Почему в России не будет революции?
Почему я так считаю, и что это за поколение бунтарей?
Есть такая теория.
http://vg-saveliev.ru
Если кратко, то описание текущей ситуации в России на базе этой теории выглядит так.
Социум находится в постоянной реорганизации своих подсистем.
Каждый реорганизационный цикл занимает 31 год.
Динамика задается сменой трех социальных поколений.
Если биологическое поколение – это одногодки, то социальное поколение — это люди одной социальной судьбы, родившиеся в течение определенных, устоявшихся для данного социума 13-ти лет.
У каждого их трех поколений цикла есть своя социальная роль.
Первое поколение – лидеры, они представляют собой доминирующее поколение всего 31-летнего цикла.
Второе поколение – соратники, их роль понятна из названия.
Третье поколение – бунтари и лишние люди.
Людям третьего поколения обычно не остается приличных социальных мест, их занимают лидеры и соратники.
Остается бунт или уход в частную жизнь с ощущениями собственной невостребованности, крайнего несовершенства мира и социальной системы.
Вот, как приблизительно у нас в России в последние годы, особенно с 2011 года, когда эта неудовлетворенность вылилась в волнения.
Каждое социальное поколение играет активную социальную роль в течение 31-го года.
Это если брать поколение в целом, у отдельных представителей поколения судьба может выходить за поколенческие границы.
Первые 13-лет из этих 31-го года – это время окончательного оформления социального поколения.
Одновременно это время ожесточенной борьбы за социальные позиции поколения, за занятие ведущих социальных позиций и вытеснения старых поколений.
Сразу хочу сказать, что это не просто какая-то фантастическая теория.
Я сейчас заканчиваю социально-поколенческий анализ истории президентских выборов в США.
И на этом материале существование описанных мной поколений доказывается со всей очевидностью.
В нашей, российской действительности ситуация с поколения выглядит так.
Сейчас мы находимся на пересечении двух 31-летних циклов, базового, властно-политической реорганизации (1987-2017), и нового, деятельностного, торгово-экономической (надеюсь) реорганизации (2017-2044).
В рамках цикла 1987-2017 гг поколения выглядят так:
1) лидеров – 1987-1999, это поколения Явлинского, Гайдара, Чубайса, Путина;
2) соратников – 1996-2008, это поколения Медведева, Кудрина, Володина, Грефа, Сечина, Суркова, Глазьева, Рогозина и др.
3) бунтарей/лишних людей – 2005-2017, это поколение Навального, Удальцова, Ильи Пономарева, Чичваркина, Ашуркова.
http://vg-saveliev.livejournal.com/147268.html
Волнения 2011-2013 года связаны с активностью поколения бунтарей.
Оно было поддержано другими поколенческими группами, это да.
Но динамику и бунтарский дух сформировали представители именно этого поколения — бунтари.
Дело в том, что каждая социально-поколенческая группа ориентирована на один и тот же круг проблем.
Но вариантов решения всегда предлагается несколько.
Например, в нынешнем поколении лидеров есть вариант Гайдара, есть вариант Явлинского, а есть вариант Путина, который победил.
Так вот, время бури и натиска поколения бунтарей в следующем, 2017 году, заканчивается.
Чего они достигли, того они достигли.
Большего им, по всей видимости, добиться не дано.
С 2014 года в социальную жизнь вступает новое поколение, и это опять поколение лидеров.
А у лидеров не бывает таких проблем, как у поколения бунтарей.
К моменту восхождения новых лидеров старые лидеры в основной своей массе стареют, устают и сами заинтересованы в том, чтобы передать свои места кому-нибудь, уйти на покой.
Соратники тоже постарели, и уступают по своей карьерной активности социальной молодежи.
Бунтари успели разругаться с системой и ее лидерами, или смирились с тем, что они лишние.
Самое верное решение – запускать в систему новых людей, еще не закостеневших в своей социальной роли.
Именно поэтому новое поколение лидеров не становится поколением бунтарей и лишних людей.
И перед этим поколением так остро не встает проблема социальных лифтов.
Процесс естественной смены поколений сам приводит к тому, что лифты работают на всю свою мощь, только успевай.
К тому же и интересы нового поколения в целом лежат не столько в политической, сколько в деятельностной, торгово-экономической (надеюсь, потому что есть плохой вариант) сфере.
Следующее поколение бунтарей будет бороться за место под социальным солнцем в 2032-2044 годах.
Оно опять будет критиковать и бунтовать, как ему и положено.
А общество переживет очередной период разочарований.
Но специфика в том, что этому поколению опять ничего не светит.
Если ждать какой-то новой революции в России, то совсем нескоро, где-то в 2059-2071 годах.
Правда, наш путь развития несколько отличается от традиционного, западного.
Поэтому могут быть сюрпризы.
Но в целом революционно-критический порыв последних лет подходит к концу.
Время поколения бунтарей заканчивается.
На смену им приходят лидеры, а им бунтовать бессмысленно, для них система открыта.
Все остальные характеристики вторичны, и не являются сущностными.
Социальную динамику и ее формы задают социальные поколения:
— лидеров,
— соратников при лидерах,
— бунтарей против системы, в которой не осталось хороших свободных мест.
Острая фаза активности бунтарей в России заканчивается в 2017 году.
В принципе, она уже закончилась, но какой-то не до конца растраченный потенциал, возможно, еще есть.
Кстати, бунтари на то и бунтари, что им хорошо бунтовать, но плохо работать в системной политике.
Поэтому ожидать от них успехов на этом поприще, в текучке выборов и рутинного управления, затруднительно.
Что, собственно, мы и видим.
И еще один важный момент.
Смена поколений — объективный социальный процесс.
Изменить тут ничего нельзя.
Можно устроить индивидуальную судьбу, где-то выходящую за рамки судьбы и интересов своего социального поколения.
Но это означает, что человек пристроится к другому поколению, сориентируется на него.
Само течение циклов и поколений изменить невозможно.
Так что либо 2017, либо никогда.
vg-saveliev.livejournal.com
Почему революции в России не будет, а народ презирает любую оппозицию?
Позволю себе убить сразу двух зайцев, хотя я ни разу не политолог, да и писал об этом уже 146 раз. В России не будет революции, потому что те, кто ее пытался делать — историю не учат, а вот ненавистные им запутинцы, особенно те, что в Кремле — очень даже изучают. И, второе, оно даже более важное, и я не боюсь, что ребята будут читать этот блог — наши оппозиционеры страшно далеки от народа.
Причем, те, что побогаче — тупо его презирают, этот народ. А те, что победнее, настолько лютые неудачники и настолько люто завидуют своим «вождям» — что ведут себя еще более абсурдно. Они ненавидят окружающих, не пытаясь разобраться в себе. И с обоими нам обещают конец режима Путина. Угу.
Некомпетентность, презрение, лицемерие, трусость, лживость, подлость, пошлость, высокомерие, воровство, предательство — вот визитная карточка нашей оппозиции — что красной, что белой, что голубой, что в полосочку. Могу по всем подряд привести примеры. Будем по персоналиям для простоты, ваш покорный может когда-нибудь и запомнит, кто там слева, кто справа, но это пока история умалчивает.
Господин Явлинский — лицемерие, непрофессионализм, подлость, предательство, лживость. Примеры? Легко. Кандидат в президенты заявляет на дебатах, что армия разворована, что в Томске (это мне ближе) ничего не газифицировано и т.д. и т.п. При этом господин не находит возможности за много лет вставить себе красивые зубы — хотя бы для телекартинки. Да и нет никакой крутой бизнес-империи Явлинского. А человек на ответственном посту был в СССР. А потом его же — предал. Вуаля.
Это вот яркие примеры, перечислять остальное просто лениво. На их фоне даже Жириновский выглядит серьезно, собственно поэтому ЛДПР в последние выборы уделала КПРФ — я охотно верю, что поднатянули тов. Зю. Для баланса. Потому что Жириновский давно под клоуна не косит и говорит гораздо умнее, чем лидер КПРФ. А тот, в свою очередь, слил, ровно, кстати, как и Украина, лютый задел с самого начала развала СССР. Это надо сильно было постараться, но если в Томске продаются, как писали СМИ, места в партии, а старейших и честнейших депутатов вышвыривают — вы что-то еще хотите?
Ваш покорный ведет конкретно этот блог уже почти 2 года. За Путина топит — почти 10 лет. Что за это время я поимел? Пошлость, лицемерие, предательство, высокомерие, подлость.
1. Ровно, как в «Тарасе Бульбе» мой родной брат — со мною больше — не общается. Он оскотинился от ценностей, но не врать больше — не может. У него уже фашист, это смешно, не только Путин, но и Трамп. Однако, при этом он мне упорно объяснить не может — почему я не свободен. Кстати, как и мой лучший друг тов. Жанков. Вот эти «Быдло, рабы, козлы, путиноиды» — это все есть. Брат писал мне пафосно (он не живет в России), что ему трудно было дышать в этой стране — но упорно объяснить не может — почему? А мне говорит, как Жанков, что у меня «Массовое сознание» — т.к. я типа в большинстве и значит в стаде. Я бы очень посмотрел на обоих, если бы всем давали по бесплатному дому и куче денег — а они гордо отказались — ага. Но зато любимый Жанков Нитше пафосно цитирует!
2. Летом мне рассказали чудную историю. Также мои давние знакомые, когда мы с братом еще общались и вместе ходили по гостям, а я был либералом (нет, скорее восторженным демократическим мудаком), уехали на Запад. Люди богатые, обеспеченные, им также было трудно дышать в этой стране — в общем весь набор положительных качеств. Мне мелкому студенту 3-го курса объясняли, что именно в Казахстане (да я оттуда, но и в России тоже) налоги платить плохо, потому что их все разворовывают чиновники. На часы Пескова, дачи Шойгу и дальше по списку + Путину опять же золото покупают. Вы поняли.
И вот, что же случилось? Людей поймали спустя 15 лет и больше жизни в прекрасном западном мире — на попытках уклонения от налогов и попытках устроить бригаду строителей в черную! Больше миллиона западных тугриков штраф. Хотя казалось бы — ну вы же живете в стране, где вам нормально дышится, а?
3. Человек пишет мне комментарии в пост о том, что голодают россияне — сил нет. И приводит типа ФАКТЫ! Что сеть гипермаркетов «Лента», а точнее ее выручка — больше не растет, как раньше! Говорит — в 2013 «Лента» росла на 31% в год, а теперь только на в 2017 — на 19%! Довел Путин страну!
Я же уточнял, да, про некомпетентность? Ведь человек путает ПАДЕНИЕ ПРОДАЖ со СТАБИЛИЗАЦИЕЙ РОСТА! Потому что тот, кто знаком с математикой и здравым смыслом никогда не скажет, что взрывной рост 31% в 2013 году, 34% в кризисном 2014 году, 30% в санкционном 2015 году и 21% в 2016 — сменился удушающим ростом в 19% в 2017!
Если это дело просуммировать, причем не так, как некоторые подумали, а правильно — каждый раз учитывая рост от растущей БАЗЫ — из года в год, можно увидеть, что все не то, что неплохо — а в общем-то ОЧЕНЬ ДАЖЕ ХОРОШО. За 3 года рост в 2 раза! И это ОГРОМНАЯ ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЕТЬ! Ребяты, а в не потрескаетесь-то? Вам же и правда дышать трудно будет — столько жрать!
4. Кстати, это важно. Навальный, Венедиктов, Шендерович, Познер, Собчак и Явлинский всегда ОТЛИЧАЮТ СЕБЯ ОТ НАРОДА. Народ стал меньше кушать. Народ стал меньше потреблять. Народ стал меньше покупать квартир (спойлер — это брехня).
5. Меня снова, согласно нормам демократии, пытаются выпилить — в этот раз из рейтинга ЖЖ, никто не докажет мне обратное. Хотя утренний пост на ровном месте вошел в Топ30 — уже четвертую неделю, чтобы я не делал — я падаю. Но, это нормально. Это признание. Я проходил это в другом месте, а в Фейсбуке — забанили бы давно. Причем, уверен, кто-то из админов ЖЖ мне реально подыгрывает или подыгрывал — ибо одно время рейтинг пер, а тут — как отрубило! Но не суть, давайте про демократов.
Они всегда не с народом. Вы от Путина часто такое слышите? Нет, вы это слышите от товарищей с гы-гы-шками — «Мы стали лучше одеваться!». И все такое красивое и типа — с подъе… с юмором.
Проблема в том, что я делал и такое ватное исследование. Количество мусора — растет просто люто. Что это — если не подтверждение теории, что у нас не все так плохо?
А теперь переходим к резюме.
Революция 1917-го года — заметьте при этом — ни один коммунист и не один либерал не признает, что в 90-х у нас и была революция — была хотя бы по фактам неизбежна. В отличие от «революции» 90-х, когда «коммунисты» предали народ, а будущие капиталисты (все строго с партбилетом и молодые комсомольцы) страну раздербанили. И сейчас они очень хотят реванша, потому что КГБ — инициативу — перехватили. Ведь люди на референдуме — проголосовали за сохранение СССР! Где был Явлинский?
Тема отдельного поста — что в КГБ бывают подлые люди, а где их нет?. И что и в современном мире КГБ, про которое пишут английские СМИ, уже не то — а значит — надо денег. И поэтому не будет тов. Сечин ходить в рубище. Как и тов. Ротенгберг, тов. Иванов и его сын, и т.д. и т.п. И дети их не будут. И чего?
Факт остается фактом — «даже школьники» написал мне один заряженный товарищ — пишут на стенах и записывают ролики, что «Путин вор»! Конечно! Я в их возрасте слово «Х-й» писал! Тогда было модно именно это, теперь уже как-то не так, материться-то можно!
Это совершенно не аутотренинг. Весьма себе далеко сегодня не нищее, хотя не без проблем, население России — не будет менять на какую-то свободу — свои достижения.
Да, мы, конечно, переживаем за малолеток, которые реально не представляют, через что мы прошли — но, если будет надо — полиция и Росгвардия с одной стороны, а родители с другой — быстро и доходчиво объяснят. Причем, мне лично кажется, что это дело сильно преувеличенно. Хотя «не братьям» с Украины — отдельное спасибо. Вы уничтожили свою страну, чтобы население нашей быстро-быстро поняло — как это просто. Лишиться всего за ради обещаний госпожи Нулланд, которая просто тупо потерялась. И об этом я тоже писал.
Никто не знает — хранит ли Бог Россию или нет. Думается, что все это не просто так. В том числе и появление Путина.
Но еще я думаю, что за все грехи наших т.н. «лучших людей», а сегодня — и их детей — Бог лишил их разума. Ибо в любом другом случае вести себя так паскудно и оторванно от действительности, возить в США санкционные списки, на камеру заходить в посольство США, обещать отдать Японии острова за недорого и т.д. и т.п. — могут лишь очень недалекие люди.
Из хороших новостей — мы очень, очень толерантный народ. Вот, простите, даже к гомосексуалистам, пока они не начинают доказывать всем по кругу — что они лучше. Или ровнее, чем другие.
Но есть один нюанс. Путин реально сдерживает население страны — чтобы показать оппозиционерам — либералам, демократам, коммунистам, голубым, зеленым или в полосочку — народную любовь. И я бы на месте господина Познера, господина Венедиктова, госпожи Собчак и госпожи Альбац — очень этому радовался. Потому что, например, в США этого уже нет — привет госпоже Меган Кейли, а в ЕС — нашей любимой бабуле Меркель.
Меня часто пугают, что вот революция меня сметет и они меня, жанковы, вешать будут. Смешно, что именно они забывают, что я защищаю, их и на бумаге, а было дело, хотя не политическое, но также дурачков пьяненьких за дело — в реале — от народа.
Потому что после Путина — может так и не свезет. А уж, при таком народе, если кто-то попытается текущую Россию сдать — я не поручусь, что будет с ним. Вы же просили гражданскую ответственность? А тут сработает система. Текущая полиция и армия — счас пошли за вечные ценности, чтобы им под бронежилет можно было сзади натолкать. Кто первый?
Но этом мой, как и ваш страх, конечно, все равно — основан. И уж слишком хочется Владимира Владимировича еще на один срок. Или такого — как Путин! А значит — сделаем! Потому что мы — Россия. И пускай — не лезут.
ЖЖ: uspehrussia
www.putin-today.ru
Почему в России не будет революции
Когда в Киеве случился Майдан, меня тут же стали спрашивать (как специалиста), а возможно ли что–то подобное в России. Ответ был — абсолютно, нет, по причинам, публично оглашенным в декабре 2013 года — этот текст дан ниже. Я думаю, уже произошла типа валидация этой оценки новейшей историей, так что имеет смысл перечитать и подумать, какие отсюда можно сделать выводы, каждому лично для себя.
Что было упущено: я был в курсе, куда дело идет, но не прописал прямо, что в качестве профилактики, не дожидаясь, пока свои самоорганизуются, начнут стрелять в чужих, повязав своих кровью. Тем немногим, кто в теме (т.е. реально включен в эти дела с Лугандоном), напомню странный момент, связанный с этим текстом. Когда его обсуждали, именно Руслан, с его военным и организационным опытом, сказал — да, они будут в нас стрелять, не раздумывая. Т.е. националисты ожидали реальной расправы, над собой. И конкретно кто сейчас стреляет по поручению кого? «Здесь вам не тут», да. Понимание одного совершенно не гарантирует понимание другого и не спасает от гипноза. Я к тому, что всегда внимательно приглядывайтесь — за одним миражом может прятаться не реальность, а другой мираж.
**********************************
1. Главное: демографическая структура. Массовые движения и беспорядки характерны для стран с большим процентом молодежи, особенно маящейся от безделья (напомнить о роли дезертиров в октябрьском перевороте, о продолжительности жизни в начале 20 века?). Не бывает революции стариков. Россия давно прошла демографический рубеж, делающий революцию возможной. Кстати, Китай на том же пути.
2. Атомарная структура общества, полное отсутствие национального единства. Какое, нафиг, единство в многонациональной империи? Онo может быть только на политической основе, и эта основа должна быть реальная, как, скажем, в США, а не придурошный «коммунизм» или «бабло побеждает зло». Реальная скрепа для империи — политическая система, в которой, в принципе, каждый может найти свое место, «никто не уйдет обиженным.» Распад империи, возможный при кастовом раскладе — это не революция, никому не стало сильно лучше жить после распада Британской, Австро–Венгерской и Российской империй, и дальнейший распад территорий тоже не был революцией.
3. Инфильтрация общества охранкой. В такой степени как в России — это в мире довольно редкая вещь. В большинстве стран не существует тайной политической полиции. В России все друг друга сторожат, мало стран где столько мужиков служат в охране. Все эти райотделы ФСБ, система доверенных лиц, квартир, тотальная система прослушки, проглядки и локации — все бы ничего, кабы система была чисто пассивная, типа мониторинга. Так нет же. В результате у народа нет никакого доверия ни к кому, вылезающему с любой политикой — всегда, причем не без основания, мерещится Азеф.
4. Низкий уровень общественных наук, невозможность исследования истории и современного состояния общества в силу зачисток материала и ограничений доступа, отсутствие независимых зарубежных исследований по тем же причинам. В результате, непонятно где страна находится и что надо делать, политические идеи берутся с потолка, реализуются неправильно и дискредитируются.
5. Страх. Традиционный, передаваемый из поколения в поколение страх и связанный с ним пофигизм. Страх, чувство полной незащищенности, бесправности, исторический опыт наказания за благие дела приводят к тому, что здравый смысл отождествлен с цинизмом и подавляющее большинство народа видит смысл только в частной жизни, чувствуя себя случайными зрителями в чужом театре, а не актерами политической пьесы в стиле комедиа дель арте. Другая комедия, да.
6. Исторический опыт народа, говорящий о том, что все равно на… да, обманут, и никакие политические движения не сделают жизнь лучше. 20 век полностью уничтожил пассионарность русского народа — посредством выбивания и перепрограммирования.
7. Качество народа. Век негативной селекции не прошел даром. У китайцев жертв было больше (жертв «коммунизма» там больше, чем, например, потери СССР во 2МВ), но меньше в процентном отношении. А русский народ сломался.
8. Отсутствие культурной идентификации. Что–то должно вдохновлять; революции не совершаются с лозунгом «За бабло!» Каков позитивный «мессидж», за что бороцца (ТМ)? Ну, побузили, а дальше что? Революция же не сама по себе нужна, а для установления долговременных институтов. Последние свободные выборы в России были в Учредительное Собрание в 1917 году, с тех пор народ сильно поменялся (поменяли; см. выше). Это насчет политической культуры. А насчет чисто культуры, самоидентификации? Европа это или Азия? Если Европа, то почему они нас не любят, и разве можно жить по правилам? Если Азия, то в каком смысле — как Иран, где кого не надо вешают или как Китай, где тысячу лет толерастия?
9. И, наконец, помимо пп.1–8, но прямо из них вытекающее: в России в толпу будут стрелять. Традиционно нет такого понятия, что это свой народ и у него на своей земле есть права. Никто никому не свой. Нет никаких прав и не было никогда, кто сильный тот и прав (ТМ), и точка. И все это подсознательно признают. Целый век ведь тренировали, да и до того официальное рабство было. Рабы бунтуют, но не делают революций.
maxpark.com
Почему в России не будет революции
История со сносом «хрущевок» и переселением за пределы МКАД привычно породила у многих ожидания неизбежной революции в России.
Даже уважаемые западные эксперты высказали предположения, что ситуация, в которой российское правительство открыто и от собственного имени нарушает права граждан, «оскорбляет не только непосредственных жертв, но и всех россиян».
Однако, к сожалению, с последним утверждением довольно сложно согласиться. В то время, как часть российской оппозиции активно обвиняет украинцев и солидаризовавшихся с ними россиян в отсутствии сочувствия к жертвам произвола, подавляющее большинство самих граждан России, более того, жителей Москвы, похоже, не спешит заступаться за пострадавших. Если мы посмотрим на основные темы московских форумов и соцсетей, то увидим, что подавляющее большинство людей, чьи квартиры не попадают под программу реновации, предпочитают держаться в стороне от этой темы, и даже не упоминают ее.
Я когда-то уже отмечала, что в случае очередной безумной выходки российского правительства основной потребностью большинства становится не желание изменить ситуацию, а необходимость получить объяснение, чего ради их жертвы были принесены. Этот доведенный до почти самоубийственной стадии конформизм породил особый, иррациональный тип реагирования на агрессию властей – желание вернуть себе ощущение утраченного комфорта, чувства защищенности и стабильности любой ценой. Главным способом такого возвращения становится мало-мальски логичное объяснение того, что очередной удар по нормальной жизни того или иного человека был правильным, верным и предпринятым для его же блага.
Похожая ситуация наблюдалась и в августе 2015 года, во время демонстративного сожжения санкционных продуктов. Тогда большинство аналитиков тоже предсказывали массовые волнения, потому что казалось, что власти покусились на святая святых – на еду, притом в стране, пережившей тяжелейшие годы массового голода, да и наше время полную бедняков. Однако и эту бессмысленную акцию российские власти смогли как-то полувразумительно объяснить своему «электорату». При этом даже абсолютно нелогичных и фантастических объяснений оказалось достаточно – люди с радостью приняли их, потому что видимость правильности и логичности решения восстанавливала в их глазах иллюзию стабильности и нормального развития страны. И эта иллюзия, как мы видим, оказалась для них важнее, чем собственно продукты.
Еще одним проявлением такого самоуничтожающего конформизма стало ярко выраженное желание отмежеваться от очередных жертв произвола. Узнав о принятии программы переселения, большинство москвичей задумалось не о своих правах, не о поруганной частной собственности и чем-то подобном – они в первую очередь бросились смотреть, не попадает ли их собственная квартира в программу реновации. Узнав, что его «пронесло» и на этот раз, русский человек испытывает облегчение и даже, как бы это парадоксально ни звучало, благодарность власти. Россияне привыкли к тому, что в их стране с кем угодно в любой момент может случиться, что угодно, и самого факта того, что сегодня это произошло не с ними, многим уже достаточно для счастья.
И уж совсем немногие рискнуть «испытать удачу на прочность» и солидаризоваться с пострадавшими, поскольку именно в лояльности властям они видят хоть какую-то гарантию защищенности. Социальный взрыв возможен тогда, когда произвол и лишения будут касаться всех – практически всех без исключения россиян. До тех пор, пока репрессии касаются отдельных категорий людей, все остальные будут радоваться тому, что они – не сторонники Украины, не оппозиционеры, не дальнобойщики, не Свидетели Иеговы, не жители пятиэтажек – и далее по списку.
На просторах Интернета можно увидеть, как жители других российских регионов даже злорадствуют, радуясь, что и у «зажравшихся москвичей» наконец-то начались проблемы. И эта зависть – тоже одна из причин, по которой российское общество сейчас невозможно объединить в общем протесте. Любая социальная группа, в которой оппозиция видит зарождающуюся «движущую силу революции», сразу же оказывается в вакууме, в опале со стороны других групп, старающихся всеми силами от нее отмежеваться.
Поэтому мне хотелось бы посоветовать российским оппозиционерам не тратить красноречие, убеждая украинцев или эмигрантов принять участие в происходящем, а в первую очередь попробовать убедить самих россиян солидаризоваться с собственными согражданами и поддержать их протест. Как показывает практика, это оказывается не менее сложной задачей.
Ксения Кириллова
ehorussia.com
Почему в России не будет революции
Даже уважаемые западные эксперты высказали предположения, что ситуация, в которой российское правительство открыто и от собственного имени нарушает права граждан, «оскорбляет не только непосредственных жертв, но и всех россиян».
Однако, к сожалению, с последним утверждением довольно сложно согласиться. В то время, как часть российской оппозиции активно обвиняет украинцев и солидаризовавшихся с ними россиян в отсутствии сочувствия к жертвам произвола, подавляющее большинство самих граждан России, более того, жителей Москвы, похоже, не спешит заступаться за пострадавших. Если мы посмотрим на основные темы московских форумов и соцсетей, то увидим, что подавляющее большинство людей, чьи квартиры не попадают под программу реновации, предпочитают держаться в стороне от этой темы, и даже не упоминают ее.
Я когда-то уже отмечала, что в случае очередной безумной выходки российского правительства основной потребностью большинства становится не желание изменить ситуацию, а необходимость получить объяснение, чего ради их жертвы были принесены. Этот доведенный до почти самоубийственной стадии конформизм породил особый, иррациональный тип реагирования на агрессию властей – желание вернуть себе ощущение утраченного комфорта, чувства защищенности и стабильности любой ценой. Главным способом такого возвращения становится мало-мальски логичное объяснение того, что очередной удар по нормальной жизни того или иного человека был правильным, верным и предпринятым для его же блага.
Похожая ситуация наблюдалась и в августе 2015 года, во время демонстративного сожжения санкционных продуктов. Тогда большинство аналитиков тоже предсказывали массовые волнения, потому что казалось, что власти покусились на святая святых – на еду, притом в стране, пережившей тяжелейшие годы массового голода, да и наше время полную бедняков. Однако и эту бессмысленную акцию российские власти смогли как-то полувразумительно объяснить своему «электорату». При этом даже абсолютно нелогичных и фантастических объяснений оказалось достаточно – люди с радостью приняли их, потому что видимость правильности и логичности решения восстанавливала в их глазах иллюзию стабильности и нормального развития страны. И эта иллюзия, как мы видим, оказалась для них важнее, чем собственно продукты.
Еще одним проявлением такого самоуничтожающего конформизма стало ярко выраженное желание отмежеваться от очередных жертв произвола. Узнав о принятии программы переселения, большинство москвичей задумалось не о своих правах, не о поруганной частной собственности и чем-то подобном – они в первую очередь бросились смотреть, не попадает ли их собственная квартира в программу реновации. Узнав, что его «пронесло» и на этот раз, русский человек испытывает облегчение и даже, как бы это парадоксально ни звучало, благодарность власти. Россияне привыкли к тому, что в их стране с кем угодно в любой момент может случиться, что угодно, и самого факта того, что сегодня это произошло не с ними, многим уже достаточно для счастья.
И уж совсем немногие рискнуть «испытать удачу на прочность» и солидаризоваться с пострадавшими, поскольку именно в лояльности властям они видят хоть какую-то гарантию защищенности. Социальный взрыв возможен тогда, когда произвол и лишения будут касаться всех – практически всех без исключения россиян. До тех пор, пока репрессии касаются отдельных категорий людей, все остальные будут радоваться тому, что они – не сторонники Украины, не оппозиционеры, не дальнобойщики, не Свидетели Иеговы, не жители пятиэтажек – и далее по списку.
На просторах Интернета можно увидеть, как жители других российских регионов даже злорадствуют, радуясь, что и у «зажравшихся москвичей» наконец-то начались проблемы. И эта зависть – тоже одна из причин, по которой российское общество сейчас невозможно объединить в общем протесте. Любая социальная группа, в которой оппозиция видит зарождающуюся «движущую силу революции», сразу же оказывается в вакууме, в опале со стороны других групп, старающихся всеми силами от нее отмежеваться.
Поэтому мне хотелось бы посоветовать российским оппозиционерам не тратить красноречие, убеждая украинцев или эмигрантов принять участие в происходящем, а в первую очередь попробовать убедить самих россиян солидаризоваться с собственными согражданами и поддержать их протест. Как показывает практика, это оказывается не менее сложной задачей
Ксения Кириллова
maxpark.com
Почему в 2017 году в России не будет революции
Лев ГУДКОВ, директор «Левада-центра»: «Политика вызывает у людей сильнейшее отвращение»
06.08.2015 в 19:22, просмотров: 76062В русской народной сказке Морозко испытывал людей на прочность, постепенно понижая температуру и время от времени спрашивая: «Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?». Положительная героиня, замерзая, терпела и тихо отвечала посиневшими от холода губами: «Тепло!».
Вот уже второй год население России живет в условиях углубляющегося экономического кризиса и международной изоляции. Санкции и контрсанкции, падение цен на нефть и связанный с этим сильный рост курса иностранной валюты, как следствие — рост цен в магазинах, падение доходов федерального бюджета и доходов российских семей…
А социальная ситуация спокойная! Удивительно спокойная.
«Ничего, нам тепло!» — отвечают россияне власти…
Почему? Что за особая порода людей вывелась на наших бескрайних просторах? До какой степени эти люди готовы терпеть?
В конце концов, будет ли в 2017 году, как пророчили, очередная революция?
«МК» поговорил об этом с доктором философских наук, социологом, директором Аналитического центра Юрия Левады («Левада-центр») Львом ГУДКОВЫМ.
фото: ru.wikipedia.org
— Можно ли сказать, что советский человек ушел в прошлое и в России появилась некая новая, постсоветская общность людей?
— Если говорить о ценностях и базовых установках, в целом люди меняются чрезвычайно медленно или вообще не меняются.
— По сравнению с каким временем не меняются?
— С позднебрежневским, допустим — с поколением родителей нынешних тридцатилетних. Исследование «Советский простой человек», которое мы начали в 1989 году, показывает, насколько устойчив базовый тип: это человек, воспитанный и сформированный в условиях репрессивного государства, он научился уживаться с ним и руководствуется принципом «я такой, как все, зачем выпендриваться?». Его жизненная стратегия заключается не в стремлении добиться улучшения условий своего существования, а в том, чтобы не потерять то, что уже есть. Таковы примерно 45% населения.
— Но это же не большинство!
— Не большинство, но это доминирующий, самый распространенный тип, норма, на которую ориентируются даже успешные группы. Есть, конечно, поколенческие нюансы и отличия, связанные с местом проживания. Но возьмем условную молодежь, которая в силу возрастных особенностей и формально более высокого уровня образования настроена оптимистичнее: как только она обзаводится семьей и принимает на себя ответственность, начинается ломка, и первоначальный романтизм и более высокие запросы съеживаются.
— И мы опять получаем людей, приспосабливающихся к предложенным условиям?
— Совершенно верно. Ломка сопровождается ростом цинизма, внутренней агрессии, недовольства, чувства собственной неполноценности. Это не просто стресс, в конечном счете это одна из причин социальной патологии в массовых масштабах.
— Но разве так не бывает в любой стране и в любое время при переходе людей из одной возрастной группы в другую?
— Извините, но в Германии, к примеру, число заключенных на порядок меньше, чем в России, — 60 и 600 человек на 100 тысяч человек соответственно. В том числе и потому, что в России уровень внутренней агрессии несопоставимо выше… Он колебался, отражая степень социальной напряженности или кризисных явлений. После развала СССР произошел резкий рост, но не сразу: к 1994–1995 году криминологи фиксировали волну преступности и социальной дезорганизации, рост самоубийств, социальных заболеваний. Потом все пошло на спад. После кризиса 1998 года это повторилось, но вплоть до 2008 года уровень агрессии в обществе снижался, потому что шел заметный и устойчивый рост уровня жизни.
— А сейчас?
— Трудно сказать: ведомственная статистика запаздывает, и она не слишком достоверна. По нашим данным, уровень агрессии, раздражения в первом полугодии явно снизился: в начале кризиса, как правило, люди пытаются сориентироваться в изменившейся обстановке, и протестные настроения падают. Кроме того, «Крымнаш» привел не только к консолидации общества, но и к переадресации враждебных чувств. Но об этом стоит поговорить отдельно.
* * *
— То есть нынешние тридцатилетние такие же, как и их родители?
— И те же самые, и изменившиеся. С одной стороны, воспроизводится тип человека зависимого, вечно недовольного, который считает, что ему недодали, что государство обязано обеспечить ему хорошую жизнь, а оно пренебрегает этим и сбрасывает с себя социальные обязательства. В провинции особенно нарастают раздражение и злоба по отношению к власти: льготы отбирают, медицина становится платной, больниц стало меньше, дороги перестали чинить и строить, автобусы не ходят, электрички тоже. Разрыв между центром и периферией усиливается, и это создает сильное напряжение…
С другой стороны, за последние полтора десятилетия в крупных городах появился совершенно новый тип человека — вполне уверенного в себе, меньше зависящего от государства, потому что он работает в рыночном секторе. Этот молодой, образованный и хорошо зарабатывающий россиянин не думает, какая у него пенсия будет в конце жизни…
— Потом спохватится…
— Потом спохватится, но очень важно, что горизонт планирования, как показывают наши опросы, у россиян чрезвычайно узкий — две трети говорят, что могут рассчитывать свою жизнь не более чем на 3–4 месяца, очень ограниченные ресурсы. А большинство молодых людей — на два-три года максимум… Это намного меньше, чем в других странах.
— Меньше, чем у соседей по СНГ?
— В международных исследованиях выделяют зону стран т.н. бывшего соцлагеря, где население обладает определенными общими чертами, но в России все эти черты проявляются ярче. Ярче даже, чем в Белоруссии. Ближе всего к нам была Украина, но сейчас ситуация там сильно изменилась, и сравнивать трудно…
С точки зрения социологии чрезвычайно важно, что структура институтов мало изменилась. Как говорил Юрий Александрович Левада, дело не в том, какие установки у молодого поколения, а в том, что делают институты с этим молодым поколением, как они его перетирают. Под институтами мы в данном случае понимаем систему устойчивых правил, воспроизводящихся независимо от состава людей, соблюдающих их. Эти правила формально или неформально закреплены.
— В законах или понятиях?
— В понятиях, обычаях или в законах — и в умении обходить законы, уживаться с государством. Опыт двоемыслия, коррупции, лицемерия — точно такой же социальный капитал, как образование, квалификация, профессия…
В 90-е годы какие-то призраки демократии еще гуляли по стране, но не потому, что люди были демократами, а потому, что власть была слабая и возникало много центров влияния. В 2000-е авторитаризм реконструировался вместе со всеми институтами, на которые он опирается: зависимый суд, правоохранительные органы, фактически не реформированная армия, консервативная система массового образования, контроль над информационным пространством… Но при этом в условиях открытости произошло вторжение западной массовой культуры. Появились новые виды коммуникаций — Интернет, социальные сети, мобильный телефон. В начале 90-х годов лишь 2% российских семей имели автомобиль, а сейчас — 35%, что дало совсем другую степень мобильности. Экономика все же стала рыночной, несмотря на растущее огосударствление (в конце 90-х годов государство контролировало 29%, а сейчас — 58% всех активов). В результате именно в 2000-е годы у нас возникло совершенно новое явление: начало формироваться «общество потребления». Не для всех, конечно, но для 20–25% более образованных и активных это стало очень значимо. Потребление, а не признание социальной деятельности, таланта превратилось в важнейший маркер социального положения, авторитета, ценность.
— Это по опросам видно?
— Конечно. Реальные доходы населения с 1990 года, последнего советского, к 2013 году увеличились в 1,6 раза, а если брать за точку отсчета 2000 год — в 3,8 раза (в 90-е годы был провал). При этом разрыв в доходах между 10% самых богатых россиян и 10% самых бедных составляет, по официальным данным, 16 раз, а по данным независимых экономистов — 27 раз. В Москве этот показатель — около 41. В советское время соотношение было примерно 4–5, а в развитых странах Европы сейчас — 6–7… Следствием вопиющего неравенства стало то, что социологи называют «рессентимент». Когда подростки из небогатых семей видят катающихся в «Лендроверах» ровесников, у них возникает бессильная зависть, тягостное сознание тщетности попыток повысить свой статус…
фото: Замир Усманов
Памятник Ленину на Финляндском вокзале в Санкт-Петербурге после подрыва в 2009 году.
* * *
— Но при всем при этом общество спокойно.
— Оно не спокойно, а апатично, хотя и очень раздражено. Недовольство, агрессия загоняются вовнутрь. Люди, лишенные будущего, не хотят участвовать в политике, которая с советских времен вызывает сильнейшее отвращение. 85% россиян говорят, что не в состоянии повлиять на решения, принимаемые властями на любом уровне, даже муниципальном, а на вопрос «если бы у вас были такие возможности, стали бы вы участвовать в политической или общественной деятельности?» 80% решительно отвечают «нет».
— Это способ ухода от ответственности — говорим, что не можем повлиять, даже если на самом деле очень даже можем?
— Именно. У нас вы не увидите ничего подобного волнам массовых выступлений и демонстраций по самым разным поводам, как в странах Европы и Америки. Советский человек в такой ситуации сразу принимает позу зародыша — свернуться клубочком и перетерпеть. Он живет интересами семьи, ближнего круга, выгораживая вокруг себя пространство, которое может контролировать, и дальше него не идет. Поэтому общество, точнее население, очень фрагментировано, в социологическом смысле «общества» как такового здесь и нет.
— Если судить по 86%-ному рейтингу президента, россияне доверяют власти?
— Наглое жулье, не уважающее людей, — такой выглядит власть в целом в глазах россиян. В особенности это касается депутатов, чиновников, но и высшего руководства тоже. Конечно, эффект «Крымнаш» есть, идет сокращение числа тех, кто верит критическим материалам о Путине, но основная группа отвечает «наверное, да» на негативную информацию о президенте, добавляя, что «главное — при нем жить стало лучше». Это релятивизм, аморализм, цинизм — как хотите называйте.
— Но при этом социальные ожидания держатся на низком уровне. «Власть поддерживаю, но ничего хорошего от нее не жду»?
— Разрыв между отношением к власти и социальными ожиданиями сегодня непривычно большой, почти 40 баллов. Кстати, когда были протесты в 2011–2012 годах, его почти не было… Но надо понимать, что произошло. Начиная с 2014 года пропаганда трансформировала в поддержку власти чувство постоянного раздражения. Людям очень важно было осознание причастности к великой державе.
— Постимперский синдром дал обратку?
— Да. «Хотя мы и жили бедно, нас все уважали, потому что боялись», а с началом перестройки это пропало, говорили нам они. «Зато мы делаем ракеты» компенсировало повседневную униженность и зависимость. Даже в 1998 году от будущего президента (еще до прихода Путина) ждали трех вещей: выхода из экономического кризиса, решения чеченской проблемы, то есть прекращения войны, и возвращения статуса великой державы. Ни медицина, ни коррупция, ни преступность так не волновали россиян 15 лет назад, как чисто символическая вещь — статус!
И вот, наконец, Путин повел себя назло «проклятому Западу», «защитил своих», Россия демонстрирует силу, встает с колен, говорят нам респонденты, «мы показали всем зубы» и «заставили себя уважать»… Мощнейший рост самоуважения — в 1,7 раза с 2012 по 2015 годы — в этом суть т.н. посткрымской эйфории. Число считающих, что нас стали уважать в мире, выросло примерно в той же пропорции.
По опросам, начиная с 2008 года Путин терял поддержку. Олимпиада лишь приостановила, но не изменила эту тенденцию, а присоединение Крыма дало эффект массовой мобилизации, и мы видим рост рейтинга почти на 20%. Причем за счет той самой среды, которая выступала с протестами — дезориентированной и недовольной части среднего класса! Дезориентированной — потому что те, кто выходил на Сахарова и Болотную, не смогли сформулировать политических требований.
— А «честные выборы»?
— Честные выборы — это не политическая программа, расписанная по шагам, не будничная партийная работа. Там было в основном оскорбленное чувство человеческого достоинства, моральный протест. Та самая жажда уважения: «Верните мой голос!»
— И им дали возможность себя уважать, вместо голоса вернув Крым?
— Да. В результате российский протосредний класс раскололся, и большая его часть присоединилась к Путину. Меньшая часть, не более 8–12%, выступила против. Можно, конечно, и 18% оппозиции насчитать, но это предел — как в полузатопленной лодке воздушная подушка, не пускающая воду… А националистическая эйфория дошла до некоторой точки и держится на ней.
* * *
— Почему же держится? Многие считали, что полгода, год максимум — и люди столкнутся с реальностью…
— Кризис пока не настолько серьезный, 10% снижения — это не катастрофа, не 55%, как в середине 90-х годов. И люди готовы терпеть ради самоуважения. После очень глубокого перепуга в конце прошлого года они хотят верить, что проскочили и все скоро будет как раньше. Пока не почувствуют, что лишаются чего-то, без чего жить нельзя, — будут вести себя спокойно.
— То есть загнанное внутрь недовольство россиянин демонстрирует не по отношению к своей власти, а по отношению к Америке?
— Все согласно анекдоту: «Я тоже могу выйти на Красную площадь и сказать, что Рейган дурак…» Опыт ХХ века был катастрофическим, а реакции наученной беспомощности — саморазрушительны для общества. Мы расплачиваемся за надежду построить светлое коммунистическое будущее, за то, что страна позволила себе сделать вид, что она поверила в это и готова все терпеть.
— И революции в 2017 году не будет?
— Нет, революции не будет. Разве что местные бунты… Но думаю, и в 2018 году, несмотря на все недовольство, выборы пройдут жестко, без экспериментов вроде Навального в Москве. Решение проблем будет оттягиваться, тем самым поднимая давление в котле. Но вы же видите: у людей за полгода отобрали треть сбережений — и ничего!
— В 1992 году у них отобрали все сбережения, и ничего… А откуда тогда этот страх перед «цветными революциями»?
— Это страх не населения, а власти. По опросам, несмотря на пропаганду, не более 30% россиян готово поверить в угрозу «цветной революции» в России — вокруг себя они ничего подобного не видят.
— Вы хотите сказать, что власть неадекватна стране?
— Она адекватна стране в том, что является концентрированным выражением базового типа: недоверчивая, со всеми присущими этому типу комплексами неполноценности, с блатным языком. Представьте молодого парня где-нибудь в Урюпинске — работы нет, а в телевизоре Путин летает на истребителе, с тиграми обнимается… Это же сказка, миф успеха! Молодежь — самая сейчас пропутинская группа.
— Получается, народ не доверяет власти, а власть — народу?
— У игры в паранойю есть еще одна цель — мобилизация общества. Лозунги Болотной на пике поддерживали до 45%, но потом удалось дискредитировать протестное движение, связав нехитрым образом несколько вещей: Запад — права человека — вседозволенность — гомосексуализм — педофилия — Россия, хранительница православия, чистоты веры и морали… Страх за детей и перед всем неизвестным, чужим у россиян очень силен. Судя по всему, нас ожидает возвращение репрессивных практик и попытка восстановления тотального идеологического контроля.
— А как это стыкуется с обществом потребления?
— Плохо стыкуется! Как говорится, «конфликт телевизора с холодильником»…
* * *
— Ваши ожидания основаны на действиях самой власти или на готовности населения спокойно это принять?
— Население принуждается к этому. Власть меняет легитимационную базу — это уже не «процветание и стабильность», а «враги», внутренние и внешние. Резко усиливается антизападная пропаганда (хотя идет она давно — с приходом Путина).
— А россияне, кстати, себя ощущают европейцами?
— Нет! «У нас особый путь», «мы не такие»… А какие — внятно не могут сказать. Это своего рода защитный барьер.
— Рост популярности Сталина связан с тенденцией на усиление репрессий?
— Все не так просто. В 1991 году Сталин у россиян не входил и в десятку великих людей, сегодня же занимает первое место. Но что за этим стоит? Он «виновен в гибели миллионов невинных людей», но не преступник, говорит большинство, поскольку «без него не было бы победы», он «сделал страну супердержавой»… Но на вопрос «хотели бы вы жить при Сталине?» отвечают «нет». И на вопрос «вас интересует тот период истории?» — тоже «нет». Причем доля индифферентных, для которых Сталин — как в грамматике «давнопрошедшее время», все равно что Александр Македонский или Наполеон, — за время путинского правления выросла с 12 до 47%.
— Поколение сменилось…
— Подите немцу скажите, что Гитлер — это давнопрошедшее время! Дело в том, что у нас не проведена моральная работа по осмыслению истории. А цинизм власти, насилие принимаются в качестве социальной нормы…
— Потому что без цинизма власти и насилия не добиться величия державы?
— Да, одно компенсирует другое.
— И люди готовы еще несколько миллионов невинных положить ради еще большего уважения?
— Пока не готовы. Но кто знает? В ноябре 2013 года, когда мы спрашивали о Майдане, две трети никакой враждебности по отношению к вышедшим на площадь в Киеве не испытывали, считали, что не надо вмешиваться в их дела. Но уже в январе 2014 года ситуация резко изменилась, потому что пропаганда начала говорить, что к власти на Украине пришли фашисты, «киевская хунта». А с фашистами какой может быть разговор?
— И что, люди ведутся на пропаганду с полуоборота?
— Да, ведь альтернативные источники информации подавлены. Возникло сильное раздражение против оппозиционеров. Навального знают до 50% населения, он стал фигурой общероссийского масштаба, одобряют его процентов 8, а негативно относятся к нему 35–40%… В этом негативном отношении отчасти и оправдание собственной пассивности — в фокус-группах люди говорят, что оппозиционеры «гонят волну», они крикуны, лишь борются за власть, и ничем не лучше тех, кто в Думе…
У наших либералов есть колоссальное сопротивление необходимости признать неприятные для них, пугающие вещи — те же 86%. Это не просто нежелание, это неспособность понять, что мы имеем дело с признаками рецидива тоталитаризма.
— Это как страус прячет голову в песок? Как мать, которая не хочет замечать, что ее сын наркоман, как жена, которая последней узнает об измене мужа, хотя об этом знают все вокруг?
— В известном смысле да. Это один из способов пассивной адаптации, приспособления к ситуации.
— Но честны ли, отвечая на вопросы об отношении к власти, люди базового типа, о которых мы говорили?
— Какая разница, честны они или нет! Мне абсолютно все равно, что товарищ Иванов говорит на кухне со своей женой, обсуждая Путина, — важно, как он ведет себя в публичном пространстве. Если голосует как надо — он лоялен…
www.mk.ru
почему в России не будет революции
Около трех тысяч человек приняли участие в пикете, который прошел на днях в Находке. Даже если число участников акции преувеличено прессой, все равно можно сказать, что людей собралось много. Поводом стали серьезные экологические проблемы.
Архивное фото
Дело в перевалке угля, который в городских портах осуществляется открытым способом. И как только ветер меняет направление, над городом повисает облако угольной пыли.
Экологические проблемы стали причиной массовых акций в Челябинске. О смоге, который периодически накрывает этот уральский город, регулярно сообщают федеральные телеканалы. Местная прокуратура проводит проверки, но на ситуацию это влияет мало.
А в Новосибирске готовят уже третий митинг по поводу роста цен на услуги ЖКХ. Предыдущий состоялся в конце января этого года, и в нем приняли участие около тысячи человек.
Разумеется, эти три примера не претендуют на всеохватность. Но все же некоторые выводы сделать можно.
В качестве иллюстрации приведем данные администрации Челябинска о количестве публичных акций в городе. Если в 2013 году таковых насчитали 342, то в прошлом — 1637. Здесь, правда, стоит напомнить об изменениях в законодательстве: к публичным акциям теперь относятся мото- и автопробеги.
Впрочем едва ли увеличение количества акций можно отнести только на их счет. И, безусловно, самой распространенной формой стал одиночный пикет, который не требует согласования с властями.
Самыми популярными темами в 2016 году в Челябинске были защита прав обманутых дольщиков, экология, ювенальная юстиция. При этом в городской администрации отметили, что чаще мероприятия организуют простые граждане, а не партии.
Эксперты, которые по просьбе «Правды.Ру» прокомментировали ситуацию с протестами в регионах, не видят ничего странного в том, что политические организации оказались, скажем так, в стороне от происходящего.
Руководитель филиала Фонда развития гражданского общества (ФоРГО) в Новосибирской области Константин Антонов назвал в качестве главной причины деградацию государственного и муниципального управления.
«Прежде всего это отсутствие коммуникации и ослабление коммуникации, во-первых, в самой структуре власти, что приводит к определенным конфликтам среди элит. Второй момент — это ослабление коммуникации между властью, экспертным сообществом и населением. И это самая главная причина», — отметил политолог.
«С одной стороны, коммуникативные платформы, социальные сети, новые технико-технологические свойства коммуникации существенно изменяются, ускоряется скорость коммуникационных обменов на горизонтальным уровне между людьми. Но при этом закрытость власти ограничивает потоки коммуникации. И вот эти вещи накладываются друг на друга, происходит противоречие», — пояснил он.
Гендиректор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев предлагает разделять социальный и политический протест.
«Социальный протест есть. Потому что концы с концами свести все труднее. Рыночная экономика не может жить без покупателя. А бедному покупателю не на что покупать. Поэтому возникает некий порочный круг: когда экономика не растет, потому что покупателю не на что покупать, а работнику, потенциальному покупателю, нечем платить зарплату, потому что экономика не растет. И это большая проблема. Она существует в очень многих регионах, включая даже весьма благополучную Московскую область, где наблюдается целый ряд разных социальных всплесков», — сказал политолог.
При этом Константин Антонов и Дмитрий Журавлев сходятся во мнении, что социальные протесты едва ли перерастут в политические.
«У поколения старше двадцати есть очень сильная прививка в виде 1990-х годов», — пояснил свою точку зрения гендиректор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев. По его мнению, люди помнят, что резкое изменение социальной ситуации принесет им скорее вред, нежели пользу.
«Потому что 90-е годы это и показали. Был социальный протест. Люди сказали: «Поскольку все плохо, вы ничего делать не умеете, мы новую власть изберем». Сделали — жить стали еще хуже. Это первая сторона», — подчеркнул он.
«Вторая сторона: люди, которые у нас рулят политическим протестом, — это богатые. Политический протест в России — это протест богатых. И социальный протест, и политический, в отличие от Украины, в России не сходятся. Они враждебны друг к другу. Потому что главным противником для курганских людей, которые едут на автобусе, является не губернатор, не говоря уже о президенте, а владелец автобусного парка, который задирает тарифы. А именно богатые громче всех кричат: «Долой власть!», — отметил эксперт.
«Наши люди власть, может быть, не очень любят, но наших оппозиционеров они не любят еще сильнее. Я имею в виду правых. Наших правых, потому что на Западе правыми называют других. И поэтому у нас Майдана не будет. Наши люди будут страшно ругать власть, требовать улучшения социальной ситуации. Но если дойдет до дела, они скорее побьют наших оппозиционеров, чем власть», — полагает Дмитрий Журавлев.
Не менее резок в оценках и Константин Антонов.
«Для того чтобы мобилизовать протесты, лидерам оппозиции необходимо предложить альтернативу. Для того чтобы предложить альтернативу, нужно погрузиться в проблему, иметь определенные компетенции. Теперь перечислите мне лидеров оппозиции, кто на это способен. Пенсионер Явлинский? Ну, он сделает программу не «500 дней», а «501 день», но она не выполнится. Или Навальный? Кто? Посмотрите на них! Это же кунсткамера», — заявил эксперт.
Евгений Федоров: ОМОН в ЦБ или майдан в Москве
www.pravda.ru