Начнется ли война в 2019: Готова ли Россия к конфликту с НАТО? Что будет в случае войны?

Когда же начнется эта война? — Блоги — Эхо Москвы, 15.02.2019

Европа уже не Гейропа, а вероятный театр военных действий между США и Россией. Больше и больше россиян стало смотреть на окружающий мир только через призму войны. Зарубежные события для них интересны только когда в них заложен конфликт.

Пару дней назад я написал текст для своей газеты про вывод советских войск из Афганистана. Мне удалось пообщаться с простыми ветеранами, которые принимали участие в этой напрасной войне. Это не мои слова, а их оценка мясорубки, в которой они невольно участвовали. Кабул, Кундуз, Джелалабад, Шинданд. Духи, смерть, дедовщина, тиф.

Нет, я не намерен пересказывать чужие истории. Тем более, мне кажется, что в вашем окружении, дорогие читатели, есть как минимум один человек, который был вынужден выполнять так называемый интернациональный долг. Послушайте их. Пусть ветераны вспоминают, а журналисты или бездарные политики не сочиняют легенды про войну в Афганистане. Я про другое.

Ты сидишь с человеком на кухне в московской многоэтажке и слушаешь его непростой рассказ про конфликт тридцатилетней давности. После Афганистана были на постсоветском пространстве и в самой России другие войны. Некоторые продолжаются с разной интенсивностью до сих пор. Складывается впечатление, что вооруженный конфликт внедрился в российское общественное сознание. Он стал неотъемлемой частью, которая не отвергается как что-то неправильное или неестественное. Война у россиян не вызывает неловкость или омерзение. Ее образ присутствует в обществе и усиливается. Она тут. Война просто есть.

Как показывает недавний опрос исследовательской организации «Левада-центр*», 56 процентов россиян убеждены, что сейчас существует военная угроза для России со стороны других стран. При этом последние девять лет эта цифра особо не меняется. Большинство россиян не видело иностранную военную угрозу для своей страны крайний раз в далеком 2006-м году.

Принято считать, что это признак новой милитаризации российского общества. Как и Юнармия или ДОСААФ (да, эта организация по-прежнему существует). Как и то, что массовый российский кинематограф зациклился на военных экшенах (и весьма примитивных комедиях). Нет, это просто расчет. Образ войны является, возможно последним узлом, который крепко связывает российское общество и власть. Поэтому в качестве государственной идеологии,понятной для всех россиян, выступает память о Великой Отечественной войне.

Есть и перебор. Со стороны, в определенном смысле своеобразно, смотрелись пляски около эшелона с танками Т-34 чехословацкого производства, переданного России Лаосом. Аналогичные эмоции вызывает запланированный поезд с военными трофеями из Сирии, которые провезут по железной дороге через всю страну. Прям «святые мощи войны» какие-то. Поймите меня правильно, я вовсе не глумлюсь над подвигом советских воинов, который сыграл решающую роль в разгроме нацистского Рейха, или над усилием России уничтожить ближневосточный рейх террора. Просто мне кажется, что такое шоу в 21-м веке выглядит не совсем уместно.

Но больше меня поражает с какой легкостью война обсуждается. Как будто она необходимое хирургическое вмешательство, с которым просто надо смириться. «А что, будет война между США и Россией?», «На Украине скоро выборы, нападет Порошенко на Донецк?», — эти и другие вопросы о войне я слышу довольно часто.

Приезжая в Чехию, да и в другие европейские страны, я никогда не замечал, чтобы кто-то стал говорить о войне с Россией. Про Донбасс вообще речь редко заходит. Если уж война и обсуждается, то только в самом ее «легком» и «попсовом» варианте, как информационная или, на худой конец, гибридная война. В настоящую войну верит только горстка пессимистов. Само слово «война» в лексиконе простого обывателя встречается очень редко. Хочется верить, что это благотворное влияние Евросоюза.

Само собой, источником, ныне генерирующим вопросы о войне у россиян, являются российские СМИ. Когда с экрана людям на полном серьезе говорят, что, например, по сообщению высокопоставленного источника из болгарской армии известно, что Киев готовит в определенную дату наступление на Донбасс и… оно, естественно, не происходит, у людей в голове все равно откладывается мысль, что война близко.

И неудивительно, что больше и больше россиян стало смотреть на окружающий мир только через призму войны. Зарубежные события для них интересны только, когда в них заложен конфликт. Европа уже не Гейропа, а вероятный театр военных действий между США и Россией. Мало кто осознает риски брексита для российской экономики, зато многие потешаются над противостоянием между Лондоном и ЕС. Как на самом деле живется в соседних европейских странах россияне знают меньше и меньше.

Самое печальное то, что мышление в категориях конфликта загоняет российское общество в состояние изоляции от внешнего мира. Даже настоящей войны для этого не надо. Да и суверенный интернет Чебурашка тогда пригодится. Ведь совсем скоро может сложиться у большинства россиян впечатления, что там за кордоном только коварные враги и кроме образа войны ничего нет…

* «Левада-Центр» — НКО, признанное иностранным агентом.

Аналитики НАТО оценили вероятность войны с Россией

Война России с НАТО маловероятна, но все равно возможна — об этом говорится в докладе Оборонного колледжа альянса «Почему Прибалтика имеет значение. Защита северо-восточной границы НАТО». Глава комитета Госдумы по обороне Владимир Шаманов раскритиковал доклад аналитиков военного блока, указав, что Россия не собирается ни на кого нападать, но и не допустит агрессии в отношении собственных границ.

НАТО считает войну с Россией маловероятной, но все равно возможной – об этом говорится в докладе Оборонного колледжа альянса «Почему Прибалтика имеет значение. Защита северо-восточной границы НАТО».

При этом главной отправной точкой для России для «разрушения архитектуры безопасности Европы» будет Прибалтика – говорят авторы доклада. В этой связи они выражают уверенность в необходимости отправки в регион расширенного контингента американских военных, передает

ФАН.

Авторы также указали, что что после распада СССР Запад расслабился и чувствовал себя победителем, и поэтому большая часть Европы ушла в «стратегический отпуск». Оптимизма западных стран не поколебало даже существование замороженных конфликтов на границах РФ — и расходы на оборону в Европе с начала 90-х годов стали падать. Как указывается в докладе, ситуация начала меняться только в 2014 году, передает сайт mk.ru.

Глава комитета Госдумы по обороне Владимир Шаманов раскритиковал доклад аналитиков НАТО, передает НСН.

«Это абсолютно безответственное заявление западных горе-полководцев, вершителей судеб, на которое у меня не находится критики. Повторю, что уже говорил — подобные высказывания направлены на то, чтобы напугать своих налогоплательщиков в странах НАТО, и они выделили больше денег для вооруженных сил», — указал военный.

Парламентарий отметил, что Россия не собирается ни на кого нападать, но и не допустит агрессии в отношении собственных границ.

«Сегодня существует разумный баланс равновесия. Но некоторые горе-стратеги западного блока пытаются заявлять о наращивании военных усилий.

Все это происходит параллельно с потугами американских политиков привести к красной черте, когда неминуемо возникнет ситуация, близкая к Карибскому кризису. Не хотелось бы, конечно, этого допускать. Мы будем внимательно следить за развитием ситуации и отреагируем соответствующим образом», — подчеркнул бывший командующий ВДВ.

В свою очередь, американские аналитики издания The National Interest выразили уверенность в том, что у Соединенных Штатов нет оснований воевать с Россией, за исключением сохранения целостности НАТО. Если США будут сражаться, то за ними последуют Германия, Франция, Польша и Великобритания.

Кроме того, по словам экспертов, американская сторона имеет все шансы победить, если внезапно начнется война с Россией и Китаем, так как США имеют самую «устрашающую» армию в мире.

«США… выиграют две крупные войны одновременно или, по крайней мере, приблизятся к победе, чтобы ни Россия, ни Китай не увидели победы», — уточнили аналитики.

Вместе с тем, обозреватель NI Адам Кэбот пишет о том, что российские ЗРК С-400 приносят стратегическую выгоду России и наносят урон НАТО, хотя не прошли испытания в условиях реальных боевых действий.

По его словам, продажа комплексов означает укрепление связей с такими странами, как Китай, так как военных нужно будет обучать обслуживанию. Также, по мнению автора, С-400 вписываются в стратегию гибридной войны, которую ведет Москва. Например, продажа комплексов Турции нацелена на разрушение единства НАТО и создание препятствий для укрепления блока.

Чуть ранее стало известно, что

в Польше будут созданы шесть точек, где будут размещаться военнослужащие США.

Это предусмотрено в достигнутом между республикой и Соединенными Штатами соглашении о расширении американского военного присутствия на польской территории, сообщил министр обороны Польши Мариуш Блащак в эфире Polskie Radio.

По его словам, точная локализация этих точек будет определяться соглашением обеих сторон.

«Важно усилить восточный фланг НАТО, а значит, и восточный фланг нашей страны, чтобы сдерживать возможного агрессора», — отметил Блащак.

Зампред комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джабаров предупредил, что в ответ на усиление военного присутствия США в Польше Россия усилит свои войска на западной границе.

По его словам, в случае нанесения удара по РФ с территории Польши, республика сама станет «мишенью для нанесения ответного удара».

«В Польше, видимо, этого не понимают. Возможно, им хочется быть чей-то военной базой», — сказал сенатор. По его мнению,

с точки зрения безопасности размещение войск США ничего не даст Польше.

В прошлом месяце сообщалось, что США разработали подробный план давления на Россию – об этом рассказывал советник министра обороны РФ Андрей Ильницкий. Эксперт убежден, что американцы собираются «дестабилизировать» нашу страну.

«США продолжают выстраивать дестабилизирующую дугу от Черного моря до Прибалтики, где теперь Белоруссия играет одну из ключевых ролей», — отмечал советник.

Он пояснял, что активнее всего США будут разрабатывать украинское направление, поставляя Киеву вооружения. Кроме того, давление на Россию Вашингтон планирует оказывать через Сирию, продолжая поддерживать группировки вооруженной «демократической» оппозиции.

Американские власти также собираются «выдавить» российский военный контингент из Приднестровья, заявлял советник главы Минобороны. Наконец, российско-азербайджанские отношения тоже могут оказаться под ударом — США «могут сыграть на противоречиях, если они возникнут».

Ильницкий подчеркивал, что доклад был составлен специалистами корпорации RAND, предложившими ослабить Россию за счет пропаганды и стимуляции миграции для образованной молодежи и квалифицированных специалистов.

С чего начинается война?

«Я пережил Освенцим. Может ли подобное повториться? Да», — говорит журналист и историк Марьян Турский.

Тот, кто знает войну не по фильмам, понимает, что в ней нет никакой романтики.

Война не укрепляет дух человека. Война — это самое страшное несчастье. Моя мама пережила Первую мировую. Она мне рассказывала как приходили военные, грабили, насиловали, сжигали, убивали. Это и есть война.

Недавно я встречался с президентом Австрии Александром Ван дер Белленом. Мы разговаривали о концлагерях, и он сказал: «Аушвиц-Биркенау не свалился на нас с неба». Это правда. В прошлом веке все к этому шло.

С чего начинается война? С безразличия, жестокости, отсутствия реакции на несправедливость. С того, что подросток учит пятилетнего мальчишку душить кота. С того, что родители, видя как незнакомый мужчина поднимает руку на женщину, говорят своему ребенку: «Не смотри, пошли отсюда». Война начинается с плохого отношения к людям, которые отличаются от тебя, война начинается с пренебрежения и равнодушия.

В войне нет никакого «вдруг», она начинается постепенно, незаметно.

Мало кто из нас, жертв, справился с бременем войны, с воспоминаниями. Некоторые совершили самоубийство после 1945 года. Я тоже сделал 99 шагов из 100 в сторону смерти, но остался жив. Меня спасла частичная амнезия. В течение 20 лет я помнил лишь некоторые события: начало гетто, транспорт в концлагерь, день прибытия в Освенцим. Все остальное было как будто в тумане. Потом память начала возвращаться.

Большинство людей Европы живет сейчас спокойной жизнью. Однако война не закончилась до тех пор, пока хотя бы одна из ее жертв вздрагивает при виде армейских ботинок, просыпается от ночных кошмаров. Со мной такое происходит редко — раз в 2-3 года. В последнем сне Гитлер приказал мне в него стрелять. Я знал тех, кому кошмары снятся каждую неделю, каждые несколько дней. Можно сказать, что я в этом смысле счастливый человек.

Простил ли я? Наших палачей — нет, народ, который их породил — да. Я говорю только от своего имени, я не имею права говорить от имени других жертв. Я понимаю тех, кто до сих пор не может простить. От ненависти меня спасло то, что я встретил в своей жизни невероятно порядочных немцев. Благодаря им я не испытываю ненависти ко всему немецкому народу.

В Библии есть такие слова: «Помни, как поступил с тобою Амалик». Амалик — это глава племени, который хотел истребить евреев. Мы обязаны помнить все случившееся во время войны. Но я хотел бы процитировать и выдающегося мыслителя Нахмана из Брацлава: «Умение забывать — это величайшее искусство». Мне кажется, главное — помнить, но не быть злопамятным. Ведь противник или его потомки могут стать моими соседями. Так происходит в нашем мире.

Я пережил Освенцим. Может ли подобное повториться? Да! В 60-х в США темнокожие боролись за свои права. Как раз в это время я находился там. Однажды я ехал в машине с темнокожим. Местные подожгли наш автомобиль только потому, что в нем сидел черный. Белый человек тогда был главным противником равноправия. Я тогда подумал, что главное богатство белого — его кожа.

Меня часто спрашивают, как рассказывать о войне молодежи. Умоляю вас, только не давите на жалость, не ждите от них сочувствия! В 1939 году мне было 13 лет. Что я думал о Первой мировой войне? Она меня не интересовала. С момента начала Второй мировой прошло 80 лет. Для современной молодежи это абстрактные, очень далекие события. Не ждите от них сопереживания. Постарайтесь показать им, как кошмары прошлого века влияют или могут повлиять на их жизнь. Если это заинтересует молодежь и она захочет погуглить, нажать на кнопку мышки, то наша миссия удалась.

Моя дочь и внуки знали, что я пережил войну и концлагерь, но я никогда не заставлял их ездить со мной в Освенцим. Никогда не утомлял их рассказами, не давил на жалость. Я ждал. Когда дочери исполнилось 18 лет лет, она спросила, могу ли я поехать с ней в Освенцим. И мы поехали в бывший концлагерь Аушвиц-Биркенау. Я показал ей место, где был когда-то, рассказал свою историю.

Мы в долгу перед убитыми. Но еще больше мы обязаны тем, кто придет на эту землю. Уверен, что нам необходимо искать понятный язык, на котором человечество будет рассказывать о случившемся.

(фрагменты интервью Марьяна Турского «Новой Польше» и «Радио Лодзь»)

Перевод Евгения Климакина

Кто, где и за что сегодня воюет на планете / Геополитика / Независимая газета

Американские военные присутствуют в 65 странах, в 14 – ведут боевые действия. Фото с сайта www.defense.gov

Ежегодно 21 сентября во многих странах отмечается Международный день мира. Его девиз в 2020 году «Достичь мира вместе». Организация Объединенных Наций обратилась ко всем противоборствующим сторонам с призывом в течение 24 часов соблюдать режим ненасилия и прекращения огня.

«Хотя его осуществление может быть затруднено недоверием, меня воодушевляет решительная поддержка этого призыва со стороны гражданского общества, которое может повлиять на людей и мобилизовать их на низовом уровне», – написал генеральный секретарь Антониу Гутерриш в послании, опубликованном на сайте организации.

Несмотря на все призывы к миру, на планете не прекращаются войны разной степени интенсивности.

Вооруженным конфликтом низкой интенсивности по религиозным, этническим, политическим и другим причинам считается тот, в котором ежегодно погибает до 50 человек. Эпизодические теракты и боевые действия, в которых погибает до 500 человек, относятся к конфликтам средней интенсивности. Вооруженный конфликт высокой интенсивности – это постоянные боевые действия с применением обычных средств вооружения и оружия массового поражения (за исключением ядерного), с привлечением иностранных государств и коалиций, например, таких как Североатлантический альянс. Такие конфликты часто сопровождаются массовыми и многочисленными терактами. Число жертв превышает 500 человек ежегодно.

ЕВРОПА

На Украине после государственного переворота, в результате которого законно избранный президент Виктор Янукович на деньги США был лишен власти, в стране началась гражданская война.

«На деньги США» – это не просто фигура речи. На конференции фонда «Украина–США» 13 декабря 2013 года Виктория Нуланд – в то время помощник госсекретаря США по европейским и евразийским делам – заявила: «С момента объявления независимости Украины в 1991 году Соединенные Штаты поддерживали украинский народ, приобретающий навыки демократии и создающий демократические институты, добивающийся более активного участия в гражданской жизни и добросовестного управления – необходимых предпосылок для реализации Украиной ее проевропейских устремлений. Мы инвестировали более 5 млрд долл., стремясь помочь Украине в достижении этих и других целей, призванных обеспечить безопасность, процветание и демократическое устройство страны».

Теперь украинцы знают, что на языке США означают слова «безопасность», «процветание», «демократическое устройство». По последним данным Управления верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ ООН), за период конфликта с 14 апреля 2014 года по 31 марта 2020 года пострадало около 44 тыс. человек. Погибло более 13 тыс. человек. УВКПЧ ООН зафиксировало 3055 случаев гибели гражданских лиц. При этом «среднемесячное количество случаев гибели или ранения гражданских лиц в первом квартале 2020 года увеличилось на 47,3% по сравнению с последним кварталом 2019 года», – говорится в сообщении.

Среди пострадавших на востоке Украины насчитывается от 29 тыс. до 31 тыс. раненых, среди которых до 9 тыс. – гражданских, до 10,5 тыс. – украинских военнослужащих и до 13,5 тыс. – членов вооруженных формирований.

Война в Донбассе проводится на деньги НАТО и США и под контролем находящихся на территории Украины американских, британских и канадских военных, в частности солдат и офицеров американской 101-й воздушно-десантной дивизии, 278-го бронетанкового кавалерийского полка нацгвардии США, канадской 2-й механизированной бригады, 77-й бригады кибервойск Великобритании, других частей и подразделений НАТО. Уходить из Украины они не собираются. Британский министр обороны Бен Уоллес заявил, что британские военнослужащие будут находиться на территории Украины до марта 2023 года. В дальнейшем программа может быть еще продлена.

Во второй половине сентября на территории Украины в течение двух недель пройдут международные учения «Быстрый трезубец – 2020», в которых примет участие около 4 тыс. военнослужащих из США, Великобритании, Канады, Польши и других стран НАТО.

«Согласно сценарию, страна-агрессор дестабилизирует ситуацию в том или ином регионе другого государства и пытается его оккупировать. Одновременно группировка союзных держав организует оборону, впоследствии освобождает временно оккупированную территорию и проводит стабилизационную операцию», – сообщило Минобороны Украины.

Иными словами, вместо тушения военного пожара в Украине НАТО направляет свои войска для освоения театра военных действий в оперативной близости от границы с Россией, тем самым провоцируя киевские власти на новые акты военного насилия в отношении жителей юго-востока этой многострадальной страны.

Второй очаг нестабильности на территории бывшего СССР – вооруженное противостояние Азербайджана и Армении из-за непризнанной Нагорно-Карабахской Республики.

Во время так называемой карабахской войны потери составили: на армянской стороне – около 6 тыс. убитых и более 20 тыс. раненых, на азербайджанской – примерно 10 тыс. убитых и 29 тыс. раненых (данные приведены по книге швейцарского политолога, профессора Высшей школы общественных и международных отношений Оттавского университета Кристофа Цукера «Постсоветские войны: восстание, этнический конфликт и государственность на Кавказе».

С тех пор армяно-азербайджанские вооруженные столкновения периодически повторяются ежегодно и не по одному разу в год. Последнее произошло в июле 2020 года. Армения признала потерю в нем четырех, а Азербайджан – 12 военнослужащих.

На юго-восточном фланге Европейского континента с 1984 года продолжается вооруженное противостояние между правительством Турции и бойцами запрещенной в стране Рабочей партии Курдистана, ведущими борьбу за создание курдской автономии в составе Турции.

По словам президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, с августа 1984 года, когда бойцы РПК впервые осуществили атаки в Турции, и до марта 2020 года от рук членов этой организации погибли 7500 сотрудников сил безопасности и 6800 мирных жителей страны.

БЛИЖНИЙ ВОСТОК И АФРИКА

20 марта 2003 года военная коалиция во главе с США, в составе которой были войска Великобритании, Канады и Польши, вторглись в Ирак с целью свержения президента страны Саддама Хусейна. Безвозвратные потери армии США в Ираке составили 4550 военнослужащих. По оценке иракского правительства и Всемирной организации здравоохранения, с марта 2003-го и до середины 2006 года умерли насильственной смертью 151 тыс. иракцев. После военного вмешательства в дела Ирака здесь 17 лет продолжается вооруженный конфликт высокой интенсивности. Всего за это время погибло более 1 млн человек.

В 2011 году в результате так называемой арабской весны, осуществленной по технологиям цветных революций, которые были разработаны в США, начались вооруженные конфликты высокой интенсивности в Сирии, Ливии, Йемене и Египте.

Военная коалиция во главе с США при активном участии Великобритании, Канады и других стран вмешалась во внутренние дела Сирии с целью свержения президента страны Башара Асада. За девять лет войны задокументирована гибель 383 тыс. людей из числа гражданского населения, а по оценкам Сирийского центра мониторинга за соблюдением прав человека (SOHR) – 585 тыс. Беженцами стали 6,5 млн сирийцев.

В 2011 году авиация США и НАТО нанесла ракетно-бомбовые удары по Ливии в целях поддержки оппозиции и свержения «братского вождя и лидера революции» Муаммара Каддафи. Напомним, что этот государственный и политический деятель установил в своей стране новую форму правления – джамахирию. Доходы от нефтедобычи ливийское руководство направило на социальные нужды, что позволило осуществить масштабную программу строительства государственного жилья, развития здравоохранения и образования.

После гибели Муаммара Каддафи в Ливии началась – и сейчас продолжается – гражданская война. На востоке страны, в Тобруке, заседает избранный народом парламент, а на западе, в Триполи, – сформированное при поддержке западных стран правительство. За время вооруженного противостояния погибло, по разным оценкам, от 15 тыс. до 30 тыс. человек.

В Йемене девять лет продолжается начавшаяся после арабской весны гражданская война между хуситами (шиитскими повстанцами) и правительственными войсками (суннитами). Саудовская Аравия с согласия США вместе с другими суннитскими монархиями организовала коалицию, которая помогает суннитам в войне с хуситами наземными операциями и ударами с воздуха. В стране царит голод, эпидемия холеры, не прекращаются боевые действия. За время гражданской войны погибло более 10 тыс. человек.

Чтобы не сложилось превратного впечатления, что источником всех вооруженных конфликтов является вмешательство США, Великобритании и Канады во внутренние дела суверенных государств, необходимо перечислить и другие горячие точки Африканского континента.

В Судане в регионе Дарфур с 2003 года продолжается вооруженное противостояние между центральным правительством, неформальными проправительственными арабскими вооруженными отрядами «Джанджавид» и местными повстанческими группировками. По разным оценкам, в результате Дарфурского конфликта погибло от 200 тыс. до 400 тыс. человек, 2,5 млн человек стали беженцами. В июле 2020 года здесь вновь произошли массовые убийства. Руководство Судана и совместная миссия ООН и Африканского союза (UNAUMID) связывают их с земельными конфликтами между неарабскими племенными фермерами – масалитами и арабскими племенами бедуинов.

В последнее время НАТО активно расширяет свое присутствие в различных регионах мира. Фото с сайта www.nato.int

В Южном Судане гражданская война началась спустя два года после обретения независимости. Формально она шла между правительственными войсками и повстанцами, но по сути – между представителями доминирующей народности динка и племени нуэр.

Мирное соглашение между правительством и повстанцами Южного Судана было заключено в 2018 году. Однако только в феврале 2020 года удалось сформировать коалиционное правительство двух основных народов. За годы военного противостояния погибло 190 тыс. человек, 700 тыс. стали беженцами.

В Сомали более 20 лет ни правительство, ни миротворцы ООН, ни соседи не могут остановить анархию. После гражданской войны страна утратила признаки государственности. На территории страны действует радикальная исламистская группировка «Аш-Шабааб».

В Нигерии армия воюет с боевиками «Боко Харам». Нигерийским военным помогают отряды из Камеруна, Чада и Нигера. В дельте реки Нигер более 20 лет правительственные войска Нигерии, а также ЧВК нефтяных компаний, с одной стороны, и этнические группировки огони, игбо и иджо – с другой, с переменным успехом пытаются установить контроль над нефтеносными районами.

В августе 2020 года боевики террористической группировки «Исламское государство в Западной Африке» (ISWAP) (организация запрещена в РФ) захватили город Кукава и взяли в заложники сотни мирных жителей. Об этом сообщило Agence France-Presse со ссылкой на главу местного ополчения.

Вооруженный конфликт в Мали между правительственными войсками, туарегами, различными группировками сепаратистов и радикальными исламистами разгорелся в начале 2012 года. Отправной точкой событий стал военный переворот, в результате которого был свергнут действующий на тот момент глава государства Амаду Туре. Для поддержания порядка в стране находятся миротворцы ООН и французский контингент, но несмотря на это, в Мали постоянно происходят теракты и захваты заложников.

5 июня 2020 года в Мали начались народные волнения. Протестующие были недовольны продолжающимся существованием повстанческого движения туарегов, предполагаемой коррупцией в правительстве и неустойчивой экономикой. 18 августа 2020 года в результате вмешательства в политический кризис Вооруженных сил Мали под командованием полковника Садио Камары произошел очередной военный переворот. Заместитель начальника ВВС Мали полковник Исмаэль Ваге в телеобращении пригласил оппозиционные группы на переговоры о новых парламентских выборах.

На территории Мали в последние годы активизировались террористические исламистские группировки. Крупнейшие среди них «Исламское государство в Западной Африке» (ISWAP) и «Исламское государство в Большой Сахаре» (ISGS) (организации запрещены в РФ). Обе являются структурами «Исламского государства» (организация запрещена в РФ). В приграничных районах с Буркина-Фасо также действуют группировки, связанные с «Аль-Каидой» (запрещена в РФ). Из Мали террористы совершают атаки на районы Буркина-Фасо, Нигера, Кот-д’Ивуара и грозятся выйти на берега Гвинейского залива. В их планах – создание на западе континента африканского халифата.

В восточных провинциях Демократической Республики Конго (ДРК), несмотря на все усилия властей и миротворцев, ситуация остается напряженной на протяжении многих лет. На территории страны действуют различные исламистские и христианские группировки, вооруженные формирования местных племен и банды из соседних государств. Всех их привлекают колоссальные запасы полезных ископаемых: золото, алмазы, медь, олово, тантал, вольфрам, более половины мировых разведанных запасов урана. По данным Группы экспертов ООН по ДРК, незаконная добыча золота «однозначно остается основным источником финансирования вооруженных группировок».

Подразделения армии ДРК весной 2020 года в ходе операции под кодовым названием «Заруба я Итури-2» уничтожили 309 боевиков из группировки «Кооператив для развития Конго» (CODECO). В ходе предыдущей операции «Заруба я Итури-1», которая была проведена конголезскими военными с 15 июня по 30 сентября 2019 года, были ликвидированы 436 боевиков CODECO.

Группировка CODECO сформировалась из вооруженных ополченцев проживающего в восточных районах ДРК народа ленду и со временем превратилась в бандитское формирование. Она сейчас активно участвует в столкновениях в этой части страны между членами двух общин – земледельцев ленду и скотоводов хема.

Согласно сделанным в мае 2020 года подсчетам Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, число беженцев в провинции Итури достигло с минувшего марта 200 тыс. человек.

Центральноафриканская Республика (ЦАР) 13 августа отметила 60-летие своей независимости. За это время она пережила правление диктатора-людоеда, несколько военных переворотов и две гражданских войны, последняя из которых длится до сих пор.

Сейчас ЦАР – фактически неконтролируемая официальным правительством страна. По существу, она стала заложницей более 10 различных вооруженных группировок, которые сражаются между собой за власть и ресурсы.

Основные из них – террористическая мусульманская группировка «Селека» и христианское вооруженное формирование «Антибалака». Самые западные области контролирует группировка «3R» (фр. Retour, Reclamation et Rehabilitation – «Возвращение, протест и реабилитация»). «3R» регулярно сталкиваются с бойцами «Антибалаки» и группировки «Революция и справедливость».

На границе Азии и Африки с 2011 года продолжается борьба правительственных войск Египта с несколькими десятками вооруженных группировок исламских радикалов. Самые крупные из них – «Вилайет Синай», присягнувшая на верность «Исламскому государству», «Аль-Каида», ХАМАС и «Братья-мусульмане» (организации, запрещенные в РФ).

Вооруженное противостояние происходит главным образом на северо-востоке провинции Северный Синай в районах Рафаха, Шейх-Зувейда и Эль-Ариши, реже – в других районах Синайского полуострова и на приграничных территориях Сектора Газа и Израиля. Исламисты периодически организуют теракты и нападения на египетские вооруженные силы и полицию. Те, в свою очередь, проводят контртеррористические операции. Один из крупнейших терактов произошел 31 октября 2015 года, в результате его погибли 217 пассажиров и 7 членов экипажа авиалайнера Airbus A321–231 российской авиакомпании «Когалымавиа», выполнявшего чартерный рейс по маршруту Шарм-эль-Шейх – Санкт-Петербург.

В конце июля 2020 года российский посол в Египте Георгий Борисенко в интервью египетскому телеканалу TEN сказал, что запуск авиасообщения с курортами Египта во многом зависит от ситуации с терроризмом на Синайском полуострове.

АЗИЯ И ТИХООКЕАНСКИЙ РЕГИОН

11 сентября 2001 года в США произошли самые кровавые в истории страны теракты. Их совершили 19 человек. 15 из них были гражданами Саудовской Аравии, двое – Объединенных Арабских Эмиратов, один – Египта и еще один – Ливана.

В ответ Вашингтон, не дожидаясь решения Совбеза ООН, ввел в Афганистан военный контингент НАТО. С тех пор правительство Афганистана при поддержке сил НАТО и США воюет с «Талибаном» и «Аль-Каидой» (организации запрещены в РФ). Жертвами «антитеррористической» войны стало более 500 тыс. человек. В список, как отмечает американское военно-ориентированное интернет-издание «Задача и цель», не попали люди, скончавшиеся в результате «потери доступа к продовольствию, воде, медицинским учреждениям, электричеству или другой инфраструктуре».

Причиной трех индо-пакистанских войн и нескольких более мелких военных конфликтов стала спорная территория Кашмир на северо-западе полуострова Индостан. По разным данным, за последние 70 лет там погибло около 50 тыс. человек. В своем обращении к нации 15 августа прошлого года премьер-министр Индии Нарендра Моди сказал, что за последние три десятилетия конфликт унес жизни 42 тыс. человек.

Помимо общего конфликта у каждой из стран есть несколько горячих точек с разной степенью интенсивности, и все они признаны международным сообществом как военные конфликты.

В Пакистане их три: сепаратистские движения в западной провинции Белуджистан, борьба с группировкой «Техрик-е Талибан Пакистан» (организация запрещена в РФ) в непризнанном государстве Вазиристан и столкновения пакистанских силовиков с разными группировками боевиков в полуавтономном регионе «Федерально управляемые племенные территории» (FATA).

В индийских штатах Ассаме, Манипуре и Нагаленде на религиозно-этнической почве происходят столкновения с националистическими и сепаратистскими группировками, которые осуществляют теракты и захват заложников. Кроме того, в 20 из 28 штатов действуют наксалиты – маоистские боевые группы, которые требуют создания свободных самоуправляемых зон, где они хотят построить коммунизм. Власти Индии объявили наксалитов террористами и называют их главной внутренней угрозой безопасности страны.

В Мьянме тлеет религиозно-этнический конфликт между жителями штата Ракхайн – араканцами-буддистами и мусульманами-рохинджа. Боевики из движения «Армии спасения рохинджа Аракана» (АСРА) совершают нападения на опорные пункты полиции. В ответ правительственные войска проводят антитеррористические операции. Сотни тысяч рохинджа стали беженцами.

В Южном Таиланде радикальные исламские организации требуют, чтобы провинции Яла, Паттани и Наратхиват стали независимым исламским государством либо вошли в состав Малайзии. Бангкок на требования исламистов, подкрепляемых нападениями и терактами, реагирует контртеррористическими операциями и подавлениями локальных беспорядков. За 13 лет конфликта там погибло более 6 тыс. человек.

В Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая (Синьцзян) действует террористическая группировка «Исламское движение Восточного Туркестана» (организация, запрещенная в РФ). Его целью является создание исламского государства Китая. В ходе беспорядков и терактов на территории Синьцзяна за последние 10 лет погибло более тысячи человек. Конфликт имеет вялотекущий характер.

Более четырех десятилетий на Филиппинах продолжается конфликт между Манилой и вооруженными группами мусульманских сепаратистов на юге страны, которые традиционно выступают за создание независимого исламского государства. Ситуация обострилась после того, как позиции «Исламского государства» на Ближнем Востоке значительно пошатнулись и многие радикальные исламисты устремились в Юго-Восточную Азию. Они устраивают вооруженные нападения на солдат и полицейских.

СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА

В 2016 году Мексика заняла второе место по числу погибших в списке государств, где продолжаются вооруженные столкновения, уступив только Сирии. Здесь идет война правительства с наркокартелями. Последние воюют еще и между собой. Мировое сообщество называет это противостояние вооруженным конфликтом с высокой степенью интенсивности. Даже в самый «мирный» 2014 год здесь погибло более 14 тыс. человек, а всего с 2006 года жертвами «нарковойны» стало более 110 тыс. человек.

В Мексику наркотики попадают из Гватемалы, Гондураса и Сальвадора. В этих странах обосновались мощные транснациональные преступные организации, такие как Mara Salvatrucha, что на сленге значит «сальвадорские бродячие муравьи» или MS13, с 19 «филиалами», из которых две банды – Normandie Locos Salvatruchos и Leeward Grandes Salvatruchos – базируются в Лос-Анджелесе. По разным оценкам, численность преступного синдиката колеблется от 50 тыс. до 300 тыс. человек, включая ассоциированных членов (в том числе в США – от 10 тыс. до 40 тыс.). Согласно оценкам правоохранителей, в том числе ФБР, численность Mara Salvatrucha составляет около 50–80 тыс. человек, из которых около 10–15 тыс. – в США.

С Mara Salvatrucha конкурирует другая мультиэтническая международная хорошо организованная преступная группировка «Банда с 18-й улицы», также известная как Calle 18, Barrio 18, La18 или Mara-18, состоящая в основном из латиноамериканцев. По последним данным Национального центра разведки наркотиков США (NDIC), существует приблизительно 200 отдельных автономных «бригад» «Банды с 18-й улицы». Они действуют в 11 странах, в том числе в 37 штатах США.

Все эти группы и кланы постоянно ведут войну между собой за передел сфер влияния. Правительства Гондураса, Сальвадора и Гватемалы объявили войну организованной преступности. Это решение поддержали США.

ЮЖНАЯ АМЕРИКА

Более 50 лет продолжалось противостояние правительственных войск Колумбии и Революционных вооруженных сил Колумбии – Армии народа (FARC). За это время погибло около 220 тыс. человек, 7 млн – лишились дома.

В 2016 году между властями Колумбии и FARC было подписано мирное соглашение. К договору отказались присоединяться повстанцы леворадикальной террористической организации «Армия национального освобождения Колумбии» (ELN), которая является второй по численности партизанской организацией в стране, уступая первенство только FARC.

В конце августа 2019 года один из лидеров FARC, Иван Маркес, записал видеоролик, в котором заявил о возобновлении вооруженной борьбы против властей, обвинив их в срыве мирных договоренностей и терроре против революционеров.

* * *

Война и мир – две формы существования человечества, при этом мир, похоже, всегда слабее жажды прибылей и неограниченной власти. В обозримом будущем возможны две основные причины для возникновения новых войн.

Первая – глобальное изменение климата на планете, которое приведет к перераспределению природных богатств между государствами и обострению противоборства за новые рынки сырья и сбыта.

Вторая – неразумное пользование плодами цифровых технологий. Машины освободят людей от тяжелых видов труда. Но машины, обладающие искусственным интеллектом, могут вообще заменить людей на производстве. Ожидается, что уже в ближайшие 10 лет в России исчезнут 57 существующих ныне специальностей, а около 15 млн человек потеряют привычную для них работу. Это породит новые социальные отношения, пишет главный редактор журнала «Радиоэлектронные технологии» Олег Кустов.

На международном уровне государства, занимающиеся производством высокотехнологичных товаров и услуг, сделают свою экономику более независимой, в то время как большинство стран окажется зависимыми от постиндустриального мира как поставщика новых технологий и информации. Начнется эра постиндустриального неоколониализма.

В связи с этим нельзя не порадоваться экономическим санкциям США и Евросоюза. На протяжении пяти лет их применения к России они сделали нашу страну технологически более независимой, а значит – более сильной. 

готова ли Сербия, вмешается ли Турция — EADaily, 14 августа 2019 — Новости политики, Новости Европы

Сегодняшнюю ситуацию в Косово можно охарактеризовать как конфликт, который рано или поздно закончится войной. Об этом EADaily заявил военный эксперт Центра стратегической конъюнктуры Олег Валецкий, отвечая на просьбу оценить вероятность того, что напряженность вокруг южного сербского края снова перейдет в горячую фазу, и проанализировать возможности вооружённых сил Сербии оказать вооруженное сопротивление незаконно сформированной «армии» сепаратистского Косово.

По мнению Валецкого, который в 1999 году воевал добровольцем в Косово и Метохии, чтобы понять актуальный расклад сил в Косово, необходимо вернуться к предыстории как косовского, так и всех других балканских конфликтов, которые последовали за распадом Социалистической Федеративной Республики Югославия в начале 1990-х годов. «До того, как я в 1999 году поехал добровольцем в Косово, я четыре года жил на территории Республики Сербской и мог лично наблюдать все процессы, которые происходили на Балканах в это время», — сказал он. Так, по мнению эксперта, конфликт в Косово отличался от происходившего в Боснии и Герцеговине. В Боснии конфликтовали между собой сербы, мусульмане и хорваты, но все эти народы имеют общие корни и говорят на одном языке. «В Косово не было дружбы между сербами и албанцами. Было постоянное противостояние», — отметил он.

При этом, добавил эксперт, косовских албанцев мотивировало не только желание получить независимость от Сербии. Албанское общество в Косово и Метохии устроено весьма специфическим образом, пояснил эксперт.

«Албанцы разделены на фисы — племена. Сила каждого фиса определяется силой его членов. Албанцы из Дреницы долгое время находились в подчиненном положении по отношению к другим фисам, и бунт в начале 1990-х годов, равно как и последовавшая за ним война, стал для них возможностью заполучить влияние. Соответственно, Хашим Тачи („президент Косово“. — EADaily), его соратник Сулейман Селими — это все выходцы из Дреницы. Рамуш Харадинай (бывший „премьер-министр Косово“. — EADaily) — выходец из Метохии. Это два различных клана, которые война подняла на верх косовской иерархии. Политика тут играла весьма относительную роль, более существенным фактором были эти родовые отношения», — рассказал Валецкий.

По его мнению, в тот момент, когда в 1998 году в Косово и Метохии начался масштабный конфликт между силами безопасности Сербии и так называемой Освободительной армией Косово, сербская армия была в состоянии покончить с сопротивлением косовских албанцев. Но в сентябре 1998 года Североатлантический альянс стал угрожать Сербии военной интервенцией, если она продолжит антитеррористическую операцию против албанских боевиков. Примерно в это же время, когда начались угрозы со стороны НАТО, в структурах госбезопасности страны произошли большие перемены, напомнил эксперт. «Слободан Милошевич под давлением своей супруги Мирьяны Маркович сменил начальника госбезопасности Йовицу Станишича и его заместителя Франка Симатовича. Новым начальником госбезопасности был назначен Раде Маркович. Это привело к внутриполитической напряженности в самой сербской власти. Можно сказать, что падение Милошевича было предопределено падением Косово. Удары НАТО этому, конечно, способствовали, но, по сути, самого Милошевича сменило не НАТО и цветная революция, а его собственная бюрократия. Сербская полиция 5 октября 2000 года могла самостоятельно разогнать демонстрантов, но она не захотела этого делать. Это была управляемая революция», — считает Валецкий.

Эксперт также отметил, что во всех конфликтах 1990-х годов на территории бывшей Югославии важную роль сыграли ее собственные спецслужбы. Югославия Иосипа Броз Тито, после того как он вступил в конфликт со Сталиным в 1948 году, создала очень сильные спецслужбы, которые должны были противостоять в первую очередь советской разведке. Кроме того, Югославия интенсивно развивала военную промышленность, в чем ей помогали США, Франция и Великобритания, продолжил Валецкий, отметив, что в 1950-е и 1960-е годы Запад интенсивно поставлял оружие в СФРЮ. «Кроме того, эта страна была одним из основателей Движения неприсоединения. Продукция военно-промышленного комплекса Югославии поставлялась в Африку и Азию. Считалось, что Югославия не даст СССР возможность поставить под полный контроль национально-освободительные движения в этой части мира», — добавил Валецкий.

При этом, продолжил он, в структуре безопасности социалистической Югославии военная безопасность была намного сильнее государственной безопасности. «После реформы конституции 1974 года, когда Югославия была превращена в федерацию с сильными республиками, органы госбезопасности Югославии, в отличие от СССР, входили в состав МВД. Все эти органы были, по сути, разделены между республиками, что и обусловило их активное участие в процессе распада Югославии и последующей войны», — пояснил эксперт.

По словам Олега Валецкого, война, которая в 1991 году началась в Югославии, была войной между различными фракциями партийной номенклатуры, которым подчинялись органы министерства внутренних дел. В составе МВД как отдельный департамент функционировала и служба госбезопасности. «С другой стороны, армия сохранила свою единую структуру, и там, в отличие от практики СССР, военная разведка и контрразведка составляли единое целое. В 1960-е и 1970-е годы югославские спецслужбы получили большой опыт работы за границей. Югославы активно работали в Африке, в Азии и в Европе. Надо понимать, что многие акты ликвидации представителей югославской антикоммунистической эмиграции в той же Германии не могли бы быть осуществлены без покровительства американских или британских спецслужб, потому что Германия была страна под военной оккупацией», — рассказал эксперт, добавив, что, и когда в 1991 году началась война, югославская госбезопасность не распалась.

«Да, армии разделились между союзными республиками, но сотрудничество между бывшими сотрудниками госбезопасности сохранилось. К чему это привело? В балканской среде существуют тесные родовые связи. На Балканах понятие партии и идеологии — достаточно относительная вещь. Там произошло слияние структур спецслужб, различных родовых групп и — частично — криминальных кланов. Они сыграли ключевую роль в балканских конфликтах. Все спецслужбы сотрудничали с этими кланами. Если смотреть на Сербию, Боснию, Черногорию, — все это единое пространство, на котором действуют криминальные и родовые кланы. Нельзя сказать, что какой-то клан действует в Боснии, какой-то в Черногории, какой-то в Сербии», — заявил Валецкий.

Комментируя готовность ВС Сербии принять участие в каком-то гипотетичном новом конфликте вокруг Косово, эксперт отметил, что распространенное мнение о том, что сербская армия полностью уничтожена, на самом деле не соответствует действительности. Вооруженные силы Сербии располагают 30-тысячным личным составом, четырьмя механизированными бригадами, из которых одна специальная, напомнил он. Сербская армия достаточно сильна и хорошо вооружена по сравнению с другими армиями региона (Венгрии, Болгарии) и на настоящий момент в состоянии противостоять всем своим соседям, подчеркнул Валецкий. «Даже самая сильная армия на Балканах, греческая, в условиях экономического кризиса испытывает большие сокращения. Так что не вопрос вооружения тут главный, более важная проблема — влияние спецслужб на армию», — считает эксперт.

Сербская армия достаточно сильна, чтобы противостоять любым нападениям боевиков из Косово на Сербию, продолжил Валецкий. Но при этом он предупредил, что очень важную роль в возможном конфликте будет играть то, кто первым перейдет те границы, после которых пути назад уже не будет.

«В сербском обществе существует „патриотическая тусовка“ — несколько тысяч футбольных фанатов и представителей разных движений. Большинство из них нигде не воевали. На севере Косово проживают сербы, и надо понимать, что рано или поздно албанцы попытаются взять их под контроль. Для косовских сербов это неприемлемо, они попросят поддержки Белграда. Из Белграда будет направлена „патриотическая тусовка“, и ситуация может выйти из-под контроля», — рассказал эксперт, оценивая возможные риски.

При этом он обратил внимание на тот факт, что сегодняшняя структура сил безопасности Сербии отличается от той, которая существовала в 1990-е годы, когда у Сербии были так называемые красные береты, продолжил он. «„Красные береты“ — система действующего резерва сотрудников спецназа. У них было 800 бойцов в отряде плюс до 10 тысяч в резерве. Это были подготовленные, обученные люди, которых можно было призвать в любой момент. Именно благодаря этой системе организованного резерва спецназа Сербия во многом и могла контролировать события в Боснии, в Республике Сербской Краине, в Косово. Сейчас всего этого нет. Те ребята, которые сегодня могут прийти на помощь косовским сербам, не подготовлены. Они могут устроить какие-то беспорядки, но мост на реке Ибар, разделяющий Северную и Южную Митровицу, они не перейдут. Но зато это даст повод косовским албанцам перейти к прямой зачистке косовских сербов. Этого Сербия допустить не сможет», — рассказал Валецкий EADaily.

Анализируя военные сценарии гипотетического противостояния, эксперт отметил, что Сербия сегодня находится в немного иной ситуации по сравнению с 1999 годом, когда шла активная фаза косовского конфликта. По его словам, сербская армия имеет преимущество над албанцами в бронетехнике. Но север Косово и Метохии как раз неудобен для ее использования, потому что это каньон, в котором техника растянется в длинную колонну, считает Валецкий. «А Южная Косовская Митровица очень удобна для обороны. Преимущество в бронетехнике могло бы проявиться на равнинной местности. Допустим, в случае классической войны армия Сербии в состоянии взять Подуево», — предположил он. Также эксперт обратил внимание на то, что горный район от Косовской Митровицы в сторону Копаоника не заселен и албанцы в случае ввода войск Сербии в Косово будут в состоянии ввести свои группы на юг Центральной Сербии через Копаоник.

«Копаоник к обороне не подготовлен. 37-я моторизованная бригада, в которой я служил, была расформирована. Это не является тайной для албанцев. Если албанцы займут Копаоник, их группы могут дойти вплоть до города Кралево. В принципе, Сербии на данный момент война не выгодна. Эта война может привести к тому, что сербские войска застрянут в районе Южной Митровицы, албанские группы войдут на территорию Сербии, в том числе в Рашку, и это вызовет большую мобилизацию албанского национального корпуса и рост численности „армии“ Косово с 5 до 55 тысяч», — допустил эксперт.

По словам Валецкого, «сербы очень часто склонны к переоценке своих сил». «Они верят, что каждый серб — это прирожденный воин, который всегда готов воевать», — сказал эксперт. Он добавил, что сербы также недооценивают своих албанских противников, хотя еще в 1904 году при министерстве иностранных дел Сербии был сформирован комитет, который подготовил анализ боевых способностей албанцев. «Этот документ потом в 1996 году издал Институт современной истории. Там было написано, что албанцы неорганизованные, но, если попасть к ним в засаду, это может закончиться очень плачевно, потому что они бьются до конца. В сербском обществе самые большие патриоты те, кто никогда не воевал. Они считают, что албанцы тут же побегут. Лично я могу привести пример, когда в районе Донье Обринье недалеко от Дреницы, по данным штаба Приштинского корпуса (армия СРЮ), было 1 500 албанцев. В апреле наша бригада участвовала в трех наступательных операциях против них. Первый раз албанцы вызвали на помощь авиацию НАТО. По нашим позициям был нанесён удар, погибло восемь разведчиков из нашей роты. Тогда мы отказались от наступления. Второе наступление закончилось тем, что наша пехота попала в засаду. Третье наступление было предпринято в конце апреля. Там была задействована наша 37-я моторизованная бригада, 57-я приштинская пехотная, подразделение резервного состава САИ (Специальное антитеррористическое подразделение), несколько тысяч солдат с танками. Тогда мы смогли прорвать их оборону», — вспомнил Валецкий.

Эксперт считает, что такой сценарий войны, при котором армия Сербии вошла бы на территорию Косово и Метохии со стороны Северной Митровицы, больше всего подходит албанцам, так как это горная местность, покрытая лесом. Города находятся в низинах, и поэтому тут сложно использовать военную технику. По его словам, албанская «армия» все еще не имеет опыта маневрирования, но «в засадных условиях они могут отбиваться до конца». Он также подчеркнул, что в возможный конфликт, по всей вероятности, вмешаются исламские страны, прежде всего Турция.

«Под контролем Турции сегодня воюет большое количество боевиков в Идлибе, они активно используют противотанковые ракеты. Если начнется война в Косово, Турция, которая всегда была покровителем албанцев, может отправить в Косово несколько тысяч боевиков, что резко поднимет боеспособность косовских албанцев. Это будут боевики с постоянным опытом, в том числе с опытом ведения огня из гаубичной артиллерии калибров 155, 152, 122 мм», — отметил эксперт.

Турция, которая покровительствует косовским албанцам, очень активна в Сирии и Ливии, напомнил Валецкий. «Это мощная вооруженная сила. Албанцы обратятся за поддержкой именно к ним, а не к США. Президент США Дональд Трамп вряд ли будет вмешиваться в этот конфликт. В Сербии в так называемых патриотических кругах не учитывают технологию начала любой войны. Чтобы разжечь какие-то межнациональные конфликты, надо найти „горячие головы“, которые все это начнут. А потом уже все забудут, кто начал воевать и почему», — сказал он. Но в данный момент для Сербии разумнее избежать конфликта и вести политику поддержки сербских анклавов, посоветовал эксперт. Для этого, по его мнению, Белград должен сотрудничать и с Россией, и с США, и с Германией. «Если сербского населения там не будет, Сербия может забыть про Косово», — полагает Валецкий.

По мнению эксперта, Косово и сегодня является потенциальной горячей точкой, как и в 1990-е годы. «Там война может начаться в любой момент, когда кто-то на каком-то глобальном уровне надавит на кнопку. Кто это будет, неизвестно», — подытожил Олег Валецкий.

«Как только люди забудут войну — она начнется снова» — Театр им. В.Ф. Комиссаржевской

Ее творческий путь начался в годы войны и продолжается до сих пор. Сегодня Галина Короткевич играет главные роли в спектаклях Театра им. В. Ф. Комиссаржевской «Шесть блюд из одной курицы» и «Утоли моя печали», поражая зрителей энергией и любовью к жизни, а самой дорогой своей наградой считает знак «Участнику Дороги жизни».
Галина Петровна, вы помните первые дни войны?
В день объявления войны нас, студентов, должны были отправить в колхоз. Услышав сообщение, мама сказала: «Срочно поезжай в инсти¬тут». По колхозам, естественно, не поехали. В институте меня направили в Комитет комсомола, где формировалась концертная бригада, и включили в бригаду как танцовщицу. Мы ездили по мобилизаци¬онным пунктам, играли драматиче¬ские и комедийные отрывки, пели песни. Поначалу никто не думал, что война будет такой долгой… Некоторым было даже интересно — шрапнель, бомбы. И только потом поняли, какой это ад!
Как проходили ваши выступления перед солдатами?
Мы выступали, как тогда го¬ворилось, в «форме номер один»: мальчики — в костюмах, а девочки -только в платьях. Но мороз был страшный, до 45 градусов! Помню, выйдешь на сцену, улыбнешься — а улыбка так и замерзнет на лице. Но удивительно, что за всю войну никто из молодежной бригады не заболел, а у певцов, исполнявших песни на таком морозе, почему-то не садились голоса. Никому в голову не приходило жалеть себя или считать героем. Просто надо было выступать, и всё! Работали на передовых, на самых ответственных участках — на Ленинградском и Волховском фронтах, на Дороге жизни. На Ладоге работали в основном ночью, когда стройбаты разравнивали проезды. Когда они уже буквально падали с ног, у одной машины раскрывались борта, а соседний грузовой автомобиль освещал нашу машину. Мы забирались на платформу грузовика и выступали, чтобы поддержать боевой дух солдат. Я танцевала не меньше 4 танцев в концерте. Чтобы отогреться, нужно было пойти в палатку и переодеться. Там лёд был застлан елочными ветками, стояла печурка… протрёшь спиртом руки, лицо — и опять на сцену.
Театр имени Комиссаржевской, в котором вы служите, ро¬дился в 1942 году, в блокаду…
Да, формально он открылся под названием «Городской», но жители сразу окрестили его Блокадным: сюда приходили люди с фронта и уходили прямо на фронт. Многие из тех бойцов, возможно, и видели всего один спектакль за свою жизнь. Для них это было памятное и прекрасное событие: будь то «Русские люди» Симонова, «Нашествие» Леонова или «Фронт» Корнейчука. Актеры и зрители жили на карточки и постоянно чувствовали голод. Кто выжил — выжил чудом. Каждый год 27 января и 9 мая мы собираемся коллективом, приглашая всех сотрудников, переживших войну и блокаду. Есть такое поверье: как только люди забудут войну — она начнется снова. Надеюсь, этого не случится…
У вас есть награды?
Да, но из всех наград дороже всего знак «Участнику Дороги жизни». Я преклоняюсь перед строителями, водителями, регулировщиками — всеми, кто был там. С этой наградой я не могу ничего сравнить.
Откуда сегодня вы черпаете энергию?
Я на сцене уже 71 год. Если считать от дня моего рождения — почти век. Всю жизнь пашу, как обыкно¬венная женщина: готовлю, убираю, стираю, хожу в магазины. Может быть, и надо было заниматься собой, но я никогда к косметологам не ходила, нет у меня и каких-то сверхъестественных кремов. Накрасила губы, пошлепала себя по щекам — и всё! Лето я провожу на даче — плаваю на лодке, ловлю рыбу, любуюсь природой. Кстати, приезжайте летом — наша дача на Вуоксе, я вас встречу на лодке и покажу самые грибные места.
С.Володина. Интервью с н.а.России Галиной Короткевич «Как только люди забудут войну – она начнется снова»// Ваш Досуг, №2, 20 января-2 февраля 2014 г.

Опрос недели: Возможна ли новая мировая война?

Эксперты «БИЗНЕС Online» — об украинском и сирийском «фронтах» и о том, что не зря наши отцы и деды расписались на Рейхстаге

В нынешний День Победы воспоминания о разгроме нацизма в Европе приобретают особый смысл. События на Украине и вокруг нее ясно показали, как буквально в мгновение ока мир, пусть и худой, может скатиться к войне. Между тем в рассуждениях политиков, политологов и публицистов все чаще проскакивает термин «третья мировая война». Что это — страшилка, красное словцо, прогноз, предчувствие? Эксперты «БИЗНЕС Online» в целом единодушны: повторение «классической» мировой битвы вряд ли возможно. Но стоит ли успокаиваться?

Максим Калашников — футуролог:

— Третья мировая война уже была, она закончилась в декабре 1991 года. Это была холодная война, она длилась почти полвека и закончилась поражением моей Родины — Советского Союза. Это привело к гигантским жертвам. В России было уничтожено, если посмотреть смертность, 13 миллионов человек, на Украине — 7 миллионов вымерло, в Белоруссии тоже были потери, но за счет Лукашенко, думаю, меньше. А по Средней Азии вообще никто не считал. В Восточной Европе в результате третьей мировой войны — страшная деградация, мы отброшены на десятки лет назад, потеряли промышленность, науку, образование, наступило социальное обнищание.

Четвертая мировая война возможна. Это будет война за передел мира, потому что сейчас мы переходим в другую фазу исторического развития, как в свое время от феодализма к капитализму. Но эта война не будет носить привычный нам характер боевых действий. Это будет глобальный распад, когда страны сначала разваливаются изнутри (об этом я писал в своей недавней книге «Мировая революция 2.0»). Мы видим в странах глобальные напряжения, социальные противоречия, разыгралась коррупция. Эти страны будут взрываться изнутри умелым воздействием. Очень многие страны — это натянутые нарывы, которые будут прокалывать, там будет начинаться гражданская война. Эти очаги гражданской войны, смуты и распада могут выливаться в один большой пожар. А на заключительном этапе какая-то сильная страна (США в первую очередь, потом, может, Китай) будет наносить военные удары. Но и такая война, несмотря на хаотичность, характер мятежа, будет сопровождаться громадными жертвами — не только из-за боев, но и из-за резни, голода, нищеты. И эта война будет растянута во времени по сравнению со Второй мировой, то есть окажется похожей на Третью.

Говорят, что это случится из-за Украины, но Запад за Украину погибать не бросится. Будет возмущаться, но оружие против России применять не станет. А вот помочь России самоподорваться изнутри с помощью экономики он вполне может — это точно, и перекинуть украинский кризис сюда, чтобы и здесь лилась кровь. Это в духе четвертой мировой.

Андрей Фурсов — историк, социолог, публицист:

— Действительно, нередко говорят о возможности третьей мировой. Но повторений в истории не бывает. Кроме того, когда говорим о Первой и Второй мировых войнах, мы как люди XX — XXI веков, самоуверенны. На самом деле, таких войн было больше. Например, Тридцатилетняя война или англо-французская война, которая прошла в два раунда: Семилетняя война 1756 — 1763 годов и революционные и наполеоновские войны 1792 — 1815 годов.

Что касается наших дней, то, по сути дела, развивается американо-российский конфликт. У него на данный момент два фронта: сирийский и украинский. И если говорить о возможности новой мировой войны, то, скорее всего, она будет похожей на Тридцатилетнюю. Это серия взаимосвязанных локальных конфликтов в определенной зоне, в данном случае — пока что по периметру наших границ. Но американцы после вывода войск из Афганистана попытаются открыть третий фронт — среднеазиатский, постараются преподнести нам сюрприз в Средней Азии… Вопрос в том, сколько будет фронтов, сколько локальных конфликтов, как они выстроятся в некие цепочки. Есть ли у такой войны конец? Тридцатилетняя война длилась три десятилетия, с 1618 по 1648 год. Ее результатом стало полное разорение Центральной Европы и прежде всего Германии, которая была отброшена в развитии на несколько десятилетий назад.

Несомненно, давление США на Россию будет возрастать. Причем это связано не только с самой Россией, но и с очень сложным положением самих Соединенных Штатов, которые оказались в ситуации, когда нужно контролировать Европу, когда Россия больше не хочет играть по американским правилам, когда в экономике Америке наступает на пятки Китай. Естественно, американская верхушка занервничала. Хотя в современном мире есть не только она. Речь идет о крупных наднациональных и бизнес-структурах. Это очень хорошо видно на примере Германии: Меркель готова применять санкции, а большой бизнес грозит пальчиком и объясняет, что делать это так, как хотят американцы, не надо — у крупного бизнеса свои интересы.

Способны ли мы противостоять такому давлению? Если подразумевать под «мы» неолиберальную экономику и неолиберальное общество, то неспособны. Чтобы противостоять усиливающемуся давлению Соединенных Штатов, нужна совершенно другая система, нужна мобилизационная экономика, которая будет элементом более широкой мобилизационной социальной системы. Нельзя выиграть у такого противника на основе сырьевой экономики, олигархата, компрадорского капитала и пятой колонны. Все это должно быть устранено. Тогда, безусловно, как говорил одни великий деятель нашей эпохи, победа будет за нами. Ведь не зря наши отцы и деды расписались на Рейхстаге.

Что касается Украины, то у меня в интернете висит лекция «Поле боя — Украина». Сейчас хочу сделать ее расширенную версию. В частности, я занялся советскими корнями «Правого сектора». Очень интересные вещи выясняются. Как только Хрущев в 1955 году объявил амнистию всем, кто сотрудничал с фашистами, бандеровская команда пошла в Комсомол и в Коммунистическую партию Украины и начала марш к тому, что произошло в 1991-м. Бандеровское подполье на Украине никогда не умирало, оно просто мимикрировало.

Леонид Ивашов — президент Академии геополитических проблем:

— Действительно, много разговоров о возможности третьей мировой войны, особенно в связи с событиями на Украине. Но специалисты, в том числе геополитики, пока затрудняются ответить, что это будет за война — подобие Второй или вовсе нечто новое. Споры идут даже в таком направлении: третья мировая уже идет или еще нет?

Я считаю, что мировой войны в ее классическом понимании не будет: ядерное оружие — сдерживающий фактор. Даже окончанием строительства системы американской ПРО девальвировать ядерные потенциалы России и Китая не удастся. Но другие типы войн мирового уровня возможны, и они идут, то есть может быть война мирового масштаба через систему региональных конфликтов — это то, что сегодня делается на Украине, а до этого — на Ближнем Востоке, на Балканах и так далее. Такая цепь вооруженных конфликтов вероятна, но без применения оружия массового уничтожения. Потому что за развязыванием такой войны стоят олигархические структуры США и часть политической элиты. И они прекрасно понимают, что войны можно вести на отдаленных от США территориях. Если есть угроза для Америки, то, скорее всего, такую войну развязывать не будут, потому что территория США сегодня для вооруженного конфликта и войны в ее классическом понимании самая уязвимая в мире. Даже локальные военные действия на их территории вызовут общенациональную катастрофу.

Борис Немцов — политический и общественный деятель:

— Считаю, что такой сценарий возможен, но вероятность его невысока. А холодная война уже началась, причем огромную роль в этом сыграл именно Путин, который занялся самоизоляцией и нарушением международных соглашений, начал агрессию против соседнего государства. Но холодная война в горячую не перерастет. Дело в том, что экономика России раз в 12 меньше, чем экономика Запада, и раза в четыре меньше китайской. Слишком неравны силы, чтобы воевать. Даже не очень адекватный Путин это понимает. Мы даже холодную войну проиграем гарантированно, поскольку и союзников мало, и ресурсов. А что касается горячей, то он и ее гарантированно проиграет… В общем, я в этот сценарий не очень верю. Западу война не нужна, поскольку он слишком хорошо живет, чтобы рисковать. Роль инициатора играет один человек, и вы знаете, как его зовут. Это наш президент. Он пытается самоутвердиться, у него какие-то комплексы сексуального характера. Пусть обратится в Кащенко, его там вылечат.

Сергей Кара-Мурза — политолог и философ:

— В традиционном понимании третьей мировой войны — с бомбежками и разрушением целых стран — не будет. Сейчас больше ведут экономические войны. Но и они могут быть разрушительными. Еще за последние 20 лет сильно продвинулась технология технологических, информационных войн. И тут мы сильно отстали от наших потенциальных противников, они этим пользуются и будут пользоваться, пока мы не догоним. Еще отработаны технологии создания хаоса при помощи мятежей, протестов, подрыва авторитета, легитимности власти, этнических конфликтов — это вроде тягучие и местные боевые действия, но они тоже сильно изматывают большие страны.

В 1990 году, когда Советский Союз уже заканчивал свое бытие, нам навязали программы, которые нас очень ослабили в экономическом плане, кризис 90-х нас очень сильно подкосил, и им мы тоже во многом обязаны американским консультантам. Это экономическая война. А что касается информационной, то она особенно проявилась, когда пришел Путин — с Ельциным и его командой американцы как-то договаривались.

Дмитрий Быков — писатель, публицист:

— Магия дат срабатывает, конечно: 14-й год, память о Первой мировой войне, которая тоже разыгралась на ровном месте. Мне кажется, что ядерное оружие сняло эту проблему. И потом, я недавно был в гостях у своего литературного учителя, и она мне сказала: «Вне зависимости от того, что вы думаете, повторять следует, что войны не будет, потому что слово поэта и слово человека верящего имеет большую силу, чем любые обстоятельства». Мне кажется, что если мы все будем повторять, что войны не будет, и будем действительно хотеть, чтобы ее не было, мы своей волей сумеем ее отодвинуть.

Андрей Девятов — полковник ГРУ в отставке, заместитель директора института российско-китайского стратегического взаимодействия, член союза писателей России:

— Третья мировая уже идет на товарных и финансовых фронтах. Какова цель? Победа, то есть буквально — преодоление беды. Беда — это мировой финансовый кризис. А война оружия — это уже не мировая война, а сакральная битва Конца. Мы живем накануне этой битвы. Это записано во всех сакральных текстах. Осталось всего ничего. Угрожаемый период идет. А боевые действия начнутся осенью, перед тем, как сдавать американский фондовый рынок. Потому что сдавать фондовый рынок просто так нельзя — должна быть причина, почему рухнет доллар. Он ведь все никак не рухнет. Почему? Потому что никому не хочется, чтобы в его учетной записи зачеркнули 8 — 10 нулей. Их надо зачеркнуть, а никто не хочет. Это называется финансовый кризис. А как сделать так, чтобы зачеркнуть? Война. Это продолжение политики, а политика — продолжение экономики, концентрированное выражение экономики. Все проблемы — в экономике. В экономике — мировой финансовый кризис, и война поэтому мировая. Кризис мировой почему? Потому что мировая учетная единица — доллар США — закончилась. Долговая экономика закончилась, обслуживание долга стало больше, чем прибыль. Нет прибыльных рынков. Некуда вкладывать деньги. Долгов больше, чем можно получить прибыли. Деньги уходят в никуда, в обслуживание долга. А как сдуть этот пузырь? Для этого нужны обстоятельства непреодолимой силы или кто-то виноватый. Но не могут договориться никак. Восьмерка не может договориться. Двадцатка — не может. Почему? Жалко нули зачеркивать. Поэтому будет война.

Будет ли такое понятие, как фронт? Будет. Будет удар по Израилю. Об этом говорит Нетаньяху. Зачем нужна Украина? Чтобы развести коалиции: американцы с Западом и с суннитской частью — саудитами, братьями-мусульманами с одной стороны, Россия с Ираном, Сирией, шиитской частью — с другой. Война будет вокруг Израиля. Израиль это точно знает, потому что это записано в скрижалях. Зачем нужен Крым? Чтобы ашкенази было куда уйти из Израиля. Это не я говорю, это Киссинджер говорит: к 2019 году государства Израиль не будет. Киссинджер, вроде, американец, но в действительности — немецкий еврей. Он знает, что говорит. Разделить Украину нужно только для того, чтобы евреям было куда уходить из Израиля. Крым — новая Хазария. Китайцы объявили новый Шелковый путь: через Новую Хазарию в Европу. 20 мая одной из тем беседы между Путиным и Си Цзиньпином будет то, как китайцы вложат деньги в Крым. Это сообщают СМИ. Также сообщили: идет разговор о том, чтобы был открытый порт в Крыму. Зачем? Чтобы была специальная экономическая зона, беспошлинная. То есть офшорка. То есть, Крым — это офшорка. Для кого? Для китайцев.

А вы спрашиваете о том, кто в кого и чем будет стрелять, что за бандеровцы там бегают… Это все массовка. Делают картинку — для того, чтобы народ потом пошел и замечательно проголосовал на референдуме, и тогда власть скажет, мол, народ решил делить Украину, а мы тут причем? А делить Украину зачем? Чтобы создать Еврейскую ССР. Называться она будет Новороссией, а внутри будет Новая Хазария. Это мечта евреев с 20-х годов. Почему товарищ Сталин выгнал Микояна с Молотовым из политбюро? Потому что они незаконно хотели отдать Крым евреям. А зачем евреям Крым? Потому что Хазария. Потому что это сакральное место…

Увы, в нашем богохранимом отечестве концептуальщина потеряна, потеряна и стратегичность, осталась только одна тактика, а тактика решает только задачи. Вот на уровне задач вы меня и спрашиваете: кто и чем стрельнет? А зачем стрельнет, остается неизвестным… Будет смена всей политико-экономической системы.

Фоат Комаров — владелец компании ОАО «СМП-Нефтегаз»:

— Уверен на 100 процентов — третьей мировой войны не будет. Ее может развязать только Америка. А она сама участвовать не хочет, желает чужими руками жар загребать, стравливать народы, создавать конфликтные ситуации. Она делала эту работу и продолжает делать. Американцы — трусы, они никогда сами собой жертвовать не будут, они пожертвуют миллионами других: иракцев, иранцев, украинцев, европейцев в конце концов. Они же бомбили Югославию! В конце ХХ века бомбить Европу! США принуждают других воевать, а в большой войне они не будут участвовать. А ведь вы понимаете, что третья мировая затянет прежде всего Америку.

Если охарактеризовать сегодняшние крупные державы, Америка — это боеспособная и агрессивная страна, потенциальный инициатор войны (но только с условием, чтобы в ней участвовал кто-то другой). Вторая держава, способная вести войну, — Китай. Но это народ с многовековой историей, который никогда не был агрессором. У китайцев агрессия другого плана — экономического. Но России нужно контролировать свои границы. Если у США есть интересы на Украине, в Иране, Афганистане (а где США, и где — эти страны?), то почему у России не должно быть интересов в приграничных с ней государствах? Почему она не может использовать для этого свой военный потенциал? Если в мой огород через забор начнут кидать камни, я что, должен смотреть на это? Россия обладает военным потенциалом мировой державы и, конечно, защищать свои границы она просто обязана.

Халил Гиниятов — генеральный директор ФКП «Казанский государственный казенный пороховой завод»:

— Думаю, такой сценарий невозможен — разум не допустит. Слишком много накопилось фактов, говорящих о том, что из войн никто не выходит победителем. В тех странах, где американцы развязали войны, ничего хорошего не получилось, и самим американцам от этого плохо. А наша страна для того и вооружается, чтобы противники знали: в случае чего они будут уничтожены ответным огнем.

Да, последние события на Украине сгущают напряженность. Очень надеюсь, что хватит у России, США, Китая разума не допустить войны. Надо, чтобы все так думали, ведь мысли материализуются.

Андрей Большаков — заведующий кафедрой конфликтологии КФУ:

— Третья мировая война — это пока такой публицистический конструкт в СМИ. Хотя и в монографиях у некоторых ученых встречается, чего, наверное, быть не должно… Но что понимать под третьей мировой? Если аналог Второй мировой, то, считаю, таких вещей больше не повторится — человечество заплатило очень дорогую цену. О мировой войне во многом говорят в связи с украинским кризисом. Но мне представляется, что украинский кризис — это все-таки кризис региональный. При этом Украина очень четко демонстрирует, что она несостоявшееся государство (есть такой термин), несмотря на 20 с лишним лет постсоветского развития. И через некоторое время ситуация на региональном уровне будет отрегулирована и, естественно, ни к какой мировой войне это не приведет.

Считаю, что единственный вариант мировой войны, который заслуживает обсуждения, — это борьба между национальными государствами, мировым сообществом и террористическими угрозами в глобальном масштабе. Другой вопрос — чувствуем ли мы всегда эту борьбу и сопоставляем ли, скажем, теракт в Волгограде с мировыми явлениями? Это делают политологи, конфликтологи, журналисты, то есть достаточно небольшие группы людей, а обыватель на этот уровень никогда не выходит.

Яков Геллер — генеральный директор ГУП «Агентство по государственному заказу, инвестиционной деятельности и межрегиональным связям РТ»:

— Ядерное оружие — мощнейший фактор сдерживания, и надо быть абсолютно безумными, чтобы превращать свое население в радиоактивный пепел. Никто на это не пойдет. Локальные войны с применением стрелкового оружия возможны, мировой войны с противопоставлением как минимум двух ядерных держав не будет. Пережили Хиросиму, пережили Нагасаки, все увидели, что это такое, когда взрывается мирный атом в Чернобыле. И политики тем и отличаются от журналистов и демагогов, что они понимают ответственность, которая лежит на их плечах. И даже Обама, который нам не нравится, это понимает. Что касается мнения, что СССР оказался побежденным в холодной войне… Это была война даже не идеологий, а экономических укладов. Да, в ней победил не лучший, но капиталистический уклад экономики. То есть победила свобода предпринимательства против рабского труда в «закрома Родины». И самая большая ошибка коммунистов в том, что считалось, что надо лишить человека собственности, тогда ему будет нечего терять, кроме собственных цепей. А, оказывается, человек так устроен, что хочет пользоваться плодами своего труда, а не работать ради трудодней, «галочек» и прочих «колхозных прелестей». И не вчера родилось противостояние Запада и России, и не в связи с Крымом и Донбассом.

Хорошо, когда зуб болит, пока болит — неприятно, а когда боль проходит — жизнь кажется прекрасной. И сейчас «заболел зуб». Но то, что на днях сказал Путин про референдум на Юго-Востоке Украины — это уже первые симптомы, «боль» спадает.

Сергей Андреев — генеральный директор аптечной сети «Рациола»:

— Третья мировая война вероятна, но не в отношении событий, связанных с Украиной. Масштаб противостояния там не такой, какой необходим для третьей мировой. А если ей все же суждено быть, то, скорее всего, будет отыскиваться другой повод. Думаю, одним из противников в ней будут англосаксы, заинтересованные в мировом господстве. А на другой стороне могут находиться юго-восточные страны — с большей степенью вероятности, нежели Россия. И театром этих действий будет Азия. Победой в этой войне будет считаться зависимость — прежде всего экономическая — от центра силы. Скажем, экономика будет подчинена либо англосаксонской, либо азиатской модели управления. Оружие массового поражения, скорее всего, применяться не будет, потому что это означало бы конец Земле. К тому же цель этой войны — снизить количественное давление населения на планету, не разрушая ее.

То, что СССР проиграл холодную войну — это точно. После этого наша экономика как раз и впала в зависимость от англосаксонской экономической модели управления. Мы стали брать западные кредиты и платить ежегодную многомиллиардную долларовую ренту в виде платежей по ним… В этом смысле мне очень понравилась статья Михаила Хазина, которая была недавно опубликована в «БИЗНЕС Online». Он провел аналогию между Куликовской битвой и той битвой, которая может быть связана с освобождением от англосаксонского ига.

Думаю, Россия способна предотвратить третью мировую войну. У каждого народа, каждого государства есть своя миссия. У Америки миссия — кошелек, а у России — душа. И душа может предотвратить кровавые и нежелательные события для Земли.

Юрий Петрушин — председатель правления ТПП Набережных Челнов и региона Закамье:

— Считаю, что разговоры о возможности третьей мировой — огромная глупость. И разговоры эти идут в основном с Запада. Эта провокационная информация подразумевает, что инициатором выступит Россия. Но не надо забывать, что президент наш — человек трезвого ума, и он всегда заявлял, и нет оснований этому не верить, что Россия придерживается мирной политики. Если же предположить, что агрессия будет исходить от Западной Европы или США, то эти разговоры тоже безосновательны. В руководстве этих стран тоже стоят люди, которые понимают, что третья мировая — это однозначно применение оружия массового поражения, так что победителей явно не будет.

Татьяна Чернышева — директор набережночелнинского филиала Института экономики, управления и права:

— Происходит страшное цивилизационное столкновение, которое уничтожает Украину как независимое государство, разрывает ее на части. Хорошо видно, какой там идет раскол между двумя цивилизациями — славяно-православной и западной, как они называются в геополитике. Но я не думаю, что это будет мировой конфликт. Это региональные действия, хоть и очень болезненные для нас.

Есть страны, где конфликты будут решаться старыми методами, с применением оружия. А есть страны, где можно все проблемы решить, используя информационные технологии. Очень легко и просто победить государство, используя те системы, в которых мы все завязли по уши. И конфликты будут продолжаться, потому что дележка мира продолжается. Потому что Суша и Море, как они называются в геополитике, продолжают конфликтовать друг с другом и будут это делать дальше. Но в ближайшее время мировая война маловероятна.

Леонид Штейнберг — генеральный директор ТКФ «Кама-Тракс»:

— Думаю, что военная мощь России — это сдерживающий фактор. Если бы не она, американцы бы уже попробовали развязать мировой конфликт. Они и сейчас пробуют. Но Россия — это современная армия. На ее долю выпало достаточно боевого опыта. И техника, слава Богу, у нас не последняя. И, конечно, боевая подготовка солдат — они сейчас все меньше и меньше подметают дворы. Я общался с ветеранами, они говорили, что мощь Советской Армии была невероятной. Был бы приказ — смели бы и Англию, и Америку. Атомные бомбы, которые сбросили на Хиросиму и Нагасаки, были в какой-то мере устрашением для нашей страны, но и мы имели то, что могло устрашить США. Хотя бы поэтому недопустим кощунственный подход к нашей истории, который мы порой видим в отношении к ветеранам, в сжигании георгиевских лент.

Борис Кузнецов — заведующий кафедрой экономики, организации и управления производством института КФУ в Набережных Челнах:

— Так называемая горячая война, на мой взгляд, невозможна. А вот тлеющий мировой вооруженный конфликт мы уже наблюдаем. Была Сирия, теперь Украина, в будущем возможны другие направления. Это все горячие точки, где мнения и методы России и стран Запада прямо противоположны. В Сирии мы выступали за мирное урегулирование конфликта, а США собирались все бомбить. И я не исключаю, что такие горячие точки появятся и в дальнейшем. Но из-за Украины война не начнется. Ни американцы, ни тем более европейские страны не будут нападать на Россию. Во-первых, мы ничего такого не совершили, чтобы спровоцировать вооруженный конфликт. Во-вторых, есть мировое сообщество, и оно в большинстве своем не настолько безбашенное, чтобы информационное противостояние переводить в вооруженное. В-третьих, на Западе также многие понимают, что третья мировая война может быть только ядерной, а в таком противостоянии, безусловно, победителей не будет.

Артем Прокофьев — депутат Госсовета РТ, фракция КПРФ:

— Не думаю, что такая война возможна — слишком большой опыт получило человечество в предыдущих мировых войнах, когда десятки миллионов пошли в топку конфликта. Уберегут и созданные за это время инструменты, вроде международных организаций. И, конечно, вспоминаются слова Эйнштейна, который сказал: «Я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но точно знаю, каким будет вестись четвертая, — камнями и палками». У человечества есть внутреннее понимание опасности такого рода конфликтов.

Радий Зарипов — председатель правления общественно-государственного объединения РОСТО (ДОСААФ) РТ:

— Третья мировая — это фактически ядерная война. А на нее никто не пойдет. Победителей не будет — наш ядерный потенциал и способность нанести ответный удар позволяют об этом смело говорить.

То, что сегодня происходит, это своего рода возвращение, можно даже сказать, что просветление, признание, потому что никогда не было мира между НАТО, которое создавалось для борьбы с СССР и Россией. Просто из-за событий на Украине об этом опять открыто заявили. Нас всегда рисовали врагом западных держав, всегда хотели считать третьесортной страной, которую надо раздербанить, учитывая ее природные ресурсы и огромную территорию. У всех алчные глаза. И сегодня из-за того, что Россия поднялась с колен, вновь стала супердержавой, сумела провести такое мероприятие, как поддержка Крыма, ее престиж попытаются уронить, ослабить ее. Нас все время будут пытаться провоцировать. Но воевать с Россией нереально. В том числе и потому, что за нашей спиной стоит еще и Китай, который всегда будет за Россию.

Все время пытаются расшифровать политику Америки. Но что ее расшифровывать? Если у всех все плохо, Америке хорошо. Поэтому американцы и суются повсюду — в Югославию, Сирию, Ирак, Ливию. Создают нестабильность. К тому же сейчас у США появилась очень серьезная проблема: Китай по ВВП уже почти их догнал. И всем понятно, что сегодня уже фактически три супердержавы. Хотя я бы не стал исключать Великобританию: ее влияние велико, все реальные нити банковские сходятся туда. И, наверное, наше счастье, что мы не настолько углубились в западное финансовое пространство, не настолько от них зависим, как бы им хотелось.

Все мировые войны были связаны с желанием разделить Россию. Само наше присутствие на планете — вызов для наших «соседей». Но ничего у них не получилось и никогда не получится.

Азат Хаким — председатель совета директоров ГК «Тулпар»:

— Со времен Второй мировой все сильно изменилось. Когда информационные технологии так сильно развиты, когда все так быстро узнается, мировая война, думаю, уже невозможна. Да и, по сути, это был бы конец всему миру. Какие-то локальные конфликты могут быть, угрозы, демонстрация мускулов, но до глобального конфликта не дойдет.

Да, последние 20 лет Америка была лидером, мировым жандармом. Однако за это время Россия стала другой, и это Америку не устраивает, и она всячески будет пытаться давить, чтобы вернуть себе превосходство. Но сейчас быстро растет Китай, и мне кажется, что обстоятельства довольно быстро вынудят сблизиться Китай и Россию… Сегодня мы себя чувствуем уже совсем не так, как, к примеру, 5 лет назад. Россия поднялась, и вновь поставить ее на колени будет невозможно.

Рафик Шайхутдинов — вице-президент ассоциации предприятий малого и среднего бизнеса:

— Этот сценарий невероятен в силу одной простой причины: разрушительные последствия такой войны будут необратимыми и равносильными самоуничтожению всей планеты. Любые противостояния перманентно сопровождают человечество на всем протяжении его существования. А мы говорим о третьей мировой войне, здесь речь идет уже о столкновении групп держав между собой с применением вооружения массового поражения. Ни одна страна не может начать в одиночку, и ни одна страна ее не может в одиночку предотвратить. Время индивидуальных действий в мире давно закончилось. Глобальный мир основан на взаимном переплетении.

Марс Нуруллин — генеральный директор ГУП «Татлизинг»:

— Третьей мировой не будет, и это однозначно. Если рассуждать о вероятности войны в свете последних событий на Украине, то мы видим, что накал ситуации стал спадать. На какие-то уступки пошла Еврокомиссия, на какие-то уступки — Россия. Поэтому, я думаю, ситуация начала стабилизироваться. От таких государств, как Россия и Америка зависит мир на нашем «шарике», думаю, что хватит мудрости у руководителей обоих государств не накалять обстановку до предела.

Данис Нургалиев — проректор по науке КФУ:

— Боюсь этого, честно говоря. Появилась в мире эдакая странная нестабильность. И с Украиной вон что происходит. У меня как у обывателя есть ощущение, что творится что-то совершенно неправильное. Когда с китайцами постреляли на Даманском, это было понятно — совершенно другая нация, менталитет другой. А тут… Знаете, во Вселенной есть барионная масса (планеты, звезды) — то, что взвешивается. Она составляет 5 процентов от всего, остальное — темная энергия, темная материя. Неизвестно, что это такое, но его — 95 процентов от массы Вселенной. Вот такая же невидимая темная энергия, масса ощущается в нашей жизни сегодня. Раньше такого ощущения не было. А, может, так возникнет некое новое общество?..

Война может быть даже и не кровопролитной. Информационная война превращает гордые нации в безобразную массу. Не надо стрелять, надо просто создать информационный пресс, и через два поколения нация превратится в ничто… Но Россию просто так не возьмешь — слишком нестандартна.

Как торговая война между США и Китаем нанесла ущерб Америке

Будучи кандидатом в 2016 году, Дональд Трамп построил свой аргумент в пользу президентства на основе заявленной им проницательности как участника сделок. По мере приближения выборов 2020 года президент Трамп и его заместители удваивают это утверждение, в том числе обращая внимание на то, что он считает «крупнейшей сделкой из когда-либо существовавших»: торговую сделку «первого этапа» с Китаем. Согласно сообщениям, соглашение включает в себя обязательство Китая закупить к концу 2021 года дополнительные американские товары на 200 миллиардов долларов сверх уровня 2017 года.

Через шесть месяцев после подписания сделки издержки и выгоды от этого соглашения становятся все более очевидными. Несмотря на заявление Трампа о том, что «торговые войны — это хорошо, и их легко выиграть», конечные результаты первой фазы торговой сделки между Китаем и Соединенными Штатами — и предшествовавшей ей торговой войны — нанесли значительный ущерб американской экономике, не решив основных проблем. экономические проблемы, которые должна была решить торговая война. Однако последствия торговой войны выходят за рамки экономики.Приоритизация Трампом торговых сделок и отмена приоритетов всех других аспектов отношений создали более благоприятную среду для Китая, чтобы продвигать свои интересы за рубежом и угнетать собственный народ у себя дома, будучи уверенным в том, что американская реакция будет приглушена президентом. который не хотел рисковать потерять сделку.

Истоки торговой войны

Во время президентской кампании 2016 года кандидат Трамп постоянно воздерживался от ссылки на У.S. торговля с Китаем и соглашения, которые позволили это сделать, являются основной причиной потери рабочих мест в обрабатывающей промышленности и интеллектуальной собственности США. Он сказал, что Китай несет ответственность за «самую большую кражу в истории мира», и раскритиковал торговый дефицит США с Китаем, который в 2016 году составлял около 346 миллиардов долларов. Он заявил: «Мы не можем и дальше позволять Китаю насиловать нашу страну». Основываясь на имидже Дональда Трампа как главного участника сделок, его кампания представила стратегию реформирования США.Торговые отношения между Южным Китаем, в рамках которых он обязывался «заключить более выгодную сделку с Китаем, которая поможет американским предприятиям и рабочим конкурировать». Трамп изложил план, состоящий из четырех частей, чтобы заключить более выгодную сделку с Китаем: объявить Китай валютным манипулятором; противостоять Китаю в вопросах интеллектуальной собственности и принудительной передачи технологий; прекратить использование Китаем экспортных субсидий и невысоких трудовых и экологических стандартов; и снизить ставку корпоративного налога в Америке, чтобы сделать производство в США более конкурентоспособным.

Вступив в должность, Трамп попытался напрямую привлечь Пекин для решения структурных проблем экономической политики Китая.Всего через три месяца своего правления он встретился с китайским лидером Си Цзиньпин 习近平 в Мар-а-Ларго, где они договорились разработать 100-дневный план действий по урегулированию торговых разногласий. В следующем месяце Китай согласился открыть свою экономику (немного) для американских компаний и услуг в обмен на более широкий доступ Китая к двусторонней торговле и признание США инициативы Китая «Один пояс, один путь». Однако последующие переговоры провалились, поскольку Вашингтон подталкивал Пекин к новым уступкам, а Пекин отверг американское давление.100 дней завершились в июле 2017 года без соглашения, без пресс-конференции и без совместного заявления по итогам первого заседания Всеобъемлющего экономического диалога между США и Китаем (которое было объявлено администрацией Трампа мертвым четыре месяца спустя).

Президент Трамп начал торговую войну, чтобы заставить Пекин внести существенные изменения в аспекты своей экономической системы, которые способствуют несправедливой торговой практике Китая, включая принудительную передачу технологий, ограниченный доступ к рынку, кражу интеллектуальной собственности и субсидии государственным предприятиям.Трамп утверждал, что односторонние тарифы сократят торговый дефицит США с Китаем и заставят компании вернуть рабочие места в обрабатывающей промышленности в Соединенные Штаты. В период с июля 2018 года по август 2019 года Соединенные Штаты объявили о планах ввести тарифы на китайскую продукцию на сумму более 550 миллиардов долларов, а Китай в ответ ввел тарифы на товары США на сумму более 185 миллиардов долларов.

Экономические издержки торговой войны

Торговая война нанесла экономический ущерб обеим сторонам и привела к отвлечению торговых потоков из Китая и США.Как написала Хизер Лонг в Washington Post: «США экономический рост замедлился, инвестиции в бизнес заморозились, а компании наняли меньше людей. По всей стране многие фермеры обанкротились, а секторы производства и грузовых перевозок достигли минимумов, невиданных со времен последней рецессии. Действия Трампа привели к одному из крупнейших повышений налогов за последние годы ».

Исследование Moody’s Analytics, проведенное в сентябре 2019 года, показало, что торговая война уже стоила экономике США почти 300000 рабочих мест и примерно 0.3% реального ВВП. Согласно другим исследованиям, стоимость ВВП США составляет около 0,7%. Согласно отчету Bloomberg Economics за 2019 год, торговая война обойдется экономике США в 316 миллиардов долларов к концу 2020 года, в то время как более недавнее исследование Федерального резервного банка Нью-Йорка и Колумбийского университета показало, что американские компании потеряли не менее 1,7 триллиона долларов США. цена их акций в результате введенных США пошлин на импорт из Китая.

Многочисленные исследования показали, что компании США в основном платят за U.С. тарифами, стоимость которых оценивается почти в 46 миллиардов долларов. Тарифы вынудили американские компании согласиться на более низкую норму прибыли, сократить заработную плату и рабочие места для американских рабочих, отложить возможное повышение или повышение заработной платы и поднять цены для американских потребителей или компаний. Представитель Американского сельскохозяйственного бюро заявил, что «фермеры потеряли подавляющую часть того, что когда-то составляло 24 миллиарда долларов на рынке Китая» в результате ответных действий Китая.

Между тем торговый дефицит США с Китаем продолжал расти, достигнув рекордных 419 долларов.2 миллиарда в 2018 году. К 2019 году торговый дефицит сократился до 345 миллиардов долларов, примерно на том же уровне, что и в 2016 году, в основном в результате сокращения торговых потоков. Следует отметить, что, хотя дефицит США в отношениях с Китаем уменьшился, общий торговый дефицит не уменьшился. Односторонние тарифы Трампа в отношении Китая отвлекли торговые потоки из Китая, в результате чего увеличился торговый дефицит США с Европой, Мексикой, Японией, Южной Кореей и Тайванем.

Китай также почувствовал экономическую боль в результате торговой войны, хотя, очевидно, недостаточно, чтобы капитулировать перед основными требованиями администрации Трампа о проведении крупной структурной реформы.Действительно, по мере затягивания торговой войны Пекин снизил тарифы для других своих торговых партнеров, поскольку он уменьшил свою зависимость от рынков США. Заключительная сделка, о которой обе стороны объявили 15 января 2020 года, во многом напоминала предложение, которое Пекин сделал с самого начала — увеличение закупок товаров плюс обязательства по усилению защиты интеллектуальной собственности, валюты и принудительной передачи технологий.

В сделке не было никакого продвижения вперед по субсидиям, государственным предприятиям и использованию Китаем промышленной политики для получения преимущества перед своими фирмами над иностранными конкурентами.Прогресс в области доступа к рынкам также оказался неутешительным за пределами финансового сектора. Эти и другие вызовы были отложены на второй этап переговоров, которые, как недавно заявил Трамп, не рассматриваются.

Более благоприятная среда для китайской агрессии и подавления

В течение этого периода президент Трамп прилагал усилия для развития гладких и позитивных отношений с Китаем — и особенно с Си Цзиньпином — и объяснил свои усилия достижением цели продвижения торговых переговоров.Трамп публично хвалил силу и лидерство Си, избегая при этом острых двусторонних трений в частных беседах. Вместо этого, как сообщается, Трамп использовал свои личные контакты с Си, чтобы убедить его действовать в соответствии со своими личными приоритетами, большая часть которых связана с торговыми переговорами и, на какое-то время, с Северной Кореей.

В июне 2019 года, как сообщается, Трамп пообещал Си Цзиньпину в частном телефонном разговоре, что Соединенные Штаты воздержатся от критики Китая по поводу Гонконга, пока ведутся торговые переговоры.В следующем месяце Трамп заявил, что, по его мнению, Си Цзиньпин «очень ответственно» отреагировал на протесты в Гонконге, добавив: «Мы работаем над торговыми сделками прямо сейчас. Посмотрим, что произойдет ». Он публично выразил аналогичные настроения в ноябре, когда уклонился от критики Си о Гонконге и связал этот вопрос с торговыми переговорами, заявив: «Мы должны поддержать Гонконг, но я также поддерживаю президента Си». Далее он сказал, что Си — «мой друг, он невероятный парень», и назвал протесты в Гонконге «фактором, усложняющим» торговые переговоры.10 января 2020 года, когда Лора Ингрэм на Fox News спросила Трампа о «проблеме прав человека в Китае» и упомянула «миллион человек в лагерях перевоспитания, лагерях для интернированных», он ответил: «Ну, я на грани. , потому что мы заключаем … отличные торговые сделки ».

Джон Болтон, в то время советник по национальной безопасности, утверждает, что причины, по которым президент Трамп поставил торговую сделку выше других соображений с Китаем, были четко изложены на частной встрече с Си Цзиньпином на саммите G-20 в июне 2019 года в Японии.По словам Болтона, Трамп сказал Си продолжить строительство лагерей для задержания 1 миллиона или более уйгурских мусульман в Синьцзяне, заявив, что это было правильное решение, и попросил Си Цзиньпина помочь ему победить на предстоящих президентских выборах, увеличив закупки соя и пшеница. Позже Трамп оспорил характеристику событий Болтоном, написав в Твиттере, что книга Болтона «представляет собой сборник лжи и выдуманных историй»; Трамп прямо опроверг утверждения Болтона о Синьцзяне. Тем не менее, на митинге в Манчестере, штат Нью-Гэмпшир, 10 февраля 2020 года Трамп заявил: «В прошлом месяце мы подписали новаторское торговое соглашение с Китаем, которое победит многих наших противников.”

Хотя другие члены администрации Трампа, включая вице-президента Майка Пенса и госсекретаря Майка Помпео, открыто критиковали репрессии Китая внутри страны и агрессию за рубежом, их заявления не рассматривались в Пекине как замена президентскому осуждению. . В течение этого периода администрация Трампа действительно предприняла широкий спектр действий против Китая, включая ужесточение экспортного контроля, усиление проверки инвестиций, противодействие китайским технологическим компаниям и притупление инициативы « Один пояс, один путь ».Однако в ленинской системе Пекина сверху вниз сигналы, которые другие лидеры посылают Си Цзиньпину, и ответы Си на эти послания имеют значительный вес. Ни у Соединенных Штатов, ни у какой-либо другой страны нет возможности проводить двойную внешнюю политику с Китаем. Есть только один. Антенны Пекина настроены на сигналы, которые посылают другие лидеры.

Чтобы внести ясность, китайское руководство несет полную ответственность за свои безрассудные националистические действия на периферии и жестокое подавление внутри страны.Однако решения Пекина двигаться в текущем направлении были упрощены благодаря его уверенности в пристальном внимании Трампа к торговле и его заинтересованности в том, чтобы не допустить, чтобы другие проблемы препятствовали завершению сделки или сорвали ее выполнение.

Даже в течение нескольких недель после подписания торгового соглашения первого этапа президент Трамп продолжал убеждать Си в своей поддержке. В течение нескольких недель Трамп неоднократно хвалил Си за ответ на быстрое распространение COVID-19 в Китае. Тон Трампа не изменится, пока вирус не нанесет удар по Соединенным Штатам.

Стоила ли торговая война того?

Обе стороны объявили перемирие в торговой войне на богато украшенной церемонии подписания в Белом доме с участием президента Трампа и вице-премьера Китая Лю Хэ, 11-го члена китайского руководства. Хотя полный текст соглашения не был обнародован, в отчетах говорится, что соглашение обязывает Китай закупить американскую продукцию на 200 миллиардов долларов сверх уровня 2017 года в течение двух лет. Обнародованный текст соглашения показывает, что Китай обязуется защищать американскую интеллектуальную собственность, прекращать принудительную передачу технологий и воздерживаться от использования девальвации валюты в качестве торгового оружия.Он также включал механизм обеспечения соблюдения, который позволял бы вводить импортные пошлины, если споры не будут разрешены.

За шесть месяцев, прошедших с момента подписания сделки, перспективы достижения Китаем целевых показателей закупок значительно снизились. Согласно расчетам Bloomberg, основанным на данных таможенного управления Китая, в первой половине 2020 года Китай закупил только 23% от общего объема закупок за год. Хотя частично это связано с перебоями в торговых потоках, вызванными COVID-19, большая часть разрыва связана с непрактичностью соглашения с самого начала.В рамках первой фазы сделки, как описано Брэдом В. Сетсером и Диланом Ялбиром из Совета по международным отношениям, Китай обязался закупить товаров США примерно на 60 млрд долларов больше, чем в 2017 году — примерно на 180 млрд долларов США товаров в этом году. Тем не менее, экспорт товаров из США в Китай в настоящее время составляет , что на меньше , чем было в 2017 году.

Другими словами, Пекин, по сути, заплатил за сделку, обещая неожиданную прибыль при закупках американских товаров. Похоже, что президент Трамп принял долговую расписку как признание победы.

Время покажет, удастся ли добиться успеха нововведений в соглашении о правоприменении там, где другие потерпели неудачу, и многое будет зависеть от готовности Китая преобразовать соглашения в закон и, что особенно важно, обеспечить их соблюдение. Тем не менее, ключевой вопрос для Соединенных Штатов — особенно сегодня, когда экономика США находится в худшем состоянии со времен Великой депрессии в результате пандемии COVID-19, — заключается в том, стоили ли экономические затраты, которые они заплатили за эти соглашения о принудительном исполнении, миллиарды. долларов, потерянных в цене, сотни тысяч потерянных рабочих мест, стагнация U.С. производство и разрушительные последствия торговой войны для американских фермеров.

В конечном итоге соглашение о первом этапе разочаровало, поскольку оно, наряду с торговой войной, нанесло серьезный ущерб экономике США, но не привело к существенному прогрессу в фундаментальном разрешении структурных дисбалансов торговых отношений между США и Китаем.

Мнение | Новая холодная война? Это с Китаем, и это уже началось

Во-первых, Китай настолько уступает Соединенным Штатам в ядерном оружии, что любая конфронтация с гораздо большей вероятностью произойдет в киберпространстве или в самом космосе, чем с межконтинентальными баллистическими ракетами.У Народной Республики нет того же подхода к глобальному экспансионизму, как у Советского Союза. Китайские деньги идут в инфраструктурные проекты и карманы политиков, а не в иностранные партизанские движения. Инициатива «Один пояс, один путь» — подписанная президентом Китая Си Цзиньпином программа зарубежных инвестиций — не нацелена на мировую революцию.

Если Вторая холодная война ограничится экономическим и технологическим соревнованием двух систем — одной демократической, а другой нет, — ее преимущества вполне могут перевесить ее издержки.В конце концов, экономические побочные эффекты от научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, связанных с первоначальной холодной войной, были одной из причин, по которым американский рост был таким сильным в 1950-х и 1960-х годах.

Тогда была еще и политическая выгода. Когда спазм маккартизма прошел, когда американцы пришли к единому мнению, что все они столкнулись с общим врагом, внутренние разногласия заметно уменьшились. Показательно, что одним из самых больших источников политических и социальных противоречий в эпоху холодной войны была война против коммунизма, которую Соединенные Штаты не смогли выиграть, — против Вьетнама.

Если американцы сейчас осознают нового внешнего врага, не может ли это уменьшить пресловутую внутреннюю поляризацию последнего времени, которую мы видим в упадке двухпартийности в Конгрессе, а также в горячих дискуссиях в социальных сетях? Возможно.

Возможно, идея внешнего врага могла бы убедить политиков в Соединенных Штатах выделить серьезные ресурсы на развитие новых технологий, таких как квантовые вычисления. Свидетельства китайского шпионажа и операций по оказанию влияния в американских академических кругах и Кремниевой долине уже заставляют правительство пересмотреть приоритеты национальной безопасности в исследованиях и разработках.Было бы просто катастрофой, если бы Китай выиграл гонку за квантовое превосходство, что могло бы сделать все обычное компьютерное шифрование устаревшим.

Самый большой риск, связанный со Второй холодной войной, — это уверенное предположение, что Соединенные Штаты обязательно выиграют ее. Это неправильное понимание как первой холодной войны, так и нынешней ситуации. В 1969 году победа Америки над коммунистическим врагом казалась далеко не неизбежной. Также не было предрешенным выводом, что окончательный распад Советского Союза будет настолько свободен от кровопролития.

Найл ФергюсонКредит … Том Барнс

Более того, сегодня Китай представляет собой более серьезную экономическую проблему, чем когда-либо был Советский Союз. Исторические оценки валового внутреннего продукта показывают, что ни разу во время холодной войны советская экономика не превышала 44% экономики Соединенных Штатов. Китай уже превзошел Америку по крайней мере по одному показателю с 2014 года: G.D.P. на основе паритета покупательной способности, который учитывает тот факт, что стоимость жизни в Китае ниже. Советский Союз никогда не мог использовать ресурсы динамичного частного сектора.Китай может. На некоторых рынках, особенно в сфере финансовых технологий, Китай уже опережает Соединенные Штаты.

Джо Байден говорит, что Трамп близок к началу войны с Ираном

Кандидат в президенты от Демократической партии и бывший вице-президент США Джо Байден выступает на форуме, проводимом организациями по безопасности оружия Giffords group и March For Our Lives в Лас-Вегасе, Невада, октябрь 2, 2019.

Стив Маркус | Reuters

Джо Байден предупредил во вторник, что президент Дональд Трамп приближается к кризису в Иране, поскольку кандидат в президенты от Демократической партии представил себя надежной рукой, лучше всего оснащенной для управления резким ростом напряженности на Ближнем Востоке.

Бывший вице-президент давно охарактеризовал Трампа как безрассудного лидера, плохо подготовленного к вызовам внешней политики. Байден усилил критику решения президента после того, как США в четверг убили главного генерала Ирана Касема Сулеймани — действие, которое он и его соперники-демократы предупреждают, может привести к новой войне в регионе.

«Президент, который говорит, что хочет положить конец бесконечным войнам на Ближнем Востоке, приближает нас к опасной близости к началу совершенно новой», — сказал Байден во время выступления в Нью-Йорке.Он указал на то, что Трамп отправит на Ближний Восток еще тысячи военнослужащих, несмотря на то, что он сказал, что хочет покинуть регион.

Байден указал на свой собственный опыт — восемь лет в качестве вице-президента и более трех десятилетий в Сенате — чтобы доказать свою способность справляться с кризисом. Он сказал, что Трамп открыл дверь для конфликта, отказавшись от ядерной сделки с Ираном — международного соглашения, призванного остановить разработку Тегераном оружия, достигнутого при администрации Обамы.

Иран прекратил выполнять основные части сделки.

Байден сказал, что у него «нет иллюзий» по поводу Ирана, который, по его словам, «спонсирует терроризм и угрожает нашим интересам». Но он утверждал, что «есть умный способ» противостоять Тегерану, а не «саморазрушительный способ».

Бывший вице-президент утверждал, что Трамп должен не только присоединиться к ядерному соглашению, но и объяснить «неминуемую угрозу», которую администрация процитировала при убийстве Сулеймани. Он также заявил, что Трамп не имеет полномочий вести войну с Ираном без одобрения Конгресса.

Кампания Трампа не сразу ответила на просьбу CNBC прокомментировать критику Байдена.

Главные претенденты на выдвижение в президенты от Демократической партии 2020 года использовали углубляющийся кризис в Иране, чтобы продемонстрировать свою внешнеполитическую репутацию. Попытки Байдена сделать это открыли его для критики.

Бывший вице-президент проголосовал за санкционирование применения военной силы против Ирака в 2002 году, хотя продолжил резкую критику затяжной и разрушительной войны.В ходе предвыборной кампании Байден предположил, что он выступал против войны с самого начала, что его кампания назвала искажением.

Сенатор Берни Сандерс, один из главных претендентов на встречу с Трампом в следующем году, в последние дни критиковал Байдена по поводу Ирака.

«Джо Байден проголосовал и помог возглавить войну в Ираке, самую опасную внешнеполитическую ошибку в современной истории этой страны», — сказал он CNN в понедельник, утверждая, что у Байдена нет рекордов, чтобы побить Трампа.

Подпишитесь на CNBC на YouTube.

Сделка Трампа по прекращению войны в Афганистане оставляет Байдена «ужасную ситуацию»: NPR

ТЕРРИ ГРОСС, ХОЗЯИН:

Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ. Я Терри Гросс.

Одним из предвыборных обещаний Дональда Трампа было положить конец войне в Афганистане. В прошлом году он заключил с талибами соглашение о выводе всех сил США к 1 мая 2021 года. До этого осталось меньше двух месяцев.В этом соглашении не были представлены члены афганского правительства. Сейчас они ведут переговоры с талибами. Тем временем президент Байден, унаследовавший сделку с Трампом, стоит перед трудным выбором, как объясняет мой гость Декстер Филкинс в своей новой статье в The New Yorker. Если Байдену удастся вывести войска, он положит конец войне навсегда. Но с уходом американских войск может вспыхнуть гражданская война, власть сможет взять на себя Талибан, а война, в которой воевали американцы, может быть сочтена неудачей.

Филкинс находился в Афганистане в декабре и январе.Он начал вести репортажи из Афганистана в 90-х годах. Он освещал войны в Ираке и Афганистане для The New York Times и присоединился к The New Yorker в качестве штатного писателя в 2011 году. Он придумал фразу «Вечная война», которая является названием его ставшей уже классической книги о войнах в Ираке. и Афганистан. Он выиграл в 2008 году Национальную премию кружка книжных критиков. Филкинс также получил Пулитцеровскую премию, две премии Джорджа Полка и три награды зарубежного пресс-клуба. Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Мы вчера записали интервью.

Декстер Филкинс, добро пожаловать на «СВЕЖИЙ ВОЗДУХ». Прошло много времени. Вы хорошо себя чувствуете?

ДЕКСТЕР ФИЛКИНС: Да. Спасибо.

GROSS: Приятно снова видеть вас на нашем шоу. Итак, начнем со сделки, которую Трамп заключил с Талибаном. Вы можете нам описать сделку?

ФИЛКИНС: Сама сделка проста, но она как бы запускает каскад других вещей, которые не так просты. Но в соглашении в основном говорится, что Талибан не будет убивать американцев, и мы не будем атаковать Талибан.И если все пойдет хорошо, и Талибан согласится не поддерживать какой-либо терроризм против Соединенных Штатов или не допускать террористов в стране или на какие-либо базы, Соединенные Штаты уйдут, опустятся до нуля и выведут все свои силы. к 1 мая.

Итак, в настоящий момент сегодня у США около 2500 военнослужащих, а также есть около 5000 других европейских военнослужащих НАТО, которые находятся там, но которые как бы ждут, когда США примут решение. Так что сейчас в стране около 7500 военнослужащих.

GROSS: Таким образом, решение НАТО не полностью зависит от того, выйдем ли мы к 1 мая.

ФИЛКИНС: Нет, но они все как бы смотрят. Я думаю, будет справедливо сказать, что если США не останутся, то и европейцы не останутся. И поэтому я думаю, что любое эффективное решение Байдена определит будущее усилий Запада в этой стране.

ГРОСС: У Трампа был способ — он умеет игнорировать нормы, нарушать условности. Нарушал ли он нормы и условности, когда — когда его администрация заключала эту сделку?

ФИЛКИНС: Ну, да.Да, конечно — точно. Я имею в виду, что первое — самое очевидное в этом соглашении — это то, что афганское правительство не участвовало в нем. И, я имею в виду, причины для этого довольно сложные, но по сути, вы знаете, США были — они вели переговоры с Талибаном о том, выводить ли свои войска, а не с афганским правительством, которое размещает войска. .

И, конечно же, Талибан, ребята, которые сидят напротив за столом — вы знаете, эти ребята считались террористами, понимаете? И они — это те ребята, которые дали убежище Усаме бен Ладену перед терактами 11 сентября.Итак, это люди, которых мы даже не признали. Мы не признали их легитимность. И, знаете, мы их активно пытаемся убить. А теперь мы сидим напротив них за столом.

И еще одна вещь, которая была довольно необычной в том, как проходили эти переговоры, заключалась в том, что американские дипломаты пытались согласовать своего рода график вывода войск. И, знаете ли, здесь присутствует определенное количество блефа: если мы не заключим желаемую сделку, мы не откажемся от сделки.Но пока они делали это в течение 2019 года и в начале 2020 года, президент Трамп просто в одностороннем порядке объявлял о выводе войск. Я собираюсь вывести всех, или я собираюсь — мы собираемся сократить до 7000 солдат, начиная с этого момента. И он ни с кем не советовался и даже не обязательно говорил своим переговорщикам, что делает это. Так что он буквально как бы отнимал у них их палки за столом, пока они это делали.

Так что все было немного нетрадиционно, но есть согласие.Он был подписан в феврале прошлого года, феврале 2020 года. В нем говорится, что Соединенные Штаты выведут все свои силы к 1 мая. И что примечательно, с февраля 2020 года ни один американский солдат не погиб в Афганистане. Таким образом, Талибан, по сути, сдержал свое слово.

БРУТТО: ОК. Но в каком-то смысле это очень узкое соглашение. Это между Талибаном и США. Афганское правительство в него не входило. В соглашении говорится, что талибы не будут убивать американцев — готово.Но талибы активизируют убийства афганцев. Я имею в виду, они увеличивают свою мощь. Они вторгаются в города. Произошло все больше и больше целенаправленных убийств женщин, журналистов, образованных людей, которые считаются образованной элитой людей, которые в прошлом выступали против Талибана. Итак, я имею в виду, они не соглашаются ни с чем, кроме: «Хорошо, мы не собираемся вас убивать, ребята». Мы убьем афганцев. Это — но это не часть сделки.

ФИЛКИНС: Это не часть сделки, и это ужасная ситуация. Это ужасная ситуация. И трудно не прийти к выводу, если вы отойдете и посмотрите на это, что настоящая цель этого соглашения, и я думаю, что президент Трамп даже сказал это, просто убежать. США собираются уйти и предоставить афганское правительство и Талибан друг другу, что, я думаю, почти наверняка означает гораздо больше насилия и, возможно, что-то вроде гражданской войны. Но вот что — это своего рода подтекст всего этого.

Итак, талибы — лидеры сидят за столом, и они прямо сейчас ведут переговоры с афганским правительством о каком-то мирном соглашении, ну знаете, о прекращении огня или о каком-то временном правительстве, тому, что должно положить конец война. Но в то же время они делают это, они начали эту очень агрессивную кампанию убийств, которая в основном нацелена на элиту и образованные классы, людей и женщин — людей, которые выиграли больше всего, и людей, которые действительно получили вышла на первый план после 11 сентября.Это поколение 11 сентября, поколение после 2001 года, которое, по сути, разрешили Соединенные Штаты. А так это образованные люди. Это женщины. Это активисты за права женщин. Это люди со степенью магистра и доктора философии. И они нацелены на них — судей, адвокатов, журналистов, сотрудников гуманитарных организаций — одного за другим. Так что я думаю, что с момента подписания мирного соглашения мы приближаемся к 500 убийствам.

А буквально вчера, например, в Джелалабаде, городе к востоку от Кабула, были убиты три женщины-журналистки, три молодые женщины.И это для меня — это символ. Я имею в виду, что это — они женщины из страны, которая — не признает — полностью признает права женщин. И они вроде как там, и они рискуют своими жизнями, и они, вы знаете, ведут хороший бой. И трое из них были убиты, почти наверняка талибами.

Так вот что происходит. Так что я думаю, что если вы… если мы отойдем в сторону и посмотрим на эти переговоры, эти мирные переговоры, мы подумаем, хорошо, это гонка.Собираются ли они заключить сделку или это — или афганское государство рухнет первым перед этим натиском талибов? И вот что во всем этом так тревожно.

ГРОСС: Итак, какова сейчас роль администрации Байдена в продолжающихся переговорах между талибами и афганским правительством?

ФИЛКИНС: Что ж, администрация Байдена унаследовала все это, верно? Таким образом, они унаследовали войну, а затем они унаследовали дату вывода войск 1 мая, то есть Соединенные Штаты выведут все свои силы к 1 мая.Что они делают? И вот — вся эта штука, эти — этот набор действительно невозможных выборов, это было просто там, оставлено для них, осталось ждать их, когда они войдут в Белый дом.

Итак, Байден должен решить, что он собирается делать, потому что быстро приближается дата, когда США должны пойти на ноль. И, действительно, сейчас мы как бы находимся в таком положении. Если США не начнут паковать — буквально собираться — они не смогут выбраться оттуда к 1 мая.Так что им — Байдену нужно немедленно принять решение.

И я думаю — я был в комнате с офицером разведки, который проводил инструктаж некоторых американских солдат. И она сказала: смотри; Если мы все еще здесь после 1 мая, а может быть, это игра. Вы знаете, вы можете ожидать, что Талибан снова начнет преследовать американцев. Итак, война возвращается. Война вернется 1 мая, если мы еще там.

ГРОСС: Что ж, позвольте мне снова вас представить. Если вы только присоединяетесь к нам, мой гость — штатный писатель New Yorker Декстер Филкинс.Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Поговорим подробнее после перерыва. Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ.

(ЗВУК СЛОУБЕРНА «КОГДА ВОЙНА БЫЛА КОРОЛЕМ»)

БРУТТО: Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ. Вернемся к моему интервью со штатным писателем New Yorker Декстером Филкинсом. Его новая статья озаглавлена ​​«Последний выход из Афганистана: приведут ли мирные переговоры с талибами и перспектива вывода американских войск к прорыву или краху?» В прошлом году Трамп подписал мирное соглашение с талибами, в котором У.С. согласился вывести все свои войска из Афганистана к 1 мая, то есть менее чем через два месяца, оставив президента Байдена перед трудным выбором.

Итак, какова сейчас роль администрации Байдена в продолжающихся мирных переговорах между правительством Афганистана и Талибаном?

ФИЛКИНС: Ну, они пытаются их удержать. Я имею в виду, что это то же самое — это, по сути, та же американская дипломатическая команда, которая находится в Дохе в Катаре, этом крошечном микрогосударстве на Ближнем Востоке, где и продолжаются эти переговоры.Американские дипломаты, которые находятся там сейчас, — те же самые, что были там при Трампе. И они пытаются заключить сделку. Я имею в виду, они пытаются это сделать. И я не думаю, что кто-то может представить себе, что к 1 мая будет заключено мирное соглашение. И вот в этом своего рода загвоздка, а именно, Байден не собирается заключать мирное соглашение, чтобы сказать: «Эй, я могу». приведи все войска домой, и я могу придерживаться этой даты. Так что он собирается делать? Ему придется решить. И я почти наверняка думаю, что к 1 мая мирного соглашения не будет.Итак, Байден должен решить, оставить ли мне войска и нарушить это соглашение, заключенное Трампом, или мы собираемся и уходим?

ГРОСС: Наверное, сейчас за столом переговоров между Талибаном и афганским правительством должно быть действительно очень интересно, потому что, как вы знаете, некоторые люди, ведущие переговоры от имени афганского правительства, являются жертвами Талибана. И некоторые из участников переговоров с талибами были заключенными в Гитмо. Не могли бы вы немного описать динамику переговоров, исходя из того, что вам известно?

ФИЛКИНС: Ага.Это действительно поразительно. Это — и это своего рода резкая распила, потому что я был в Афганистане несколько недель, а Афганистан — это невероятно красивое место. Большинство ваших слушателей видели его кадры. Но он очень плохой, и он вроде как на грани, и он разваливается. Я сел в самолет и приземлился в Дохе в Катаре. И вы знаете, Катар — это своего рода сказочно богатый, на самом деле просто эта крошечная страна, расположенная в этом океане природного газа. Так что это сказочно богато. Итак, вы чувствуете себя так, как будто приземлились в Бока-Ратон.И в целом — вы знаете, и вы все время ходите по торговому центру. И, я имею в виду, это великолепно. Итак, есть отель, этот сказочный курорт под названием Шарк — S-H-A-R-Q — и именно там останавливаются все переговорщики. И так — и это само по себе странно, потому что вы ходите по отелю и наблюдаете за людьми. Есть женщины в бикини. И люди расслабляются, и они сидят у бассейна. А еще там ходят парни из Талибана, ну знаете, со своими бородами и тюрбанами.Так что это действительно поразительно.

Но когда они все собрались в комнате, я думаю, можно с уверенностью сказать, что это было действительно напряженно. Итак, с одной стороны, у вас было афганское правительство, и большинство из них сильно пострадали. То есть переговорщики — один из переговорщиков, его отец был убит талибами. Еще у одного три члена семьи были убиты талибами, один из них всего за несколько недель до этого. Итак, они садятся. А с другой стороны — переговорщики Талибана, большинство из которых находились в тюрьме Гуантанамо более десяти лет, еще один из них более десяти лет находился в не очень приятной пакистанской тюрьме.Так что уровень горечи и настоящей ненависти довольно высок.

Итак, вы знаете, Талибан сел и сказал: мы … вы, ребята, — сборище лакеев Соединенных Штатов. И так было много — это было очень напряженно. Талибан несколько раз уходил. Вначале они даже не хотели разговаривать друг с другом. Так что … это то, через что им пришлось пройти изначально.

GROSS: Вы действительно сидели за столом переговоров, когда были в Дохе?

ФИЛКИНС: Нет, нет.Я просто как бы торчал за пределами комнаты, когда они были — и я мог достать их, когда они были — я мог достать их, когда они вышли. Но я был там, когда шли переговоры.

GROSS: Вы могли заметить реакцию на лицах талибов, когда они вступали в контакт с женщинами в бикини в коридоре или холле отеля или, что еще хуже, в лифте? Может, они бы не поднялись на лифте.

ФИЛКИНС: Изначально у талибов — членов движения «Талибан» были настоящие проблемы с женщинами, женщинами — и особенно с женщинами-переговорщиками в афганском правительстве.И афганское правительство было действительно твердо в этом отношении. Мы собираемся привести женщин к столу, и они будут говорить за права женщин, знаете, будь что будет, нравится вам это или нет. И изначально у Талибана с этим была настоящая проблема. И вот, например, одна из них — одна из женщин-переговорщиков, женщина, которая фигурирует в моей статье по имени Фавзия Куфи, она была — она ​​рассказала кучу действительно ярких историй. Но в какой-то момент они все ужинали. Они сидели друг напротив друга.Напротив Фавзии сидели талибы.

И, знаете, их было где-то трое. И они вдвоем не стали на нее смотреть. И они как бы очень вежливо ее спрашивали, может быть, вы хотели бы сесть за другой столик, потому что им это просто неудобно. А потом один из талибов даже не смог взглянуть на нее. И он просто продолжал смотреть в пол. И вот Фавзия сказала мне, она сказала, что я просто решила — я взяла тарелку шашлыка. И я предложил ему шашлык.И парень из Талибана засмеялся и сказал: вы знаете, мисс Куфи, вы очень опасная женщина. А потом все засмеялись. И это вроде как сломало лед. И они ладили с вещами.

Итак, я думаю, они приближаются. Но это действительно хороший вопрос, потому что, как вы знаете, расширение прав и возможностей половины населения Афганистана, женщин, вероятно, является самым большим достижением войны. Я имею в виду, что женщинам не разрешали ходить в школу до 2001 года. Итак, если вы говорите с кем-то вроде Фавзии, которая действительно образована, член парламента в течение 14 лет, очень активный защитник прав женщин, — говорит она, — я хочу, чтобы они видели женщин.Я хочу, чтобы они посмотрели нам в глаза и увидели, что мы сильны и независимы, и мы собираемся высказать свое мнение. Я хочу, чтобы они это увидели, потому что им нужно к этому привыкнуть. Это новый Афганистан.

ГРОСС: Женщина, о которой вы говорили, которая сейчас ведет переговоры, она пережила покушение. Когда она впервые появилась за столом переговоров, ее рука все еще была в гипсе, потому что ее рука была разбита пулями.

ФИЛКИНС: Это невероятная история.Итак, Фавзия Куфи, которая живет в Кабуле, депутат парламента, действительно интересная женщина — член парламента уже давно. Фактически, 10 лет назад — 11 лет назад, когда она была в парламенте, талибы пытались убить ее. Впервые. Только в августе прошлого года, когда она была в Кабуле, она уехала из города, чтобы пойти на похороны со своей дочерью. И когда она возвращалась, две машины подъехали к ней и расстреляли ее. Они ранили ее. Они ушли. Но она выжила. А переговоры с талибами начались буквально через пару недель.Итак, она … вы знаете, она поспешила в больницу. Они залатали ее. Они установили ее руку, ее сломанную руку. И она прилетела в Доху на встречу с талибами.

И она описала мне момент. Я имею в виду, что я почти … наверняка, Талибан совершил покушение. Так она описала мне момент. Я пошел в отель «Шератон». И я вошел в вестибюль в повязке. И я видел лидеров Талибана. И все смотрели на мою руку. И она сказала, как видите, я в порядке.Но это вроде … вот что происходит. Это, похоже, один из самых драматических парадоксов этих мирных переговоров, который заключается в том, что они говорят на этом прекрасном курорте. Но война продолжается. И они буквально пытаются убить переговорщиков.

ГРОСС: Вероятно, для семей солдат было бы очень важно иметь возможность вернуть эти войска домой.

ФИЛКИНС: Определенно. Конечно. Я думаю, что … но дилемма состоит в том, что бы чувствовали эти семьи и семьи других солдат, но также и американский народ, а также регион, что бы все чувствовали, если бы Соединенные Штаты ушли, а затем, в течение нескольких месяцев, Афганское государство развалилось и фактически было захвачено талибами? Мне нетрудно представить, если U.С. уходит в ноль. Это довольно легко представить. И вот с чем мы останемся.

И я думаю, если — как своего рода историческая параллель, если вы вернетесь в Ирак в 2011 году, Обама, президент Обама, вывел все американские силы. Все были этому очень довольны. Иракцы, иракское правительство, американские офицеры — все в основном заявили, что иракское государство не сможет выстоять самостоятельно, если вы сделаете это. И президент Обама решил пойти на ноль. Он вывел все войска. И Ирак практически распался.ИГИЛ вторглось, захватило, знаете ли, половину страны. Нам пришлось вернуться. И вот — я думаю, что то, что произошло в Ираке, нависает над ожидающим решением в Афганистане. Поэтому я думаю, что будет справедливо сказать, что люди в Белом доме прямо сейчас, Байден и Совет национальной безопасности, я думаю, они действительно борются.

ГРОСС: Чтобы понять, что делать?

ФИЛКИНС: Да, потому что они должны решить. Я имею ввиду, это на столе. Итак, вы знаете, есть соглашение, подписанное президентом Трампом, в котором говорится, что к 1 мая все американские войска уйдут или война начнется снова.

ГРОСС: Хорошо. Давайте сделаем еще один перерыв, Декстер. Если вы только присоединяетесь к нам, мой гость — Декстер Филкинс. Он штатный писатель The New Yorker. Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Мы поговорим еще после небольшого перерыва. Я Терри Гросс. А это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ.

(ЗВУК «БАЛЬЗАМА АЛЬБЕРТО» ТЭЙЛОРА ХАСКИНСА)

БРУТТО: Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ. Я Терри Гросс.

Вернемся к моему интервью с Декстером Филкинсом, штатным писателем The New Yorker.Его новая статья озаглавлена ​​«Последний выход из Афганистана: приведут ли мирные переговоры с талибами и перспектива вывода американских войск к прорыву или краху?» В рамках соглашения, которое Трамп подписал с талибами в прошлом году, США должны вывести все свои оставшиеся войска к 1 мая этого года. Тем временем талибы активизируют свои атаки, вторгаются в города и совершают убийства — не американцев, а афганцев.

Декстер Филкинс начал освещать Афганистан в конце 90-х, а также освещал войну в Ираке.Его книга «Вечная война» является отмеченной наградами классикой тех войн. Мы вчера записали интервью.

Итак, сейчас многое поставлено на карту для афганского народа, и во многом будущее Афганистана будет зависеть от того, как президент Байден решит поступить, соблюдая мирное соглашение или нет, выводя войска или нет, его участие — его администрация. участие в будущем Афганистана. Давайте поговорим о том, что поставлено на карту для Афганистана, потому что, как вы знаете, мы вторглись в Афганистан после 11 сентября.Это было чуть меньше 20 лет назад. Я имею в виду, что годовщина 11 сентября этого года, годовщина терактов «Аль-Каиды». А «Аль-Каида» скрывалась в Афганистане, получив убежище от талибов, которые тогда контролировали Афганистан.

Вы посетили Афганистан, когда Талибан контролировал страну. Просто расскажите нам немного о том, какой была жизнь при талибах, чтобы мы действительно поняли, что сейчас поставлено на карту.

ФИЛКИНС: О, черт возьми.Это было очень давно. Я совершил свою первую поездку в 1998 году, когда у власти были талибы. И «Аль-Каида» была там, и ходили какие-то слухи о тренировочных лагерях. Но я помню, что страна была полностью разрушена. Я имею в виду, это было в абсолютных руинах. И когда я въехал, когда я пересек границу с Афганистаном, там были старые русские танки, советские танки, оставшиеся с войны, перевернутые, взорванные, повсюду по дороге, вплоть до Кабула. И это было везде. И были тысячи и тысячи наземных мин, которые все еще были закопаны повсюду.Страна была совершенно разорена. То есть электричества почти не было. Телефонов не было. Там ничего не было.

И мой первый день была пятница. И талибы пришли в мой гостиничный номер, где окна были выбиты и не было горячей воды, и они сказали: о, мы хотели бы пригласить вас на публичную казнь и ампутацию. Мы хотим, чтобы вы были нашим почетным гостем. Итак, в пятницу днем ​​я пошел на спортивный стадион в Кабуле и стал смотреть. Я сел на 50-ярдовой линии.И я смотрел казнь и ампутацию. Ампутация была сделана вору, который … он был карманником. И казнили человека, убившего другого человека в каком-то споре по поводу ирригации. И они читали Коран, когда этого человека казнили.

Вот как там было. Это было похоже на средневековье — в некотором роде, до средневековья. Я имею в виду, он был полностью разрушен. А Талибан тогда, я думаю, будет справедливым сказать, что они были из другого времени. Итак, страх, который сейчас навис над афганским обществом — и, конечно же, городским образованным афганским обществом — вернется ли он? И я думаю, что самый большой вопрос, нависший над этими переговорами, заключается в том, какая часть афганского государства, которое в основном было построено Соединенными Штатами ценой огромных жизней и денег — это примерно 2 триллиона долларов, тысячи жизней американцев и жизней афганцев — сколько из этого выживет?

И я думаю, что будет справедливо сказать, что одним из важных достижений за последние 20 лет стало расширение прав и возможностей женщин, которым не разрешали ходить в школу, по сути, они не могли оставаться на работе.Теперь они везде. Они в состоянии. Они в парламенте. Есть врачи. Есть юристы. Есть кандидаты наук. Это изменило общество. И это для меня — вот что действительно висит на волоске. И примерно половина населения — что будет с женщинами? И поэтому я попытался немного изучить это, когда был там. Но я думаю, будет справедливо сказать, что среди женщин там больше страха, особенно среди образованных женщин, чем где-либо еще.

GROSS: Можете ли вы описать, как Кабул физически изменился с помощью американских денег, американских войск и войск НАТО? То есть мы много вложили.Некоторые из них могут быть напрасными, но некоторые из них — я имею в виду, вы можете физически и — вы знаете, в дополнение к новым свободам, которые были завоеваны для женщин, вы можете физически увидеть различия. С точки зрения зданий, инфраструктуры, как Кабул изменился?

ФИЛКИНС: О, черт возьми. Это так сильно изменилось. Я имею в виду, когда я впервые приехал туда в 90-х, когда в правительстве были талибы, там почти не было машин. Были конные экипажи. Половина зданий в городе была повреждена или разрушена.Повсюду были старые ржавые советские танки. Электричества не было. Телефонов не было. Это было просто … это было досовременным. Теперь это … пробки круглосуточно. Есть многоэтажные жилые дома. Женщины видны повсюду — некоторые из них в одежде, некоторые нет, женщины в джинсах, молодые люди повсюду, люди с телефонами, магазины, полные всякой всячины. Он полностью изменился.

И я думаю — действительно странно то, что — вы знаете, переговорщики Талибана, которые сидели за столом в Дохе, они не возвращались в Афганистан с тех пор, как большинство из них, в течение 20 лет.Их взяли в плен. Их отправили в Гуантанамо. Они этого не знают. Они этого не видели. Так что они вроде бы знают это теоретически, но я думаю, что они были бы шокированы. Кабул, который они помнят, похож на … это было около ста лет назад.

Итак, что же произойдет? Я имею в виду, и я не знаю — что бы они сделали, если бы они сейчас вошли в Кабул, а могут? В какой-то момент они могут войти с оружием, в зависимости от ситуации. Что они увидят, когда окажутся там? И я думаю, знаете, это страх, но это действительно большой вопрос, на который нет ответа.

GROSS: Это так интересно, потому что они не только живут в средневековом или досредневековом обществе, они не были в Кабуле 20 лет. Они живут в пузыре времени. Так что это действительно интересное восприятие.

ФИЛКИНС: Это самое странное. Так что большинство из них — большинство переговорщиков Талибана жили в таком досовременном обществе. Их взяли в плен в 2001 или 2002 годах. Их отправили в Гуантанамо, где они прожили в тюрьме, этой тропической тюрьме, более десяти лет.И с 2014 года они живут, оплатив все расходы, в красивых таунхаусах в Дохе, Катар. Но они не вернулись в свою страну. И это очень странно. И когда вы прогуливаетесь вокруг отеля Sharq, этого великолепного курортного отеля, они — парни из Талибана ходят вокруг. И у них … вы знаете, у них есть свои бороды и тюрбаны, и они выглядят как 2001 год.

ГРОСС: Они вроде как официальное руководство Талибана сейчас?

ФИЛКИНС: Да, это хороший вопрос.Они есть. Я имею в виду, что они действительно есть. Вы знаете, что есть командиры и люди, которые находятся ближе к полю боя, в Пакистане и Афганистане. Но самое интересное было — я имею в виду, что они, кажется, контролируют движение. Соединенные Штаты провели такой временный тест, где сказали: прекратите стрельбу на неделю. И они это сделали. Талибан никого не убивал неделю. Это было несколько месяцев назад. Но США хотели проверить степень контроля стариков в Кабуле над движением, которое распространилось по всей стране, вы знаете, распространилось по всему Афганистану.И это сработало. Они в основном — выключили. И это как бы говорит вам о том, что они на самом деле главные.

GROSS: Если вы только присоединяетесь к нам, мой гость — штатный писатель из New Yorker Декстер Филкинс. Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Мы поговорим еще после небольшого перерыва. Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ.

(ЗВУК МУЗЫКИ)

БРУТТО: Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ. Вернемся к моему интервью со штатным писателем New Yorker Декстером Филкинсом.Его новая статья озаглавлена ​​«Последний выход из Афганистана: приведут ли мирные переговоры с талибами и перспектива вывода американских войск к прорыву или краху?»

Итак, если пожилые люди, пожилые талибы, которые провели так много лет в тюрьмах и сейчас фактически помещены, по сути, в роскошный домашний арест в Дохе, они … похоже, что они, вероятно, в значительной степени не в курсе, поскольку вы описали. Они не видели Кабул очень давно, много лет. В их стране так много вещей, о которых они не знают из первых рук.Так что это значит для их войны, для их будущего как лидеров?

ФИЛКИНС: Это большой вопрос. Я имею в виду, что план, своего рода американский план, заключается в том, чтобы собрать афганское правительство, собрать талибов вместе, и если все это сработает, вы знаете, у нас будет прекращение огня, а затем есть временное правительство, в котором все — в основном, люди за столом — собираются вместе и формируют правительство. Потом пишут что-то вроде новой конституции. Они вроде как волшебным образом соглашаются во всем и, когда-нибудь, проводят общенациональные выборы.Вот и все.

Но я думаю, что вопрос в том, что мы просто не … я имею в виду, мы не знаем, смогут ли они заключить сделку. Но мы больше не знаем, чего они хотят. Я имею в виду, и мы не знаем, изменится ли это, когда они вернутся в Афганистан и увидят, как изменилось место. И поэтому мы просто не знаем. Я думаю, что мы действительно знаем прямо сейчас, что две стороны, афганское правительство и Талибан, довольно далеки друг от друга. Вы знаете, я имею в виду, что талибы в основном … вы знаете, они в основном говорят, что мы хотим Исламский Эмират и, вы знаете, шариатские суды и все такое.Я имею в виду, что это целая книга пьес 20-летней давности.

Итак, я думаю, они знают, они знают, что мир изменился. Я думаю, они знают, что Афганистан изменился, и я думаю, они знают, что им нужны деньги от международного сообщества. Им нужно, чтобы все купились на это. Они это знают. Но я думаю, они также знают, что они довольно близки к тому, чтобы захватить власть, и они приближаются с каждым днем, и они это видят. И это пока не в их силах, но они добились большого прогресса.Так что мы просто не знаем, что произойдет в тот момент, когда они возьмутся за рычаги. Знаешь, чего они хотят? И это большой вопрос без ответа.

ГРОСС: Так какова именно роль Америки в переговорах между афганским правительством и Талибаном?

ФИЛКИНС: Американцев нет в комнате. Мол, они очень сознательно — в комнату не заходят. Это похоже на то, что это ваше, и мы не собираемся вмешиваться, потому что в тот момент, когда мы войдем в комнату, все изменится, и все начнут смотреть на нас и — типа, что вы, ребята, собираетесь делать? И что ты думаешь? И поэтому они не заходят в комнату.Но они — они парят. Вы знаете, они везде. И они, по сути, все это дирижируют. И они пытаются как бы направить его к этому месту, которое — и это место, я думаю, похоже — вы знаете, это прекращение огня и какое-то временное правительство. И, я имею в виду, это большая — вы знаете, это далекая цель. Но это план, и это американский план. Так что — это американские дипломаты пытаются как бы продвинуть это дело.

ГРОСС: Является ли цель переговоров, например, соглашением о разделе власти между Талибаном и афганским правительством? Потому что «Талибан» не кажется мне группой, разделяющей власть, или группой, которая вообще заинтересована в компромиссе.

ФИЛКИНС: Да, это действительно хороший вопрос. Я — цель — да, цель — временное правительство. Вы берете, например, правительство, которое сейчас находится в Афганистане, и Талибан, и вы объединяете их, и они управляют Кабулом. Но они — в то же время, они — это временное правительство в том смысле, что они собираются — идея в том, что они напишут новую конституцию, а затем будут какие-то выборы. И, вы знаете, там — и после этого будет постоянное правительство.Я имею в виду, я думаю, что до этого еще много лет.

Но большой вопрос в том, разделит ли Талибан власть? И я — забавно, что вы это говорите. Я имею в виду, когда я был в этом контролируемом талибами районе Кабула, в западном Кабуле, Кала-и-Биваха (ф) — и я сидел с этими боевиками Талибана, и я сказал — вы знаете, они знали о переговорах. Они были полностью осведомлены. И я сказал: вы собираетесь делиться властью? Готовы ли вы сделать это с афганским правительством? И они практически засмеялись.Я имею в виду, сказали они, мы ни с кем не делимся властью.

ГРОСС: Хорошо, тогда.

(СМЕХ)

ГРОСС: Так какой в ​​этом смысл? Для них это все или ничего.

ФИЛКИНС: Ну, может быть. Но я думаю, знаете, это были какие-то пехотинцы. И они были там какое-то время. И они много дрались. Но, да — но, может быть, они это сделают. И я думаю, что, знаете, если вы — оптимистичный взгляд на Талибан, если они знают.Мол, они знают, что не смогут снова сыграть в 1990-е. Они не могут этого сделать — они не могут укрывать «Аль-Каиду», знаете ли, и теракты 11 сентября. И они не могут снова вернуться в четвертый век. И они это знают. И им это нужно — потому что Афганистан — глубоко обедневшая страна, которая, как вы знаете, нуждается в международной поддержке, им это нужно. И они это знают.

И поэтому они должны что-то делать, должны заключить сделку, которую, по сути, все подписывают. А если они этого не делают, они не делают — вы знаете, они разорены.И это не удается. Таким образом, оптимистическая интерпретация этого состоит в том, что талибы отчасти осведомлены обо всех этих вещах. Мне непонятно (смех), что они есть. Они говорят, что да. Я думаю, мы просто еще не знаем. И я думаю, что многое из этого зависит от того, что происходит. Это просто будет зависеть от событий.

GROSS: Вы посетили город в Афганистане. Это город, который недавно взяли под контроль талибы, потому что вы побывали там зимой.Так каким же был этот город под контролем Талибана сейчас?

ФИЛКИНС: Что ж, что меня поразило в этом, так это то, что это район в Кабуле. Итак, это район столицы. И это — 10 лет назад, когда, вы знаете, войска НАТО были по всей стране, это было немыслимо. С 2001 года война в Афганистане в основном представляла собой городскую войну, а не сельскую. А талибы были в сельской местности. И правительство было в городах. И в основном война шла в деревне.И эта парадигма в значительной степени оставалась неизменной в течение — вы знаете, за множеством исключений, но — с 2001 года. И что меняется сейчас, так это то, что талибы находятся в городах.

Итак, Калай Абдул Али — это район в западном Кабуле. И я просто поехал туда. Я имею в виду, что мне помогали местные афганцы. Но я только что поехал в этот район. И там ходят парни из Талибана вроде как в столице. И это меня шокировало. Я имею в виду, что пять лет назад это было немыслимо.И вот они в столице. И они наращивают атаки на остальную часть города из столицы. И это на главной дороге в Кандагар. Итак, это — вот как это изменилось сейчас. Эта парадигма, своего рода — вы знаете, Талибан находится в сельской местности, правительство в городах, и это рушится.

ГРОСС: Значит, вы ездили с шейхом Талибана. И он хвастался — вот где мы убили судью. Там мы взорвали автомобиль афганской разведки.Должно быть, это был странный опыт.

ФИЛКИНС: Да, это действительно странно. Вы знаете, я был в машине. (Смех) Я был … он сел в мою машину. И он сказал: я мэр. А он — мэр Али, шейх Али. И он устроил мне экскурсию по окрестностям. И он был очень расслаблен, говорил мягко и довольно уверенно. И, ну, именно так, как вы описали — я имею в виду, он говорил, ну, смотрите; в этом доме раньше жил судья. Он мертв. Вон ту машину, мы взорвали эту штуку.И поэтому он считает, что если вы работаете на правительство, вы больше не живете в Калаи Абдул Али.

И самое интересное, что у него было, это то, что он дал мне квитанцию, налоговую квитанцию, что … вы знаете, Калай Абдул Али, этот район находится на главной автомагистрали, вроде национальной автомагистрали, которая огибает страну. И поэтому там много грузовиков туда и обратно. И талибы облагают грузовики налогом. И он дал мне квитанцию ​​от водителя грузовика, который заплатил — я думаю, это была большая партия стирального порошка.Он заплатил налог. И это был налог для талибов. И у него даже был — на квитанции был адрес электронной почты и номер телефона. Если у вас есть претензии, позвоните нам. Это действующее теневое правительство, в некотором роде, вы знаете, такое же функционирующее, как и афганское государство.

ГРОСС: Позвольте мне еще раз вас представить. Если вы только присоединяетесь к нам, мой гость — штатный писатель New Yorker Декстер Филкинс. Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Мы поговорим еще после небольшого перерыва. Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ.

(ЗВУК ИЗ ПЕСНИ ПАТТИ СМИТА «ВНУТРИ ВАС БЕЗ ВАС»)

БРУТТО: Это СВЕЖИЙ ВОЗДУХ. Вернемся к моему интервью со штатным писателем New Yorker Декстером Филкинсом. Его новая статья озаглавлена ​​«Последний выход из Афганистана: приведут ли мирные переговоры с талибами и перспектива вывода американских войск к прорыву или краху?» В прошлом году Трамп подписал мирное соглашение с талибами, в котором США согласились вывести все свои войска из Афганистана к 1 мая, что осталось менее чем через два месяца, оставив президента Байдена перед трудным выбором.

Вы также посетили президента Афганистана. Не могли бы вы описать безопасность, которая его окружала?

ФИЛКИНС: Просто, опять же, 10 лет назад Кабул был полностью безопасен. Это было … вы знаете, повсюду были рестораны. Ты можешь не спать всю ночь. Были бары. А теперь он вроде уменьшился. И, знаете, все это ушло. И я пошел — однажды ночью, когда я был там, я пошел навестить президента Ашрафа Гани. И он живет в замке под названием Арг, который — и он просто защищен слоем, слоем, слоем колючей проволоки, противовзрывными стенами, гнездами для пулеметов, металлоискателями, собаками — слой за слоем.И поэтому — вы знаете, вам нужно пройти, черт возьми, я не знаю — милю, чтобы пройти, пройти через такую ​​перчатку, чтобы добраться до него. И тогда вы попадете к нему. И после этого (смех) это совершенно нормально. Вы знаете, я нашел его в его офисе. И мы приятно поболтали.

ГРОСС: Что его больше всего беспокоит?

ФИЛКИНС: Что ж, я думаю, можно с уверенностью сказать, что президент Афганистана чувствует себя брошенным. Сейчас он не счастливый турист. У него в основном — более или менее, сказал он мне, посмотри; Я президент Афганистана.А американцы заключают сделку с талибами. И мы даже не за столом. Они говорят о выводе своих войск из Афганистана, и это их право. Почему они не пришли и не поговорили со мной? Они разговаривают с талибами. И что я здесь делаю? И поэтому я думаю — он чувствует, что его просто исключили из уравнения. И в некотором роде он это сделал.

Итак, вы знаете, администрация Трампа заключила сделку с талибами, чтобы вывести их силы.И тогда, и только тогда, мы тогда обратились к афганскому правительству и сказали: «Хорошо, вы знаете, сейчас же сядьте с талибами и заключите с ними сделку». И, конечно же, талибы только воодушевились. Вы знаете, они … вы знаете, как мне сказал один из переговорщиков Талибана, мы победили американцев. Мы победили американцев на поле боя. И поэтому я думаю, что президент Гани чувствует, что, знаете, нас здесь как бы бросают на произвол судьбы.

ГРОСС: Декстер, мне интересно, каково тебе было в Афганистане во время твоей поездки в декабре и январе.Во-первых, я имею в виду, что COVID бушует по всему миру. Я не знаю, в каком состоянии находится пандемия в Афганистане. Но беспокоило ли вас это? Вам сделали прививку? Что вы могли сделать, чтобы защитить себя?

ФИЛКИНС: Ага. Вы не можете попасть на международный рейс, не пройдя тест на COVID. Так что это странно, я … вы знаете, я пролетел полмира на самолете. И я чувствовал себя так — в каком-то смысле я чувствовал себя действительно в безопасности (смех), когда добрался туда. Но COVID в Афганистане бушует.А я — это было очень странно. Я имею в виду, что в некоторые дни я чувствовал себя единственным человеком в стране, носящим маску. И если вы поговорите об этом с афганцами, вы знаете, они как бы смотрят на вас и говорят: вы знаете, мы воевали 42 года. И у нас есть другие проблемы. Знаете, у нас есть другие поводы для беспокойства. И это было своеобразным этосом. Типа, я был в комнатах — я был в комнатах без окон с более чем дюжиной афганцев. И я был единственным, кто носил маску, и, понимаете, молился Богу, я не заразился вирусом, которого я почему-то не заразил.Но это было очень странно. Мол, даже в правительстве, вроде бы, люди не носили масок по большому счету. Президент Гани был в маске.

GROSS: Мы приближаемся к 20-летию 9/11. Вы много думаете о том, что нас ждет в ту годовщину? Как вы думаете, есть ли какие-нибудь, вы знаете, ИГИЛ, Аль-Каида, Талибан, планирующие ответные атаки в годовщину?

ФИЛКИНС: О боже, надеюсь, что нет. Я имею в виду, я думаю, вы знаете, что … вы знаете, я был там в Ground Zero 11 сентября, вы знаете, во Всемирном торговом центре, что от этого осталось.И, черт возьми, если бы кто-нибудь сказал мне, что то, что началось тогда, все еще будет продолжаться через 20 лет, и, на самом деле, конца не видно — я имею в виду, может быть, для Соединенных Штатов есть конец — но что те изменения, которые были приведены в движение, и количество жизней, которые будут потеряны, и деньги, которые мы потратили, такие вещи все еще подсчитываются, вы знаете, 20 лет спустя — я имею в виду, если ничего больше , это будет момент, вы знаете, болезненного размышления.

GROSS: Декстер Филкинс, большое спасибо, что вернулись на FRESH AIR.Спасибо за ваш отчет. И я так рада, что это была для тебя безопасная поездка.

ФИЛКИНС: (Смех) Большое вам спасибо. Большое спасибо.

ГРОСС: Декстер Филкинс — штатный писатель в The New Yorker. Его новая статья называется «Последний выход из Афганистана». Если вы хотите поговорить об интервью, которое вы пропустили, например, о наших интервью с Элиотом Хиггинсом, основателем Bellingcat, Дереком ДельГаудио, фокусником и мошенником в покере с высокими ставками, или Ли Исааком Чангом, сценаристом и режиссером нового фильма «Минари», который только что получил «Золотой глобус» за лучший фильм на иностранном языке — ознакомьтесь с нашим подкастом.Вы найдете множество интервью FRESH AIR.

(ЗВУК RENAUD GARCIA-FONS, KIKO RUIZ И NEGRITO TRASANTE’S «BERIMBASS»)

GROSS: FRESH AIR — исполнительный продюсер Дэнни Миллер. Наш технический директор и инженер — Одри Бентам, которой сегодня помогает Чарли Кайер (фото). Наши интервью и обзоры подготовлены и отредактированы Эми Салит, Филлис Майерс, Сэм Бригер, Лорен Крензель, Хайди Саман, Тереза ​​Мэдден, Энн Мари Балдонадо, Теа Чалонер, Сет Келли и Кайла Латтимор.Наш ассоциированный продюсер цифровых медиа — Молли Сиви-Неспер. Роберта Шоррок руководит шоу. Я Терри Гросс.

(ЗВУК RENAUD GARCIA-FONS, KIKO RUIZ И NEGRITO TRASANTE’S «BERIMBASS»)

Авторские права © 2021 NPR. Все права защищены. Посетите страницы условий использования и разрешений на нашем веб-сайте www.npr.org для получения дополнительной информации.

стенограмм NPR создаются в срочном порядке Verb8tm, Inc., подрядчиком NPR, и производятся с использованием патентованного процесса транскрипции, разработанного NPR.Этот текст может быть не в окончательной форме и может быть обновлен или изменен в будущем. Точность и доступность могут отличаться. Авторитетной записью программирования NPR является аудиозапись.

Определение торговой войны

Что такое торговая война?

Торговая война происходит, когда одна страна отвечает другой, повышая импортные пошлины или устанавливая другие ограничения на импорт другой страны.

Торговые войны могут начаться, если одна страна осознает, что конкурирующая нация применяет несправедливую торговую практику.Внутренние профсоюзы или промышленные лоббисты могут оказывать давление на политиков с целью сделать импортные товары менее привлекательными для потребителей, подталкивая международную политику к торговой войне. Кроме того, торговые войны часто являются результатом неправильного понимания широко распространенных преимуществ свободной торговли.

Ключевые выводы

• Торговая война возникает, когда одна страна отвечает другой, повышая импортные пошлины или устанавливая другие ограничения на импорт другой страны.
• Торговые войны являются побочным эффектом протекционистской политики и вызывают споры.
• Защитники говорят, что торговые войны защищают национальные интересы и дают преимущества для отечественного бизнеса.
• Критики торговых войн утверждают, что в конечном итоге они наносят ущерб местным компаниям, потребителям и экономике.

Понимание торговой войны

Торговые войны обычно считаются побочным эффектом протекционизма. Протекционизм относится к действиям и политике правительства, ограничивающим международную торговлю. Страна обычно предпринимает протекционистские меры, чтобы защитить свой бизнес и рабочие места от иностранной конкуренции.Протекционизм — это также метод компенсации торгового дефицита. Торговый дефицит возникает, когда импорт страны превышает объемы ее экспорта. Тариф — это налог или пошлина, взимаемая с товаров, ввозимых в страну. В глобальной экономике торговая война может нанести серьезный ущерб потребителям и предприятиям обеих стран, и распространение инфекции может усилиться и затронуть многие аспекты экономики обеих стран.

Торговая война, начавшаяся в одном секторе, может перерасти в другие. Точно так же торговая война, которая начинается между двумя странами, может затронуть другие страны, изначально не участвующие в торговой войне.Как отмечалось выше, эта импортная битва «око за око» может быть результатом протекционистской склонности.

Торговая война отличается от других действий, предпринимаемых для контроля импорта и экспорта, таких как санкции. Напротив, торговая война пагубно сказывается на торговых отношениях между двумя странами, поскольку ее цели связаны именно с торговлей. Санкции, например, также могут преследовать благотворительные цели.

В дополнение к тарифам протекционистская политика может быть реализована путем ограничения импортных квот, установления четких стандартов продукции или реализации государственных субсидий для процессов, препятствующих аутсорсингу.

История торговых войн

Торговые войны — это не изобретение современного общества. Такие битвы продолжаются до тех пор, пока нации ведут торговлю друг с другом. Например, колониальные державы боролись друг с другом за право вести торговлю исключительно с заморскими колониями в 17 веке.

Британская империя имеет долгую историю подобных торговых сражений. Пример можно увидеть в опиумных войнах 19 века с Китаем. Британцы в течение многих лет отправляли произведенный в Индии опиум в Китай, когда китайский император объявил его незаконным.Попытки урегулировать конфликт не увенчались успехом, и в конце концов император послал войска для конфискации наркотиков. Однако мощь британского военно-морского флота взяла верх, и Китай допустил дополнительный вход внешней торговли в страну.

В 1930 году Соединенные Штаты приняли Закон Смута-Хоули о тарифах, повысивший тарифы для защиты американских фермеров от европейских сельскохозяйственных продуктов. Этот закон увеличил и без того высокие импортные пошлины почти до 40%. В ответ несколько стран приняли ответные меры против Соединенных Штатов, установив свои собственные более высокие тарифы, и мировая торговля во всем мире снизилась.Когда Америка вступила в Великую депрессию, чему в значительной степени способствовала пагубная торговая политика, президент Рузвельт начал принимать несколько актов по снижению торговых барьеров, включая Закон о взаимных торговых соглашениях.

Начиная с января 2018 года бывший президент Трамп ввел серию тарифов на все, от стали и алюминия до солнечных батарей и стиральных машин. Эти пошлины коснулись товаров из Европейского союза (ЕС) и Канады, а также Китая и Мексики. В ответ Канада ввела ряд временных пошлин на американскую сталь и другую продукцию.ЕС также ввел пошлины на импорт американской сельскохозяйственной продукции и других товаров, включая мотоциклы Harley Davidson.

К маю 2019 года пошлины на импорт из Китая повлияли на импорт почти на 200 млрд долларов. Как и во всех торговых войнах, Китай ответил жесткими пошлинами на импорт из США. Исследование Международного валютного фонда (МВФ) показывает, что американские импортеры товаров в первую очередь несут расходы по введенным тарифам на китайские товары. Эти издержки в конечном итоге перекладываются на американского потребителя в виде более высоких цен, что является полной противоположностью тому, на что рассчитана торговая война.

Преимущества и недостатки торговой войны

Преимущества и недостатки торговых войн в частности и протекционизма в целом являются предметом ожесточенных и непрекращающихся споров. Сторонники протекционизма утверждают, что хорошо продуманная политика дает конкурентные преимущества. Блокируя или препятствуя импорту, защитная политика направляет больше бизнеса на отечественных производителей, что в конечном итоге создает больше рабочих мест в Америке. Эта политика также служит для преодоления торгового дефицита.Кроме того, сторонники считают, что болезненные тарифы и торговые войны также могут быть единственным эффективным способом борьбы с нацией, которая продолжает вести себя несправедливо или неэтично в своей торговой политике.

Плюсы

• Защищает отечественные компании от недобросовестной конкуренции

• Повышает спрос на отечественные товары

• Способствует росту числа рабочих мест на местном уровне

• Улучшает торговый дефицит

• Наказывает нацию за неэтичную торговую политику

Минусы

• Увеличивает затраты и вызывает инфляцию

• Вызывает дефицит на рынке, снижает выбор

• Не поощряет торговлю

• Замедляет экономический рост

• Ущерб дипломатическим отношениям, культурному обмену

Критики утверждают, что протекционизм часто вредит людям, которых он призван защищать в долгосрочной перспективе, перекрывая рынки и замедляя экономический рост и культурный обмен.У потребителей может стать меньше выбора на рынке. Они могут даже столкнуться с дефицитом, если не существует готовой отечественной замены импортным товарам, на которые повлияли тарифы или которые были устранены. Необходимость платить больше за сырье вредит рентабельности производителей. В результате торговые войны могут привести к росту цен, в частности, к удорожанию промышленных товаров, что приведет к инфляции в местной экономике в целом.

Пример торговой войны

Баллотировавшись на пост президента в 2016 году, президент Дональд Трамп выразил свое пренебрежение многими текущими торговыми соглашениями, пообещав вернуть в Соединенные Штаты производственные рабочие места из других стран, где они были переданы на аутсорсинг, таких как Китай и Индия.После своего избрания он начал протекционистскую кампанию. Президент Трамп также пригрозил вывести Соединенные Штаты из Всемирной торговой организации (ВТО), беспристрастной международной организации, которая регулирует и регулирует торговлю между 164 странами, которые ей принадлежат.

В начале 2018 года президент Трамп активизировал свои усилия, особенно против Китая, пригрозив существенным штрафом за предполагаемую кражу интеллектуальной собственности (ИС) и значительными тарифами. Китайцы ответили налогом в размере 25% на более 100 единиц.S. продукты. По состоянию на август 2020 года китайская продукция на сумму 525 миллиардов долларов, такая как сталь и соевые продукты, подлежала тарифам со стороны администрации Трампа.

На протяжении 2018 года две страны продолжали угрожать друг другу, публикуя списки предлагаемых тарифов на различные товары. Хотя Китай ответил собственными тарифами, американские пошлины оказали влияние на китайскую экономику, нанеся ущерб производителям и вызвав замедление роста. В декабре каждая страна согласилась прекратить введение любых новых налогов.Прекращение огня тарифной войны продолжалось до 2019 года. Весной казалось, что Китай и США были на грани заключения торгового соглашения.

В начале мая китайские официальные лица заняли новую жесткую позицию в переговорах, отказавшись вносить изменения в свои законы о субсидировании компаний и настаивая на отмене действующих тарифов. Возмущенный этим очевидным отступлением, президент удвоил ставку, объявив 5 мая 2019 года, что он собирается повысить с 10 мая тарифы с 10% до 25% на импорт Китая из Китая на сумму 200 миллиардов долларов.Возможно, его воодушевил тот факт, что торговый дефицит США с Китаем упал до самого низкого уровня с 2014 года.

Китай в ответ прекратил импорт сельскохозяйственной продукции государственными фирмами. Центральный банк азиатской страны также ослабил курс юаня до уровня выше семи за доллар впервые более чем за десять лет, что вызвало опасения по поводу валютной войны. Возможно, понимая, что это взаимно разрушительно, Соединенные Штаты и Китай согласились на торговое соглашение, которое было подписано 15 января 2020 года, но последующая пандемия COVID-19 угрожала дальнейшей эскалацией торговой напряженности между двумя странами.

Трамп не первый президент со времен Эйзенхауэра без новой войны

Дональд Трамп: военные лидеры «не хотят ничего делать, кроме как вести войны»

Президент Дональд Трамп говорит, что военные лидеры не хотят ничего делать, кроме как вести войны.

Buzz60

Заявление: это был первый четырехлетний срок без новой войны со времен Эйзенхауэра

По мере приближения выборов пост о президенте Дональде Трампе призван подчеркнуть его послужной список в военных событиях, утверждая, что он выделяется среди большинства современные президенты с точки зрения новых конфликтов с участием США.

Сообщение от 24 октября просто гласит: «Вы знали? Это был первый четырехлетний срок без новой войны со времен Эйзенхауэра ». Плакат не ответил на запросы USA TODAY о комментариях.

Дуайт Эйзенхауэр был президентом с 1953 по 61 год.

Аналогичное заявление сделал член палаты представителей Мэтт Гаец, штат Флорида, во время республиканского национального съезда, заявив, что Трамп был первым президентом после Рональда Рейгана, который не начал новую войну. Рейган был шестью президентами после Эйзенхауэра в период с 1981 по 1989 год.

Проверка фактов: Ложное заявление Камалы Харрис использует изображение из поездки в Айову в 2019 году

Разрешения на использование вооруженных сил

Точность заявления частично зависит от определения войны.

Соединенные Штаты только официально объявили войну в пяти конфликтах — войне 1812 года, американо-мексиканской войне, испано-американской войне, Первой мировой войне и Второй мировой войне — против 11 стран. Официальные заявления случаются редко, отчасти потому, что они наделяют президента дополнительными полномочиями внутри страны.Редкость делает его плохим показателем для этой проверки фактов, поскольку военные запутывания, которые считаются войнами, такие как война во Вьетнаме или война в Ираке, будут исключены.

Большинство конфликтов, в которых участвуют Соединенные Штаты, связаны с «санкционированием военной силы» от Конгресса президенту. Эти разрешения возвращаются к Джону Адамсу.

Эйзенхауэр получил от Конгресса разрешение на использование военной силы в 1957 году, во время своего второго срока полномочий, для управления эскалацией напряженности на Ближнем Востоке.В 1958 году он послал в Ливан почти 150 000 солдат.

Следующее разрешение было дано президентом Линдоном Б. Джонсоном во Вьетнаме, конфликте, в котором американцы участвовали более десяти лет.

Следующее заявление было при Рейгане в 1983 году в Ливане.

В 1991 году было дано разрешение на войну в Персидском заливе, когда президент Джордж Х.В. Буш был у власти. В 2001 году были даны разрешения на войну с террором при президенте Джордже Буше и на войну в Ираке в 2003 году.

Это исключает президентов Джона Ф. Кеннеди, Ричарда Никсона, Джеральда Р. Форда, Джимми Картера, Билла Клинтона и Барака Обаму из списка президентов, которые вели новые войны, которые каким-то образом были санкционированы Конгрессом.

Проверка фактов: Сложно определить примерное бремя налогоплательщиков за гольф-туры Трампа

Другие военные конфликты

Однако это не означает, что военных конфликтов не было.

Клинтон с разрешения Организации Объединенных Наций и денег от Конгресса вовлек Соединенные Штаты в боснийскую войну, а Обама ввел Соединенные Штаты в гражданскую войну в Ливии в 2011 году при аналогичных обстоятельствах.Поскольку оба боевых столкновения называются войнами, для целей проверки фактов мы будем рассматривать их как новые войны, в которые вступила страна.

Получите в свой почтовый ящик: Мы проверяем новости и отправляем их на ваш почтовый ящик. Подпишите здесь.

Более двусмысленно, Кеннеди боролся с Заливом Свиней, военным столкновением, которое было названо «вторжением», но не войной.

Никсон правил во время войны во Вьетнаме, но не начал никаких войн с иностранцами.Форду тоже не приписывают начало каких-либо новых войн, и Картер, как известно, считает самым гордым достижением своего президентства за один срок то, что он никогда не начинал никаких новых войн, вместо этого полагаясь на переговоры.

Проверка фактов: Флинт, штат Мичиган, член совета, пожизненный демократ, поддержал Трампа

Наша оценка: Ложь

Мы оцениваем это утверждение как ЛОЖЬ на основании нашего исследования. Срок пребывания у власти Трампа — не первый четырехлетний срок после Эйзенхауэра без новой войны.Картер, Форд и Никсон служили после Эйзенхауэра и не втянули страну в новые войны.

Наши источники проверки фактов:

• Исследовательская служба Конгресса, 18 апреля 2014 г., Объявления войны и разрешения на использование военной силы: историческая справка и правовые последствия
• Сенат США, по состоянию на 1 ноября, Официальные заявления война Конгрессом
• The Guardian, 10 сентября 2011 г., Джимми Картер: «Мы никогда не сбрасывали бомбы. Мы никогда не стреляли.Мы никогда не воевали »
• History.com, 21 августа 2018 г., доктрина Эйзенхауэра
• History.com, 14 марта 2019 г., Как война во Вьетнаме усугубилась при пяти президентах США
• RealClearPolitics, 24 августа, Гаец : Трамп — первый президент после Рейгана, не начавший новую войну
• Президентская библиотека и музей Джона Ф. Кеннеди, по состоянию на 1 ноября, Залив свиней

Спасибо за поддержку нашей журналистики. Вы можете подписаться на нашу печатную версию, приложение без рекламы или копию электронной газеты здесь.

Наша работа по проверке фактов частично поддерживается грантом Facebook.

Эта проверка фактов доступна в FactChat #Chatbot IFCN о выборах в США в WhatsApp. Щелкните здесь, чтобы узнать больше.

Вот причины экономической войны Трампа с Китаем | Дональд Трамп

Даже по меркам Дональда Трампа его тирада в Твиттере с нападками на Китай в пятницу была экстраординарной. В серии взрывов Трамп «настоящим приказал» американским компаниям прекратить вести дела с Китаем, обвинил страну в убийстве 100 000 американцев в год с помощью импортного фентанила и краже интеллектуальной собственности на сотни миллиардов.

Эта атака ознаменовала новый минимум в китайско-американских отношениях и, похоже, приведет к эскалации торговой войны, которая уже беспокоит инвесторов, производителей и экономистов, обеспокоенных тем, что спор между двумя экономическими сверхдержавами может спровоцировать рецессию.

Не так давно Трамп назвал президента Китая Си Цзиньпина «хорошим другом». Теперь он «враг». Как мы здесь оказались?

Китай, Китай, Китай

По ходу предвыборной кампании Трамп выступил против Китая, обвинив его в совершении «одной из величайших краж в истории мира» и «изнасиловании» экономики США.

Трамп повторял слово «Китай» так часто, что это породило вирусное видео, на котором он повторял это снова и снова. Нападения пользовались успехом у избирателей и помогли его избрать. С тех пор он продолжает критиковать Китай на митингах.

Его основная говядина? Торговый дефицит.

Торговый дефицит

США импортировали из Китая товаров на рекордную сумму в 539,5 млрд долларов в 2018 году и продали китайцам 120,3 млрд долларов взамен. Разница между этими двумя цифрами — 419,2 миллиарда долларов — это торговый дефицит.

Этот дефицит рос в течение многих лет по мере того, как производство переместилось в дешевый Китай, и, по словам Трампа, он объясняет сокращение производства в США.

Для Трампа, и особенно для его советника Питера Наварро, который однажды назвал Китай «самым эффективным убийцей планеты», торговый дефицит представляет собой реальную угрозу рабочим местам в США и национальной безопасности. Китай составляет большую часть торгового дефицита США, но эти опасения также лежат в основе его споров с ЕС, Канадой и Мексикой.

Его противники утверждают, что опасения по поводу дефицита — преувеличение и результат более сильной экономики США, которая позволяет потребителям покупать товары по более низким ценам.

Правда, наверное, где-то посередине.

Хотя это правда, что безработица находится на рекордно низком уровне, а потребители продолжают поддерживать экономику, рабочие места на производстве были потеряны (в этом также виновата автоматизация), а вместе с ними и рост заработной платы (хотя здесь играет роль вытеснение профсоюзов. ).

Но не только дефицит беспокоит Трампа.

Thieves

Китай имеет заслуженную репутацию в области краж интеллектуальной собственности. В пятницу Трамп подсчитал, что Китай отнимает у США «сотни миллиардов» идей в год.

В марте опрос CNBC показал, что у каждой пятой корпорации США интеллектуальная собственность была украдена у них в течение последнего года Китаем.

По данным Комиссии по кражам американской интеллектуальной собственности, кража обходится в 600 миллиардов долларов в год.

Пекин баксов

Как и Tesla, китайская компания по производству электромобилей Nio страдает от сокращения субсидий на электромобили.В отличие от Tesla, у Nio есть Си. Китай вкладывает в компанию 1,5 миллиарда долларов, чтобы поддерживать ее в рабочем состоянии, что является последним в серии подачек, которые администрация Трампа считает несправедливыми.

Дешевая сталь и алюминий, субсидируемые правительством Китая, являются источником этого торгового спора. По данным Белого дома, только в прошлом году Китай выбросил и несправедливо субсидировал товары, включая стальные диски, ящики для инструментов, шкафы и резиновые ленты, на рынок США.

Честно говоря, США тоже более чем готовы выручить свою промышленность (см. Банки или автопроизводителей) за счет налогоплательщиков.Но здесь «ярмарка» не обсуждается.

Валютный манипулятор

Ранее в этом месяце США официально обвинили Китай в манипулировании своей валютой, «чтобы получить несправедливое конкурентное преимущество в международной торговле».

Впервые с 1994 года такая жалоба стала официальной и поступила по мере того, как доллар укрепился по отношению к мировым валютам. Спор добавляет еще один слой напряжения к сложной ситуации.

Китай оспорил обвинение США в «умышленном разрушении международного порядка» с помощью «одностороннего подхода и протекционизма».

Международный валютный фонд (МВФ), похоже, на стороне Китая, утверждая, что девальвация юаня в значительной степени соответствует ухудшению экономических условий в Китае.

Что будет дальше?

В настоящее время США наложили миллиарды долларов на тарифы на китайские товары. В пятницу Китай снова принял ответные меры, увеличив налоги на товары из США. Экономический рост Китая замедлился до невиданного с 1992 года уровня; Экономические прогнозы США также были снижены.

Американские фермеры первыми ощутили результат, поскольку Китай отменил заказы, а производители настроены все мрачнее.Пока американские потребители не чувствовали себя в затруднительном положении, но, по оценкам JP Morgan, среднестатистическое американское домохозяйство в конечном итоге будет платить дополнительно 1000 долларов в год за товары, если будет введен последний набор тарифов.