Реформа из милиции в полицию: Большинство россиян против переименования милиции в полицию

Содержание

Большинство россиян против переименования милиции в полицию

1 марта исполняется ровно 10 лет с момента переименования российской милиции в полицию. Соответствующий указ подписал в 2011 году президент Дмитрий Медведев, считая, что пора структуре вернуть ее прежнее название. Тогда после переаттестации было сокращено более 20% состава. По мнению экс-правоохранителей, реформа отдалила силовиков от граждан, а в СПЧ считают, что с технической стороны в российской полиции сделано приближение к Европе. Улучшила ли реформа отношение граждан к сотрудникам правоохранительных органов — в материале «Газеты.Ru».

За 10 лет существования российской полиции россияне так и не привыкли к новому названию, однако доверие к сотрудникам бывшей милиции возросло. Об этом говорится в опросе сервиса по поиску высокооплачиваемой работы SuperJob, который оказался в распоряжении «Газеты.Ru».

В исследовании участвовали 1600 респондентов по всей России. Результаты показали: большинство граждан считают, что органы охраны правопорядка должны именоваться милицией, а не полицией.

Так, 46% проголосовали за милицию, а 27% — за полицию. Старое наименование «милиция» дороже всего россиянам старше 45 лет — 53%.

Исследование показало, что 32% респондентов испытывает к полицейским недоверие, а 24% — напротив, уважение. Однозначно доверяют полицейским 12%, скорее доверяют 38% — из них 59% женщин и 43% мужчин. Благодарность и уважение к сотрудникам охраны правопорядка женщины испытывают чаще.

В 2010 году, в преддверии реформы, сервис SuperJob выяснил, что название «милиция» россиянам нравится больше — тогда за него проголосовали 57% респондентов.

Глава московского профсоюза полиции, капитан полиции в отставке Михаил Пашкин пояснил «Газете.Ru», что изначально, когда Дмитрий Медведев стал президентом, он намеревался провести реформу в судебной системе. Однако тогда этого так и не произошло.

«В принципе это абсолютно правильно, потому что все зависит от судов. Но по каким-то причинам это не получилось. Пришло решение реформировать милицию. Ни к чему хорошему это не привело.

Начальники избавились от неугодных сотрудников — от тех, которые имели свой голос или мнение, не соглашались с руководством. Оставшиеся стали близки к рабам», — считает экс-правоохранитель.

По его мнению, полиция стала более независимой от граждан. «Она работает сама на себя и на тех, кто ей дает указания. Очень плохо стало, милиция — это «милые лица», а полиция… Народ еще помнит полицаев, которые раньше были — очень нехорошее название получилось», — считает он.

Ухудшилось, по мнению капитана в отставке, и положение самих сотрудников органов охраны правопорядка. Он напомнил, что раньше милиционеры могли ездить бесплатно за границу раз в два года — это оплачивалось государством. Также могли без оплаты пользоваться общественным транспортом. Помимо этого более 10 тыс. сотрудников свыше пяти лет стоят в очереди на получение единой социальной выплаты, добавляет Пашкин.

«Но если объективно подойти, то после реформы среди сотрудников улучшилась дисциплина. Сейчас уже не пьют на работе, не отмечают дни рождения в отделе. Усилилась ответственность руководителей за подчиненных», — подчеркивает глава профсоюза полиции.

Того же мнения придерживаются и в СПЧ. Милиция в свое время ориентировалась на настроение и позиции общества, а после переименования стала элементом власти, рассуждает член организации и председатель правозащитной организации «Комитет за гражданские права» Андрей Бабушкин. Среди положительных изменений он отметил улучшение условий содержания задержанных.

«Мы видим, что целый ряд проблем, которые были при милиции, были решены. Ну, например, адаптированные спецприемники: тогда в камерах была плесень, штукатурка отваливалась, в окнах ничего не возможно увидеть, сломанная сантехника и так далее. Такого сегодня уже не увидишь», — уточняет собеседник «Газеты.Ru».

В техническом плане, по мнению Бабушкина, в российской полиции сделано приближение к Европе. Тем временем, его коллега по СПЧ, глава правозащитной организации «Комитет против пыток» Игорь Каляпин заявил «Газете.Ru», что после реформы в структуре ничего не изменилось.

Первые обсуждения реформы российской милиции начались в декабре 2009 года, после того, как череда громких преступлений, совершенных правоохранителями, произвела широкий общественный резонанс. На этот момент, по данным ВЦИОМ, доверие к силовикам среди граждан составляло всего 33%.

В частности, возмущение вызвало преступление майора Дениса Евсюкова — в ночь на 27 апреля 2009 года бывший начальник московского ОВД Царицыно Евсюков после празднования своего дня рождения расстрелял сперва водителя, который согласился его подвезти, а затем начал беспорядочную стрельбу по прохожим, тяжело ранив двух человек.

Зайдя в супермаркет «Остров» Евсюков продолжил стрелять: огнестрельные ранения получили еще семь посетителей магазина. Смертельное ранение получила кассир супермаркета. Майор милиции отстреливался и от прибывшего наряда милиции, но был задержан.

Сообщения о применении насилия по отношению к гражданам со стороны милиционеров появлялись регулярно. В сентябре 2010 года двое сотрудников Борисовского ОВД Белгорода получили наказание в виде 2 лет и 6 месяцев ограничения свободы за избиение двух молодых людей в лесном массиве заповедника «Белогорье», а марте того же года Козловский суд Чувашии приговорил двоих оперативников к 5,5 годам колонии за избиение 51-летнего мужчины, задержанного в нетрезвом состоянии, в ноябре 2009-го в подмосковном Ступино шесть лет лишения свободы получил майор милиции, избивший бейсбольной битой и металлическим прутом мужчину, у которого не оказалось местной регистрации.

В августе 2010 года президент России Дмитрий Медведев заявил, что «пришла пора вернуть милиции ее прежнее наименование и именовать в дальнейшем наши органы правопорядка полицией».

Законопроект о переименовании был представлен на обсуждение общественности. Однако согласно опросу Всероссийского центра изучения общественного мнения, 63% россиян на тот момент были уверены, что смена названия ничего не изменит. Кроме того, документ активно критиковали представители оппозиции.

Тем не менее, в январе 2011 года закон о полиции был принят Госдумой, а 7 февраля 2011 года глава государства подписал его. В итоге, уже с 1 марта милиция была официально упразднена, а с января 2012 года вся ее символика стала недействительной.

Законом была установлена предельная численность личного состава органов внутренних дел к 2012 г. — 1 млн 106 тыс. 472 человека (сокращение на 22% по сравнению с численностью сотрудников дореформенного МВД — 1,28 млн человек). После аттестации из органов внутренних дел были уволены более 180 тыс. сотрудников, а общая их численность сократилась почти на 20%, однако выросли зарплаты. Кроме того, после реформы органы внутренних дел перестали подчиняться региональным властям.

Закон, подписанный Медведевым, определяет статус, права и обязанности сотрудника полиции; освобождает полицию от дублирующих и несвойственных функций, закрепляет партнерскую модель отношений между полицией и обществом.

Осенью 2012 года глава МВД России Владимир Колокольцев объявил, что проведенная реформа не оправдала ожиданий граждан, и множество проблем в органах внутренних дел все еще не решены. «Принятые на первом этапе реформы меры были необходимы. Однако для получения результата они оказались недостаточны, не оправдали в полной мере ожидания граждан», — сказал тогда Колокольцев на заседании расширенной рабочей группы по реформированию органов полиции.

Тогда министру внутренних дел среди нерешенных проблем назвал систему учета и регистрации заявлений и сообщений о преступлениях, оценку эффективности деятельности полиции, дисциплину и законопослушность сотрудников полиции, сообщала «Российская газета». Критики реформы — в частности, заместитель председателя Комитета по безопасности и противодействию коррупции Госдумы РФ Александр Хинштейн, заявляли об уменьшении числа учебных заведений для сотрудников МВД — изменения привели к ликвидации 6 из 23 вузов ведомства.

Спустя год Владимир Колокольцев вновь рассказал о ходе реформы. 30 октября 2013 г. в ходе «правительственного часа» в Совете Федерации он признал, что «результаты, которых ожидало общество, не достигнуты», но добавил, что МВД «старается исправить недостатки».

Глава МВД пожаловался на нехватку участковых и постовых, но сообщил, что в 2013 г. впервые за последние годы количество принятых на работу сотрудников превысило число уволенных.

Первые полицейские, точнее, полицмейстеры, появились в Российской Империи при Петре I — Главная полиция была учреждена в 1715 году в Санкт-Петербурге. В российских городах полиция появилась в 1733 году при Анне Иоанновне. После Февральской революции 1917 года в России царская полиция была ликвидирована, после чего была провозглашена замена полиции «народной милицией».

Реформа МВД — Биографии и справки

ТАСС-ДОСЬЕ. 1 марта 2011 г. вступил в силу Федеральный закон «О полиции», в рамках которого была проведена реформа Министерства внутренних дел (МВД) РФ.

Предпосылки для реформы

После вызвавшего сильный общественный резонанс преступления майора милиции Дениса Евсюкова (в апреле 2009 г. в Москве он расстрелял посетителей супермаркета) российские власти приняли решение о необходимости реформирования министерства внутренних дел (МВД) РФ для повышения доверия граждан к правоохранительным органам. 24 декабря 2009 г. президент РФ Дмитрий Медведев подписал Указ «О мерах по совершенствованию деятельности органов внутренних дел Российской Федерации», а 18 февраля 2010 г. — указ «О некоторых мерах по реформированию МВД России».

Документы предусматривали сокращение до 1 января 2012 г. численности сотрудников МВД на 20%; увеличение денежного довольствия сотрудников милиции, пересмотр принципов отбора кандидатов для службы в органах внутренних дел; исключение дублирующих, избыточных и несвойственных милиции функций и др. Также президент поручил министру внутренних дел Рашиду Нургалиеву и Ассоциации юристов России внести предложения по реформе МВД. В начале 2010 г. такие предложения были представлены главе государства, который взял реформу под личный контроль и поручил правительству разработать новую редакцию федерального закона (ФЗ) «О милиции», регулирующего деятельность правоохранительных органов. 6 августа 2010 г. президент Дмитрий Медведев выступил с предложением вернуть милиции название «полиция», существовавшее в досоветский период. В августе проект ФЗ «О полиции» прошел общественное обсуждение на специально созданном сайте zakonoproekt2010.ru, 28 января 2011 г. он был принят Госдумой, 2 февраля одобрен Советом Федерации, после чего был подписан Дмитрием Медведевым 7 февраля и вступил в силу 1 марта 2011 г.

Закон «О полиции»

Документ закрепил переименование милиции в полицию и усиление общественного контроля над ведомством. Законом была установлена предельная численность личного состава органов внутренних дел к 2012 г. — 1 млн 106 тыс. 472 человека (сокращение на 22% по сравнению с численностью сотрудников дореформенного МВД — 1,28 млн человек).

С 1 марта милиционеры выводились за штат министерства для последующего прохождения переаттестации в срок до 1 июня 2011 г. (позднее продлен до 1 августа того же года).
Переаттестацию прошли 875,3 тыс. бывших милиционеров, включая министра Рашида Нургалиева. В ходе реформы своих постов лишились 183 тыс. сотрудников МВД, в том числе около половины генералов (143). Еще 21 генерал не прошел аттестацию.

Часть функций милиции была передана другим ведомствам — так, полиция перестала заниматься административным выдворением нелегальных мигрантов, организацией работы медицинских вытрезвителей, конвоированием задержанных и арестантов из СИЗО, розыском должников, формированием и ведением реестра лиц, которым запрещено заниматься определенной деятельностью.

Закон потребовал от сотрудника полиции при общении с гражданином не только называть свои должность, звание, фамилию и предъявлять по требованию гражданина служебное удостоверение, но и сообщать причину и цель обращения, а в случае применения мер ограничения права и свободы гражданина — разъяснить тому причину и основания применения мер, а также его права и обязанности. Последующая практика показала, что сотрудникам полиции трудно выполнять данные требования в ситуациях, когда ведется преследование преступника или в ходе массовых беспорядков. В апреле 2014 г. организация «Офицеры России» направила спикеру Госдумы Сергею Нарышкину предложение внести изменения в закон «О полиции», которые бы позволили полицейским отходить от этих требований, когда они «заведомо невыполнимы».

С 1 января 2012 г. символика российской милиции стала недействительной. Российские полицейские получили новую форму и обязательные для ношения нагрудные жетоны с личным номером. Впоследствии общественные активисты и представители СМИ неоднократно фиксировали случаи, когда полицейские прятали или отказывались предъявлять свои жетоны.

Дальнейшие изменения законодательной базы

23 мая 2011 г. президент РФ Дмитрий Медведев подписал указ об общественных советах при МВД и его территориальных органах. До 1 сентября 2011 г. МВД совместно с полномочными представителями президента в федеральных округах и руководителями регионов образовали при территориальных органах МВД общественные советы (совещательные органы, решения которых носят рекомендательный характер). Советы могут получать от органов внутренних дел информацию об их деятельности, заслушивать должностных лиц МВД, вносить предложения по совершенствованию деятельности органов внутренних дел, принимать участие в работе аттестационных комиссий.

19 июля 2011 г. президент РФ Дмитрий Медведев подписал федеральный закон «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», а 30 ноября 2011 г. — федеральный закон «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации». Эти документы развивали положения ФЗ «О полиции» в области денежного довольствия, пенсионного обеспечения сотрудников органов внутренних дел, предоставления жилых помещений, медицинского обслуживания сотрудников, граждан, уволенных со службы в органах внутренних дел, и членов их семей, а также иных особых социальных гарантий.

Критика реформы

Вскоре после завершения основного этапа реформы она была подвергнута критике. Так, в мае 2012 г. заместитель председателя Комитета по безопасности и противодействию коррупции Госдумы РФ Александр Хинштейн заявил, что реформа из-за отсутствия четкой концепции не повысила качества работы правоохранительных органов и ухудшила ситуацию в них.

В первую очередь Хинштейн и другие критики обратили внимание, что, несмотря на идею реформы, которая предполагала сокращение избыточного руководящего состава и центрального аппарата, увольнения коснулись, в основном, «полевых» сотрудников. По данным Хинштейна, подразделения по делам несовершеннолетних были сокращены в целом по МВД на 28,9%, строевые подразделения патрульно-постовой службы на 24,6%, вневедомственная охрана — на 22,3%, ГИБДД — на 20,7%, уголовный розыск — на 19,3%. При этом кадровые подразделения сократились на 17,5%, правовые — на 9,8%, штабные — на 21,6%., а штатные оркестры, студии, ансамбли танца решено было оставить.

Также Хинштейном и другими критиками отмечалось, что в ходе реформы были ликвидированы 6 из 23 вузов МВД, все средние специальные школы милиции, разорвалась существующая система вертикальной подчиненности полицейского управления. Отмечались негативные последствия принятого еще в 2008 г. решения об упразднении подразделений по борьбе с организованной преступностью. Также, по мнению Хинштейна, повышение заработных плат было нивелировано последовавшей «монетизацией» льгот.

30 октября 2013 г. в ходе «правительственного часа» в Совете Федерации новый глава МВД Владимир Колокольцев признал, что в рамках реформы, «результаты, которых от нас ожидало общество, не достигнуты». При этом он добавил, что министерство «старается исправить недостатки». Глава МВД сетовал на острую нехватку участковых и постовых, но сообщил о победе над текучкой кадров: по его словам, в 2013 г. впервые за последние годы количество принятых на работу сотрудников превысило число уволенных. Некоторые части реформы были пересмотрены: так, в 2012 г. были вновь созданы «подразделения по вытрезвлению граждан».

Дальнейшие преобразования

5 мая 2014 г. президент РФ Владимир Путин незначительно увеличил предельную штатную численность МВД до 1 млн 113 тыс. человек.

13 июля 2015 г. президент РФ Владимир Путин подписал указ о сокращении общей численности органов внутренних дел на 10%, до 1 млн 3 тыс. 172 человек. План по сокращениям подготовил глава МВД Владимир Колокольцев, который в интервью СМИ подчеркнул, что «с учетом негативного опыта реформирования 2010 г.» под сокращение в этот раз не попали оперуполномоченные, участковые, сотрудники патрульно-постовой и дорожно-патрульной служб. Более 43 тыс. из 110 тыс. сокращаемых пришлось на вневедомственную охрану. С 1 ноября 2015 г. из 3,5 тыс. стационарных постов главного управления вневедомственной охраны осталось только 282, большинство объектов перешли под охрану государственного предприятия «Охрана».

Источник раскрыл подробности тайной реформы российской полиции

Подразделения транспортной полиции передают в главные управления МВД Фото: Екатерина Сычкова © URA.RU

В управлениях на транспорте МВД России началась масштабная реорганизация. Три подразделения транспортной полиции перейдут в ведение территориальных главков, сообщили URA.RU близкие к МВД источники. В дальнейшем объединение может продолжиться.

«Пришло распоряжение по слиянию „транспортных“ подразделений по делам несовершеннолетних с главными управлениями. Готовятся такие же документы по экспертно-криминалистическим центрам и кинологическим подразделениям. Обсуждаются и другие подразделения, но они пока под вопросом», — рассказал собеседник URA.RU. Инсайдер отметил, что объединение ожидается в «ближайшие сроки».

Самих полицейских еще не поставили в известность об изменениях, поделился другой источник агентства. «Паника уже началась, но сотрудников держат в неведении намеренно. При этом кадровики продолжают приглашать на работу кандидатов. Им запрет никто не формулировал», — сообщил инсайдер.

В пресс-службе управления на транспорте МВД России по УрФО заявили URA.RU, что не обладают такой информацией. Ранее в ведомстве утверждали агентству, что линейные органы готовятся к оптимизации. В пресс-центр МВД РФ направлен запрос, ответ пока не поступил.

Вопрос о целесообразности существования управления по транспорту МВД обсуждался на коллегии в присутствии президента Владимира Путина в марте. Транспортную полицию подвергли критике и пригрозили изменениями. Ранее Минфин предложил реформу органов внутренних дел. В МВД высказались категорически против такой идеи.

Ранее URA.RU сообщало о грядущей оптимизации транспортной полиции. Вопрос о ее полном слиянии с главками, по данным инсайдеров, уже решен — оно произойдет не раньше второго квартала 2022 года.

Обновлено в 21:02: В пресс-центре МВД России отказались обсуждать реорганизацию. «В настоящее время предоставление комментария полагаем преждевременным», — сообщили URA.RU в ведомстве.

Подписывайтесь на URA.RU в Google News и наш канал в Яндекс.Дзен. Оперативные новости вашего региона — в telegram-канале «Екатеринбург» и в viber-канале «Екатеринбург», подбор главных новостей дня — в нашей рассылке с доставкой в вашу почту.

Дмитрий Медведев призвал провести реформу полиции в милицию

  22.07.2021, 16:31, Разное
  Подписаться на Telegram-канал
  Подписаться в Google News

Заместитель председателя Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев в связи с задержанием начальника управления ГИБДД по Ставропольскому краю предложил реформировать министерство внутренних дел.

Медведев считает, что современная полиция давно себя дискредитировала и погрязла в коррупции, и ей необходимы масштабные перемены. По его оценке, число оборотней в погонах в системе МВД за последние 10 лет возросло в разы. При этом значительно упала раскрываемость преступлений. А методы работы сотрудников полиции не выдерживают никакой критики и граничат с садизмом, считает бывший президент.

– Когда-то у нас была милиция, где работали самоотверженные профессионалы, с честью выполнявшие свой долг перед народом и страной. Реформа милиции, равно как и ее переименование в полицию, были большой ошибкой. Руководство страны тех лет не учло всех долгосрочных последствий проведенных преобразований. На место честных, неподкупных и принципиальных людей пришли мерзавцы и казнокрады. Сегодня полицейские думают только о том, как побыстрее набить свой карман, выслужиться перед начальством и везде ищут наживу. Российская полиция также стала инструментом политических репрессий против инакомыслящих. Больно смотреть на деградацию МВД и возвращение страны в девяностые годы, — сказал экс-президент.

Медведев собирается поставить вопрос о реформе полиции на следующем заседании Совбеза. Бывший президент готов лично курировать этот вопрос и окончательно решить проблему коррупции в силовых структурах. Реформу планируется начать с переаттестации сотрудников полиции, сокращения штата МВД и уменьшения денежного довольствия силовиков.

Ненадежный источник: ИА “Панорама”



Смотреть комментарии → Комментариев нет

Шаги реформы: от милиции — к полиции – тема научной статьи по праву читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (47) 2010

О главном

УДК 35 В. А. Кудин*

Шаги реформы: от милиции — к полиции

В статье говорится о реформе Министерства внутренних дел Российской Федерации, в частности, о работе над законопроектом «О полиции».

Ключевые слова: Министерство внутренних дел России, реформа, милиция, полиция, законопроект, закон, изменения и дополнения.

V.A. Kudin*. Reform steps: from militia to police. In article it is told about the reform of the MIA

of the Russian Federation, in particular, about work on the bill «About police».

Keywords: Ministry of Internal Affairs of Russia, reform, militia, police, the bill, the law, changes and additions.

Как известно, «старт» реформы МВД России дан Указом Президента РФ от 24 декабря 2009 г. № 1468 «О мерах по совершенствованию деятельности органов внутренних дел Российской Федерации»1, в котором констатировалось не только то, что они выполняют важнейшую государственную функцию по защите жизни, здоровья, прав и свобод граждан, но и необходимость модернизации существующей структуры органов внутренних дел, организации их деятельности, кадрового, финансового, материально-технического обеспечения милиции.

За прошедшее с момента опубликования указа время в МВД РФ сделано немало, в частности, подготовлено 30 проектов федеральных законов, указов президента, постановлений правительства РФ и ведомственных приказов, направленных на совершенствование правового регулирования органов внутренних дел2. Центральное место в этом массиве нормотворческих инноваций занимает проект Федерального закона «О милиции». К его подготовке были привлечены практически все МВД-ГУВД-УВД по субъектам федерации, ВНИИ МВД РФ, а также учебные заведения системы министерства, в том числе и наш университет.

Работая над проектом, представители ведущих университетских кафедр стремились прежде всего обосновать саму концепцию будущего закона, определяющую место и роль милиции в современном российском обществе. Так появился документ, озаглавленный «Исходные концептуальные идеи совершенствования правового регулирования организации и деятельности милиции». Основными моментами это документа являлись следующие тезисы.

Первое. Основная идея, цели и предмет Федерального закона «О милиции» предопределяются необходимостью модернизации системы МВД России, ориентированной на совершенствование функционирования органов внутренних дел, адаптацию их к современным реалиям, повышение качества и надежности деятельности по защите интересов личности, общества, государства.

В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации указано на необходимость «преодоления всеобщей отсталости России через такую же

* Кудин, Василий Анатольевич, начальник Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент, генерал-лейтенант милиции, заслуженный юрист Российской Федерации. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1. Тел. 744-70-65. E-mail: [email protected].

* Vasily Kudin, the head of Saint Petersburg university of Interior of Russia, awarded in dissertation, senior lecture. Lieutenant-general of militia.

всеобщую модернизацию, впервые в истории России основанной на ценностях и институтах демократии». В этих условиях реформирование системы МВД России должно, во-первых, являться составной частью «всеобщей модернизации России», основываться на тех же принципах и ценностях, по содержанию интерпретированных применительно к специфике сферы внутренних дел, во-вторых, осуществляться посредством ряда взаимосвязанных реформ, обеспечивающих преобразование различных компонентов организации и деятельности ведомства, в-третьих, опираться на достижения науки, отечественного и зарубежного опыта, способного оказать существенное влияние на качество и эффективность функционирования данного государственного института.

Составной частью этого процесса должно стать внесение корректив в организационно-правовое положение важнейшего элемента системы МВД России — милиции, реализующей широкий комплекс полномочий по противодействию преступности, охране общественного порядка, обеспечению прав и законных интересов граждан и организаций.

Необходимость совершенствования правового регулирования организации и деятельности милиции продиктована рядом причин.

1. Действующий закон о милиции, заложив основу ее демократических преобразований, в частности, деполитизацию и деилогизацию милиции, ориентацию на равную защиту всех форм собственности, уважение прав человека и гражданина, тем не менее, в целом отражает социальнополитические реалии 90-х годов прошлого века, включая принципы организации и функционирования органов исполнительной власти на федеральном и региональном уровнях.

В этой связи, даже с учетом многочисленных дополнений и изменений, внесенных в него за последние 20 лет, этот закон перестал отвечать задачам построения милиции модернизируемой России, исчерпал возможности дальнейшего обновления. Кроме того, в последние годы правовое регулирование полномочий милиции все чаще осуществлялось помимо базового закона. Поэтому полномочия милиции, особенно ее обязанности, рассосредоточены по значительному количеству нередко противоречащих друг другу нормативно-правовых актов, что, с одной стороны, затрудняет правоприменение, с другой стороны, порождает неоправданное расширение «милицейского присутствия» в обществе, возложение на милицию несвойственных, избыточных и дублирующих функций.

2. Закрепив на конституционном уровне принципы построения правового и социального государства, присоединившись к ряду международных конвенций в области защиты прав и свобод человека и гражданина, Россия сделала свой выбор в части гуманизации форм и методов правоохраны, сокращения ее репрессивной составляющей, игнорирования законных интересов граждан в части их реальной защиты от противоправных посягательств.

Эти изменения должны получить адекватное отражение в законодательстве, закрепляющем цели, задачи и принципы деятельности милиции, ее права и обязанности.

3. Перестало отвечать современным реалиям и законодательное закрепление форм контроля, в т.ч. общественного, за законностью деятельности милиции, соблюдению ее сотрудниками прав и законных интересов граждан и организаций.

4. С учетом обновления законодательства о системе государственной службы, противодействия коррупции в органах государственной власти требует новых подходов законодательное закрепление правового статуса сотрудника милиции, особенностей служебной дисциплины, прохождения службы в органах внутренних дел, ограничений и запретов, связанных со службой в милиции.

5. С учетом современных принципов организации федеральных органов исполнительной власти требует новых подходов законодательное закрепление системы и подчиненности милиции, формирования подразделений милиции на уровне органов внутренних дел федеральных округов, субъектов федерации, муниципальных районов, городских округов и иных муниципальных образованиях, на транспорте, в закрытых административно-территориальных образованиях, на особо важных и режимных объектах.

Второе. Отмеченные и иные проблемы современного состояния организационно-правового обновления российской милиции, нормативного регулирования ее деятельности предопределяют исходные концептуальные положения, которые должны быть заложены в основу модернизации милицейских органов и отражены в новом законе.

Цель разработки законопроекта — обеспечение комплексной модернизации законодательства Российской Федерации о милиции, направленной на:

а) приведение его в соответствие с новыми общественными отношениями, расширение гарантий прав и свобод граждан;

б) устранение несогласованности, разрозненности и пробельности правового регулирования деятельности милиции как единого государственного органа;

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (47) 2010

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 3 (47) 2010

в) сосредоточение основной деятельности милиции на выполнении задач по противодействию преступности, охране общественного порядка; исключение дублирующих, избыточных и несвойственных милиции функций.

Законопроект должен учитывать:

а) ожидания общества в сфере обеспечения правопорядка и законности, охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина;

б) национальные традиции и особенности, в т.ч. построения системы правоохраны;

в) опыт зарубежных стран, сформировавших наиболее эффективную систему правоохраны и достигших правового результата в соблюдении прав и свобод человека;

г) необходимость постановки перед милицией реальных задач, соответствующих ее возможностям;

д) ориентацию милиции на разработку и реализацию инновационных решений, обеспечивающих качественное обновление кадрового состава, совершенствование форм и методов милицейской деятельности на основе современных достижений науки и техники.

Подготовленные учеными университета предложения были направлены в МВД России, где сконцентрировался сбор и систематизация всех поступивших из учебных заведений и практических подразделений аналогичных документов.

Основываясь на обобщении поступивших предложений, МВД России первоначально осуществляло разработку проекта федерального закона «О милиции», однако Президентом Российской Федерации было принято решение о необходимости именовать в дальнейшем органы правопорядка полицией3. Необходимые исторические предпосылки для этого в Российской Федерации имеются4.

В Древнем Риме милиция означала службу солдата-пехотинца. С созданием в государствах Западной Европы постоянных, регулярных вооруженных сил в противоположность им милицией стало именоваться войско, создаваемое только на период войны, т.е. ополчение, вооруженный народ. В подобной трактовке понятие «милиция» и сейчас используется в конституциях и законодательстве ряда развитых государств (например, США).

В Российской Федерации милицией названо правоохранительное формирование, аналоги которого в большинстве зарубежных стран известны как «полиция». Этот термин произошел от греческого «полис» («город, государство») и на первых порах означал государственное управление. С течением времени объем данного понятия сужался, и вот уже более 100 лет общепринятым является представление о полиции в целом как органе, охраняющем жизнь, здоровье, имущество, общественный порядок и публичную безопасность.

В России полиция, с этим названием и как государственная структура, возникла в 1718 г. в Санкт-Петербурге, где Петр I ввел должность генерал-полицеймейстера, и просуществовала почти 200 лет.

Созданное в ходе февральско-мартовских событий 1917 г. Временное правительство осознавало, насколько низок был авторитет полиции среди населения, и поэтому одним из мероприятий по ее реформированию должна была стать «смена вывески». К этому времени весьма широкую популярность приобрела ленинская идея так называемой народной милиции, заменяющей собой армию, полицию и вообще все чиновничество. 17 апреля 1917 г. Временное правительство учредило вместо наружной полиции милицию, децентрализовав прежний аппарат, демократизировав службу в нем, но, по сути, оставив в стране профессиональную, регулярную полицию.

В целях ослабления власти Временного правительства партия большевиков выдвинула лозунг ликвидации созданной им милиции и замены ее «всеобщим вооружением народа», т.е. «действительно народной», как говорил В.И. Ленин, милицией.

В соответствии с Постановлением НКВД РСФСР от 28 октября (10 ноября) 1917 г. «О рабочей милиции» первые месяцы рабочая милиция, Красная гвардия действовали как добровольческие отряды. Но уже в октябре 1918 г. согласно Инструкции по организации советской рабоче-крестьянской милиции, утвержденной НКВД РСФСР и НКЮ РСФСР, ей стал придаваться статус государственной структуры, действующей на профессиональной основе.

Таким образом, милиция в собственном значении этого слова просуществовала в Советском государстве немногим более года, приобретя к концу 1918 г. все необходимые правовые и организационные признаки полиции. Разумеется, к прежнему названию возврата не было, ибо это означало бы публичное признание несостоятельности одного из коренных положений ленинской теории социалистического государства.

В настоящее время государства бывшего социалистического лагеря, большинство бывших советских республик переименовали милицию в полицию. В России, несмотря на неоднократно выдвигавшиеся предложения, подобного сделано не было ни в момент принятия Закона Российской

Федерации «О милиции», ни в 1993 г., когда была учреждена налоговая полиция, ни в 1999 г., когда в Закон о милиции вносились обширные изменения и дополнения. Фактически российская милиция с организационно-правовой точки зрения была и остается, по существу, не чем иным, как общей (неспециализированной) полицией.

В целях придания милиции нового импульса развития, приведения в соответствие ее сущностной характеристики, создания качественно нового профессионального ядра и привлечения сотрудников, работающих эффективно, честно, слаженно, и осуществлено изменение названия закона. Не случайно поэтому Министр внутренних дел Российской Федерации генерал армии Р.Г. Нургалиев в недавнем телевизионном интервью подчеркнул, что новый закон имеет совершенно иную направленность по сравнению с предыдущим: «Самое пристальное внимание мы уделяем человеку — его правам, свободам, жизни и здоровью. Это главное»5.

В работе над проектом Федерального закона «О полиции» можно выделить два имеющих принципиальное значение момента. Во-первых, как подчеркнул в своем интервью заместитель министра внутренних дел — статс-секретарь генерал-майор милиции С.П. Булавин, «при подготовке нового закона учитывались международные нормы, Кодекс полицейского, правила применения оружия и спецсредств, определенные документами ООН. То есть закон соответствует всем мировым стандартам в этой сфере»6. Во-вторых, это широкое обсуждение законопроекта практическими работниками, учеными-юристами, гражданами. Впервые в практике подготовки статусного закона его проект 7 августа 2010 г. был размещен в сети Интернет на сайте zakonoproekt2010.ru для всеобщего обсуждения.

Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев 23 сентября 2010 г. на совещании по вопросам правоохранительной деятельности в Горках отметил, что в результате обсуждения законопроекта было получено 33 тыс. откликов, в т.ч. 20 тыс. конкретных предложений по его совершенствованию. Он обсуждался не только в интернете, но и в Совете Федерации, Государственной Думе, Общественной палате и средствах массовой информации7.

Первый опыт общественного обсуждения законопроекта «О полиции» был очень интересным и положительным, сказал Президент. Никого не должно смущать, что 99 процентов отзывов были критическими8.

Из общего числа поступивших по проекту федерального закона «О полиции», размещенного на сайте zakonoproekt2010.ru, комментариев, каждое пятое касается первой главы «Общие положения», свыше 17% приходится на вторую главу — «Принципы деятельности полиции», около 13% на третью главу — «Обязанности и права полиции». Примерно по 10% комментариев касались пятой главы — «Применение физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия» и главы шестой — «Правовое положение (статус) сотрудника полиции». Большое внимание привлекли к себе главы, закрепляющие вопросы прохождения службы в полиции, социальной защиты сотрудников, финансового и материально-технического обеспечения деятельности полиции. Немало критических высказываний было и по поводу переименования милиции в полицию. По этому поводу Президент РФ Д.А. Медведев отметил: «Определенный скептицизм понятен. Естественно, возникло ощущение, что хотят просто переименовать милицию в полицию и тем самым продемонстрировать реформу. Это, конечно, совсем не так. Цель закона — создать эффективную правоохранительную систему»9.

По всем этим вопросам соответствующие предложения, подготовленные специальной рабочей группой ученых нашего университета, представлены в МВД РФ 6 сентября 2010 г.

Положительно оценивая проект федерального закона «О полиции» в целом, наши специалисты предложили ряд дополнений и уточнений, часть из которых я хотел бы предложить нашим читателям.

Предложено, в частности, внести коррективы в ст. 2 «Основные направления деятельности полиции». Обосновывая их необходимость, отмечено следующее. Во-первых, основные направления деятельности полиции — это, по сути, функции, необходимые и вместе с тем достаточные для реализации ее социального предназначения. Любое направление деятельности в обязательном порядке предполагает соответствующее организационное и ресурсное (в т.ч. — штатное) обеспечение. Это — дополнительный признак направления деятельности, отличающий его от задач, которые решает полиция в соответствии со своими полномочиями.

Во-вторых, направление деятельности должно охватывать ряд взаимосвязанных задач, объединенных определенной общностью целей, средств и методов ее решения.

Ряд обозначенных в ч. 1 ст. 2 направлений реально таковыми не являются, кроме того, имеет место нарушение логики структурирования нормативного материала. Представляется также, что полиция должна выявлять не только преступления, но и административные правонарушения, на что всегда были ориентированы патрульно-постовая и дорожно-патрульная служба, а также участковые уполномоченные.

В этой связи целесообразно внести следующие изменения в ч. 1 ст. 2:

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 3 (47) 2010

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 3 (47) 2010

1. Пункт 2 изложить в следующей редакции: «Выявление и пресечение преступлений и административных правонарушений».

2. Дополнить ч. 1 самостоятельным пунктом, изложив его в следующей редакции: «3) раскрытие преступлений, производство дознания по уголовным делам;».

3. Из п. 3 ч. 1 исключить слова «и похищенного имущества», поскольку его розыск является не самостоятельным направлением, а лишь одной из задач уголовного судопроизводства (применительно к полиции — дознания) и оперативно-розыскной деятельности в рамках конкретного уголовного дела.

4. Пункт 4 исключить, поскольку пресечение административных правонарушений будет представлено в новой редакции п. 2, а производство по делам об административных правонарушениях — обязанность полиции, а не направление ее деятельности.

5. Пункт 11 исключить, поскольку, во-первых, содержащиеся в нем положения не являются самостоятельным направлением деятельности полиции, во-вторых, помощь в защите прав и законных интересов перечисленных субъектов превращает полицию не в правоохранительных орган, а в правозащитную организацию или новый вид адвокатуры, в-третьих, защита прав и законных интересов перечисленных субъектов обеспечивается полицией в процессе осуществления административноправовой, оперативно-розыскной, уголовно-процессуальной и контрольно-надзорной деятельности.

Требует корректив и ч. 2 ст. 2 проекта, регламентирующая основания появления иных направлений деятельности полиции. Подобная редакция открывает путь для правового регулирования деятельности полиции помимо рассматриваемого проекта. В этой связи представляется целесообразным

ч. 2 ст. 2 изложить в следующей редакции: «Иные направления деятельности полиции могут быть возложены на нее только настоящим Федеральным Законом».

Касаясь главы третьей, закрепляющей обязанности и права полиции, наши специалисты обратили внимание на то, что п. 3 ч. 1 ст. 12 среди иных обязанностей полиции в сфере предупреждения преступлений предусматривает «выявлять лиц, подготавливающих преступления, проводить с ними индивидуальную работу в целях склонения к отказу от совершения преступления». По смыслу ст. 30 УК РФ, приготовление к преступлению является неоконченным преступлением, причем за приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям предусмотрена уголовная ответственность. В данной ситуации сотрудник полиции обязан не склонять лицо к отказу от совершения преступления (оно уже совершено), а принимать меры к его изобличению и привлечению к ответственности.

В связи с двусмысленностью рассматриваемого правового предписания целесообразно его из текста п. 3 исключить.

Пункт 42 ч. 1 ст. 13 предусматривает право полиции в определенных ситуациях использовать в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации, транспортные средства организаций и граждан. Закрепляемое право противоречит требованиям ч. 3 ст. 35 Конституции Российской Федерации, согласно которой «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения».

В этой связи представляется целесообразным либо исключить п. 42 ч. 1 ст. 13 законопроекта полностью, либо внести в него уточнение, дополнив текст после слов «транспортными средствами» словами «при условии предварительного и равноценного возмещения».

Ряд замечаний и предложений касался пятой главы законопроекта, регламентирующей применение физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия.

Так, ч. 1 ст. 18 закрепляет право сотрудника полиции на территории Российской Федерации независимо от занимаемой должности, местонахождения и времени применять физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие лично или в составе подразделения (группы) в случаях и порядке, предусмотренных настоящим Федеральным законом. Это положение противоречит ч. 10 ст. 19 законопроекта, устанавливающей, что «в местах содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений физическая сила, специальные средства и огнестрельное оружие применяются сотрудником полиции в случаях, предусмотренных Федеральным законом от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ “О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений”».

В этой связи целесообразно в ч. 1 ст. 18 слова «предусмотренных настоящим Федеральным законом» дополнить словами «а на территории изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел — Федеральным законом “О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений”».

Нормы законопроекта «О полиции» закрепляют модель правового регулирования применения сотрудниками полиции физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия, которая, с одной стороны, ограничивает реализацию их права на необходимую оборону, действия в условиях

крайней необходимости и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, с другой стороны, не исключает ответственности сотрудника полиции за вред, причиненный в результате применения, в т.ч. контркриминального, физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия в случаях и порядке установленных данным законом.

Как представляется, правомерность применения физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия как принудительных мер специального административного пресечения должна устанавливаться в соответствии с административно-правовыми нормами, определяющими основания и порядок их применения сотрудниками полиции. Если сотрудник полиции, применяя указанные меры принуждения, не выходит за рамки ограничений, предусмотренных специальными нормами, регламентирующими основания и порядок их применения, то он не должен нести ответственность за вред (ущерб), который причиняет при этом, каким бы этот вред (ущерб) ни был.

В этой связи представляется целесообразным дополнить ст. 18 законопроекта частями 8 и 9 следующего содержания:

«8. Сотрудники полиции не несут ответственности за моральный вред, убытки и вред охраняемым уголовным законом интересам, причиненные ими в связи с применением физической силы или специальных средств, применением или использованием огнестрельного оружия, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны либо крайней необходимости, или превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

9. Сотрудники полиции не несут ответственности за любой моральный, материальный и физический вред, причиненный ими правонарушителю в связи с применением физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия в предусмотренных федеральным законом случаях для применения огнестрельного оружия, если они действовали в соответствии с положениями настоящего Закона, устанавливающими порядок их применения».

Часть 3 ст. 19 устанавливает: «Сотрудник полиции при применении физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия обязан стремиться, исходя из обстоятельств, к минимизации любого ущерба».

Словосочетание «обязан стремится» воспринимается как «норма-рекомендация», «норма-наставление», оставляя открытым вопрос, как оценить степень «стремления» сотрудника полиции к минимизации любого ущерба. На практике эта степень всегда будет определяться по фактически причиненному ущербу, т.е. путем объективного вменения. Неудачным, сложным для понимания рядового состава полиции является и термин «минимизация». Представляется, что критерии соразмерности вреда, причиняемого сотрудником полиции в связи с пресечением преступного посягательства или задержания лица, его совершившего, устанавливаются нормами УК РФ и КоАП РФ, предусматривающими обстоятельства, исключающие преступность деяния.

В целях приведения ч. 3 ст. 19 законопроекта в соответствие с УК РФ и КоАП РФ целесообразно слова «стремиться, исходя из обстоятельств, к минимизации любого ущерба» заменить на «не допускать превышения пределов необходимой обороны, крайней необходимости или причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление».

Часть 6 ст. 19 устанавливает, что обо всех случаях причинения гражданину ранения либо наступления его смерти в результате применения сотрудником полиции физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия уведомляется прокурор, оставляя открытым вопрос о сроках такого уведомления. В этой связи, по аналогии с ч. 5 ст. 19, целесообразно ч. 6 после слов «.. .или огнестрельного оружия…» изложить в следующей редакции «.полиция уведомляет прокурора в возможно короткий срок».

Используемые в ч. 2 ст. 19 названия специальных средств необходимо привести в соответствие с современной номенклатурой соответствующих изделий. Например, в наименовании «палки резиновые» слово «резиновые» уже не отражает вид материала, из которого они изготовлены, поскольку в настоящее время палки (как специальные средства) изготавливаются из пластика или технических смесей. Специальное средство принуждения «наручники» предназначено для ограничения подвижности рук, однако существуют аналогичные специальные устройства для ног и пальцев, или их комбинированные варианты. «Светозвуковые средства отвлекающего воздействия» направлены на то, чтобы путем создания яркой вспышки или (и) громкого звука не столько отвлечь правонарушителя от противоправных действий, сколько вызвать у него замешательство, дезориентацию, блокировать его агрессивность.

В этой связи в ч. 2 ст. 21 целесообразно:

Пункт 1. Термин «палки резиновые» заменить на термин «палки специальные» или «специальные средства ударно-кинетического воздействия»;

Пункт 2. Термин «слезоточивый газ» заменить на термин «несмертельные газовые средства» или «специальные газовые средства»;

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 3 (47) 2010

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (47) 2010

Пункт 3. Термин «наручники» заменить на термин «средство ограничения подвижности»;

Пункт 7. Термин «светозвуковые средства отвлекающего воздействия» заменить на термин «световые и звуковые специальные средства»»;

Пункт 9. Исключить слово «сети»;

Пункт 12. Исключить слово «спирали».

Целесообразно также дополнить ч. 2 пунктом 14 «Звуковые и светошоковые специальные средства».

Редакция пунктов 1 и 4 части 1, части 2 ст. 23, регламентирующей применение огнестрельного оружия, в которых используются слова «тяжкого вреда здоровью или смерти», существенно ограничивают возможности сотрудника полиции для защиты другого лица либо себя от нападения правонарушителя, действия которого могут быть квалифицированы, например, по ст. 112 УК РФ, предусматривающей наказание за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью.

В этой связи используемые в ст. 23 слова «тяжкого вреда здоровью или смерти» целесообразно заменить на слова «угрозу жизни и здоровью».

Повторю еще раз, что это — лишь часть сформулированных учеными нашего университета дополнений и уточнений в проект Федерального закона «О полиции».

***

С нового года мы начнем жить по новому закону в новом статусе полицейских. Закон «О полиции» был вынесен на всенародное обсуждение, в котором активное участие приняли и ученые нашего университета. Известно, что в тексте любого закона огромное значение имеет каждая запятая, полагаю, что «запятые», поставленные нашими учеными в структуре законопроекта, качестве изложения и степени точности формулировок, сделали этот закон яснее, четче и конкретнее.

1 СЗ РФ. 2009. № 52 (1 ч.). Ст. 6536.

2 Из выступления Р.Г. Нургалиева в эфире радиостанции «Милицейская волна». Цит. по: Егоров И. Милиционеров по осени считают // Российская газета (официальный сайт). 2010. 2 июня. [Электронный документ]. Режим доступа: http://www.rg.ru/ printable/2010/06/02/mvd-site.html.

3 Это предложение сформулировано Президентом 6 августа 2010 года во вступительном слове на совещании по проекту нового закона о милиции // Президент России (официальный сайт). [Электронный документ]. 2010. 7 августа. Режим доступа: http:/ / www.kremlin.ru/transcripts /8588.

4 См.: Кондратов Б.П., Соловей Ю.П., Черников В.В. Комментарий к Закону Российской Федерации «О милиции». М.: Изд-во «Проспект», 2009; Аврутин Ю. Е.: 1. «Полиция и милиция в механизме обеспечения государственной власти в России: теория, история, перспективы»: СПб.: Изд-во «Юридический центр пресс», 2003; 2. Государство и право. Теория и практика. Изд. 2-е. М., Изд-во «Юнити-Дана; Закон и право», 2009. С.361.

.5 Сиразиев Т. Как изменится российская милиция, и что выиграют от этой реформы граждане страны? // Новости. Первый канал. 2010. 26 сентября, 21:01. Электронная версия: http://www.1tv.ru/news/social/161807.

6 Аликина С. Интерес граждан к законопроекту «О полиции» огромен. Интервью заместителя Министра внутренних дел Сергея Булавина ИТАР-ТАСС. 2010. 13 августа // Официальный сайт Министерства внутренних дел Российской Федерации. [Электронный документ]. Режим доступа: http://mvd.rupress/interview/8156/8156.

7 Медведев Д.А. Вступительное слово на совещании по вопросам правоохранительной деятельности // Президент России (официальный сайт). [Электронный документ]. 2010. 23 сентября. Режим доступа: http://www.kremlin.ru/transcripts/8996.

8 Там же.

9 Как изменится российская милиция, и что выиграют от этой реформы граждане страны? /URL: http://www.1tv.ru/news/ other/161807

Cезон 3. Власть и общество в Центральной Азии. Эпизод 1. Реформа полиции

Всем салам, добро пожаловать в подкаст ПостСоветистан! Я ведущий Данияр Молдокан. 

В третьем сезоне нашего подкаста мы собираемся рассмотреть отношения власти и общества в Центральной Азии. Почему наша полиция бережет не нас, а только чиновников? Нужны ли нам “слушающие” чиновники или политические партии? Почему существует коррупция и как с ней надо бороться? В общем тема третьего сезона – какова власть? Как она на нас влияет? И можно ли выстроить более гармоничные отношения между властью и обществом? Или власть остается властью?

Для обсуждения этих вопросов мы пригласили некоторых активистов, экспертов, политологов и журналистов из стран Центральной Азии.

Эпизод 1. Что есть наша полиция и почему ее надо реформировать?

Правоохранительные органы – по природе своей – силовые и карательные. Если судебная система или другие системы в постсоветских странах были реформированы, то полиция осталась по большому счету советской. Полиция стоит выше над обществом и неохотно идет на диалог, хотя проблемы растут как снежный вал и полиция очевидно не справляется с более тонкими вопросами, как домашнее насилие или права меньшинств.

Сегодня у нас три спикера – Эрика Марат из Университета Национальной обороны США даст нам более общую картину проблем касательно полиции в постсоветских стран, а активисты из Кыргызстана и Казахстана – Тимур Шайхутдинов и Дмитрий Нурумов – расскажут о своем видении реформ полиции.

Эрика Марат – профессорка американского университета Национальной обороны, которая написала книгу о политике полицейских реформ, рассматривая кейсы Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана, в том числе. В интервью нам она рассказывает об общей перспективе – после развала Советского союза оказалось, что все государственные институты испытали проблемы, кроме полиции – которая становилась все сильнее и насильственнее. Как сократить насильственные функции полиции – в этом должна заключаться фундаментальная цель реформы полиции. Эрика рассказывает о том, как это можно сделать.

Эрика Марат

Любая полицейская реформа настроена именно на то, чтобы сокращать насильственные функции полиции и рассматривать другие варианты помощи населению. Как это делается? Как можно сократить насильственные функции полиции и государства в общем? Особенно в наших постсоветских странах, где полиция – особо сильный и военизированный орган, необходимо устанавливать подотчетность полиции, [а также] делать ее работу более прозрачной. Необходимо заставлять МВД и другие силовые структуры быть более открытыми перед гражданским обществом, парламентом и гражданскими экспертами, и пытаться быть подотчетными не столько политическому режиму, как обществу, которому они служат: на чьи налоги они служат.  

Данияр Молдокан

Спасибо большое за такой ответ, но давайте задам прямой вопрос, и, наверное, примитивный вопрос: что не так со структурой МВД в наших постсоветских странах?

Эрика Марат

[смех] Ну, очень много чего не так. К сожалению, во многих постсоветских странах МВД – пережиток советской системы, которая построила милицию таким образом, что милиция была при централизованном контроле в республиканских столицах, но имела расширенное присутствие во всех уголках Советского союза, в том числе, и в отдаленных селах. Централизованное по своей структуре командование, децентрализованное по присутствию в обществе. Также полиция была военизирована. Особенно, в последние годы, когда был создан ОМОН в Советском союзе и другие спецподразделения под МВД советских республик. И другая функция – пережиток Советского союза – то, что полиция или милиция в то время исполняла широкий спектр функций в обществе: не только следила за правопорядком или раскрывала преступность, или приезжала на вызовы общества, но и занималась пропагандой, системой документов, т.е. личных паспортов среди населения. Она также охраняла какие-то объекты, правительство, другие агентства. Т.е. у милиции был широкий спектр функций, и когда к власти уже пришли постсоветские лидеры, им было удобно сохранять эти функции, потому что эти функции [включали в себя] охрану политического режима от граждан. И они подавляли любые протесты среди граждан. Поэтому даже, когда мы видели, когда политики приходили к власти посредством конкурентных выборов в таких странах, как Кыргызстан или Украина, то мы все равно видели, как политические лидеры пытались сначала переформировать милицию, но потом быстро привыкали к тому, что, на самом деле, милиция служит им лично, и эти все реформы сходили на нет или были просто по популистическому заявлению. К сожалению, эта проблема остается даже спустя три декады после распада Советского союза. Есть, конечно, некоторые успехи, но, к сожалению, этот механизм политической лояльности военизированной полиции продолжает оставаться. И очень сложно убедить политиков или руководство МВД ослабить свои функции в обществе.

Данияр Молдокан

Надо понимать, что содержание столь обширного аппарата, который отвечает одновременно за столько нелегких функций, должен требовать какого-то большого финансирования. Насколько это финансирование большое и насколько оно оправдано?

Эрика Марат

В разных странах по-разному: в Казахстане, естественно, финансирование более обширное, потому что государственный бюджет это позволяет; в других странах (Кыргызстане, Таджикистане) МВД не настолько хорошо финансируются. Но на самом деле, это не имеет значения для постсоветских МВД, потому что в отличие от других государственных структур (скажем, министерство образования или министерство иностранных дел или министерство здравоохранения) у МВД, начиная с 1990-х годов всегда были свои другие неформальные источники финансирования. Прямо говоря, они более эффективно могут собирать взятки у населения. Мы знаем, что во многих странах структура коррупции [похожа] на пирамиду, где полицейские наименьшего ранга могут брать взятки на улице, но потом в какой-то момент они должны отдавать тоже самое начальству. Начальство дает [вышестоящему] другому начальству. И такая пирамида сложилась во многих республиках. Поэтому для МВД, в принципе, конечно, значимо было бы центральное финансирование, но т.к. полиция в постсоветских странах, как и в других странах, – это те бюрократы, с которыми население сталкивается наиболее часто на улице в различных жизненных ситуациях, в отличие от других бюрократов, то у полицейских есть больше возможностей собирать неформальные источники обогащения. Поэтому в этих структурах остается коррупция. Конечно, различные правительства пытаются бороться с этим, но это очень сложно. Это очень сложно, потому что в отличие, скажем, от преподавателей или каких-то других бюрократов, полицейские могут законно или незаконно использовать насилие против общества. И поэтому полицейским легче изымать взятки у населения. И, конечно, тоже нужно [учитывать] и население, потому что сложилась культура взяточничества среди населения тоже, когда людям легче оплатить неформально штраф нежели пытаться проходить всякие бюрократические процедуры ради того, чтобы не участвовать в коррупционных схемах.  

Данияр Молдокан

Да, проблема с коррупцией преследует нас уже, наверное, я бы даже не сказал, что с начала существования наших стран в качестве независимых республик, но даже, наверное, с советских времен. Но с того момента, как Советский союз распался прошло ни много ни мало 30 лет. С тех пор неужели не было принципиальных реформ в сторону улучшения системы МВД в постсоветских странах? Или что-то было предпринято, что принципиально каким-то образом поменяло вектор развития этой структуры?

Эрика Марат

Конечно, было очень много попыток изменить структуру МВД в различных странах – провести обширную реформу МВД. Все упиралось к тому, что часто эти попытки были сделаны именно внутри МВД, самим руководством МВД или же политическими лидерами, которые опирались на политическую лояльность МВД. Очень часто эти реформы сходили на нет. В лучшем случае результатом таких реформ было [переименование] милиции в полицию или изменение униформы, экипировки, технической базы: машин, оружия и т.д. Но весь этот набор материальных изменений не складывается в реформу. Что такое реформа МВД? Это реформа, когда полиция меняет свое отношение к обществу – это и есть трансформация реформы МВД, и это происходит не за счет [изменения] экипировки, а за счет изменения отношения к обществу и попытки быть более открытыми к наблюдению со стороны общества: быть подотчетными обществу. Есть маленькие, небольшие заслуги, в основном, в городах и благодаря гражданским активистам, а не столько благодаря руководству МВД или политическим лидерам. Но эти маленькие изменения, к сожалению, не системные и действительно маленькие. Может, где-то они и изменили работу полиции, но она до сих пор остается закрытым органом. И каждому гражданину Центральной Азии необходимо помнить, что, когда реформа МВД заявляется руководством МВД или политическими лидерами, – это не будет реформой, и реформа МВД должна происходить вне МВД. В нормальных демократических государствах это происходит с помощью парламента, через законодательную базу, с помощью судов, через составление каких-то прецедентов по действиям полиции. Но для нас, для постсоветских стран для начала реформы МВД важно установить диалог и хотя бы площадки для общения между гражданским обществом и МВД.

Данияр Молдокан

Действительно, мирному населению совершенно не важно бьют ли его дубинкой или нейтрализуют с помощью электрошокера. И совершенно не важно, как эти люди называются: милиция или полиция. Может быть, у вас есть конкретные предложения: что мы можем сделать здесь и сейчас в каждой из центральноазиатских стран?

Эрика Марат

Да, есть конкретные предложения, которые исходят из успешного опыта работы и успешных попыток реформы МВД даже в такой стране, как Таджикистан, хотя там, конечно, очень легко это все свести на нет. Конкретно, что можно сделать, – это посадить руководство МВД в одну комнату, в один зал с гражданскими активистами, с людьми, которые испытали на себе насилие, незаконное насилие со стороны полиции, с правозащитниками, с парламентариями, и начать диалог, который будет не просто [однократным] явлением, а станет системным. Может быть, там будут представители СМИ. Системный диалог о том, какая вообще полиция нужна обществу. Какие и где нужно ставить приоритеты, какие насильственные практики нужно искоренять, какие существуют проблемы в обществе, с которыми должна бороться полиция. И этот диалог должен проходить системно и должен называться “реформой”. В конце таких диалогов – чаще всего такие диалоги, такие площадки будут накаленными (я присутствовала, как наблюдатель, на таких площадках в Бишкеке, я читала много о таких площадках в Душанбе, хотя их было не столько много, как скажем, в Бишкеке) – они должны ставить перед собой цель добиться какого-то консенсуса о том, что нужно обществу, и что полиция может сделать для этого. Это очень медленный процесс, и будет казаться, что он ни к чему не движется, потому что все заявляют о совершенно разных приоритетах. Но это необходимый процесс, который на самом деле происходит в демократических государствах. В частности, в Казахстане была возможность у МВД провести именно такие площадки после трагической смерти Дениса Тена, олимпийского чемпиона, когда общество было заинтересовано помочь МВД, и у активистов было очень много идей о том, как это сделать, происходили площадки, но, к сожалению, МВД проигнорировало это все. Но тогда был очень важный момент для казахстанской полиции попытаться перенять и учесть то, что нужно обществу. И тем самым, может быть, даже завоевать больше доверия со стороны общества через диалог с обществом.

Данияр Молдокан

Как вы думаете, существуют ли идеальные полицейские, и если они существуют, то они существуют в вашей голове или есть какие-то конкретные примеры из других стран?

Эрика Марат

Я скажу так: идеальных полицейских нет, но есть полицейские, которые пытаются все время стремиться к этому идеалу. Это происходит в основном в более демократичных странах. Что такое реформа МВД? Это не какая-то просто серия проектов, но это постоянный, постоянный диалог с обществом. И общество всегда меняется. Есть такая пословица: полиция или милиция – это зеркало общества. Общество всегда меняется. Какие-то нарушения правопорядка становятся менее важными, а другие нарушения, скажем, как дискриминация ЛГБТ, домашнее насилие становятся более серьезными проблемами, с которыми общество хочет бороться. И тогда полиция тоже должна настраиваться на борьбу с этим. Мы сейчас все знаем, что в Америке сейчас идет большая дискуссия о том, как полиция работает, или как она дискриминирует и убивает черных американцев, афроамериканцев или афроамериканок, или скажем “people of color” – людей не белой расы. Тут происходят серьезный диалог и попытка реформировать такое отношение полиции к расовому меньшинству. Эти диалоги происходят даже в самых демократических государствах, и такие изменения должны происходить всегда. И очень плохо, когда таких диалогов нет. Поэтому полиция должна не останавливаться на достигнутом, но всегда прислушиваться и учитывать изменения в обществе, и всегда пытаться измениться – изменить свои функции в соответствии с тем, что нужно обществу.

Данияр Молдокан

Тимур Шайхутдинов уже много лет работает в рамках Гражданского союза “За реформы и результат”. он изучает деятельность полиции в Кыргызстане. Даже если не получается пока сделать многое, кыргызские активисты смогли добиться успехов с патрульной милицией в Бишкеке, где им удалось обновить состав на 40% за счет гражданских лиц.

Расскажите, пожалуйста, что не так с милицией в Кыргызстане.

Тимур Шайхутдинов

Это, конечно, сложный такой вопрос. Что не так? В целом, мы говорим о том, что система… Мы в 90-х годах перешли к новой системе общественных отношений, а правоохранительная система в основе своей не поменялась. Милиция не поменялась за исключением того, что отдельные подразделения убирали, какие-то добавляли, но, в целом, природа милиции осталась такая же, что и была. При этом наложились вопросы коррупции, что-то усложнилось еще больше. Где-то, конечно, она стала чуть более открытой. Где-то – чуть более закрытой. Но, в целом, основа ее…, а основа – это контроль над людьми, репрессивный аппарат, в целом, сохранился.

Данияр Молдокан

Т.е. это надзирательный орган, который использует репрессивные методы для того, чтобы защищать интересы тех, кто у власти?

Тимур Шайхутдинов

В конечном счете, так. В конечном счете, есть задача поддержания режима, защиты режима от людей. А на более низком уровне, в любом случае – контроль. Милиция – это контролирующий орган, который, как они считают, знает как общество должно жить, контролирует то, чтобы общество жило так, как система считает нужным. И иногда это правильно, потому что есть закон, и кто-то должен контролировать соблюдение закона, но в то же время функция диалога, разговора с обществом примерно на равных у милиции отсутствует: само понимание, что это нужно делать. Сколько бы мы или кто-то другой не проводили семинары, не принимали новые реформы программы, коих было несколько за историю Кыргызстана, в основе своей милиция осталась прежней. И с этим также связана военизированная структура. Например, самый простой факт, что милиционеру важнее приказ начальника, а не то, что написано в законе. Тем более, в конституции или каких-то международных стандартах, к которым сам Кыргызстан и присоединился. Не случайно мы сейчас по милиции изучаем вопросы насилия в отношении женщин, и вопросы, которые связаны с тем, как милиция реагирует, реализует те международные стандарты, которые есть в плане защиты прав женщин, которые столкнулись с насилием, для них очень сложный вопрос. Т.е. они не понимают, почему они должны руководствоваться какими-то еще международными стандартами. Вопрос приказов является первичным, и соответственно, когда приказ не противоречит законам, здравому смыслу, той же конституции, вопрос приказов будет важнее.

Ну, и коррупция, как я говорил. К чему это привело? Ну, это одна из причин, конечно. В Кыргызстане общество очень динамично. Мы видим по наличию революций, которые были. И мы можем этим в чем-то и гордиться, в чем-то это, конечно, проблема. Но это привело к тому, что общество в большинстве своем не воспринимает правоохранительную систему, пытаясь решать проблемы, которые есть у человека, другими способами. И вот живет правоохранительная система, которая считает, что она может жить по-старому, и общество, которое не хочет жить по-старому. И оно существует отдельно от милиции, судов, прокуратуры. Но на этом фоне, например, растут другие группы влияния. Где-то в регионах усиливаются группы, которые близки к исламу, т.е. решаются вопросы через мулл гораздо быстрее для людей. Это объективно, т.е. не потому, что кто-то плохой, а кто-то хороший. Люди решают [вопросы] там, где [они] решаются. Либо где-то это ОПГ [организованные преступные группировки], рост которых мы тоже наблюдаем за последнее время.

Данияр Молдокан

Кстати, по поводу доверия и готовности обращаться в правоохранительные органы: я помню, что среди мужской компании в школах не было принято быть стукачом. И [мой опыт показывает], что до сих пор, когда людям уже за 30, [люди] продолжают жить по такому принципу: “Я что ли стукач? Почему я должен обращаться в милицию?” Вам не кажется, что вот это тоже каким-то образом повлияло на образ милиции: т.е. это палка о двух концах: с одной стороны и милиция как-бы не делает всего возможного для того, чтобы ей доверяли; а с другой стороны – население привыкло так жить.

Тимур Шайхутдинов

Получается, мы живем, что одна сторона не хочет контактировать и не видит необходимости, а другая сторона не умеет. Конечно, тут надо просто изучать. Социологи, наверное, лучше понимают, почему так произошло. Почему какие-то элементы – я не говорю, что все – криминального восприятия, нельзя сказать, что тюремной субкультуры, но какие-то элементы оттуда стали частью нас всех.

Данияр Молдокан

Блатная романтика, можно так сказать.

Тимур Шайхутдинов

Да, милиция – это плохо [считают так некоторые люди]. Где-то нарушить закон чуть-чуть можно. Есть более молодые люди. И несколько лет назад было одно исследование по рэкету, и мы видели – не я лично занимался, но привлеченные эксперты и т.д., – что тюремная субкультура еще больше за последние годы проникла в молодежную, подростковую среду. Еще более эти вещи романтизируются. Используются даже термины похожие. То, чего даже не было в моем детстве. Тоже “стучать” было не принято, но какие-то там термины, чтобы “смотрящий” был в школе – такого я даже не мог представить. Но сейчас есть школы, есть регионы, где об этом уже [говорят]. И это, да, двухстороннее движение, палка о двух концах, когда эти не умеют, где-то не хотят: где-то хотят, конечно, есть разные сотрудники, а общество все больше отдаляется. А поскольку, вы же видите, наверное, что у нас есть известные криминальные лидеры (кто-то ушел в мир иной, кто-то жив), и они пользуются популярностью среди определенных [прослоек общества]. Они – робин гуды для многих, и, конечно, тут нельзя сказать, что только одна милиция виновата в том, что вопрос законности и порядка не стал таким на уровне ценностей в нашем обществе.

[А в обществе большинство никаким образом не воспринимает милицию. Это, на самом деле, плохо!]

Данияр Молдокан

Мы все знаем, что государство должно быть сильным, и источник силы внутренней силы государства – структура МВД, и, в частности, полиции. Но ведь сила дает соблазн использовать ее не по назначению. Что нужно сделать в Кыргызстане для того, чтобы минимизировать эту вероятность?

Тимур Шайхутдинов

Во-первых, сразу оговорюсь, что многие хорошие модели, которые приходят, даже, если они начинают реализовываться, то они…, скажем, что МВД, как структура, которая равна милиции. Т.е. сейчас министерство внутренних дел равно милиции в то время, как многие страны мира (та же Украина, если говорить о постсоветском пространстве) от этой модели, где милиция равна МВД, отходят. Да, МВД – это структура, которая определяет политику, да, она контролирует полицию либо милицию. Да, она задает приоритеты, задачи и спрашивает, но она не вмешивается непосредственно в функционал, т.е. раскрывать преступления. Конкретно, Аваков, министр внутренних дел Украины, этим не занимается. Есть автономные департаменты, в том числе, полиция, которая подотчетна и в то же время имеет определенную независимость. Сейчас как раз стоит вопрос в Кыргызстане – это часть попытки сэкономить бюджетные средства на фоне Covid-19. Укрупнение структур в том числе под МВД и под другие [министерства]. И если бы они пошли на то, чтобы МВД, как часть – Секретариат – и министр внутренних дел были бы гражданской структурой с определенным функционалом, который больше определяет политику в правоохранительной сфере, обеспечивает контроль, изучает эффективность и решает вопросы финансов, но не лезет в дела того же департамента полиции или милиции, который был бы независим, автономен от самого МВД, то это был бы шаг вперед. Почему? Потому что с одной стороны, это позволило бы полиции\милиции быть более независимыми от политических изменений, т.е., если ты назначаешь директора или начальника полиции на определенный срок через конкурс, [то] ты не можешь его “снять” по любому желанию. Сейчас это не так. Сейчас МВД меняется, министры меняются, меняется все руководство. Т.е. мы бы обеспечили более-менее независимость департамента полиции в кадрах, но, с другой стороны, мы бы создали такую надстройку, которая бы, будучи с гражданской позиции, отслеживала бы деятельность милиции регулярно: вы делаете не то, вы делаете неправильно с точки зрения политики. Но на это они не идут, потому что для МВД важно сохранять целостность и контроль и над политикой, и финансами. Хотя мне кажется, что это пошло бы на пользу простому сотруднику. Но и мы говорим о том, что нужно поэтапно, начиная с низовых подразделений, проводить отбор сотрудников заново. Потому что у нас, возможно, не получится, как в Грузии, тотально обновить через патруль, но на примере Бишкека, то, что мы делали, 40% удалось обновить за счет гражданских через конкурс. Т.е., если бы это не остановилось на одном патруле в Бишкеке и дальше бы пошло в другие подразделения, такие как: участковый, ДНД (Добровольные Народные Дружины), я думаю, мы бы достигли больших результатов.

Потому что, во-первых, есть неиспорченные ребята, по крайней мере, пока есть желание поработать на общество. Если им еще параллельно увеличить зарплату, то они могли бы очень серьезно поменять облик милиции. Потому что многое начинается с низов. А если бы мы создали структуру, которая бы контролировала все эти процессы на уровне гражданского МВД, то мы бы эту систему замкнули: т.е. с низов обновление, сверху – определенный контроль.

Я думаю, что мы должны изучить опыт, который был с патрульной милицией, потому что он интересный, не на 100% успешный, но где-то он пошел дальше, чем все, что было раньше, и нам удалось на 40% обновить состав. Но на самом деле, это много. Самый большой разовый приток гражданских в систему МВД был благодаря созданию патрульной милиции в Бишкеке, Оше. Но это было при политическом… Как бы не критиковали Сооронбая Жээнбекова и есть справедливая критика, но патрульную милицию удалось хотя бы на этом этапе реализовать только благодаря его политической поддержке. Она закончилась, и все стало хуже. В частности, расформировали конкурсную комиссию патрульной милиции, которую в Оше создали, и гражданских всех исключили, и создали чисто милицейскую из своих людей: одних милицейских. Но [этот] опыт интересный, и его нужно изучать. Но приход определенного количества новых молодых [подразумевает] риски, что они не знают, они теряются. Элементарно даже, когда они первое время стояли регулировали поток машин на перекрестке, им было тяжело в отличие от матерых Гаишников. Но прошли месяц-два, люди всему научились: они стали чуть вежливее, отзывчивее, чуть более “сервиснее” и менее коррумпированнее. И я думаю, что этот опыт нужно изучить и применить, масштабировать на другие подразделения (хотя бы – на низовые).

Данияр Молдокан

Мы, кстати, начали говорить про то, как политическая воля имеет определенный вес в каких-то реформах. Как связана реформа МВД и политический строй в стране? Можем ли мы говорить, что более либеральный президент условно или более либеральная власть будут склонны к большим реформам и большему преобразованию в МВД? У нас есть же центральноазиатские страны, и так получилось, что мы видим разные уровни авторитаризма во всех этих странах. Есть корреляция какая-нибудь между авторитаризмом и динамикой этих реформ?

Тимур Шайхутдинов

Это хороший вопрос. Не на один час рассуждений. Понятно, что либеральные режимы более склонны к диалогу с обществом, и они это транслируют на систему, в том числе, и на милицию. Если посмотреть на прибалтийские страны, я думаю, там полиция более открыта, менее коррумпирована. И при всем при этом, там режимы либеральнее. Но где-то реформы сложно запустить, когда у тебя… Если режим совершенно слабый до такой степени, что даже решения не спускаются вниз – у нас такие же моменты тоже бывают: в нашей, я имею ввиду, современной истории Кыргызстана — это ведь не назовешь либерализмом, это просто потеря управляемости. Если так, то это тоже плохо, потому что тогда ведомственные интересы берут верх, и любые требования с политического уровня они могут заболтать и сымитировать. В то время, как Саакашвили – я не думаю, что у Саакашвили был либеральный путь реформ: на определенном этапе это были жесткие определенные решения, как, например, обновить кадры. Да, если бы все было бы так, как прописано в законе, я боюсь, в Грузии бы они сначала бы долго приводили законодательную базу в соответствие, а потом уже бы и время закончилось. Поэтому здесь сложно ответить, но нужно, конечно, понимать, что диктаторские режимы заинтересованы в том, чтобы милиция у них была жесткая и, прежде всего, слушалась их. Иногда на короткой дистанции, если есть просвещенная какая-то диктатура, то она может тоже запускать реформу. Я думаю, что это, конечно, дискуссионный вопрос: насколько Саакашвили использовал авторитарные методы управления, но не без этого. А в обществе большинство никаким образом уже не воспринимает милицию. Это, на самом деле, плохо, потому что, как мы уже вначале говорили, вопросы пока латентные – такие структуры, как более религиозные или ОПГ – на местном уровне они берут верх. Они будут брать верх, потому что они дают ответы или они просто решают задачи.

Знаете, были случаи, когда в одном селе как-то опрашивали людей (но это давно было, несколько лет назад), они говорят: “Зачем мне обращаться в суд, например, при заключении какой-то сделки, у кого-то взял долг, либо кому-то даешь в долг, или кому-то не отдают. Зачем, если я пойду к уважаемому в нашем селе мулле\ имаму, и он решит вопрос, потому что его слова оказываются важнее, чем вот это все, которое, тем более, все покупается и продается”.

И в результате мы не имеем правовой системы. И это, конечно, печально, потому что это ставит вопрос о том, что дальше будет с государством нашим.

Данияр Молдокан

Эксперт-правовед Дмитрий Нурумов был консультантом в создании концепции по реформе полиции в Казахстане. Он пытается сделать так, чтобы полиция была сервисной по отношению к обществу.

Вы не могли бы рассказать или поделиться, в чем главная проблема полиции в Казахстане?

Дмитрий Нурумов

Одна из основных проблем заключается в том, что этот орган не является в полной мере соответствующим международным стандартам полицейской деятельности. Это должен быть орган профессиональный, деполитизированный. Соответственно, у нас даже трудно говорить о полиции, как о самостоятельной службе, потому что она полностью интегрирована в структуру и тело самого МВД. В принципе, не является проблемой то, что полиция является частью МВД. Это политический орган, т.е. если формируется правительство, то соответственно будет и выбран, как и во многих других странах, назначен министр – часто это может быть представитель какой-то политической партии. И МВД должно быть ответственно за политику, которая касается различных вопросов, связанных с общественной безопасностью, но не только. В принципе, никакой определенной модели нет, и каждое государство определяет само, что будет туда входить: какие службы. Но применительно к службе полиции – очень важно, чтобы был непосредственно порядок такой: назначение главы этой службы, и определенные ее компетенции должны быть так очерчены, чтобы не было политического вмешательства в деятельность полиции. По большому счету основной проблемой является именно это.

Другой существенной проблемой является то, что полиция и вообще МВД (“органы правопорядка” будем так говорить, потому что помимо полиции есть еще другие, как обыватели говорят, силовые органы, или даже сами иногда сотрудники правоохранительных органов [так говорят]) то, что за все эти годы не произошло существенного, институционального и функционального реформирования этих органов. Т.е. они, по существу, по своей организационно-функциональной природе мало чем отличаются от тех органов, которые, допустим, существовали в Советском союзе. Эта организационно-правовая, организационно-функциональная система заточена под выполнение по существу задач, которые стоят перед силовыми, и я бы даже не побоялся [сказать] карательными органами в тоталитарном государстве.

Данияр Молдокан

Бытует мнение, что государство должно быть сильным и справедливым. Вы не зря сказали, что в нашем регионе принято структуру МВД называть именно силовыми структурами, т.е., намекая на то, что это и есть сила этого государства. Но порой вместе с силой приходит соблазн использовать эту силу в собственных интересах каких-то. Скажите, есть ли какие-то методы или способы нивелировать эту вероятность использования силы в целях собственных интересов?

Дмитрий Нурумов

Понятно, что это о чем я уже говорил, что, когда полицейскую силу используют в политических целях либо коррупционных целях и т.д. Понятно, что в той же парадигме, как сейчас законсервировалась эта служба, вот эти риски всегда достаточно большие: что ее могут использовать для решения каких-то, будем так говорить, узко корыстных, какие-бы они не были, интересах. И поэтому, конечно, очень важно ее реформировать и важно дать ей импульс развиваться – помимо этих гарантий независимости и т.д. – развиваться в сторону сервисно-ориентированной модели. В принципе, безопасность, и тут нет никакого противоречия. Это тот же сервис, который граждане должны получать качественно, чтобы не получалось такого парадокса, что нужно не только бояться преступников, но и полицию. Как мне кажется, очень много ресурсов выделяется именно на техническое перевооружение, на камеры, системы слежения, анализа. Но мы пока не видим, как это трансформируется в большее чувство безопасности, в более эффективную полицейскую деятельность.

Данияр Молдокан

Я думаю, что безопасность и видение полиции о том, какая должна быть полиция, – это прерогатива не только государства, но и гражданского общества. Скажите, что может гражданское общество сделать здесь и сейчас, чтобы каким-то образом ускорить этот процесс реформы или подтолкнуть власти к тому, чтобы этот процесс был ускорен?

Дмитрий Нурумов

Понятно, что гражданское общество играет большую роль, и я думаю, что оно уже как-то пыталось подтолкнуть государство. Понятно, что у гражданского общества не так много ресурсов и рычагов. Но мне кажется, что с точки зрения разных других процессов в государстве они очень сильно взаимосвязаны. Поэтому, когда разрабатывалась эта концепция – там представлен более идеальный вариант того, как она должна в идеале выглядеть. Понятно, что мы находимся в каких-то реальных обстоятельствах, и изменения должны затрагивать не только полицию, но и какие-то другие части государственного аппарата, в политической системе. Понятно, что должно появиться местное самоуправление. Потому что, в принципе, у нас немного тоже искривленное восприятие полиции, что полиция ответственна за безопасность. На самом деле, полиция – это инструмент, а ответственность за безопасность [лежит], прежде всего, политики на местном уровне. Допустим, те же лица, которые входят в маслихат. Поэтому очень важно, если представители гражданского общества хотят что-то поменять, они должны активно лоббировать эту повестку на уровне общественного совета, на уровне самого маслихата, самим участвовать в выборах. Понятно, что сейчас здесь довольно узкие рамки, потому что сколько можно участвовать от определенного числа политических партий в этом выборном процессе? Но надо искать какие-то разные пути с тем, чтобы именно те, кто сидит – даже в восприятии общества в целом, – тот, кто сидит в том же маслихате, или кто управляет городом – пусть он назначенный мэр. Чтобы общество видело, что именно они должны задавать некую политическую повестку в этом плане.

Данияр Молдокан

Вы упомянули идеальный образ полицейского, и существует ли он?

Дмитрий Нурумов

Я даю некое видение реформы полиции. В данном случае это не конкретно какой-то идеальный полицейский. На самом деле, на уровне полиции такое видение идеального полицейского должно восприниматься очень серьезно. Понятно, что это может быть недостижимая цель, так, чтобы все были именно идеальны, такого нигде никогда не бывает. Но некое более щепетильное отношение к различным требованиям, какими бы они, может быть, не казались формальными, малозначительными к тому, как они выглядят и общаются с населением и т.д. По большому счету, специфика полицейской деятельности естественно предполагает применение силы. Поэтому и полиция, и государство реализуют свою монополию на силу через полицию, как правило. И полицейский вправе действовать только в соответствии с этой инструкцией, т.е. не так, что у него есть некое общее поле компетенций, и он может выбирать: я могу так сделать или так. Он может сделать то, что есть в конкретно прописанном алгоритме. Соответственно, и оценка должна строиться на том, как в своей ежедневной деятельности [полицейские] следуют этому алгоритму. Это требует тоже постоянного обращения к руководствам обучения, оценки и т.д. Сейчас эти механизмы работают очень слабо.

Данияр Молдокан

Возможно, есть какая-нибудь страна, где этот образ идеального полицейского был максимально достигнут?

Дмитрий Нурумов

Я бы никогда бы так напрямую что-то не сравнивал. Сравнения опасны. Есть определенные международные стандарты, есть разработанный Кодекс поведения сотрудников правоохранительных органов. В принципе, есть положения по использованию летальной силы и менее летальной силы: разные международные стандарты. Соответствие этим параметрам и позволяет говорить о том, что мы движемся или не движемся в эту сторону. В любой стране есть какие-то проблемы, сложности, какие-то темные страницы истории. И все зависит от того, как этот опыт перерабатывается, как потом он реализуется, и как общество потом оценивает. Понятно, что во многих странах региона общество дает очень низкие оценки деятельности полиции. В Европе в большинстве стран эти оценки намного выше и доверия к ним больше. Но это очень [трудно] сравнивать, и есть много разных факторов, но общая какая-то такая картина есть. Я бы сразу ориентировался на какие-то международные стандарты и двигался бы в этом направлении.

Данияр Молдокан

У нас осталось чуть-чуть времени, давайте попробуем поговорить про митинги. В последние 5-10 лет на территории постсоветских стран было несколько очагов выражения именно недовольства властью со стороны населения. Почему лозунг “полиция с народом” не работает?

Дмитрий Нурумов

Может быть, лозунги и не должны работать. Лозунги – для лозунгов. Не работает, потому что нет этой сервисной ориентации. Во всех этих странах есть политическое давление, и мало кому удалось что-то изменить. Даже в той же Грузии, при впечатляющих успехах в функциональной модернизации полиции, все равно во многом есть эти тенденции, где политики пытаются давить на полицию. Поэтому проблема есть, потому что митинги и все такие действия граждан априори рассматриваются, как нечто угрожающее, как противозаконное. Поэтому эту парадигму тоже нужно менять. Пока в Казахстане принят новый закон, но он не соответствует новым стандартам. И, по существу, все равно нормально реализовывать право на мирные собрания не получается. И это, на самом деле, наоборот создает излишнее напряжение. Если бы это можно было регулировать именно через сервисный подход, намного, может быть, это все было бы спокойнее, и власть бы потом увидела бы, что это не является тем, что может сильно угрожать.

Понятно, что мы говорим о мирных собраниях, демонстрациях, мирных пикетах и т.д. Но и понятно, что это наталкивается на необходимость именно неизолированного подхода, потому что понятно, что это одно из прав. И если другие гражданские, политические права ущемлены или ограничены, то вряд ли можно это в полной мере и право на мирные собрания реализовать.

Беспокоит то, что сейчас несколько изменился подход: вместо таких кратковременных задержаний, которые позволяет Кодекс об административных правонарушениях или [Кодекс] административных наказаний, стали использовать весьма спорную тактику, которая известна в англосаксонских странах, как kettling [от англ.: сгон демонстрантов на ограниченной территории в целях контроля и безопасности], и по существу, ограничивает ту же фактическую свободу, стирая эту грань между насильственными и ненасильственными публичными действиями. Потому что kettling там, где он используется, допустим: техника есть в той же Великобритании. Я сам не раз наблюдал, как полиция применяла его, но она применяла его исключительно к группе демонстрантов, которые, будем так говорить, применять насильственные действия: они начали бить окна в McDonalds, снимать какую-то траву, краской обливать турникеты, памятники, создавать опасность разрастания насильственных действий. Потому что не угроза была, а уже реальные такие действия, в том числе, и для других демонстрантов. Поэтому полиция применила эту технологию, и в этом плане эта технология была нарушена, потому что она предполагает, что лица, которые хотят покинуть [демонстрацию], имеют право [ее] покинуть. Если там нет угрозы дальнейших насильственных действий, то полиция их отпускает и не ограничивает в дальнейшем их участие в митинге. Может быть, потом они их как-то штрафуют или еще что-то, но во всяком случае то, что наблюдал на первомайской демонстрации (это было в начале 2000-ых), в Лондоне, это то, что они потом всех отпустили.

Данияр Молдокан

Очевидно, что реформа полиции – дело трудное. Ни одной стране мира пока не удалось создать полицию, которая бы удовлетворяла всех. Но в странах Центральной Азии – это силовой орган, действующий еще по советской кальке, который прежде всего исполняет и защищает интересы режима. Хорошо, если власть пытается быть справедливой и прислушивается к народу, но как быть если если с ней не согласны все больше и больше граждан? Как быть, если полиция не справляется с защитой безопасности разных слоев общества? Как быть с повсеместной коррупцией? Как мы уже говорили неоднократно, на диалог полиция не идет – а диалог с гражданским обществом – это ключевой элемент будущих реформ. Кроме того, изменения должны быть не только в полиции, но и по всей политической системе.

В следующем эпизоде мы посмотрим на то, как исполняют волю народа политические партии и какие субституты государственного управления в Центральной Азии пытаются предложить гражданам – такие, например, как “слушающие и слышащие чиновники”.

Подписывайтесь на наш подкаст – на нашей странице мы также размещаем транскрипт и полезные ссылки.

Все эпизоды этого сезона вы сможете найти нашей странице в фейсбук – Постсоветистан и на сайтах caa-network.org и paperlab.kz, а также на подкастинговых платформах. Давайте о себе знать, комментируйте, оценивайте и делитесь информацией о ПостСоветистане в ваших социальных сетях и отмечайте нас хештегом #постсоветистан на фейсбук, в инстаграм и твиттере!

Спасибо за внимание – и до встречи на следующем эпизоде!

Милицию забрали в полицию – Газета Коммерсантъ № 243 (4784) от 27.12.2011

В августе завершилась реформа МВД России, длившаяся около двух лет. За это время милиционеры стали полицейскими, был принят закон «О полиции», почти на пятую часть сократили численность сотрудников органов внутренних дел, меньше стало и генералов. Наконец, был принят долгожданный закон о социальных гарантиях для стражей порядка. Критики реформы отмечают, что все эти меры не привели ни к повышению доверия к ведомству со стороны граждан, ни к росту эффективности его работы.

Реформа МВД формально была завершена 1 августа этого года, когда закончилась внеочередная аттестация личного состава органов внутренних дел (впрочем, кое-где на местах ее тайком продлили). Однако результаты не удовлетворили, похоже, даже инициатора преобразований, поскольку, поздравляя полицейских с профессиональным праздником 10 ноября, президент России Дмитрий Медведев в своем твиттере пообещал, что реформа продолжится и дальше.

Ключевых моментов реформы было несколько. Самым болезненным стало определение структуры ведомства. Она менялась многократно, причем реформирование началось со скандального решения ликвидировать одну из традиционно самых эффективных милицейских служб — транспортную (в итоге после массовых увольнений и смены руководства она сохранилась). В самом центральном аппарате МВД «Ъ» не раз неофициально говорили, что этот вопрос стал предметом жестких внутренних разборок между генеральскими кланами. В итоге при общем сокращении почти в два раза центрального аппарата МВД число штабных и тыловых подразделений в разы увеличилось, зато резко сократилась численность оперативных главков. На «земле» ситуация и вовсе доходила до абсурдной: в некоторых субъектах федерации на районном и муниципальном уровне такие подразделения, как уголовный розыск или служба экономической безопасности, фактически были разогнаны только потому, что так называемый полицейский блок формировался по личным вкусам нового начальника, которому этот вопрос был отдан на откуп. «Недостаток инспекторов ГИБДД еще как-то можно компенсировать системами видеофиксации, нехватку сотрудников ППС — системой техсредств «Безопасный город». Но как компенсировать недостаток сотрудников уголовного розыска?» — недоумевал в беседе с «Ъ» высокопоставленный офицер МВД.

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Вторым ключевым моментом стало переименование милиции в полицию. Оно вызвало экстренную корректуру уже готового нового закона «О милиции» (теперь он называется законом «О полиции») и внеочередную аттестацию личного состава. Принципиальных отличий нового закона «О полиции» от действовавшего ранее закона «О милиции» немного. В частности, при каждом органе внутренних дел теперь обязательно действует общественный совет. Однако критики реформы напоминают, что в ряде субъектов такие советы действовали (например, в Москве, Санкт-Петербурге, Челябинске и т. п.) и ранее, но только по инициативе начальников главков и управлений. Кроме того, полицию освободили от несвойственных ей функций — службы в медвытрезвителях, розыска уклоняющихся от воинской службы и т. п.

Что касается аттестации, то она, даже по мнению самих полицейских, носила больше формальный характер. Во всяком случае, статистические данные службы собственной безопасности ведомства о коррупции среди сотрудников и после реформы практически не изменились. А из 90 с лишним генералов, сокращенных в ходе реформы, только двоих — экс-начальника Санкт-Петербургского ГУВД Владислава Пиотровского и бывшего первого заместителя начальника ДЭБ МВД Андрея Хорева — можно считать жертвами «чистки» ведомства. Остальные, даже переведенный с резким понижением на службу в Петербург бывший первый замминистра внутренних дел Михаил Суходольский, успешно переаттестовались.

Единственный плюс реформы, с которым согласны все,— принятие закона о социальных гарантиях полицейским, который предусматривает и долгожданный существенный, в разы, рост зарплаты. Однако и здесь многие полицейские настроены весьма скептически: рост благосостояния должен начаться в 2012 году, а вот хватит ли на все намеченные меры средств из бюджета — большой вопрос.

Александр Игорев


Как реформировать американскую полицию, по мнению экспертов

Когда бывший офицер полиции Миннеаполиса Дерек Човен прижал Джорджа Флойда, встав на колени ему на шею, не отступая, когда черный человек кричал, что он не может дышать, Флойд, который умер, и Шовен, обвиненный в его убийстве, стали участниками из гораздо более масштабной и трагической американской истории.

Это история, которая веками творится в США. После основания страны полиция ввела в действие явно расистские законы о рабстве и сегрегации.В последние десятилетия правоохранительные органы были в авангарде применения политики в борьбе с преступностью и наркотиками, которая вылилась в массовые расовые различия — в остановках полиции, применении силы, арестах, тюремном заключении, смертной казни и почти во всех случаях. другой аспект системы уголовного правосудия.

Полицейские Чикаго арестовывают протестующих 30 мая. Джим Вондруска / NurPhoto via Getty Images

Именно эта история побудила Министерство юстиции США при президенте Бараке Обаме расследовать действия полиции в Балтиморе; Кливленд; Жители Нового Орлеана; Фергюсон, штат Миссури; Чикаго; и несколько других американских городов, постоянно обнаруживающих серьезные проблемы.Как говорится в отчете департамента в Балтиморе, расовые различия «присутствовали на всех этапах принудительных действий BPD, от первоначального решения остановить людей на улицах Балтимора до обысков, арестов и применения силы», и что эти различия «разрушают сообщество. доверие, которое имеет решающее значение для эффективной работы полиции ».

Именно эта история привела к тому, что чернокожие стали доверять полиции вдвое меньше, чем их белые коллеги.

Именно эта история сделала темнокожие общины менее безопасными, несоразмерно страдающими не только от насилия со стороны полиции, но и от преступлений, которые недостаточно охраняются.Как ранее сказал мне старший научный сотрудник Совета по уголовному правосудию Томас Абт: «Помимо всего этого бремени, которое мы возлагаем на афроамериканские общины с точки зрения агрессивной полицейской деятельности, мы в корне не позволяем им обеспечивать их безопасность».

Именно эта история за последнюю неделю побудила тысячи американцев протестовать на улицах против насилия со стороны полиции и системного расизма.

Но как именно Америка может реформировать полицию?

В 2016 году я беседовал на эту тему с девятью экспертами в области уголовного правосудия.В подтверждение того, как мало что изменилось, все восемь их рекомендаций актуальны сегодня — и ни одна из них не была реализована в национальном масштабе.

Предложения сосредоточены на возмещении ущерба, нанесенного веками злоупотреблений в полиции в общинах меньшинств, от устранения расовых предубеждений до ограничения применения силы и привлечения полиции к ответственности. И в работе по восстановлению доверия к полиции эти идеи могут фактически помочь полицейским выполнять свою работу, позволяя им обеспечивать безопасность сообществ меньшинств, вместо того, чтобы терроризировать эти сообщества.

Администрация президента Дональда Трампа, похоже, не очень заинтересована в таких реформах, но это не должно быть серьезным препятствием: почти вся работа полиции осуществляется на местном уровне и уровне штата, а не на федеральном уровне; из почти 18 000 правоохранительных органов США около дюжины являются федеральными. Значит, реформы могут и должны проводиться на местном и государственном уровне.

Вот эти идеи. Они не расположены в каком-то конкретном порядке, но эксперты постоянно заявляют, что ничто другое не сработает, если правоохранительные органы по всей стране не примут первый шаг в полной мере.

1) Полиция должна извиниться за столетия жестокого обращения

Снова и снова я слышал одно и то же от нескольких экспертов: пока полиция не возьмет на себя ответственность за то, как к ним относятся в сообществах меньшинств, они не смогут эффективно контролировать эти сообщества.

Некоторые полицейские могут посчитать многие критические замечания несправедливыми. Некоторые могут услышать об истории использования полиции в патрулях рабов и почувствовать, что их несправедливо обвиняют в вещах задолго до их рождения.Кому-то может показаться, что они хорошие полицейские, а плохие — лишь некоторые офицеры.

Забрызганный кровью мужчина сидит рядом с вооруженным полицейским во время беспорядков Уоттса в Лос-Анджелесе, Калифорния, в 1965 году. Гарри Бенсон / Express / Getty Images

Но это неважно. Реальность такова, что общины меньшинств не доверяют полиции. Это мнение основано на долгой истории откровенно расистской полицейской деятельности в Америке, даже если сегодня это не относится к каждому отдельному офицеру или отделу.Пока полиция этого не признает, многие люди будут воспринимать их как попытки скрыть давнюю историю притеснений.

Дэвид Кеннеди, криминолог из колледжа Джона Джея, утверждал в 2016 году, что всегда будет недоверие между полицией и чернокожими сообществами, пока полицейские не признают исторические злоупотребления, имитируя то, что начальник полиции мог бы сказать сообществу: «Мы признаем эти факты — были ли мы там или нет, были ли мы во время рабства, Реконструкции, Джима Кроу, нападений на движение за гражданские права, или были ли это недавние вещи, которые мы сделали, которые вы сочли неуважительными и неприемлемыми, например, полицейские с нулевой терпимостью и высокий уровень остановки и обысков.”

Так как полиция может это исправить? С одной стороны, эксперты заявили, что полиции необходимо приложить большие усилия — путем встреч с населением, обходов, ежедневных патрулей и выступлений на телевидении — для того, чтобы привести свои сообщества в соответствие с тем, как должна осуществляться работа полиции.

«Чтобы преодолеть недоверие и уверенность, полиция должна установить контакт — от двери до двери, лицом к лицу — с членами своего сообщества», — сказал Ричард Розенфельд, криминолог из Университета Миссури. в г.Луис, в 2016 году. «Полиции время от времени будут давать отпор, но это единственный способ, который я вижу, чтобы в долгосрочной перспективе восстановить доверие или, действительно, впервые в полиции среди членов этих сообществ».

Уолтер Кац, ныне вице-президент по уголовному правосудию в Arnold Ventures, сравнил потенциальный процесс в 2016 году с Комиссией по установлению истины и примирению в Южной Африке после апартеида. На протяжении этих слушаний следователи откровенно говорили с жертвами и сторонниками апартеида о том, что произошло.Большая часть слушаний транслировалась по телевидению. При этом люди не только выражали свое недовольство и видели, что их опасения были услышаны, но и составлялись планы — включая возмещение ущерба — чтобы помочь исправить нанесенный ущерб.

Прежде всего, цель состоит в том, чтобы сообщить сообществам, что полиция их слышит, серьезно относится к их словам и планирует дальнейшие шаги по рассмотрению их жалоб.

2) Полиция должна быть обучена устранению своих расовых предубеждений

Из всех жалоб, выдвинутых против полиции, самая большая жалоба за последние годы — поддержанная движением Black Lives Matter — это то, что полиция имеет расовые предубеждения.

Иногда причиной является явный расизм — например, в Северном Майами-Бич, Флорида, где полицейские использовали снимки чернокожих людей в кружки в качестве прицельной стрельбы. Но в других случаях такие предубеждения могут возникать на неявном уровне, когда подсознательные предубеждения людей определяют их выбор, даже если они не полностью осознают это (хотя есть некоторая критика в отношении этого направления исследований).

Лесли Макспадден проливает слезы, когда она появляется перед толпой на концерте в честь своего сына Майка Брауна в Сент-Луисе.Луис, штат Миссури, 24 августа 2014 года. Браун был убит белым полицейским Дарреном Уилсоном за неделю до этого. Джахи Чиквендиу / The Washington Post через Getty Images

Джош Коррелл, профессор психологии Университета Колорадо в Боулдере, проверил полицию на предмет расовых предубеждений с помощью симуляции стрельбы. Его первоначальные результаты показали, что офицеры в целом хорошо избегали стрельбы по невооруженным целям всех рас. Но когда стрельба была оправдана, офицеры нажимали на курок против черных подозреваемых быстрее, чем над белыми.Это говорит о том, что офицеры проявляют некоторую расовую предвзятость в стрельбе.

В реальном мире это может привести к тому, что полиция будет стрелять в чернокожих с непропорционально высокой скоростью. В конце концов, реальные полицейские ситуации часто намного сложнее: такие факторы, как реальная угроза жизни офицера и вероятность того, что пуля промахнется и случайно попадет в прохожего, могут значительно запутать офицеров.

«В той самой ситуации, когда [офицеры] больше всего нуждаются в их обучении, — сказал мне Коррелл, — у нас есть некоторые основания полагать, что их обучение, скорее всего, их не подведет».”

Это одна из причин расового неравенства в применении силы полицией: согласно проекту Guardian «Подсчитано», по состоянию на 2016 год чернокожие были более чем в два раза чаще убиты полицией, чем белые, при соответствующем уровне 6,66 на 1 миллион человек против 2,9 на 1 миллион человек.

Причиной диспропорций являются не только индивидуальные предубеждения, но и структурные проблемы. В результате многолетней расовой сегрегации, экономического и образовательного неравенства между людьми разных рас, концентрированной бедности в общинах меньшинств и игнорирования системой уголовного правосудия преступлений против меньшинств, как правило, гораздо больше преступности в чернокожих районах.Таким образом, полиция чаще размещается в этих районах, где они с большей вероятностью могут кого-нибудь застрелить и убить.

Но более высокий уровень преступности в общинах меньшинств не может полностью объяснить различия. Исследование 2015 года, проведенное исследователем Коди Россом, показало, что «нет никакой связи между расовой предвзятостью на уровне округа в полицейских стрельбах и уровнем преступности (даже уровнем преступности по признаку расы)». Это говорит о том, что работает кое-что еще — например, потенциально расовая предвзятость.

Филип Атиба Гофф, ныне генеральный директор Центра полицейского контроля за справедливостью, сказал мне в 2016 году, что дело не в том, все ли офицеры являются злыми расистами.Напротив, это предубеждение, которое снова и снова обнаруживается практически у всех. Если вы человек, скорее всего, у вас есть некоторый уровень предвзятости — на основе расы, пола, религии и так далее. Но американские СМИ и культура, с их постоянным изображением чернокожих как преступников, сформировали предубеждения американцев в том, что они постоянно ассоциируют черных людей с преступностью.

«Проблема предвзятости полиции начинается с того, что нанимают правоохранительные органы, а именно с того, что они нанимают людей», — сказал Гофф.«Они в конечном итоге оказываются не менее предвзятыми, чем остальное население. А в некоторых случаях, я подозреваю, это может быть даже немного больше с точки зрения расовых предубеждений ».

Для полиции предвзятость может быть особенно плохой: они постоянно попадают в ситуации, когда им нужно быстро думать. И это увеличивает вероятность того, что их предубеждения возьмут верх. Как сказал мне Гофф: «Если бы я мог поставить вас в нужную ситуацию, я мог бы заставить эту конкретную ассоциацию поддаваться определенным типам поведения.”

Офицеров можно обучить, чтобы помочь в борьбе со своими предубеждениями. Лори Фриделл, криминолог из Университета Южной Флориды, которая работает с полицией, чтобы помочь им противостоять их предубеждениям, ранее объяснила, что их можно научить заставлять себя сосредотачиваться на факторах, не относящихся к цвету кожи, таких как язык тела и личность человека. держа. Тем не менее, другие эксперты отметили, что исследования эффектов обучения расовым предубеждениям отсутствуют.

В той мере, в какой это может помочь, полицейские управления редко делают упор на такое обучение.

Отчет Министерства юстиции за 2006 год показал, что полицейские обычно уделяют около 111 часов навыкам обращения с огнестрельным оружием и самообороне, но только 11 часов — на культурное разнообразие и человеческие отношения, восемь — на стратегии охраны общественного порядка и восемь — на посредничество и урегулирование конфликтов.

Это говорит не только о том, как мало полицейских обучены справляться с расовыми предубеждениями, но и о всевозможных других ситуациях, в которых они принимают участие — кризисах психического здоровья, взаимодействии с ЛГБТ-сообществом, а также случаях домашнего и сексуального насилия. Примеры.Полиция просто недостаточно обучена, чтобы справляться с широким спектром чувствительных и сложных участков.

Если полиция хочет восстановить доверие общества, это необходимо изменить. Скорее всего, это не решит всех проблем — например, расовые предубеждения в какой-то степени будут присутствовать независимо от того, насколько хорошо обучены полицейские. Но это может помочь.

3) Полиция должна избегать ситуаций, которые заставляют их применять силу

Часто ошибка, которая приводит к ненужной стрельбе — и, возможно, предвзятости как движущему фактору чрезмерной силы — возникает задолго до того, как офицер достает свое ружье.Это может произойти, когда офицер решит подойти к месту происшествия определенным образом.

Подумайте о последних моментах перед тем, как в 2014 году полицейский Кливленда застрелил 12-летнего Тамира Райса. В этой трагедии полицейские подозревали, что у черной Райса было настоящее огнестрельное оружие, когда он на самом деле играл с игрушечный пистолет. Офицеры въехали прямо в парк, где играла Райс, и застрелили мальчика в течение двух секунд после выхода из патрульной машины.

Скорбящие накрыли стол в парке Cudell Commons чучелами животных, молитвенными свечами и письмами для 12-летней Тамир Райс в Кливленде, штат Огайо, 25 ноября 2014 года. Анджело Мерендино / Корбис через Getty Images

Что, если бы офицеры вместо того, чтобы въезжать на место происшествия, припарковались подальше, осмотрели местность и пошли в парк медленнее, предупреждая Райс? Конечно, невозможно сказать, каков будет результат, но, безусловно, гораздо более вероятно, что Райс была бы жива сегодня.

«Мы говорим о мгновенных решениях, которые необходимо принимать при применении смертоносной силы, и это отвлекающий маневр», — сказал Гофф.«В большинстве случаев [полиция] не попадает в засаду в углу, и тогда им приходится решать, что делать. В большинстве случаев до этого момента вы приняли ряд тактических решений, которые поставили под угрозу вашу безопасность ».

Итак, если у офицеров есть расовые предубеждения, и вы помещаете их в напряженную ситуацию, в которой им нечего полагаться, кроме собственных предубеждений, эти предубеждения будут определять их действия. «Мы должны уметь распознавать и определять набор ситуаций, которые, скорее всего, способствуют предвзятому поведению», — сказал Гофф.«И мы хотим иметь возможность их обезвредить или прервать».

Гофф привел пример из исследовательской работы, которую он проводил в Лас-Вегасе. Там полиция ввела политику преследования, в которой говорилось, что преследующий офицер не должен быть первым, кто возьмется за подозреваемого, а вместо этого на место происшествия прибудет скоординированная поддержка и возьмет на себя эту роль. Идея заключается в том, что погони за ногами часто заканчиваются чрезмерным применением силы — в конце концов, это погони с высоким уровнем адреналина, в которых офицер и подозреваемый могут действительно разозлиться, очень быстро.Таким образом, ограничив, когда это возможно, преследование полицейских, чтобы они не наложили руки на подозреваемого, Гофф решил, что вы можете ограничить применение силы.

Изменение, похоже, сработало. По словам Гоффа, общее применение силы сократилось на 23 процента, а количество ранений среди офицеров — на 11 процентов за несколько лет, помимо сокращения расовых различий. «Безопаснее для офицера, безопаснее для подозреваемых», — сказал он.

«Мне не нужно было говорить о расе, чтобы уменьшить неравенство, в котором есть расовые компоненты», — добавил он.«Мне пришлось изменить фундаментальную ситуацию, когда полиция постоянно вступает в контакт с подозреваемыми. И это тот пример, о котором я говорю, как вы прерываете предрассудки в жизни «.

Это всего лишь один пример. В более широком смысле, полиция должна прекратить развертывание особенно агрессивным образом по отношению к общинам меньшинств — например, когда полицейские в Нью-Йорке эффективно преследуют цветных людей и целые их сообщества, «останавливаясь и обыскивая». Как сказал мне в 2016 году Джонатан Бланкс, теперь приглашенный научный сотрудник Фонда исследований равных возможностей: «Пока у вас есть [расово несопоставимые стратегии полицейской деятельности], у вас могут быть все эти идеи о том, как мы собираемся измерить, как многих чернокожих мы останавливаем и уменьшаем предвзятость, но я не думаю, что это действительно сработает.”

4) Должностные лица должны нести ответственность очень прозрачно

С помощью описанных выше шагов полиция сможет избежать ненужного применения силы. Но есть еще одна проблема: когда полиция действительно применяет чрезмерную силу или совершает другие неправомерные действия, после этого требуется больше прозрачности и ответственности.

Отсутствие подотчетности отражается в статистике. В рамках проекта сообщения о неправомерных действиях национальной полиции было проанализировано 3 238 уголовных дел против сотрудников полиции с апреля 2009 года по декабрь 2010 года.Они обнаружили, что только 33 процента были осуждены, а 36 процентов осужденных офицеров отбывали сроки тюремного заключения. Оба эти показателя составляют примерно половину от того, насколько часто люди осуждаются или попадают в тюрьму.

Отчасти это является результатом того, что законы и суды затрудняют привлечение полиции к ответственности за чрезмерное применение силы. Некоторые активисты призвали к снижению юридических стандартов, чтобы полицейские могли нести ответственность за применение смертоносной силы на уровне, более близком к уровню гражданского лица.

Но отчасти это также связано с общественным отношением, которое может побудить присяжных более сочувственно относиться к полиции.

С этой целью еще одним подходом к ответственности является оснащение полиции нательными камерами. Идея состоит в том, что видеосъемка может помочь устранить сомнения как у полиции, так и у гражданских лиц в отношении того, что произошло во время стрельбы и было ли применение силы оправданным.

Возьмите расстрелянный полицией Вальтера Скотта в 2015 году в Северном Чарльстоне, Южная Каролина. Офицер, Майкл Слэджер, утверждал, что Скотт пытался взять свой электрошокер и использовать его на нем, прежде чем сбежать.Видеозапись гражданского лица на месте происшествия, однако, показала, что Скотт не пытался схватить электрошокер Слэджера, а Слэджер выстрелил в спину Скотту, когда 50-летний темнокожий мужчина пытался бежать. После стрельбы Слэджер подложил электрошокер возле трупа Скотта — предположительно, чтобы придать достоверности его рассказу.

Если бы видео с мобильного телефона прохожего не существовало, был бы Слэджер обвинен в убийстве и нарушении гражданских прав? Его бы уволили? Сошел бы он с рук совершенно неоправданной стрельбой? В конце концов, без видеозаписи свидетельские показания могли быть ограничены личным рассказом Слэджера.

Точно так же после смерти Флойда зарегистрированные действия причастных к этому офицеров вызвали всеобщее отвращение — даже среди других полицейских. Это возможно благодаря видео.

Помимо видео, полицейские записи также можно было бы сделать более прозрачными, что упростило бы, например, выяснение того, подвергался ли полицейский дисциплинарным взысканиям в прошлом. Это может показать, есть ли у офицера история жалоб или других проблем, что может облегчить привлечение плохих полицейских к ответственности.

Но полицейские записи часто хранятся в секрете. В ходе расследования 2015 года Роберт Льюис, Ноа Велтман и Ксандер Ланден из нью-йоркской общественной радиостанции WNYC поговорили с адвокатами и экспертами во всех 50 штатах и ​​Вашингтоне, округ Колумбия, и рассмотрели законы и судебные дела, чтобы выяснить, какие штаты ограничивают дисциплинарные меры полиции. записи. Они обнаружили, что 23 штата и округ Колумбия делают записи конфиденциальными. А 15 других штатов ограничивают доступ к записям, например, позволяя общественности видеть только примеры суровой дисциплины, такие как приостановка или прекращение действия.Остальные 12 штатов обычно открывают для общественности сведения о дисциплинарных взысканиях полиции. (Некоторые штаты изменили свои законы после расследования.)

Эта секретность также отражена в культуре полиции. «Синяя стена молчания» говорит полицейским молчать о проступках других офицеров. Этот код применяется как формально, так и неформально. В Балтиморе, например, министерство юстиции обнаружило, что чернокожему сержанту было приказано «оставаться в своей полосе движения», когда он пытался указать на неправомерное поведение в полиции:

В 2014 году лейтенант BPD поместил несколько табличек рядом с столом сержанта афроамериканского происхождения, известного тем, что он рассказывал о предполагаемых проступках в Департаменте.Среди знаков были предупреждения: «Оставайтесь на своей полосе», «беспокойтесь о себе», «занимайтесь своими делами !!» и «не распространяйте слухи !!!» После того, как сержант подал жалобу на знаки, лейтенант признался, что создал их и поместил рядом с столом сержанта. Тем не менее, ПРЛ не предприняло значимых корректирующих действий. Хотя жалоба была удовлетворена, лейтенант не получил отстранения от должности, штрафа или потери льгот.

Чтобы исправить это, некоторые эксперты утверждают, что необходим фундаментальный сдвиг в руководстве.

«Работа, которую необходимо выполнить, безусловно, предполагает прогрессивное лидерство», — сказал Томас Нолан, ныне криминолог в колледже Эммануэль и бывший лейтенант полиции Бостона, в 2016 году. «Мы, к сожалению, слишком мало видели этого. Похоже, мы видим, что одни и те же люди — и есть исключения — назначаются на руководящие должности в полицейских управлениях по всей стране ».

Полицейская служба в Америке, особенно на уровне руководства, имеет тенденцию быть довольно замкнутой. Например, Уильям Браттон работал комиссаром полиции в Бостоне в начале 1990-х, комиссаром в Нью-Йорке в середине 1990-х, начальником в Лос-Анджелесе в 2000-х и, наконец, снова комиссаром в Нью-Йорке с 2014 по 2016.Энтони Баттс также работал начальником полиции в Окленде и Лонг-Бич, штат Калифорния, прежде чем перейти в полицейское управление Балтимора с 2012 по 2015 год. Есть еще много подобных примеров в полицейских управлениях больших и средних городов.

Аргумент Нолана прост: если одни и те же люди, как правило, руководят полицейскими органами, как мы можем ожидать, что они изменятся и станут более подотчетными и прозрачными?

5) Стимулы для сотрудников полиции необходимо изменить

В рамках изменения культуры прозрачности и подотчетности несколько экспертов также утверждали, что необходимо изменить стимулы, которые многие полицейские управления по всей стране навязывают своим офицерам.

Наиболее часто упоминаемый пример — это город Фергюсон, штат Миссури, где смерть Майкла Брауна в полиции в 2014 году фактически положила начало современным протестам Black Lives Matter.

Смерть восемнадцатилетнего Майкла Брауна полицией в Фергюсоне, штат Миссури, фактически положила начало современному движению Black Lives Matter в 2014 году. Scott Olson / Getty Images

Министерство юстиции провело расследование в отношении полицейского управления Фергюсона в результате протестов.Выяснилось, что полицию поощряли регистрировать как можно больше людей с явной целью получить как можно больше доходов от штрафов и сборов. Но для этого полиция выдвинула необоснованные обвинения в отношении наиболее уязвимых — в основном чернокожих жителей.

Министерство юстиции привело один пример:

Офицеры часто арестовывают людей в соответствии с разделом 29-16 (1) по фактам, которые не соответствуют элементам положения. Раздел 29-16 (1) делает незаконным «[е] выполнение законного приказа или просьбы сотрудника полиции при исполнении служебных обязанностей, если такое невыполнение мешает, препятствует или препятствует сотруднику в выполнении служебных обязанностей». таких обязанностей.«Многие дела, возбужденные в соответствии с этим положением, начинаются с того, что офицер приказывает человеку прекратить, несмотря на отсутствие объективных признаков того, что это лицо причастно к противоправным действиям. Приказ об остановке не является «законным приказом» при таких обстоятельствах, потому что у офицера нет разумных подозрений в совершении преступной деятельности. … Тем не менее, когда люди не останавливаются в таких ситуациях, сотрудники FPD рассматривают такое поведение как несоблюдение законного приказа и производят аресты.

Это не эксклюзивно для Фергюсона.В Нью-Йорке группа полицейских пыталась подать в суд на город и полицейское управление из-за «квоты», позволяющей задержать и арестовать как можно больше людей. Некоторые офицеры признали, что офицеры удовлетворили этот стимул, нацелившись на чернокожие районы с низким доходом и небольшой политической властью.

«Когда вы ставите какие-либо цифры на полицейского, который должен выступить, мы собираемся обратиться к наиболее уязвимым», — сказал WNBC Адхил Поланко, один из полицейских Нью-Йорка. «Мы собираемся [в] ЛГБТ-сообщество, мы собираемся в черное сообщество, мы собираемся пойти к тем людям, у которых нет лодки, у кого нет энергии.”

Эксперты заявили, что полицию все еще можно стимулировать к продуктивности, но это можно сделать, не уделяя особого внимания конкретному количеству арестов или штрафов за нарушение правил дорожного движения. Это можно сделать более субъективно, под непосредственным наблюдением. Он также может быть объединен с другими типами данных, такими как количество жалоб, направленных на офицера, и сколько раз конкретный полицейский применил силу.

Но суть в том, что полиция должна знать, насколько строгие квоты и стимулы могут сбить офицеров с пути, и принимать меры для исправления любого из этих нежелательных побочных эффектов.

6) Нам нужны более высокие стандарты — и лучшая оплата — для полиции

Кто станет полицейским, вероятно, тоже должен измениться — установив более высокую планку для того, кто может претендовать на эту работу.

Нет федеральных стандартов для сотрудников полиции. Федеральные законодатели могут устанавливать такие руководящие принципы, позволяя штатам рассматривать их как минимум или даже расширять их.

государства также могут индивидуально повысить свои лицензионные требования для полиции. Например, в 2016 году во Флориде парикмахеры должны были пройти обучение в соответствии с законодательством штата больше, чем полиция: парикмахеры должны работать 1200 часов, а полицейским — 770 часов.Это всего лишь один штат, но он показывает, насколько низкими могут быть стандарты лицензирования полиции в США.

Кроме того, есть и другие соображения, например, должны ли города и штаты требовать высшее образование для полиции — то, что сейчас не требуется в большей части страны.

Но в целом эксперты говорят, что должны быть строгие требования, которые могут проверять навыки и характеристики, которые мы ожидаем от полиции, прежде чем они будут задействованы в реальной ситуации.

«Мы хотим нанять людей, которые обладают способностью к эмоциональному регулированию — чтобы они не злились, они не рассматривали вызовы власти как личные проблемы, они не падали на применение силы как на первый ответ на вызов. к их авторитету », — сказал Джеффри Фэган, криминолог из Колумбийского университета, в 2016 году.«Нам нужны люди, которые умеют планировать и думать наперед. Нам нужны люди, у которых есть способность размышлять о своей работе и обновлять свою — иными словами, учиться на своих ошибках ».

«Мы хотим набирать людей, способных управлять эмоциями»

Но, добавил Фэган, «для этого нам нужно серьезно подумать о том, чтобы платить этим ребятам лучше».

Загвоздка: более высокие стандарты почти наверняка приведут к необходимости платить полиции больше.В противном случае, зачем кому-то, скажем, с высшим образованием устраиваться на работу в качестве офицера полиции, если он или она могут получать гораздо больше в частной охранной фирме?

Джон Роман, эксперт по уголовному правосудию в NORC Чикагского университета, согласен: «Я думаю, что у нас должны быть более высокие стандарты. А если вы хотите установить более высокие стандарты, вам придется платить им больше, чтобы привлекать людей более высокого уровня. Так работает свободный рынок ».

7) Полиции необходимо сосредоточить внимание на нескольких людях в сообществах, вызывающих хаос и насилие

Наряду со всеми этими изменениями, полиция также может предпринимать шаги, которые прямо преследуют преступление, ограничивая при этом круг лиц, на которых действуют полицейские действия.

Подавляющее большинство преступлений в сообществах совершается всего несколькими людьми в нескольких определенных частях города. Как писал Абт для Vox: «В большинстве городов по всей стране от 3 до 5 процентов городских кварталов составляют от 50 до 75 процентов всех стрельб и убийств, при этом на 1 процент населения города приходится от 50 до 60 процентов всех убийств. ”

Камера наблюдения Департамента полиции Нью-Йорка висит на фонарном столбе через улицу от Башни Трампа в Нью-Йорке, 7 марта 2017 года. Дрю Ангерер / Getty Images

Если полиция сосредоточится только на этих нескольких кварталах и, в частности, на отдельных лицах — с помощью стратегий, известных как «полиция в горячих точках» и «целенаправленное сдерживание», — она ​​сможет остановить и сдержать множество преступлений в своих городах.

Целенаправленное сдерживание, в частности, было многообещающим: исследование за исследованием подтверждают его, и этот метод получил большую заслугу в «бостонском чуде», благодаря которому в 1990-х годах уровень насильственных преступлений в городе снизился на 79 процентов.Абт осветил эту стратегию в своей книге Bleeding Out 2019 года, подчеркнув доказательства в призыве более серьезно относиться к насилию в городах как к политической проблеме.

Розенфельд объяснил два направления целенаправленного сдерживания: «Мы четко знаем, кто вы и где вы живете, и мы сделаем все возможное, чтобы остановить насилие в этом сообществе — и если это означает, что мы арестуем вас и предъявим вам обвинения». с серьезным насильственным преступлением мы сделаем это. Если вы хотите уйти от этой жизни, то, во-вторых, вот услуги и поддержка, которые могут оказаться полезными для определения другого направления своей жизни.”

Социальные услуги могут быть дорогостоящими, но они необходимы для того, чтобы стратегия работала. Во-первых, они предлагают выход тому, кто попал в плохое место в жизни — люди часто попадают в ловушку насилия из-за безвыходной экономической ситуации. И когда полицейские предлагают эти услуги, они также сигнализируют о том, что они здесь не только для обеспечения соблюдения закона, но и для того, чтобы помочь людям выбраться из ужасных обстоятельств.

«Это придает определенную легитимность полиции», — сказал Розенфельд. «Они здесь не для того, чтобы просто отбывать ордер или предупредить людей о том, что с ними произойдет, если они совершат другое преступление, но они также выражают определенную степень обеспокоенности этими людьми и их жизнями.”

Таким образом, эти стратегии могут ограничить круг лиц, на которых напрямую влияет правоохранительная деятельность — путем нацеливания на нескольких человек в нескольких областях, вместо того, чтобы охватить целые кварталы агрессивными остановками. Они также могут сигнализировать сообществу, что полиция это понимает: большинство людей в этих сообществах невиновны, и полиция собирается сосредоточить внимание только на тех, кто не виноват.

Как сказал мне Абт: «Если вы будете очень конкретны, вы лучше справитесь с преступностью и уменьшите насилие. Но вы также повышаете легитимность, показывая сообществу, что вы не занимаетесь ими, как военные, но что вы обслуживаете их, пытаясь помочь им обратиться к небольшому количеству людей в местах, которые действительно вредят сообществу.”

Одним из серьезных препятствий для этих стратегий является то, что они могут включать в себя большие начальные инвестиции, а полицейские управления, привыкшие определенным образом бороться с преступностью, могут сопротивляться новым идеям, особенно если они требуют больше денег заранее. И их реализация может быть сложной — требуя, чтобы все участники правительства, от мэра до полиции и социальных работников, объединились в единой стратегии и придерживались ее во время взлетов и падений.

Но если эти стратегии работают для спасения и улучшения жизней, существует моральный долг для всех уровней правительства относиться к ним более серьезно.

8) Нам нужны более точные данные для оценки полиции и преступности

В нынешнем виде федеральное правительство делает ужасную работу по сбору данных о преступности и действиях полиции. Сообщения о преступности по всей стране, как правило, выходят с задержкой в ​​год и более. И практически каждый эксперт согласился с тем, что эти данные, скорее всего, не учитывают преступность, поскольку не учитывают преступления, о которых не сообщается в полицию.

«Мы практически ничего не знаем о преступности в Америке, кроме убийств, похищений и поджогов», — сказал Роман.«Изнасилование, грабеж, нападение, угон автомобилей, банды, наркотики — мы не передаем данные федеральному правительству, которое позволяет федеральному правительству указывать правоохранительным органам, как вести себя более эффективно, или помогает исследователям понять, как создается и развивается преступность. . »

Но более полные текущие данные могут быть очень полезны для борьбы с преступностью, утверждали несколько экспертов.

«Мы практически ничего не знаем о преступности в Америке, кроме убийств, похищений и поджогов»

«Эта сравнительная информация необходима вам, чтобы вы могли определить, является ли проблема, с которой вы сталкиваетесь в своем собственном сообществе, относительно специфической или специфической для условий местного сообщества, или это обычная проблема во многих, многих других сообществах», — сказал Розенфельд.«Если это последнее, вы хотите проконсультироваться с другими сообществами, чтобы узнать, как они решают эту проблему. Если это первое, то вы знаете, что вам нужно разработать стратегии, которые будут отвечать специфике проблем в вашем собственном сообществе ».

Это не просто преступление. Гофф отметил, что практически нет данных о том, что делает полиция — остановки, аресты, применение силы и так далее. Исследование 2015 года показало, что в данных об убийствах, проводимых полицией федеральных агентств, упускается половина всех людей, убитых полицией в Америке.И федеральное правительство не пытается отслеживать более типичные действия полиции, от остановок до арестов.

Пока США не будут собирать эти данные, будет невозможно оценить, что работает для решения практически любых проблем, с которыми люди сталкиваются с полицией, от расовой предвзятости до борьбы с преступностью. Правильный сбор этих данных может стоить больше денег, но каждый эксперт, с которым я разговаривал, поднимал это как серьезную проблему, которую необходимо решить.

Если полиция сделает это правильно, она может укрепить веру в полицейских и их легитимность в борьбе с преступностью

Во всех этих стратегиях есть основополагающий момент: более эффективная и прозрачная работа полиции действительно может решить две большие проблемы — расовую предвзятость и более высокий уровень преступности, которые сегодня связаны с полицией в Америке.

Всякий раз, когда в новостях появляется очередной выстрел полицейского в чернокожего человека, противники Black Lives Matter, как правило, возвращаются к вопросу: «А как же преступление черных по черному?» Предполагается, что гораздо больше чернокожих людей убивают чернокожие гражданские лица, так что это действительно то, о чем следует беспокоиться тем, кто беспокоится о жизни чернокожих.

Эти критики упускают из виду то, что недоверие к полиции — ключевой движущей силе Black Lives Matter — также является ключевым фактором преступности в районах проживания меньшинств.«Когда общины не доверяют полиции и боятся полиции, они не будут и не могут работать с полицией и в рамках закона над проблемами в их собственном сообществе», — сказал Кеннеди. «Тогда эти проблемы в сообществе становятся проблемами, которые сообществу нужно решать самостоятельно, и это приводит к насилию».

Полицейские стоят на страже во время акции протеста после смерти Джорджа Флойда возле центра CNN рядом с Олимпийским парком Сентенниал в центре Атланты, штат Джорджия, 29 мая. Бен Хендрен / Агентство Анадолу через Getty Images

Улучшение охраны не может остановить все преступления. Есть много других проблем, от рабочих мест до жилья, которые также имеют влияние. Но полиция, если ей доверяет сообщество, может иметь ощутимый эффект.

В некоторой степени это должно быть здравым смыслом. Журналист Джилл Леови хорошо описала это в своей блестящей книге Ghettoside : отметив, что убийства гораздо реже раскрываются в черных кварталах, она утверждала, что некоторые люди в чернокожих общинах пришли к выводу, что полиция не ценит жизни чернокожих — и поэтому они необходимо самостоятельно разрешать межличностные конфликты.

«Возьмите группу мальчиков-подростков из самого белого и безопасного пригорода Америки и отправьте их туда, где убивают их друзей, и на них постоянно нападают и им угрожают. Сигнал о том, что никому нет дела, и не раскрыть убийства. Ограничьте их возможности для побега. Тогда посмотрим, что произойдет », — написал Леови.

Вот почему прозрачность, подотчетность и сотрудничество с общественностью, описываемые как часть модели полицейской «процессуальной справедливости», так важны: они сигнализируют о том, что система правосудия действительно заботится.И если полиция делает это правильно — прекращая чрезмерно агрессивные действия и предотвращая преступность и насилие в чернокожих районах, — они могут сигнализировать о том, что жизнь чернокожих действительно имеет для них значение.

Реформа полиции

: вот как Америка должна переосмыслить безопасность

В Миннеаполисе первые дни после убийства Джорджа Флойда существуют в памяти как некое размытое пятно. Тем не менее, поджог 28 мая полицейского участка Третьего участка был знаковым событием, и не только для жителей южной стороны, где был убит Флойд и загорелось очень много зданий.В пяти милях к северу жители другого существенно черного района города беспокоились, что надвигается хаос. Той ночью Филип Каннингем, член городского совета, представляющий часть Северного Миннеаполиса, ехал два с половиной часа, не увидев ни одного полицейского. Они сидели на корточках на своих станциях.

В пустоте, которую они оставили, возникла община. На Эмерсон-авеню члены банды заняли почетное место в фаланге, охраняющей So Low Grocery Outlet, один из двух супермаркетов на северной стороне.«Мы закрыли его на семь ночей», — говорит преподобный Джерри Макафи, баптистский проповедник, работающий с бандами. Членов его патруля можно было опознать по зелено-белым банданам и по оружию, которое не обязательно отображалось. «Вот что я могу вам сказать, — говорит Макафи. «Форт-Нокс охранялся не лучше».

В интегрированном районе в полутора милях от дома безоружные жители в оранжевых футболках окружали другой супермаркет по периметру. Ночь за ночью они бросали вызов белым молодым людям, кружившим вокруг квартала на пикапах без номерных знаков, проверяли неизвестных добровольцев и — это осознавалось не одним из них — продвигались к такому подходу к общественной безопасности, который мог бы вытеснить глубоко ошибочный, который спровоцировал хаос вокруг них.

Чем могла заменить полицию? Этот вопрос, который до недавнего времени ограничивался активистскими кругами, был вынуден в общенациональные дебаты по жесткой логике: если убийство Флойда действительно оставило американцев с решимостью бороться с системным расизмом в своей стране, то не должна ли отправной точкой быть система, которая произвела его мучительную смерть? Спустя почти две недели после того, как бывший офицер полиции Миннеаполиса Дерек Човен преклонил колени на шее Флойда, городской совет Миннеаполиса пришел к выводу, что его полицейское управление не подлежит реформированию и должно быть заменено.Единогласно проголосовав, совет приступил к годичной работе по созданию «новой модели обеспечения безопасности в нашем городе», явно руководствуясь желаниями людей, наиболее угнетенных нынешней моделью.

Если Миннеаполис создаст новую парадигму безопасности, последствия будут серьезными — они выйдут за пределы ужаса полицейских убийств в сторону переосмысления системы уголовного правосудия, на которую жалуются как либералы, так и консерваторы. Если это не удастся, статус-кво, глубоко укоренившийся в контроле над телами черных, останется нормой, «и это будет приятный момент в истории, когда мы почти что-то сделали», — говорит Иеремия Эллисон, член совета северного Миннеаполиса. боковая сторона.

Безопасность жителей висит на волоске, как и механизм настолько новый, что ему все еще нужно хорошее имя. Хотя члены совета Миннеаполиса связали себя с «несостоятельной полицией», объявив о своей смелой инициативе, стоя за буквами, излагающими слоган протеста, их амбиции нельзя описать двумя словами, не говоря уже о двух словах, которые могут быть так легко неправильно поняты. . Чтобы добиться успеха, движению нужен более точный лозунг, чем «defund», чтобы отразить реальное намерение, которое было почти невозможно сформулировать, потому что оно исходит на данный момент из другого мира, который признает, что жизнь Блэка имеет значение.

«Мы живем во времена теоретизирования, — говорит Олучи Омега, соучредитель миннеаполисской группы активистов Black Visions Collective. «Мы пытаемся построить мир, которого еще не существует».

В этом мире основной задачей общественной безопасности является не принуждение, а забота, и звонок в службу 911 с большей вероятностью приведет к специалисту по данной проблеме, чем к полицейскому с пистолетом весом 15 фунтов.снаряжения и дополнительного веса трех столетий расового правоприменения. Новая система будет искать решения в тех самых сообществах, которые старая система считала источниками проблем, и соответственно направлять инвестиции. Правоохранительные органы не исчезнут, не в стране, где оружия больше, чем людей. Но оставшиеся офицеры будут высокопрофессиональными и обученными ценностям жизни. Они будут сосредоточены на решении человеческих проблем, а не на запирании людей, и будут работать вместе с теми, кому они служат.

Бесчисленные часы были потрачены за последние несколько недель на обсуждение того, что пошло не так в работе полиции, но избиратели Миннеаполиса могут принять меры уже в ноябре в форме референдума, который позволит городским законодателям продолжить изучение нового подхода к безопасности . Все уже знают, что это будет сложно. Кэмден, штат Нью-Джерси, город, расположенный на расстоянии более тысячи миль, многие считают иллюстрацией того, какой может быть существующая модель. Но опыт местных жителей показывает не только потенциал реальных изменений, но и пределы возможного — по крайней мере, до сих пор — при сохранении безопасности жителей.

«Как выборное должностное лицо я не буду принимать никаких решений, снижающих безопасность», — говорит Каннингем. «Все, что я делаю, — это повышение безопасности жителей. И совершенно очевидно, что нынешняя система этого не делает ».

Единственное, что есть у системы, — это долговечность. Сегодняшние способы полицейской деятельности в США можно проследить на сотни лет назад, а вместе с ними и понимание того, почему в 2020 году, согласно базе данных Mapping Police Violence, вероятность убийства чернокожего в три раза выше, чем у белого. полиция.

В первые годы Америки города защищали себя неформально, с помощью ночных дежурств, работающих неполный рабочий день, хотя ночные сторожа были известны тем, что просто использовали свои смены, чтобы напиться. Первое в стране государственное полицейское управление было открыто в Бостоне в 1838 году с основной целью защиты собственности.

Но в некоторых местах «собственность» включала людей. «В этой стране в период с 1600-х до середины 19-го века наиболее доминирующим присутствием правоохранительных органов было то, что мы сегодня называем патрулями рабов.Вот что составляло правоохранительные органы », — сказал в этом году NPR профессор истории Гарвардского университета Халил Джебран Мухаммад. Этим патрулям было поручено обеспечить быстрое наказание беглецов и порабощенных людей, нарушивших правила, и развеять страх белого населения перед восстанием.

Rev.Джерри Макафи полагается на бывших и активных членов банды Миннеаполиса, чтобы остановить насилие. «Все, что известно большинству людей, — это то, что если у вас возникают какие-то проблемы в сообществе, вы обычно звоните в эту группу, и кто-то там может навести порядок в сообществе».

Рахим Фортуна на ВРЕМЯ

Спустя долгое время после гражданской войны департаменты шерифа управляли побочными продуктами послевоенного рабства, сегрегацией и угнетением Джима Кроу.Во время Второй мировой войны, после того как тысячи афроамериканцев переехали в Окленд, штат Калифорния, в поисках работы на верфях, город отреагировал на это, наняв южных полицейских. Во время послевоенного бума «красная линия», которая не позволяла получать жилищные ссуды чернокожим людям, вынуждала сегрегацию кварталов и лишала чернокожих права собственности на жилье, основного пути к богатству среднего класса. Поддержание этой системы усилило императив рабского патруля: бдительный надзор за населением, воспринимаемым как угрожающее, несмотря на то, что оно подвергается угнетению или, возможно, из-за него.

Современное движение за гражданские права в 1960-х изменило законы, но не фундаментальную природу полицейской деятельности. Чернокожие и смуглые люди непропорционально часто становятся мишенью таких программ, как мера полиции Нью-Йорка по остановке улиц, известная как «стоп и обыск», которая, как постановил федеральный судья в 2013 году, использовалась неконституционным образом. Последние несколько месяцев стали острым напоминанием о том, как эта динамика проявляется в современном обществе. Когда протестующие вышли на улицы, выступая против расизма и насилия со стороны правоохранительных органов, некоторые департаменты, казалось, доказали свою точку зрения; в Нью-Йорке в мае полиция въехала на внедорожнике в группу демонстрантов.В Филадельфии полиция обливала слезоточивым газом протестующих, застрявших на проезжей части дороги.

Недавняя «милитаризация» местной полиции — с отделениями по всей стране, получающими бронетехнику, оставшуюся после войн в Ираке и Афганистане — скрывает больше, чем лица офицеров: правда в том, что полицейские редко сталкиваются с насильственными преступлениями. Курсанты проводят большую часть своей средней 21 недели обучения оборонительной тактике и обращению с огнестрельным оружием. Но исследования использования времени показывают, что патрульные в основном имеют дело с дорожным движением, медицинскими звонками, случайно сработавшими системами охранной сигнализации, спорами и т.п.В 1999 году, когда Балтимор был назван самым жестоким городом в Америке, его мэр заявил, что полиция тратит 11% своего времени на преступления, половина из которых несерьезна. В небольших местах исследования показали, что все преступления занимали от 7% до менее 1% рабочего времени офицера.

«Существует несоответствие между тем, как мы строили полицейских, и тем, что они на самом деле делают», — заключает профессор права Нью-Йоркского университета Барри Фридман в своей 70-страничной статье под названием «Разбивка полицейских функций.«

Офицеры не только не подготовлены для решения того, что бывший начальник полиции Милуоки Эд Флинн назвал« трудноразрешимыми социальными проблемами, которые сваливаются на колени наших 25-30-летних сотрудников службы экстренного реагирования ». Также они часто прибывают с тяжелыми инструментами силового контроля: дубинкой, электрошокером, огнестрельным оружием. Благодаря красной линии и ее отражению, районы, где эти социальные проблемы имеют тенденцию к особенно глубокому развитию, часто оказываются ограниченными черными и коричневыми людьми.И, как указывает Филипп Атиба Гофф, соучредитель и генеральный директор Center for Policing Equity, аналитического центра, занимающегося устранением расовых пробелов в деятельности правоохранительных органов, они также являются областями, которые, как правило, строго контролируются: латиноамериканцы чаще, чем белые люди, многократно взаимодействуют с полицией.

Это опасная смесь, и у многих общин меньшинств не осталось оснований рассматривать полицию как союзников. Особенно в те годы, когда смартфоны облегчили обмен высококачественным видео, мир столкнулся с проблемой, которая намного старше этой технологии, будь то офицер, заснятый камерой, снимающий кого-то в спину или использующий удушье: такие инциденты определяют полицейскую деятельность для чернокожих американцев.А под сенсационными моментами, заснятыми на видео, лгут правила Закона о беглых рабах — останавливаться и обыскивать.

Эта история во многом объясняет, почему многие активисты и ученые пришли к выводу, что отношения между чернокожими американцами и полицией США не могут быть решены путем постепенных изменений. «Сообщество передает свои проблемы в полицию, чтобы найти решения внутри сообщества, но у полиции нет никаких инструментов, которые нам действительно нужны для решения этих проблем», — говорит Алекс Витале, профессор Бруклинского колледжа и автор. of The End of Policing, , в котором утверждается, что реформы, обучение и разнообразие отделов недостаточно далеко.(Исследование, опубликованное в июле, показало, что разнообразие сил на самом деле не привело к снижению насилия со стороны полиции.)

Но изменения в общенациональном масштабе будут сложными. В США около 18000 полицейских управлений. Настоящего федерального надзора за полицейскими службами нет. Полицейские управления по всей стране выглядят в основном одинаково, потому что, по большому счету, предполагалось, что существует практически один способ действовать.

«Если мы пойдем по этому пути, чтобы еще раз изучить, как выглядит работа полиции, нам нужно убедиться, что мы знаем, что действительно работает. Нам нужно посмотреть, какими будут наши потенциальные результаты », — говорит Джозеф Шафер, профессор криминологии и уголовного правосудия в Университете Сент-Луиса. «Если бы вы собирались сесть и создать полицейскую систему с нуля, она бы не выглядела так, как у нас сейчас».

Гражданские патрули покинули улицы Северного Миннеаполиса, когда вернулась полиция.Но в течение нескольких дней после этого Макафи продолжал получать известия от членов банды, ища не неприятностей, а их противоположность. «Большинство парней, с которыми мы работаем, любят это сообщество», — говорит он. «Они все еще звонили, появлялись, потому что им нужна была цель».

Заколоченная витрина в Северном Миннеаполисе (слева) и член городского совета Миннеаполиса Филип Каннингем (справа).После смерти Джорджа Флойда члены общины Северного Миннеаполиса выступили за защиту своих сограждан, приняв другой тип общественной безопасности, чем тот, который существует в настоящее время.

Рахим Фортуна на ВРЕМЯ

Каннингем и Эллисон были не единственными членами городского совета, которые увидели возможность в беспорядках.Департамент полиции Миннеаполиса (MPD) был глубоко обеспокоен, и активисты били в барабан, требуя перемен. В 2017 году, к 150-летию со дня рождения вооруженных сил, группа под названием MPD150 опубликовала историю жестокого обращения с отделением, включая убийство в 1990 году 17-летнего Тайселя Нельсона, выстрелом в спину, когда он бежал, и смерть 2015 года. безоружный Джамар Кларк, что вызвало недели протестов. Одна глава призывала к упразднению департамента в пользу «программ безопасности, проводимых местными сообществами».

Это некогда радикальное понятие уже набирало обороты среди ученых.Спустя два года после работы в Целевой группе президента Обамы по полицейской деятельности 21 века профессор Йельской школы права Трейси Л. Мирес написала, что «полицейскую работу в том виде, в каком мы ее знаем, необходимо отменить, прежде чем можно будет преобразовать ее». К такому же выводу пришли исследователи из других крупных университетов.

«В полиции все не в порядке, — говорит Фридман из Нью-Йоркского университета. «Мы решили относиться к полиции как к универсальному средству против всего, что не так». Фридман утверждает, что большинство обязанностей, возложенных на полицию, лучше бы выполнял кто-то другой, в том числе контроль за соблюдением правил дорожного движения (в некоторых частях Нового Орлеана права по контракту переданы гражданской фирме), забота о бездомных (работала в Денвере). добровольцами), наркотики (более широко понимаемые после опиоидного кризиса как наркомания, основанная на отчаянии) и кризисы психического здоровья (которые Юджин, Орегон., занимается с 1989 года с помощью консультантов из некоммерческой организации, которая обслуживает около 20% звонков службы экстренной помощи).

Психические заболевания составляют растущую долю заключенных по всей стране. Это, в свою очередь, свидетельствует в пользу подхода к безопасности со стороны общественного здравоохранения, — говорит Эбони Морган, чей отец был убит во время столкновения с полицией в Юджине в 1996 году. Дипломированная медсестра, она работает с программой CAHOOTS (сокращенно от Crisis Assistance Helping Out). на улицах), который в прошлом году направил кризисного консультанта и медика на 24 тысячи звонков.«Если у вас есть вариант, который не может перерасти во что-то фатальное, это очень важно», — говорит она. «Речь идет о попытках вернуть эту линзу к ответственности сообщества, чтобы люди осознали, что то, как мы, как общество, относимся к людям, будет влиять на остальную часть их жизни, а может быть, даже на ее продолжительность».

На занятиях в Университете Джонса Хопкинса политолог Весла Уивер представляет две диаграммы, в которых сравниваются наиболее развитые страны мира.Первый показывает расходы на социальное обеспечение. «США находятся далеко в самой скупой части этого графика», — говорит она. «С другой стороны, я показываю расходы на общественную безопасность. Мы находимся на другом конце концов ». Ее точка зрения очевидна: переориентация финансирования полиции «почти подразумевает переквалификацию американского государства».

Это вполне может быть идея, заключенная в утверждении, что черные живут материей. И, как и движение, носящее это название, новая парадигма безопасности возникла у широких масс.Уивер говорит, что ближе всего к экспериментальной программе были усилия, предпринятые за последние пять лет в бедных кварталах Чикаго и Балтимора, которые опирались на собственное самопознание сообщества. «Вот что такое безопасность», — говорит она. «Это не означает полицию. Мы собираем свои собственные вещи. Мы являемся наставниками для молодых людей по соседству ».

Таким образом, это была позитивная альтернатива, оформившаяся, когда смерть Флойда внезапно распахнула дверь для новых идей.Но окунуться в воду перемен оказалось недостаточно для того, чтобы справиться с возмущенным гневом, охватившим страну с конца мая. Призывы «оправдать полицию» стали на первый план — для одних это сокращение от аргумента о том, что государственное финансирование, потраченное на правоохранительные органы, было бы лучше потратить на социальные услуги, но для других идея, которая порождает призрак полного беззакония. В некоторых местах боевой клич был воспринят буквально: бюджет полицейского управления Лос-Анджелеса был сокращен на 150 миллионов долларов, полиции Нью-Йорка — на 1 миллиард долларов.Вместо этого суммы могут быть инвестированы в социальные программы, возможно, даже на период, превышающий финансовый цикл.

Но только Город озер, похоже, намеревается создать то, что его городской совет назвал «новой преобразующей моделью для культивирования безопасности». Резолюция совета Миннеаполиса от 12 июня призвала к полному году изучения, «сосредоточив внимание… заинтересованных сторон, которые исторически были маргинализированы или недостаточно обслуживались нашей нынешней системой.«После очень быстрого продвижения -« Если честно, все произошло так быстро », — говорит Каннингем, — идея состоит в том, чтобы действовать осознанно и широко консультироваться.

Два полицейских округа Камден патрулируют город; Департамент предпринял согласованные усилия, чтобы сосредоточиться на деэскалации и построении отношений внутри сообщества.

Widline Cadet для TIME

«Единственный способ решить эту проблему — поговорить со мной», — говорит Оливия Пинекс, которая недавно работала в продовольственном банке южного Миннеаполиса. «Внутри общины есть много решений, но проблема в том, что полицейские хотят сначала убить нас, а затем поговорить с нашей семьей.Как насчет того, чтобы сначала поговорить? »

Как бы то ни было, ничего существенного не может произойти без изменения устава города. Проведение референдума по этому поводу перед избирателями — сложный процесс, против которого выступает мэр Джейкоб Фрей, который потеряет линейную власть над полицейским управлением, и влиятельный полицейский профсоюз. Против совета также работает волна насилия: количество «инцидентов с перестрелками» в Миннеаполисе увеличилось на 224% в июне и на 166% в июле по сравнению с прошлым годом.В настоящий момент избиратели могут почувствовать, что перед ними стоит такой же резкий выбор, как контрасты, выставленные вдоль коридора Лейк-стрит, где фанера на витринах магазинов чередуется между тщательно проработанными посланиями о стремлении («Отучиться от белизны») и отчаянными мольбами («Не сжигай» и Здесь живут дети). Ничего промежуточного.

«Людям, которые разожгли этот огонь« defund », им нужен другой способ сказать это, — говорит Хьюстон Уайт, владеющая роскошной парикмахерской на северной стороне. «Это кошмар для пиара и повествования.Это такая хрупкая дискуссия ». Уайт, например, говорит, что он предпочел бы, чтобы на звонок о громкой стереосистеме не отвечал «офицер с пистолетом в руке». Но он также вспоминает свою беспокойную молодость и говорит, что угроза ареста напугала его.

По правде говоря, даже активисты, призывающие к «отмене», не ожидают исчезновения полиции. «Я не думаю, что полицейское управление Миннеаполиса исчезнет даже в следующем году, даже через пять лет», — говорит Омега из Black Visions Collective.«Но это переходный период. Мы знаем, что эта система у нас не работает ». Если референдум по изменению устава города все же пройдет (или если процесс займет так много времени, что вопрос не будет поставлен перед избирателями до ноября 2021 года), у совета будет больше времени, чтобы попытаться вызвать скептиков, некоторые из которых возмущены тем, что с ними уже не консультируются. Один из них — McAfee. Проповедник называет поколение Black Lives Matter — инклюзивное, независимое и часто более молодое — одновременно наивным и непреклонным.

И все же McAfee, похоже, находится на одной волне со многими активистами Black Lives Matter.На интервью с TIME он прибыл в поте лица, бросившись в дом, где член банды был на грани насилия. Он организовал добровольцев, чтобы они стояли между протестующими и собственным полицейским участком северной стороны, и полиция Миннеаполиса подтвердила, что просила его обеспечить безопасность поминальной службы Джорджа Флойда. Несколько лет назад, по словам Макафи, «у нас была дежурная служба», которая привела «группу реагирования сообщества» в больницы, чтобы предотвратить возмездие после того, как кто-то из соседей был ранен другим.По его словам, эта программа была успешной, потому что люди узнали, что работает — они должны были это сделать, учитывая риск вызова полиции.

«То, что мы делали годами, — это то, о чем они, черт возьми, говорят», — заключает Макафи.

Оформить такие договоренности в муниципальную систему не так-то просто. Помогло бы участие нынешнего начальника полиции (хотя это маловероятно, учитывая его обязательства перед мэром). Активисты называют Медарию Аррадондо чернокожим ветераном департамента Миннеаполис, которым широко восхищаются за свои усилия по изменению его культуры, и как доказательство того, что проблема заключается в системе, а не в отдельных лицах.Но в новой парадигме все еще будет место для полицейских, и Каннингем вспоминает, как сказал Аррадондо: «Я хочу, чтобы вы знали, что, хотя я не обязательно верю в реформы, я верю в вас. Итак, если бы вы могли создать свою идеальную силу, если бы вы не унаследовали эту систему, как бы это выглядело? »

В 2013 году, когда полицейское управление Камдена было перезапущено под контроль графства, оно преследовало две основные цели: снизить уровень преступности и заставить граждан чувствовать себя в большей безопасности.Вверху: двое офицеров патрулируют улицы города 17 июля.

Widline Cadet для TIME

Некоторые смотрели на восток — на Камден, штат Нью-Джерси, который широко считается нынешним образцом изменений в городской полиции.

Там, Пайн-Пойнт-парк, дом Малой лиги Северного Камдена, представляет собой прекрасный вид на горизонт Филадельфии.В середине июля, когда температура поднялась выше 90 ° F, Брайан Мортон, активист сообщества, который руководит лигой, предложил группе своих старших игроков напоминания со стороны, когда они разогреваются и готовятся к тренировке: «Дон». не забудьте о качающей машине. Вы все знаете схему ». Мортон основал лигу в 2011 году в ответ на высокий уровень преступности в Камдене, чтобы дать детям возможность чем-то заняться. В то время, по его словам, ни один из окрестных парков не был безопасным для детей.

Набережная поля для игры в мяч немного удалена от центра Кэмдена, но проблемы в городе имели свой способ добраться до парка.Иногда, когда приходило время начинать практику, наркодилеры все еще использовали то же пространство для продажи. «Перестрелки были обычным явлением; оружие большого калибра было нормой », — говорит он.

Примерно в то время, когда была создана лига, Камден, где большинство составляют небелые, а почти половина — черные, был одним из самых бедных городов в штате со средним доходом семьи в 2012 году около 22000 долларов и уровнем бедности около 40. %. Здесь также был один из самых высоких уровней преступности в стране.Даже в этом случае, говорит Мортон, сотрудники неукомплектованной городской полиции полиции проводят время в своих машинах или садятся за столы.

«Когда вы думаете о перестрелках, вы думаете, что они происходят вечером или ночью, — говорит Васим Мухаммад, пожизненный житель Камдена и служитель Храма ислама № 20 Мухаммеда.« Мы начали стрелять средь бела дня. центр города. Это было просто из-под контроля ». И, по его словам, полиция не помогала. По его мнению, отдел был подобен сооружению, слишком неустойчивому, чтобы его стоило укреплять: «Иногда здание может быть повреждено настолько, что это не значит, что нам нужно его ремонтировать; мы должны снести здание и начать новое.”

Васим Мухаммад и его сыновья Нафи и Хафиз; Министр Мухаммед говорит, что когда условия в Камдене были настолько плохими, что по городу «средь бела дня в центре города началась стрельба», полиция «не помогала.”

Widline Cadet для TIME

Что, по сути, и сделал город. В то время его бюджет уже был дефицитным, а финансовые проблемы штата вынудили тогдашнего губернатора Нью-Джерси Криса Кристи сократить государственную помощь, которая выплачивала зарплаты сотням городских рабочих Камдена. Почти половина полицейского управления была уволена в 2011 году, и, поскольку профсоюз не желал обсуждать дорогостоящие элементы своего контракта, новых офицеров нанять не было.Когда в 2012 году наблюдался рекордно высокий уровень убийств, у правительства округа и местного самоуправления были рычаги для полного роспуска департамента; даже профсоюз не мог остановить движение, не то чтобы он не пытался. Департамент был перезапущен в 2013 году под контролем округа, а не города. Многие уволенные офицеры были приняты на работу в обновленное отделение. Также новинка: когда департамент воссоединился, оно было под новым руководством — руководством, которое, по словам директора по связям с общественностью округа Камден, Дэна Кашена, привержено сотрудничеству с местным правительством, чтобы сохранить разумные расходы.

Директор фриголдера округа Луи Каппелли-младший и бывший мэр Камдена Дана Редд говорят, что при перезапуске департамента у них были две основные цели: снизить уровень преступности и заставить граждан чувствовать себя в большей безопасности. Для Редда, уроженца Камдена, это означало, что жители должны иметь право голоса в том, как будет выглядеть департамент. «Вероятно, это та сторона, которой я очень горжусь, потому что, когда мы переживали трудные времена в Камдене, я провел довольно много времени, встречаясь с сообществом, общаясь с людьми», — говорит Редд.«Я хотел заверить их, что мы не собираемся уходить, потому что дела идут тяжело».

Одна вещь, которую новое управление не решило сразу, — это применение силы и дискриминации. В рамках крупного расследования полицейской деятельности в Нью-Джерси в 2018 году NJ Advance Media проанализировала данные из всех местных департаментов штата; Кэмден применял силу с 2012 по 2016 год на высоком уровне. Расследование обнаружило всплеск жалоб после того, как округ взял под свой контроль и когда преступность начала снижаться; подавляющее большинство были уволены отделом.И даже с поправкой на численность населения, у чернокожего в Камдене на 8% больше шансов заставить полицейского применить силу к нему или к ней, чем у белого человека.

Доминик Джонс, пожизненный житель Камдена, разговаривает с другом 17 июля; Многие считают Камден примером изменения в полицейской системе, но некоторые граждане хотят еще более глубоких преобразований.

Widline Cadet для TIME

Эти числа начали меняться позже. В 2014 году департамент учредил программу обучения «Защитник этических норм», после чего стали поступать жалобы на чрезмерное применение силы, а около года назад департамент активизировал ее, приняв новую политику применения силы, одобренную Братским орденом Полиция и ACLU в равной степени санкционировали применение смертоносных сил только «в крайнем случае» и рекламировали как потенциальную модель для улучшения работы полиции в масштабах всей страны.

Сегодня в Камдене у офицеров есть мандат на деэскалацию как можно чаще. Департамент использует виртуальный тренажер, чтобы обучать офицеров справляться с самыми разными ситуациями, от бездомного, который отказывается сдвинуться с места перед чьим-то гаражом, до несчастного человека, готового сбросить своего ребенка с моста. На этом обучении, независимо от сценария, цель офицера — сохранить жизнь. Симулятор — не единственная технология, в которую округ вложил средства. Департамент может отслеживать блоки, которые просрочены для посещения, и следит за тем, задерживаются ли офицеры в своих машинах или ходят по улицам.Он просматривает кадры с улиц, снятые телекамерой, изучает их и пытается исправить любые ошибки, которые могли допустить офицеры.

Джозеф Высоцкий, входивший в состав старого департамента, стал начальником нового департамента с 2019 года. Его цель — заставить своих офицеров наладить отношения с гражданами, безопасность которых — их работа. «Вы должны работать с сообществом. Это не мы против них, это мы вместе », — говорит он.Высоцкий с гордостью рассказывает о барбекю в отделе, на котором сначала пришлось уговорить местного парня попросить тарелку у офицера, а потом его заметили играющим в баскетбол на улице с тем же офицером.

Некоторые свидетельства в пользу перезапуска не являются анекдотическими. Количество убийств снизилось на 63%, а грабежей — на 60%. Общее количество насильственных преступлений снизилось на 42%. Здесь сложно указать причину и следствие: эти сдвиги произошли в контексте национального периода экономического роста, который в определенной степени достиг и Камдена, поскольку к 2019 году уровень бедности упал более чем на 5%.Уровень безработицы, составлявший 10% в начале 2012 года, снизился до 4,4% к началу этого года; хотя точную связь между экономическими условиями и преступностью установить трудно, определенное улучшение безопасности может быть простой корреляцией. Но некоторые члены сообщества, такие как Мортон, говорят, что новые полицейские силы помогли городу добраться туда. А парк, в котором играют его члены «Маленькой лиги», больше не является популярным местом для торговли наркотиками.

«До изменения полицейское управление не заботилось о нашей безопасности», — говорит Мортон.«Когда они осуществили переход, они наладили партнерские отношения с членами сообщества».

То, что Камден является домом для сообщества, очевидно. Его жилые кварталы выглядят изношенными, но люди, идущие по улицам, машут друг другу руками. Мортон, однако, знает, что это сообщество скептически относилось к тому, принесет ли перезапуск необходимые изменения. По его мнению, так же, как полиция должна быть привлечена к ответственности, люди должны непредвзято относиться к возможности выйти за рамки прошлого.

По мнению других, семь лет под новым руководством не развеяли этот скептицизм. Во-первых, департамент по-прежнему не отражает этнической принадлежности города, который защищает. «Есть один черный капитан», — говорит преподобный Леви Комбс III из Камденской прогрессивной баптистской церкви Первого убежища. Полицейские метро непропорционально белые, и большинство из них не живет в городе. Комбс отвергает возрождение департамента в первую очередь как финансовое решение — по оценкам городских властей, они могли бы экономить до 16 миллионов долларов в год, если бы департамент находился под контролем округа, отчасти за счет избежания льгот, которые были заложены в старый контракт, хотя экономия в первые годы на самом деле были не так высоки, как прогнозировалось, а предполагаемая поддержка со стороны общества — это просто приукрашивание витрины.«Это маркетинг города Камден, чтобы привлечь больше белых и более обеспеченных людей», — говорит он. «У нас нехватка рабочих мест, домовладения, недостатка образовательных ресурсов».

Брайан Мортон, тренирующий 16 июля команду Малой лиги в Камдене в 2011 году, говорит, что обновленное полицейское управление его города проделало хорошую работу по установлению партнерских отношений с жителями.

Widline Cadet для TIME

Сторонники новой парадигмы безопасности рассматривают Камден как пример того, что необходимо для реформы. По их словам, полиция, освобожденная от непокорного профсоюза и обученная ставить приоритеты в жизни, может восприниматься сообществом как меньшая угроза для общества, которому она предназначена. Но это далеко от трансформационной модели безопасности, построенной не на охране порядка, а на инвестициях в жизнь чернокожих граждан, которые на протяжении десятилетий рассматривались как источник не решений, а угроз.«Нет никаких инвестиций в наше сообщество», — говорит Комбс.

Конечно же, даже несмотря на то, что опыт Кэмдена стал образцом обновленной полицейской службы, движение за отказ от финансирования попало и здесь; ведь при переосмыслении отдела численность отряда увеличилась. В то время как Высоцкий признает, что первоначальное полицейское управление Камдена было по существу «лишено финансирования», когда оно было закрыто, он обеспокоен тем, что национальное движение за перевод долларов от правоохранительных органов может нанести ущерб бюджетам департаментов на подготовку офицеров, именно этот аспект, по его мнению, внес свой вклад. к повороту его города.

Camden показывает, что можно перезапустить полицейское управление и повысить общественную безопасность после такого шага. Но город также показывает, что такие кардинальные изменения не гарантируют исправления — и, возможно, у департамента нет особых причин ждать, пока не получит финансирование, прежде чем он начнет уделять приоритетное внимание людям, которых он призван защищать.

Этот критический момент для будущего общественной безопасности не первый в Америке. «Мы и раньше были в кризисе, связанном с полицейской деятельностью, и мало что изменилось», — говорит Фридман из Нью-Йоркского университета.«И я буду очень разочарован, если через несколько лет мы окажемся в разочаровании».

Тысячи людей вышли на улицы по всей стране, протестуя против жестокости полиции и системного расизма. В то же время в некоторых городах резко выросла преступность. Обычный летний всплеск преступности в этом году вполне может усугубиться пандемией, оставившей без работы миллионы американцев — уровень безработицы в Кэмдене даже выше, чем в 2012 году, — и, как предполагают некоторые официальные лица, замедлением темпов роста со стороны некоторых полицейских. вызывает недовольство публичным поношением.(Полицейские управления обычно говорят, что они не сбавляют обороты, а просто перегружены.) Но жители более бедных кварталов могут и потерять, и больше всего выиграть. И недавнее насилие является одновременно оружием для тех, кто опасается слишком больших изменений слишком быстро, и напоминанием о необходимости решения общественной безопасности, которое действительно работает.

«Некоторые люди смотрят на [новую парадигму] как на отстранение обученных чиновников от инцидентов, связанных с насилием», — говорит Гофф из Центра полицейской справедливости.«Полиция может помочь сообществам избежать насилия со стороны преступников. Они не могут защитить сообщество от насилия бедности. Быть бедным — это насилие ».

Если это лето окажется временем для прогресса в решении проблем, которые заставляют всех чувствовать себя менее защищенными, протесты и пандемия не будут единственными вещами, которые выделяют 2020 год. Некоторым активистам, наконец, кажется возможным сделать этот трудный шаг вперед в отношении невысказанного, но, возможно, более важного аналога «оплачивания» полиции: финансирование сообществ, чтобы помочь им защитить себя.Если одна сторона монеты выставлена ​​в Камдене, вторая сторона еще не отчеканена.

«Я думаю, что некоторые из этих слов легко неверно истолковать», — говорит Гофф об эффективности , освобождающего от финансирования , как обобщающего термина для обозначения того, что должно произойти. «Мне интересно провести новый разговор о том, как выглядит общественная безопасность. Я больше забочусь о том, чтобы у уязвимых сообществ были необходимые ресурсы, чтобы им не приходилось в первую очередь вызывать полицию.”

Министр Мухаммад, который сравнивает старый полицейский участок Камдена со зданием, настолько разрушенным, что его стоило только снести, играет с детьми в Центре ухода за детьми MEL в Камдене, который ассоциируется с его храмом.

Widline Cadet для TIME

В Миннеаполисе есть аппетит. Бетти Дэвис, специалист по химической зависимости, которая живет в соседнем Сент-Поле, очень хочет, чтобы городской совет Миннеаполиса продвигался вперед. «Сделайте что-нибудь: занятия, семинары, что-нибудь в сообществе, чтобы мы знали, как вмешаться», — говорит она.«Обучайте сообщество. Собери это вместе. Один аккорд ».

Задача — для Миннеаполиса или любой другой юрисдикции, которая придумывает то, что будет представлять собой тестовый запуск новой парадигмы, — состоит в том, чтобы найти как язык, так и структуру, которые будут работать для всех. В этой идее есть элегантность: использовать мантию «общественной безопасности», чтобы направлять ресурсы в сообщество, которое в них нуждается, и знает, как обезопасить себя, и тем самым заставит других чувствовать себя в безопасности. Не менее важно, что «государство» может начать переделывать свою историческую динамику вместе с Черным сообществом, руководя чем-то другим, кроме оружия.

Исследуя свою книгу Uneasy Peace, , которая пытается объяснить резкое снижение уровня городской преступности за последние два десятилетия, социолог из Принстона Патрик Шарки натолкнулся на одного важного участника: для каждой общественной некоммерческой организации, созданной для борьбы с насилием, уровень местных убийств упал примерно на 1%.

«Я считаю, что модель общественной безопасности, которая начинается с заботы или заботы, является совершенно правильной, — говорит Шарки, — но ее также должны выполнять люди, которые понимают, как создавать безопасные улицы, которые обучены, которые обучены изменить свою работу и методы работы так, чтобы они имели дело не только с людьми, которые входят в их двери, но вместо этого смотрели наружу и спрашивали: «Где проблемы в этом сообществе?»

На этих безопасных улицах некоммерческие организации, местные общественные группы и лидеры районов получат возможность взять на себя ответственность за ситуацию.На ненасильственный призыв ответит социальный работник, имеющий надлежащую подготовку и финансирование, а не полицейский со значком и пистолетом. Если есть опасения возможного насилия, социального работника сопровождает сотрудник, который будет доступен в случае необходимости, возможно, ожидая у тротуара. И если улицы когда-либо станут по-настоящему безопасными, в то время как все это происходит, люди, мотивированные заботой и заботой, будут работать за кулисами, чтобы решить основные проблемы, которые в первую очередь породили проблему.

«Я не сомневаюсь, что будет много мест, где случится катастрофа. И будут места, где будут действительно плохие результаты », — говорит Шарки. «Я думаю, что мы должны признать, что это уже происходит. Это происходит прямо сейчас. Мы не работаем над утопией. Мы работаем над другой моделью, которая в среднем будет давать разные результаты ».

После сотен лет, когда города и их полицейские управления делали одни и те же вещи и получали одинаковые результаты, любой другой результат — большая проблема.Но это будущее стоит вообразить. — С сообщением Анна Пурна Камбхампати

Исправление, 17 августа:

Первоначальная версия этой истории была искажена, когда Джозеф Высоцкий стал начальником полиции в Камдене. Это было в 2019 году, а не в 2015 году.

Получите краткую информацию.Подпишитесь, чтобы получать самые важные новости, которые вам нужно знать прямо сейчас.

Спасибо!

В целях вашей безопасности мы отправили письмо с подтверждением на указанный вами адрес. Щелкните ссылку, чтобы подтвердить подписку и начать получать наши информационные бюллетени.Если вы не получите подтверждение в течение 10 минут, проверьте папку со спамом.

Напишите Джозии Бейтсу по адресу [email protected].

Законодательство

Флойда выявляет раскол в движении за реформу полиции

НЬЮ-ЙОРК (AP) — Монифа Банделе стала общественным организатором в конце 1990-х годов после того, как полиция Нью-Йорка застрелила в Бронксе молодого безоружного чернокожего иммигранта по имени Амаду Диалло.

За прошедшие два десятилетия она неоднократно была свидетельницей реформ полиции, которые не смогли предотвратить гибель чернокожих от рук офицеров. Некоторые из этих реформ сейчас являются частью федерального законодательства, переговоры по которому ведутся от имени Джорджа Флойда, темнокожего человека, убийство которого в прошлом году под коленом белого офицера из Миннеаполиса вызвало протесты во всем мире.

Например, законодательство призывает запретить удушающие захваты, шаг, который был предпринят Нью-Йорком еще до смерти Эрика Гарнера в 2014 году, который во время столкновения с полицией Нью-Йорка произнес те же последние слова, что и Флойд: «Я не могу дышать. .

По мере приближения годовщины смерти Флойда некоторые сторонники реформ говорят, что лучшим способом почтить его память было бы принятие Конгрессом Закона Джорджа Флойда о правосудии в отношении полиции. Но многие активисты предупреждают, что некоторых из предложенных реформ было недостаточно, чтобы остановить прошлые злоупотребления полиции, что отражает разногласия внутри движения по поводу того, что могло бы стать реальным прогрессом.

«За последние десятилетия мы пришли к осознанию того, что полицейские управления с их чрезмерно крупными бюджетами и чрезмерной политической властью могут подняться над реформистской политикой», — сказал Банделе, организатор Движения за жизнь чернокожих. коалиция из более чем 150 правозащитных организаций, возглавляемых черными, которая выступает против закона Флойда, потому что он недостаточно сильно ударил по системному расизму.

Законопроект также включает запреты на беспрепятственные полицейские рейды, такие как рейды в Луисвилле, Кентукки, в результате которых погибла Бреонна Тейлор, молодой чернокожий рабочий-фронтовик. Помимо других предложений, будет создан национальный реестр офицеров, наказанных за серьезные проступки.

Хотя Бандел считает, что закон идет из лучших побуждений, сейчас не время довольствоваться теми же старыми идеями, сказала она.

«Наша обязанность — повышать спрос», — сказала она.

В Конгрессе надежды на принятие пакета к годовщине 25 мая угасли, поскольку переговоры между Палатой представителей и Сенатом продолжаются.Но главный переговорщик Карен Басс, демократ из Калифорнии, заявила, что по-прежнему надеется на возможный компромисс.

Палата представителей Конгресса одобрила масштабную перестройку полиции в начале этого года, но столкнулась с жестким сопротивлением республиканцев в сильно разделенном Сенате. Сенатор-республиканец Тим Скотт из Южной Каролины имеет более скромную альтернативу, и стороны вели долгие частные переговоры о потенциальном компромиссе.

«Более важно, чтобы мы сделали это правильно и чтобы у нас был существенный законопроект, а не делать что-то церемониальное из-за даты», — сказал Басс репортерам в среду на Капитолийском холме.

Одной из ключевых дискуссий стало то, разрешать ли подавать в суд на отдельных сотрудников полиции за их действия, изменяя так называемую защиту квалифицированного иммунитета для правоохранительных органов. Республиканцы во многом возражают против такого подхода и предпочитают возлагать ответственность на работодателей.

Один высокопоставленный демократ, член палаты представителей Джеймс Клайберн из Южной Каролины, высокопоставленный черный депутат в Конгрессе, предположил, что он будет готов к компромиссу, и Басс сказала, что она согласна с его более широкой точкой зрения, что не стоит уходить от сделка, если демократы не могут включить все приоритеты.

«Я также согласен с тем, что в тот день, когда президент Байден подпишет этот законопроект, на следующий день мы продолжим работу», — сказал Басс. «Потому что этот закон, я думаю, будет значимым. Но никоим образом, формы или формы, я думаю, этого будет достаточно ».

Полиция убивает примерно 1000 человек в США каждый год с 2015 года, и непропорционально большое количество жертв были чернокожими. Исследования данных уголовного правосудия показывают, что у чернокожих американцев гораздо больше шансов быть остановленными полицией, чем у белых американцев, и у них в три раза больше шансов стать объектом обыска.

Согласно исследованию 2019 года, опубликованному Национальной академией наук, в период с 2013 по 2018 год у чернокожих мужчин вероятность быть убитыми полицией примерно в 2,5 раза выше, чем у белых. Согласно тому же исследованию, у чернокожих женщин вероятность быть убитыми полицией в 1,4 раза выше, чем у белых.

Новый опрос, проведенный Центром исследований по связям с общественностью Associated Press-NORC, показывает, что большинство американцев считают, что для реформирования системы уголовного правосудия необходимы большие изменения. В целом 25% считают, что он нуждается в капитальном ремонте, а еще 43% считают, что он нуждается в серьезных изменениях.Двадцать семь процентов считают, что необходимо внести незначительные изменения, и только 4% считают, что никаких изменений не требуется.

Опрос показывает, что большинство американцев поддерживают конкретные реформы, такие как требование о том, чтобы офицеры носили нательные камеры, установление четких стандартов применения силы, требование о том, чтобы офицеры сообщали о неправомерных действиях, наказание офицеров, участвующих в полицейской деятельности на расовой почве, и требование о том, чтобы правоохранительные органы независимые контрольные комиссии.

Большинство — 58% — говорят, что они также выступают против сокращения финансирования правоохранительных органов.

Уровень поддержки реформ варьируется в зависимости от расовой и партийной принадлежности. Опрос показывает, что большинство чернокожих, белых, латиноамериканцев и американцев азиатского происхождения считают, что необходимы серьезные изменения или капитальный ремонт, хотя чернокожие американцы особенно склонны призывать к самым радикальным изменениям: 48% говорят, что необходим капитальный ремонт, а еще 36% — система правосудия нуждается в серьезных изменениях.

Для сравнения, среди белых американцев 20% считают, что система нуждается в капитальном ремонте, 44% считают, что ей нужны серьезные изменения, и 32% считают, что требуются незначительные изменения, а 3% считают, что никаких изменений не требуется.

Около 9 из 10 демократов считают, что система правосудия нуждается либо в серьезных изменениях, либо в полной перестройке. Республиканцы с большей вероятностью скажут, что необходима лишь небольшая реформа, при этом 13% говорят, что необходим капитальный ремонт, 32% хотят серьезных изменений, но 47% говорят, что необходимы только незначительные изменения, а 7% говорят, что нет.

Джим Берч, президент внепартийного фонда национальной полиции, который поддерживает продвижение и реформу полицейской деятельности с помощью науки и инноваций, сказал, что его воодушевляет акцент на реформах полиции на федеральном уровне.

Законодательство, названное в честь Флойда, «предлагает много достойных предложений, а также некоторые, требующие дальнейшего анализа и ясности, чтобы оказать положительное влияние в запланированном порядке», — сказал Берч в электронном письме.

В июле прошлого года «Движение за черные жизни» обратилось в Конгресс за поддержкой своего закона «ДЫХАНИЕ», который, среди прочего, упраздняет Управление по борьбе с наркотиками и запрещает использование технологий наблюдения в сообществах, которые, по словам активистов, чрезмерно контролируются.

«Дело не в том, что мы хотим меньшей безопасности.Нас часто критикуют, когда мы говорим defund (полиция) или пропагандируем Закон о дыхании. На самом деле мы хотим большей безопасности, чем может обеспечить полиция », — сказал Банделе.

Селвин Джонс, дядя Джорджа Флойда по линии матери, сказал AP, что он разочарован тем, что Конгресс не примет закон Флойда на следующей неделе.

«Мы не живем в идеальном мире», — сказал он в пятницу. «Мы, как черные люди, сражаемся в битве на протяжении 400 лет».

___

Свонсон сообщил из Вашингтона.Автор Associated Press Лиза Маскаро из Вашингтона также внесла свой вклад в этот отчет.

___

Опрос AP-NORC среди 1842 взрослых был проведен с 29 апреля по 3 мая с использованием выборки, взятой из вероятностной панели AmeriSpeak Panel от NORC, которая предназначена для населения США. Допустимая погрешность выборки для всех респондентов составляет плюс-минус 3,2 процентных пункта.

___

Моррисон является членом группы AP по расе и этнической принадлежности. Следуйте за ним в Twitter: https: // www.twitter.com/aaronlmorrison.

Еще рано, но усилия по реформе полиции в Колорадо уже привели к предъявлению обвинений офицерам

Новый закон штата Колорадо устанавливает более строгие правила в отношении применения силы полицией, запрещает использование удушающих приемов при арестах и ​​делает преступлением для сотрудников соблюдение ненадлежащего поведения на работе, не сообщая об этом. Закон также позволяет гражданским лицам подавать в суд на сотрудников лично за правонарушения.

Член палаты представителей Лесли Херод, штат Денвер, главный спонсор закона, сказала, что она довольна, что офицеры подвергаются все более пристальному вниманию, но выразила сожаление по поводу этих уроков, за которые пришлось заплатить такую ​​цену.

«Очень жаль, что граждане должны пройти через такой травматический опыт, чтобы проверить этот закон», — сказал Ирод. «Мы увидели, что наш законопроект об ответственности полиции работает. Офицерам предъявляются обвинения по SB217, будь то чрезмерное применение силы в полевых условиях или неспособность вмешаться в случае чрезмерного применения силы ».

Как реформа влияет на правоохранительную деятельность

Ранее в этом году Ирод успешно выступил спонсором еще одной меры по привлечению к ответственности полиции, которая внесла некоторые уточнения в предыдущий закон, в том числе требование к агентствам обнародовать записи нательных камер в течение месяца и запрет офицерам вмешиваться в нательные камеры, когда они должны быть на них.

«Это изменение культуры», — сказал Ирод. «Мы обнаружили, что вместе эти положения работают. Сообщество лучше понимает, что происходит … Офицеры привлекают к ответственности друг друга, а агентства привлекают к ответственности самих себя и своих сотрудников ».

Но, возможно, более важным, чем горстка дополнительных офицеров, обвиненных за последние 12 месяцев за неспособность пресечь ненадлежащее поведение на работе, является тихое признание прокуроров, сотрудников правоохранительных органов и защитников того, что новые законы меняют культуру полицейской деятельности в Колорадо. .

«Мы говорили об обязанности вмешаться», — сказала начальник полиции Авроры Ванесса Уилсон, которая сказала, что ее офис в течение выходных работал с окружной прокуратурой округа Арапахо в бешеной скорости, чтобы расследовать дела двух офицеров, причастных к аресту Винсона.

Полицейское управление Авроры На этой видеозаписи с нисходящей камеры с самого начала инцидента можно увидеть офицера Джона Хоберта с боевым оружием в руках, в то время как офицер Франсин Мартинес склоняется над Кайлом Винсоном на земле. Отделение опубликовало видеозапись через день после объявления об аресте двух офицеров.

Эти офицеры были арестованы в течение пяти дней, и в то же время была обнародована запись с телекамеры.

«Мы должны убедиться, что у наших офицеров есть инструменты, чтобы точно знать, что делать в этой ситуации», — сказал Уилсон. «Цель этого … предотвратить неправомерное поведение».

После принятия закона и убийства Флойда прокуратура по всему штату предъявила офицерам обвинения в совершении служебных действий, варьировавшихся от нападения до удушения.

Они признают, что многие из этих преступлений существовали до движения за реформу полиции, но что проверка сотрудников правоохранительных органов повысила осведомленность о поведении полиции.

«Это не обязательно привело к возникновению всех новых преступлений, но дает нам дополнительные возможности для рассмотрения», — сказал окружной прокурор округа Уэлд Майкл Рурк. «Это просто дополнительные фрагменты анализа».

В июне Рурк предъявил полицейскому Грили Кеннету Аммику обвинение в удушении второй степени по обвинению в использовании удушающего захвата при аресте. Удушающие захоронения были запрещены в соответствии с законодательством, принятым в прошлом году. Два офицера сообщили о поведении Аммика, и было начато расследование.

Рурк также отказался очистить сержанта полиции Форт-Луптона, который выключил свою нательную камеру во время полицейской стрельбы в апреле. Офицер отказался участвовать в интервью или объяснять произошедшее.

«Я оставлю его открытым. Это расследование будет висеть над его головой, пока он не начнет сотрудничать или я не уйду из офиса », — сказал Рурк. «Это было бы для нас проблемой до принятия и подписания этого законопроекта, и это остается для нас беспокойством после того, как он был подписан губернатором.”

Видеозаписи с телекамеры помогают привлечь к ответственности

Принятие нового закона совпадает с более широким использованием нательных камер офицерами и депутатами. К 2023 году они будут утверждены для всех агентств, но в департаментах, которые их используют, они уже предоставляют ценные доказательства в тех случаях, когда офицеры или заместители переходят черту.

В Айдахо-Спрингс окружной прокурор округа Клир-Крик Хайди Макколлум в июле выдвинула обвинение в нападении на полицейского за ненадлежащее использование электрошокера на 75-летнем мужчине.Этого офицера тоже уволили. Кадры с нательных камер на месте происшествия служат решающим доказательством того, что в противном случае могло бы не существовать.

«Подал бы мой офис это до законопроекта 217 Сената? Я, конечно, надеюсь, что мы это сделаем », — сказал Макколлум. «Трудно сказать, что бы мы делали, если бы правоохранительные органы и мой офис не находились на таком повышенном уровне контроля и повышенном уровне наблюдения за действиями офицеров. В конце концов … этот закон сделал действия офицеров более явными.

Заместителю шерифа Боулдера Кристоферу Мекке также предъявлено уголовное обвинение в применении электрошокера к заключенному в тюрьме. Согласно ордеру на арест, официальные лица просмотрели запись этого инцидента с помощью нательных камер, чтобы провести расследование.

Офис окружного прокурора округа Адамс Брайана Мэйсона впервые в прошлом году подал заявление о невмешательстве в дела двух депутатов, Чада Краузе и Майкла Монтгомери, поскольку ни один из них не остановил другого коллегу, Эндрю Маккормика, от якобы нападения на заключенного в тюрьме округа Адамс в августе прошлого года.

Мейсон назвал новый закон важным посланием для сотрудников правоохранительных органов.

«Я думаю, для нас важно сказать, что мы не только не потерпим такого поведения, но и не потерпим, чтобы эти люди стояли и наблюдали за ним», — сказал Мейсон. «Время покажет, насколько это эффективно… Я думаю, что вся система уголовного правосудия находится под большим вниманием, чем раньше, и я думаю, что это хорошо».

Изменения, которые нам нужны: 5 вопросов, которые должны стать частью усилий по реформированию полиции в местных сообществах — Проект развития

Преобразование полицейских управлений, их роли и отношений с нашими сообществами требует изменения культуры, подотчетности, обучения, политики и практики.Это также требует сильного руководства и прозрачности. Без организации наших сообществ и усиления власти ничего не изменится.

Ниже приведены пять вопросов, которые должны стать частью любых усилий по реформированию полиции в местных сообществах. Это не исчерпывающий список, но это только начало. (Предоставляются гиперссылки на ресурсы.)

1. Подотчетность и прозрачность

Отсутствие доверия к правоохранительным органам, которое существует во многих сообществах, частично объясняется отсутствием подотчетности и прозрачности.Слишком много неудач в предъявлении обвинений офицерам и слишком много оправдательных приговоров заставили общины почувствовать, что правосудия нет. Когда кого-то убивают и никто не несет ответственности, цветные люди не чувствуют себя уязвимыми. Чтобы построить доверие, должны быть последствия, и у общественности должна быть информация.

а. Подотчетность: полицейские управления не должны проводить расследования сами. Правосудие также не должно зависеть от прокуроров, которые полагаются на местные правоохранительные органы в поисках доказательств по делам, которые они представляют. Вместо этого системы подотчетности должны управляться сообществами, которые полицейские управления должны защищать и обслуживать.

г. Прозрачность: улучшенные методы сбора данных и отчетности необходимы для выявления взаимодействия с правоохранительными органами и в качестве инструмента подотчетности. Нет федеральной базы данных, отслеживающей количество людей, убитых правоохранительными органами, применением силы или обысками. Многие местные департаменты тоже не хранят этих важных данных. Департаменты должны ежегодно собирать и публиковать эти данные. Центр полицейского равноправия разрабатывает базу данных, которую уже согласились использовать 50 полицейских управлений.Целевая группа президента Обамы по полицейской деятельности в 21 веке рекомендовала местным полицейским управлениям сделать все политики и данные общедоступными.

2. чрезмерное применение силы

Данные показывают, что чернокожие мужчины в 21 раз чаще, чем белые, могут быть убиты правоохранительными органами. Темнокожие женщины, трансгендеры, индейцы и латиноамериканцы также несоразмерно часто становятся жертвами убийств или нападений со стороны правоохранительных органов. Расовые различия в применении силы не могут быть объяснены различиями в уровне преступности.Так что ты можешь сделать? Требуйте от вашего местного полицейского управления: (а) создания сильных систем подотчетности, ориентированных на общину, (б) публикации и улучшения политики использования силы, (в) публикации данных обо всех действиях правоохранительных органов и (г) улучшения обучения.

а. Политика использования силы: национальных стандартов применения силы нет, но некоторые полицейские управления приняли политику, направленную на сокращение чрезмерной силы. Такая политика запрещает такие действия, как захват за шею, удары по голове твердым предметом и применение силы против людей в наручниках.

г. Улучшенное обучение: правоохранительные органы должны пройти обучение расовым предубеждениям в дополнение к выработке навыков решения проблем, урегулирования конфликтов и тактики деэскалации.

3.Дискриминационные правила и методы, позволяющие отказаться от рискованных действий

В Нью-Йорке данные показали, что 81% людей, которых остановили и обыскали, были невиновны, а 84% всех остановленных людей были чернокожими или латиноамериканцами. В Чикаго черные люди составляют 32% населения, но 72% всех останавливаются. К сожалению, эти правила и методы действуют не только в Нью-Йорке и Чикаго.Использует ли ваше местное полицейское управление эти методы? Если да, то отслеживают ли они данные о такой практике? Требуйте ответов от вашего полицейского управления. Призывайте к прекращению нацеливания и профилирования цветных сообществ.

4. Полисы нарушенных Windows

Эрик Гарнер якобы был остановлен за продажу незакрепленных сигарет. Олтона Стерлинга якобы остановили за продажу компакт-дисков. Министерство юстиции пришло к выводу, что полицейское управление Фергюсона в подавляющем большинстве случаев штрафовало и арестовывало людей, особенно чернокожих, несколько раз за незначительные нарушения муниципального кодекса.Эти методы проистекают из теории «разбитых окон», которая утверждает, что решение проблем «беспорядка» низкого уровня, таких как разбитые окна, необходимо для предотвращения более серьезных преступлений. Однако многие эксперты в области уголовного правосудия пришли к выводу, что теория разбитых окон на самом деле является лишь формой «неформального социального контроля». Практики, основанные на теории разбитых окон, такие как остановка и обыск, непропорционально влияют на общины чернокожих и коричневых, и нет никаких доказательств того, что они эффективны в снижении преступности.Что ты можешь сделать? Прочтите рекомендации, предлагаемые Министерством юстиции в Разделе V расследования Фергюсона, и поговорите со своими соседями о том, подходят ли какие-либо рекомендации для вашего сообщества. Некоторые рекомендации включают (а) запрет на продажу билетов и квоты на арест и (б) одобрение надзорных органов до того, как кого-либо могут арестовать за «невыполнение», «сопротивление аресту», «хулиганство» или «нарушение общественного порядка».

5.Недостаточное обучение

Большинство тренингов для сотрудников правоохранительных органов уделяют особое внимание техническим и тактическим аспектам работы полиции.Недостаточно обучения, ориентированного на антирасизм, скрытые предубеждения, психические заболевания, соответствующие возрасту ответы, решение проблем, посредничество или культурную компетентность. Поэтому неудивительно, что многие сотрудники правоохранительных органов склонны воспринимать чернокожих как преступников и реагировать на них, основываясь на этом стереотипе. Недавно Министерство юстиции объявило, что начнет обучать всех своих сотрудников принципам скрытой предвзятости. Проводит ли ваше полицейское управление такое обучение? Если нет, требуйте! Центр обеспечения справедливости проводит обучение бесплатно, если ваш отдел полиции поделится данными.

Это лишь несколько вопросов, с которых нужно начать. Другие проблемы, требующие внимания, включают постоянное наблюдение и преследование мусульманских, черных и латинских общин; иммиграционное обеспечение со стороны местной полиции; тайные агенты, ловящие квир-сообщества цветных людей; и роль полиции в школах. Чтобы положить конец чрезмерному контролю над нашими сообществами, можно внести другие преобразующие изменения. Например, такие группы, как SpiritHouse в Северной Каролине и Safe OUTside the System (SOS) Collective, работают над уменьшением зависимости от полиции в своих сообществах.Независимо от того, что вы решите взять на себя, помните, что систематическое притеснение чернокожих и других цветных людей можно изменить только с помощью организованных коллективных действий. Другими словами, продолжайте использовать власть своего народа!

Реформа полиции против реформы полиции

Реформа полиции против реформы полиции

Уважаемые коллеги,

Полицейская деятельность в Соединенных Штатах уникальна тем, что она не централизована, как во многих странах, и не находится под прямым контролем федерального правительства.Каждое из примерно 18 000 местных, государственных и племенных правоохранительных органов в стране находится под контролем местного руководящего органа, исполнительной власти или выборных должностных лиц. Местный контроль, возможно, является одной из ключевых характеристик, которая делает американскую полицейскую систему уникальной. Это также характеристика, которая представляет наибольшую проблему для установления стандартизированных этических и профессиональных практик в системе, которую, по мнению немногих, необходимо реформировать.

Тем не менее, обсуждение реформы полиции, похоже, сосредоточено в первую очередь на поведении отдельных сотрудников и игнорирует операционные системы, которые имеют еще большее влияние на результаты полицейской деятельности.Великий гуру менеджмента Уильям Эдвард Деминг уловил это понятие в своем правиле 85/15, которое гласит, что 85 процентов проблем в любой организации связаны с системой, в то время как только 15 процентов связаны с работниками.

Рядовые офицеры не определяют политику и методы организации. Офицеры также не устанавливают стандарты приема на работу и не обладают полномочиями по обеспечению дисциплины. Они также не решают, принимает ли агентство стратегии сокращения преступности, приводящие к расовому неравенству.Тем не менее, когда все же возникают диспропорции или другие системные проблемы, рядовых офицеров быстро демонизируют и обвиняют в этих результатах.

Нет никаких сомнений в том, что рядовые офицеры должны нести ответственность за свои действия. Однако, если системы, в которых они работают, несовершенны, даже у хороших офицеров могут быть плохие результаты.
Если мы хотим добиться реальной и устойчивой реформы в правоохранительной сфере, наш фокус должен сместиться с полиции (тех людей, которые поклялись соблюдать закон) к полицейским системам (политикам, практике и культуре полицейских организаций).И через реформу наши полицейские системы должны определять не только роли и обязанности полиции, но также роли и обязанности общества. В конце концов, сообщества — жизненно важная часть полицейской системы. По словам сэра Роберта Пила, основателя современных правоохранительных органов, «полиция — это общественность, а общественность — это полиция; полиция — это только представители общественности, которым уделяется все время внимание к обязанностям, которые возлагаются на каждого гражданина в интересах благосостояния и существования общества.”

Отделение сообщества от системы охраны правопорядка сродни отделению пациентов от системы здравоохранения или студентов от системы образования. Действительно, даже лучший учитель не может помочь ученику, который отказывается учиться. Также врач не может вылечить пациента, который отказывается принимать прописанные лекарства или выполнять указания врача. То же самое и с полицейской службой. Уровень участия сообщества в системе охраны правопорядка и уровень личной ответственности, которую берет на себя каждый член сообщества, сотрудничая или сотрудничая с полицией, сильно влияют на результат работы системы.Сосредоточение внимания на полицейской системе не игнорирует и не оправдывает проступки отдельных полицейских. Напротив, чем сильнее система охраны, тем больше вероятность того, что плохие офицеры будут выявлены и сняты со службы. Чем сильнее система охраны правопорядка, тем больше вероятность того, что культура полицейских организаций отвергнет неправомерное поведение сотрудников и будет придерживаться подотчетности и прозрачности. И чем сильнее система охраны правопорядка, тем вероятнее, что практика найма и найма будет сосредоточена не только на найме разнообразных, квалифицированных кандидатов, отражающих сообщества, которые они обслуживают, но и на найме кандидатов, которые считают себя членами этого сообщества.

Как ветеран полиции с почти 30-летним опытом работы в общинах Окленда и Восточного Пало-Альто, Калифорния, я с оптимизмом смотрю на будущее американской полицейской системы.

Причина, по которой я верю в позитивное будущее американской полицейской службы, даже на фоне растущей пропасти недоверия между полицией и многими сообществами, заключается в том, что я воочию вижу выдающуюся работу, которую огромное большинство преданных своему делу мужчин и женщин в правоохранительных органах выполняют каждый день.Я вижу, что они прилагают огромные усилия, чтобы определить, как лучше всего служить своим сообществам. И я вижу доказательства того, что многие сообщества, даже те, которые чувствуют себя наиболее обездоленными, стремятся к укреплению отношений с полицией. Люди в микрорайонах по всей стране работают усердно и в сотрудничестве с полицией, чтобы обеспечить справедливое отношение к их общинам не только со стороны сотрудников правоохранительных органов, которые поклялись служить им и защищать их, но и со стороны полицейских систем, в которых действуют эти сотрудники. .

Мы находимся на решающем этапе в истории американской полиции. Наши коллективные усилия по решению проблем, с которыми мы столкнулись за последние несколько лет, открыли уникальное, но очень маленькое окно возможностей — окно, через которое и полиция, и сообщества, которым они служат, видят необходимость реформы полиции и осознают необходимость совместной работы. для достижения успеха.

Заключительный отчет Президентской целевой группы по полицейской деятельности в 21 веке представляет собой дорожную карту для этой реформы.В отчете целевой группы содержится 59 рекомендаций, выполнение которых приведет к позитивным изменениям в американской полицейской системе и организационным преобразованиям в отдельных правоохранительных органах.

Я надеюсь, что сотрудники правоохранительных органов по всей стране не только прочитают отчет целевой группы, но также будут использовать его идеи, информацию и рекомендации для реформирования полицейских систем в своих собственных отделах.

Давайте не будем упускать эту уникальную возможность на споры и показания пальцем.Вместо этого давайте вместе продвигаться вперед и реформировать американскую полицейскую систему, чтобы соответствовать вызовам 21 века. Повлиять на перемены никогда не бывает легко, но, как сказал президент Джон Ф. Кеннеди, «перемены — это закон жизни. А те, кто смотрит только в прошлое или настоящее, наверняка упустят будущее ».

С уважением,
Рональд Л. Дэвис
Директор

Наверх

Департамент шерифа округа Сакраменто: поддержание здорового образа жизни | Реформа полиции vs.Реформа полиции | Интерпол в Вашингтоне запускает службу запросов на уведомления |

Оценка состояния реформы полиции

Этот информационный бюллетень будет периодически обновляться с учетом новых изменений в политике. Последний раз он обновлялся 2 декабря 2020 г. Нажмите здесь , чтобы просмотреть другие информационные бюллетени из этой серии.

Недавние убийства Джорджа Флойда, Бреонны Тейлор и других чернокожих американцев показали, что полицейское насилие в стране стало такой же реальностью сегодня, как и в прошлом.Национальные протесты, последовавшие за этими убийствами, были сосредоточены на обширных полномочиях, предоставленных полиции в Соединенных Штатах, которая стала не только сотрудниками правоохранительных органов, но и по умолчанию принимала меры по борьбе с бездомностью, психическим и физическим расстройством здоровья, злоупотреблением психоактивными веществами и проблемами школьной дисциплины. где у них нет соответствующей подготовки и опыта. Наряду с такими обширными полномочиями полиции была предоставлена ​​широкая свобода действий для применения тактики силы без значимого надзора или подотчетности.

Приоритеты реформы полиции

Национальные протесты начали приводить к некоторым ощутимым изменениям, чтобы восстановить доверие населения к полиции, а также обеспечить общественную безопасность. Юрисдикции на уровне штатов и на местном уровне принимают меры по определению роли полиции и обеспечению ее подотчетности перед людьми, которым она служит, от призывов к большей прозрачности и сбору данных до уделения особого внимания решениям на уровне сообществ.

Повышение прозрачности и подотчетности

Губернаторы и законодательные собрания штатов продвинули ряд реформ, направленных на повышение прозрачности и подотчетности полиции.Губернатор Джаред Полис (D-CO), например, подписал законопроект об ответственности полиции, который требует от правоохранительных органов собирать и сообщать данные об отдельных встречах и позволяет возбуждать иски против сотрудников полиции в их личном качестве без защиты квалифицированного иммунитета. Более того, новый закон запрещает офицерам применять смертоносную силу, если они не сталкиваются с непосредственной угрозой, и запрещает применение смертоносной физической силы для задержания лица, подозреваемого только в незначительном правонарушении или правонарушении ненасильственного характера. Между тем в Нью-Йорке губернаторЭндрю Куомо (демократ) подписал закон о пакете реформ «Назови свое имя», который разрешает раскрытие предыдущих дисциплинарных записей офицеров и назначает генерального прокурора Нью-Йорка независимым прокурором по вопросам, связанным со смертью гражданских лиц.

На местном уровне мэры и городские советы также настаивают на реформе прозрачности и подотчетности полиции. Городские советы по всей стране, например, одобрили постановления, которые, в случае их принятия, создадут независимые надзорные комиссии с полномочиями вызывать в суд для завершения дачи свидетельских показаний и поиска записей.По состоянию на 1 декабря 2020 г. эти резолюции были приняты в Филадельфии и Сан-Диего, наряду с аналогичными мерами голосования в Окленде, штат Калифорния; Сан-Франциско; Округ Кинг, Вашингтон; Портланд, штат Орегон; Питтсбург; Округ Сонома, Калифорния; Кайл, Техас; и Колумбус, штат Огайо. Другие примеры реформ, направленных на повышение прозрачности и подотчетности полиции, перечислены в текстовом поле ниже.

Государственные и местные реформы для повышения прозрачности и подотчетности полиции

Меры ответственности полиции

  • Губернатор Вирджинии подписывает законопроекты, которые уполномочивают генерального прокурора штата проводить стандартные или практические расследования неправомерных действий полиции.
    Вирджиния | 21 октября, 2020
  • Городской совет Спокана отклоняет контракт с профсоюзом полиции, который, по мнению сторонников реформы, не предусматривал гражданского надзора.
    Спокан, Вашингтон | 29 июня 2020
  • Департамент по правам человека Миннесоты возбудит дело о гражданских правах против Департамента полиции Миннеаполиса и расследует политику и практику полицейского управления за последние 10 лет.
    Миннеаполис | 2 июня 2020
  • Городской совет Сакраменто голосует за одобрение плана мэра по созданию генерального инспектора для расследования случаев применения силы и неправомерных действий полицией.
    Сакраменто, Калифорния | 3 июля 2020

Требования к отчетности и сбору данных

  • Мэр Вашингтона, округ Колумбия, подписывает единогласно одобренный закон о чрезвычайном положении, который запрещает прием на работу офицеров с историей проступков, требует раскрытия информации об офицерах, применяющих силу в отношении гражданских лиц, и исключает профсоюз полиции из дисциплинарного процесса.
    Вашингтон, округ Колумбия | 23 июля, 2020
  • Генеральный прокурор штата Нью-Джерси приказывает полицейским управлениям штата выявлять офицеров, уволенных, отстраненных от должности или пониженных в должности за проступки.
    Нью-Джерси | 15 июня 2020
  • Избиратели в Акроне, штат Огайо, одобряют избирательные бюллетени, в соответствии с которыми полиция должна публиковать видеозаписи с телекамер и видеорегистраторов после того, как полицейский применяет силу, повлекшую за собой смерть или серьезные травмы.
    Акрон, Огайо | 3 ноября 2020
  • Избиратели в Сан-Хосе, Калифорния, одобряют избирательные бюллетени, которые разрешают независимому полицейскому аудитору проверять отчеты и записи, касающиеся стрельбы с участием офицеров и применения силы, повлекшей за собой смерть или ранения.
    Сан-Хосе, Калифорния | 3 ноября 2020
  • Нью-Йорк запустит общедоступную онлайн-базу данных, которая позволит жителям Нью-Йорка отслеживать дисциплинарные дела полиции.
    Нью-Йорк | 17 июня 2020
  • Мэр Атланты подписывает административный приказ, требующий, чтобы о применении смертоносной силы сообщалось в городской наблюдательный совет.
    Атланта | 15 июня 2020
  • Департамент полиции Денвера требует, чтобы полицейские сообщали о случаях наведения на кого-либо оружия.
    Денвер | 7 июня 2020
Пересмотреть вредную политику и практику полиции

Как на уровне штата, так и на местном уровне были предприняты усилия по реформированию политики и практики полицейской деятельности, что привело к чрезмерному применению силы. Например, губернатор Нед Ламонт (D-CT) своим распоряжением ввел ряд реформ, которые запрещают удушающие захваты, предписывают камеры на теле и приборной панели, а также ограничивают передачу военной техники полиции штата Коннектикут. Кроме того, полицейское управление Солт-Лейк-Сити запретило использование удушающих захватов и слезоточивого газа в ответ на протесты.21 октября 2020 года губернатор Ральф Нортам (штат Вирджиния) подписал закон, запрещающий сотрудникам правоохранительных органов запрашивать или оформлять запрет на обыск, что делает Вирджинию третьим штатом после Орегона и Флориды, который запрещает использование запрета на обыск. ордера.

Города также приступили к реформе, направленной на предотвращение расового профилирования со стороны полиции. Городской совет Де-Мойна принял постановление о борьбе с расовым профилированием, которое требует проведения новых ежегодных тренингов для полицейских по вопросам деэскалации, культурного разнообразия, культурной компетентности и скрытой предвзятости.Такие города, как Бостон и Санта-Крус, Калифорния, также запретили использование технологий, которые могут привести к расовому профилированию, таких как распознавание лиц и прогнозирование полицейских. Другие примеры реформ, направленных на пересмотр политики и практики полиции, перечислены в текстовом поле ниже.

Государственные и местные реформы, направленные на пересмотр вредоносной политики и практики полиции

Запреты на удушающие захваты

  • Губернатор штата Юта запретил использование удушающих захватов для дорожного патруля штата Юта и сотрудников исправительных учреждений штата.
    Юта | 11 июня 2020
  • Департамент полиции Денвера запрещает удушающие захваты.
    Денвер | 7 июня 2020

Запрет на расовое профилирование

  • Генеральная ассамблея Джорджии одобряет законопроект о преступлениях на почве ненависти, который позволяет применять более строгие уголовные наказания к тем, кто нацелен на своих жертв по признаку расы, пола, сексуальной ориентации, пола, национального происхождения, религии, а также физических или умственных недостатков.
    Грузия | 23 июня, 2020
  • Губернатор Нью-Йорка подписывает пакет реформ, в соответствии с которым вызов службы экстренной помощи по номеру 911 является нарушением гражданских прав без основания подозревать преступление или неминуемую угрозу.
    Нью-Йорк | 12 июня 2020
  • Избиратели в Филадельфии одобряют избирательные бюллетени, которые добавляют формулировку в городской устав, призывая полицейский департамент отменить неконституционные меры по остановке и обыску.
    Филадельфия | 3 ноября 2020
  • Избиратели в Портленде, штат Мэн, одобряют избирательные бюллетени, запрещающие использование технологии распознавания лиц полицией и другими государственными учреждениями или предприятиями.
    Портленд, Мэн | 3 ноября 2020

Запреты на военную подготовку и передачу снаряжения

  • Губернатор Вирджинии подписывает закон, запрещающий правоохранительным органам приобретать или использовать такое оборудование, как гранаты, боевые самолеты и крупнокалиберное огнестрельное оружие, за исключением использования в поисково-спасательных операциях.
    Вирджиния | 21 октября, 2020
  • Городской совет Шарлоттсвилля одобряет постановление, запрещающее полиции приобретать оружие у военных и проходить военную или «воинскую» подготовку.
    Шарлоттсвилль, Вирджиния | 20 июля 2020
Приоритет решений общественной безопасности на уровне сообществ

Мэры и городские советы настаивают на решении проблем общественной безопасности на уровне сообществ, и некоторые из них призвали к сокращению бюджета полиции для оплаты таких инвестиций.Городской совет Сиэтла, например, решил уменьшить подверженность общественности действиям полиции на переднем крае путем декриминализации некоторых правонарушений более низкого уровня. Мэр Сан-Франциско Лондон Брид объявил, что город заменит полицию обученными невооруженными профессионалами, которые будут отвечать на звонки, не представляющие угрозы для общественной безопасности. Многие школьные советы и руководители в таких городах, как Портленд, штат Орегон, также решили сократить или исключить присутствие полиции на территории кампуса. На уровне послесреднего образования Университет Миннесоты объявил о прекращении действия контракта с Департаментом полиции Миннеаполиса.В текстовом поле ниже перечислены другие примеры реформ, направленных на приоритизацию решений общественной безопасности на уровне сообществ.

Реформы на уровне штата и на местном уровне для определения приоритетных решений общественной безопасности на уровне сообществ

Снижение внимания криминализации и правоприменения

  • Избиратели в округе Лос-Анджелес, Калифорния, одобряют избирательные бюллетени, согласно которым не менее 10 процентов общего фонда округа выделяются на общественные инвестиции и альтернативы тюремному заключению.
    Округ Лос-Анджелес, Калифорния | 3 ноября 2020
  • Olympia направляет «кризисных агентов» для распространения ненасильственных инцидентов, вызванных психическим заболеванием, зависимостью или бездомностью, и для подключения этого человека к услугам.
    Олимпия, Вашингтон | 24 июля, 2020
  • Городской совет Беркли голосует за то, чтобы полиция прекратила выдачу штрафов за нарушение правил дорожного движения и передала эти обязанности невооруженным городским рабочим.
    Беркли, Калифорния | 15 июля 2020
  • Городской совет Миннеаполиса единогласно голосует за предложение, которое может заменить городское полицейское управление.
    Миннеаполис | 27 июня 2020
  • Мэр Альбукерке объявляет о создании гражданского отделения общественной безопасности, которое будет направлять обученных специалистов на вызовы службы экстренной помощи, не требующие насилия.
    Альбукерке, Нью-Мексико | 15 июня 2020

Устранение присутствия полиции в школах

Уменьшение бюджета полиции

  • Избиратели в Сан-Франциско одобряют избирательную меру, которая устраняет требование о том, чтобы в штате работало не менее 1 971 штатного сотрудника, и требует от департамента полиции каждые два года представлять отчет и рекомендации по укомплектованию персоналом в комиссию полиции.
    Сан-Франциско | 3 ноября 2020
  • Городской совет Питтсбурга ежегодно выделяет 10 процентов бюджета полиции на программы социальных услуг по предотвращению насилия, основанные на доказательствах.
    Питтсбург | 28 июля, 2020
  • Городской совет Нортгемптона голосует за сокращение бюджета полиции на 10 процентов.
    Нортгемптон, Массачусетс | 19 июня 2020
  • Городской совет Нормана сокращает финансирование полиции на 865 000 долларов и стремится перераспределить эти деньги на программу работы с населением, которую предстоит определить.
    Норман, Оклахома | 17 июня 2020
  • Городской совет Портленда защищает полицейское управление на 15 миллионов долларов.
    Портленд, Орегон | 17 июня 2020
  • Мэр Лос-Анджелеса стремится перенаправить до 150 миллионов долларов из бюджета полиции на рабочие места для молодежи, инициативы в области здравоохранения и возмещение ущерба тем, кто пострадал от дискриминации.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *