Как улететь на Марс и не вернуться | Мнения
Постиндустриальное человечество устало жить в своем потребительском раю. Пассионарии хотят риска и новых свершений. Буквально каждый месяц приходят все новые и новые сообщения об очередных частных инициативах, связанных с освоением ближайших планет, и в первую очередь – Марса.
Не успело пройти обсуждение проекта частного полета мимо Марса, предложенного первым в мире космическим туристом Деннисом Тито, как вот получила развитие и новая идея – отправиться на Марс «в один конец». Голландская компания Mars One начала набор желающих улететь на Красную планету навсегда. То есть до самой своей смерти.
Для современного человека из развитых стран это некоторый моральный шок. Мы привыкли, с одной стороны, к мысли о том, что жизнь человека бесценна, а с другой – отвыкли от того, что путешествия вполне естественно могут быть дорогой в один конец – и отнюдь не по причине трагического исхода экспедиции.
Новые Колумбы
Давайте вспомним относительно недавние времена. Что такое 500 лет даже в масштабе человеческой цивилизации? В 1493 году Христофор Колумб во время второго своего плавания везет в Новый свет около пятисот колонистов, которые обоснованно полагали остаться там навсегда. Дело шло тяжело, поселение Ла-Исабелла пришлось в 1496 году перенести, но в итоге город Санто-Доминго стоит по сей день (столица Доминиканской Республики). Русские казаки, которые двигались к Тихому океану, викинги-переселенцы, да и отцы-пилигримы, не говоря уже об австралийских каторжниках – все эти люди отправлялись на новые земли без планов на возвращение. Да и возможностей чисто физических у них не было.
Но вернемся к пилигримам XXI века. Глава Mars One Бас Лансдорп убежден, что долететь до Марса и сесть на него не проблема, точнее, все дело в деньгах, которые должны поступить от частных спонсоров. На государственную поддержку рассчитывать нечего – чиновники никогда не поддержат инициативу, в которой неотъемлемой частью является отпевание ее участников и плановое захоронение в песках чужой планеты.
Остается частный бизнес. Помнится, что Колумб для своей первой экспедиции тоже воспользовался его помощью – корабль «Пинта» был даром судовладельца Мартина Алонсо Пинсона, а «Нинья» была приобретена на деньги местных купцов-марранов, под поручительство того же Пинсона.
Отцы-пилигримы, отправлявшиеся в Америку, также двигались частным образом, уповая на удачу и милость Божию. Как видим, века идут, но ничего не меняется. |
Какие-то результаты все же есть. Общие затраты на проект оцениваются в $6 млрд, и первый серьезный инвестор найден, уверяют в голландской компании.
Полет реален
Уже сейчас есть технологии, позволяющие доставить пионеров на Марс. Здесь нет необходимости в новых изобретениях, таких как системы старта с марсианской поверхности и возвращения к Земле, которые вообще не отработаны. А вот системы спуска уже существуют, что продемонстрировал «воздушный лифт», опустивший ровер Curiosity на Марс в августе прошлого года.По мнению Лансдорпа, система посадки отработается в процессе начала подготовки к высадке колонистов.
Изначально на Марс пойдут грузы и специальный марсианский ровер, а уже потом, на девятый спуск, полетит первая группа. Полет намечен на 2022 год. |
Планируется использование переделанных капсул Dragon частной компании SpaceX, которые уже летают к МКС. Каждая капсула будет забрасывать на Марс по четыре человека – двух мужчин и двух женщин. И хотя естественное воспроизводство не является самоцелью, оно вполне возможно. Вопросами жизнеобеспечения в полете и на Марсе вплотную займется американская компания Paragon Space Development, примкнувшая к проекту и имеющая двадцатилетний опыт создания подобных систем.
Жить можно
Здесь стоит добавить – вопросы полета и жизни на Марсе разрабатываются уже без малого 40 лет, и существуют как откровенно фантастические, так и достаточно проработанные и реалистичные проекты. Мало того, постоянно улучшаются знания о Марсе.Например, до полета космического зонда «Маринер-4» в 1965 году многие были уверены в существовании на Марсе жидкой воды. Затем в течение трех десятилетий считалось, что на Марсе практически нет воды, а белые полярные шапки Марса – это замерзшая углекислота. После 2008 года благодаря зонду «Феникс» который обнаружил водув пробе марсианского грунта, мнение изменилось.Сам химический состав марсианского грунта вполне обычный – такой же грунт можно найти и на Земле. С одной стороны, это еще одно доказательство того, что когда-то в прошлом на Марсе была жидкая вода, а с другой – весьма оптимистичная новость для будущих колонистов; по словам специалистов NASA, там «можно выращивать спаржу».На Марсе очень разреженная атмосфера, температуры скачут от +20 до -130. Однако это проблемы решаемые. Поселение нужно будет построить в глубокой долине, где имеются выходы водяного льда, энергию поселенцам обеспечат ядерный реактор и солнечные батареи.
Но главная проблема, каковой ее видели до настоящего времени, в том, что на Марсе практически отсутствует магнитное поле. А это – угроза радиационного поражения как колонистов, так и выращиваемых растений. |
Идея опять же не нова, но ранее представлялось необходимым создание слишком большого «магнитного пузыря», что было технически очень сложно. Британцы же пришли на основании своих экспериментов к выводу, что важна не сама величина искусственного магнитного поля, а «крутизна» магнитного градиента. Параллельно идет разработка пассивных защитных материалов, заполненных водородом, которые могли бы также защищать от опасных протонных потоков во время солнечных бурь.
Что делать на Марсе?
Без сомнения, колонисты сойдут на Марсе с ума, если у них не будет активной и плодотворной работы. Три главных направления их деятельности: создание оранжерей для обеспечения питания и проведения биологических опытов; геологическая съемка для поиска полезных ископаемых – от воды до ценных металлов и минералов, а также продолжение строительства своей базы из элементов, которые будут присылаться с Земли.
Опыт земных долговременных экспедиций, например таких, как в Антарктиде или ранее в Арктике, показывает, что занятые люди, совершающие буквально еженедельные открытия, чувствуют себя и психически и физически гораздо лучше, чем страдающие от безделья люди.
Но Бас Лансдорп придумал еще один способ, чтобы, с одной стороны, поддерживать финансовую подпитку проекта, а с другой – дать дополнительные стимулы к жизни марсианским пилигримам, а именно – вести с Марса реалити-шоу. |
Разумеется, речь не идет о непрерывном подглядывании – стоит помнить, что даже наименьшее расстояние между Марсом и Землей радиосигнал преодолевает за три минуты, а в основном задержки будут 10 и даже 20 минут. И тем не менее, земляне смогут следить за жизнью и работой пилигримов онлайн. Для оторванных от Земли первопроходцев это будет сильнейшим моральным подспорьем – ощущать себя в постоянной информационной связи с родной планетой. Немаловажный фактор – слава. «На миру и смерть красна», – гласит народная мудрость, а смерти и несчастные случаи на Марсе будут, полагает Бас Лансдорп.
Самое интересное заключается в том, что сам факт наличия людей, которые рискнут жизнью ради прогресса всего человечества, несомненно, подстегнет и ученых, а также предпринимателей, которые будут разрабатывать новые технологии космических перелетов и жизнеобеспечения с большим энтузиазмом. Пока что ни шатко ни валко идут разработки ядерных двигателей, которые могут доставить людей на Марс не за 250, а за 70 и даже за 30 дней, но нет к этому стимулов. Можно надеяться, что когда марсианские проекты начнут воплощаться в жизнь в рамках частной инициативы, то проснутся и неповоротливые государственные монстры вроде NASA, ESA или Роскосмоса и начнут что-то делать в этом направлении.
И может быть, когда наступит время улетать на Марс, у колонистов в числе прочих будет задача строить космодром, с которого они когда-нибудь стартуют домой. Если, конечно, захотят.
Как полететь на Марс? – Александр Хохлов – Наука и технологии – Материалы сайта – Сноб
Хотим ли мы на Марс? Проще всего это понять, ознакомившись с современной научной фантастикой. Вспомним: все начиналось с «Марсианских хроник» Рэя Брэдбери, а уже через два десятилетия состоялась первая мягкая посадка на Красную планету советской станции «Марс-3» (2 декабря 1971 года). Сейчас, после десятилетий повышенного интереса к космическим катастрофам, тема Марса получила второе дыхание: взять хотя бы «Марсианина» Ридли Скотта или сериал «Марс» на канале National Geographic. Очевидно, человечеству снова захотелось колонизировать соседнюю планету, а желание — уже половина успеха.
Нужно ли нам на Марс? В далеком будущем (через несколько миллиардов лет) Солнце спалит Землю и подогреет холодный Марс. Логично готовиться к последовательному отступлению на соседнюю планету и сохранению цивилизации. Несомненно, Марс самая пригодная для человека планета после Земли. Сутки там почти равны земным, год всего в два раза длиннее, гравитация в три раза меньше, что очень удобно. Марс находится на границе условной зоны обитаемости, и хотя жидкой воды там фактически нет, ее запасы значительны: вечная мерзлота и полярные шапки.
Можем ли мы полететь на Марс? А вот об этом невозможно узнать, не попробовав. В этой заметке мы рассмотрим все существующие проекты и оценим, насколько они реалистичны, дорого ли обойдутся и долго ли придется ждать их реализации.
- Фото: mars-one.com
1. Проект: Mars One (Голландия)
В 2013 году крошечная компания голландцев объявила об отборе добровольцев для создания первой колонии на Марсе. Концепция Mars One состоит в отправке каждые два года в один конец четырех новых колонистов, двух мужчин и двух женщин, представителей разных континентов. Для выведения на орбиту и отправку кораблей к Марсу планируется использовать ракеты и капсулы компании SpaceX, и системы других космических компаний США и мира. Марсианское поселение построят из спускаемых капсул «Красных драконов» и дополнительных модулей. Планируется электропитание от панелей солнечных батарей и замкнутая система жизнеобеспечения.
Новость была замечена СМИ, которые на полном серьезе в прайм-тайм начали рассказывать о скором покорении Красной планеты людьми.
Создатели оценили затраты в 3 миллиарда долларов, каковую сумму они намерены получить от рекламы и частных спонсоров. Источником финансирования, по их мнению, должны были стать выплаты на трансляцию телешоу по подготовке, полету и жизни первых марсиан (этакое космическое «За стеклом»), а также рекламные и спонсорские деньги.
Первой датой посадки на Марс был назван 2023 год. Однако вскоре срок высадки сместился на 2025, а затем и вовсе на 2027 год.
Проект встретил волну критики от профессионалов из области космонавтики. Дальше всех пошли студенты и аспиранты Массачусетского технологического института, которые по пунктам рассмотрели весь план Mars One и выявили все его слабые места. Исследователи сделали вывод, что первый экипаж, прибывший на Марс, гарантированно погибнет. Многие эксперты фактически расценили эту громкую инициативу как мошенничество. Критика касалась и процедуры отбора участников как чрезмерно упрощенной. Тем не менее на сегодняшний день проект все еще существует, организаторы обещают продолжение процедуры отбора будущих колонистов в 2017 году.
- Фото: marssociety.org
2. Проект: Mars Direct (США)
План Mars Direct был разработан Дэвидом Бейкером и Робертом Зубриным во время марсианской инициативы президента Джорджа Буша-старшего в 1990 году. Согласно этому проекту, до полета людей на Марс туда уже доставляются корабли с запасами и с химическим оборудованием, способным произвести метан и кислород из разряженной атмосферы Марса. Это сильно удешевит межпланетную миссию, поскольку не придется брать топливо и окислитель на обратную дорогу.
Оставшаяся от нескольких экспедиций инфраструктура послужит началу формирования человеческой колонии. В этом случае, после нескольких десятков или сотен исследователей, на Марс полетели бы первые колонисты.
Во время полета экипажей на Марс и обратно планируется делать закрутку обитаемой части корабля и разгонного блока, скрепленных тросом. Это позволит создать искусственную силу тяжести (меньше земной), что облегчит жизнь астронавтам.
План Роберта Зубрина, в отличие от Mars One, предусматривает государственное финансирование, подразумевая, что частного капитала на такие масштабы не хватит. Бюджет первой экспедиции оценивается в 30 миллиардов долларов.
Сроки реализации проекта оцениваются в 10 лет с момента выделения финансирования и начала работ до первой посадки первого экипажа на Марс.
Несмотря на то, что план Зубрина не нашел поддержки и финансирования, Роберт создал международное Марсианское общество, которое лоббирует пилотируемые полеты на Красную планету и проводит эксперименты на двух прототипах марсианских станций, в Юте (MDRS) и в канадской Арктике, на острове Девон (FMARS). Там проводятся в основном короткие двухнедельные эксперименты. Но в 2016 году на Марсианской пустынной исследовательской станции был выполнен трехмесячный эксперимент, с моделированием работы экипажа из семи человек на поверхности Марса. Среди участников была россиянка Анастасия Степанова, которая одновременно является финалисткой отбора проекта Mars One.
Анастасия Степанова, журналист, студент факультета «Мехатроника и робототехника» МГТУ им. Баумана:
Да, я действительно делаю сейчас все возможное, чтобы воплотить свою мечту — стать космонавтом и полететь на Марс. Новые навыки, приключения и т. д. — это лишь побочные плюсы от главной цели. Знаю, что предстоит еще очень много работать над собой, но именно это мне нравится. Я всегда говорила, что космос делает нас лучше! Побуждает к развитию, смиряет гордыню и эгоизм, воспитывает силу воли, чуть приоткрывает окно в свой мир, чтобы люди неустанно искали ключи к энциклопедии вселенной. Я искренне верю, что Марс скоро станет обитаемым. 2017 год обещает быть насыщенным! С уверенностью в 90% планируются: вторая часть миссии Марс-160, которая начнется в июне в Арктике; отбор Mars One в 4-й раунд, который должен пройти осенью, из 100 кандидатов останется 40.
- Фото: inspirationmars.org
3. Проект Inspiration Mars (США)
27 февраля 2013 года на пресс-конференции в Вашингтоне Деннис Тито, миллионер и первый частный космический турист, летавший на Международную космическую станцию (МКС), представил проект «Вдохновение Марса». В данном случае посадка на Марс или выход на орбиту не планировался. Межпланетный корабль с экипажем из двух человек совершил бы лишь облет Марса в 2018 году, продолжительностью 501 день. Мужчина и женщина, предположительно супружеская пара, стали бы первыми испытателями, подверженными условиям дальнего космического полета. Этот эксперимент мог бы открыть двери человечеству к дальнейшему освоению Марса, впервые дав данные о воздействии длительного межпланетного полета на человека. К проработке технической концепции полета были привлечены профессионалы из организаций-подрядчиков NASA. Элементами миссии должны были стать уже существующие или планируемые к проектированию в ближайшее время ракеты и системы.
Полет был намечен на 2018–19 гг. Время обусловлено редким взаимным расположением Земли и Марса, когда полет можно провести за счет гравитационного маневра, без значительных коррекций траектории.
По оценкам команды проекта, стоимость составит около 2 миллиардов долларов.
Если оставить в стороне пропущенные сроки запуска, проект представляется очень реалистичным. К сожалению, Деннис Тито не смог найти поддержки у государства и представителей бизнеса. Поэтому возможность полета в 2018 году была упущена. Второй его попыткой были слушания в конгрессе. Тито предложил конгрессменам и NASA план облета Венеры и Марса в 2021–2023 году, для чего можно было бы использовать новую, создаваемую сейчас в США, сверхтяжелую ракету Space Launch System (SLS). Но NASA отрицательно встретила эту инициативу, сославшись на принятые в агентстве критерии безопасности.
- Фото: NASA
4. Проект марсианской экспедиции от NASA
На сегодняшний день NASA сконцентрировалось на важных этапах подготовки полета человека на Марс. На орбите вокруг Марса находятся несколько аппаратов для составления подробных карт и дистанционного изучения Красной планеты (Mars Odyssey, Mars Reconnaissance Orbiter, MAVEN). На поверхности работает два марсохода («Оппортьюнити» и «Кьюриосити»), и еще один планируется отправить в 2020 году. Их цель — изучить условия для посадки и определить интересные места для планирования пилотируемых экспедиций.
Тем временем в ноябре 2018 года NASA планирует осуществить «Исследовательскую миссию №1» — Exploration Mission 1 (EM-1). Это будет первый беспилотный полет пилотируемого корабля «Орион», создаваемого для работы в дальнем космосе. В космос его отправит новая сверхтяжелая ракета SLS. Ее грузоподъемность составит 70 т (на этом этапе). Корабль отправится на орбиту вокруг Луны, где пробудет несколько дней. Общая продолжительность EM-1 составит 25 или 26 суток. После испытания систем командного отсека и служебного модуля «Ориона» его спускаемый аппарат вернется на Землю со второй космической скоростью.
Выполнение этого плана могло бы радовать энтузиастов освоения Марса, если бы не несколько но. Полноценного плана полетов людей на Марс еще нет. По прогнозам NASA, первые американцы (или даже, скорее, международный экипаж) высадятся на Марс между 2040 и 2050 годами, и это будут еще только самые первые и робкие шаги.
В 1990 году группа по оценке стоимости и долгосрочных затрат на экспедицию определила стоимость проекта во внушительные 450 млрд долларов, распределенных на промежуток времени в 20–30 лет.
Американские конгрессмены недовольны отсутствием точного плана и совокупной стоимостью марсианского проекта. Недавно комитет по науке, космонавтике и технике конгресса потребовал от NASA точно определиться с планом полета на Марс, разложив его по полочкам и прикинув общую стоимость.
Проект следует оценивать как наиболее реальный из всех имеющихся. Несомненно, NASA добьется поставленной задачи, при наличии долговременной политической воли у правительства и законодателей США по этому вопросу.
- Фото: spacex.com
5. Проект SpaceX (Илон Маск)
В сентябре прошедшего года на астронавтическом конгрессе в Мексике Илон Маск, директор компании SpaceX, представил проект межпланетной транспортной системы (SpaceX Interplanetary Transport System). Во главе концепции стоит многоразовость и снижение цены доставки груза и людей на Марс. Илон Маск предложил построить большую ракету, верхняя ступень которой одновременно будет космическим кораблем и возвратной ракетой с Марса. Для повышения эффективности планируется заправлять ее на орбите после выведения специальным танкером.
Однако компания SpaceX готова взять на себя только вопрос транспортировки людей на Красную планету, а вот кто и как будет создавать и поддерживать колонию на миллион человек (именно столько нужно пассажиров, чтобы снизить стоимость полета в один конец до приемлемых 200 тысяч долларов), пока не ясно. Неразрешим и вопрос, зачем всем этим людям лететь жить на «мертвую» планету.
Илон Маск пообещал создать первый образец транспортной системы через 10 лет, а большой межпланетный корабль, способный доставить на Марс сто человек, лишь через 40 лет.Начать работу над прототипом Илон Маск готов за свои средства, но затем потребуются многомиллиардные вложения от NASA или другой заинтересованной стороны.
Насколько этот путь будет непростым, ясно уже из того факта, что незадолго до выступления Маска, 1 сентября, на стартовом комплексе «Мыс Канаверал» при подготовке к испытаниям взорвалась ракета Falcon 9 компании SpaceX, с установленным израильским спутником. Этот инцидент сдвинул все пуски, в том числе испытательный старт новой тяжелой ракеты Falcon Heavy.
Марс на Земле
Если посмотреть на все рассмотренные проекты, очевидно, что успех дальнейшего освоения Марса будет возможен, только если люди, которые туда полетят, выполнят свою работу и вернутся живыми и здоровыми.
Поэтому параллельно с разработкой сверхтяжелых ракет и баллистических расчетов планируемых миссий необходимо позаботиться о человеке. Это понимал и Сергей Павлович Королев, по его инициативе в 1960-е годы был создан Институт медико-биологических проблем (ИМБП) в Москве. В нем проводились и проводятся эксперименты, связанные с жизнью и психологической устойчивостью экипажей космических кораблей и станций.
В ближайшее время планируется поместить в «бочки» совместные российско-американские экипажи. Похожие эксперименты проводятся на Гавайях по гранту NASA. Вот что рассказывает участник этих экспериментов.
Елена Лучицкая, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник ИМБП РАН, участник проекта «Луна-2015»:
Во-первых, будущие изоляционные эксперименты подразумевают международное участие. При всем моем патриотизме, невозможно не признавать, что дальнее освоение космоса возможно не в соперничестве или в гонке, а в тесном и взаимовыгодном сотрудничестве. Безусловно, если поступают запросы от иностранных агентств, значит, для них это тоже представляет интерес. Во-вторых, любая операция, если мы говорим о полете на Луну или Марс, требует многократной отработки, и начнется это, естественно, с имитации таких манипуляций пока на Земле. В-третьих, шагают вперед средства, методы, технологии. Они тоже требуют отработки и апробации в модельных экспериментах. Еще один существенный факт: опыта смешанных экипажей в изоляции не так много. Поэтому вопросы психологического взаимодействия, оптимального количества и состава будущих межпланетных экспедиций, естественно, стоят перед учеными.
Мое личное участие в эксперименте «Луна-2015» позволило мне совсем другими глазами взглянуть на изоляционные эксперименты в целом! Я оказалась совсем по «другую сторону» — не как постановщик, а как непосредственный исполнитель экспериментов. Это дало возможность оценить корректность написания бортовой документации или инструкций по работе с приборами, оценить «комфортность» методик, испытать на себе ту же аппаратуру, с которой имеют дело космонавты на МКС. Безусловно, это еще и интересный опыт собственных ощущений в замкнутом коллективе, решения задач и принятия решений. Впоследствии эксперимент открыл для меня возможности знакомства с новыми и интересными людьми, общения с журналистами, посещения различных мероприятий. Что касается «реальных» полетов… к сожалению, это уже не для меня. Я достаточно реально смотрю на вещи и хорошо понимаю, сколько сил должно быть отдано для осуществления такой мечты! Если же отбросить все границы невозможного, то, конечно, хочется воскликнуть: «Безусловно, ДА!» А что, есть такие, кто может ответить «нет»?
Кто, кроме Америки?
Есть ли альтернатива американцам в космических мечтах покорить Марс? Свои планы на пилотируемые полеты заявляют Китай и Индия. У Китая на сегодняшний день на орбите вокруг Земли летает вторая посещаемая орбитальная станция «Тянгун-2», есть пилотируемый корабль «Шэньчжоу», иногда от официальных лиц появляются заявления о будущей обитаемой базе на Луне. Марс для Китая пока еще очень далек, и планы ограничиваются отправкой туда орбитальных аппаратов и марсохода. Индия разрабатывает пилотируемый корабль, но до первого самостоятельного полета еще несколько лет. Единственное, что Индия успела сделать раньше Китая, — это отправить небольшой искусственный спутник Марса — Mars Orbiter Mission (MOM).
Европейское космическое агентство не имеет своих пилотируемых космических кораблей и придерживается проектов в кооперации. Например, европейцы строят служебный модуль американского корабля «Орион» и предлагают после завершения программы МКС создавать международную орбитальную лунную станцию, а в будущем совместную обитаемую базу на Луне. Марс Европа готова изучать только автоматическими станциями, что интересно, совместно с Россией. В октябре 2016 года орбитальный аппарат миссии «ЭкзоМарс» вышел на орбиту вокруг Марса и приступил к исследованиям. К сожалению, экспериментальный посадочный аппарат, созданный европейцами, разбился при посадке на Марс. Вторая миссия проекта намечена на 2020 год и будет включать российский посадочный модуль с приборами и европейский марсоход.
Как российские девушки готовятся к полету на Марс
Бас Лансдорп живет в небольшом городе Леусден к югу от Амстердама. Утром он выпивает свежевыжатый апельсиновый сок, съедает банан и йогурт. У него нет домашних питомцев, зато есть жена и новорожденный сын, а еще он неоднократно проходил тест на IQ. В 2008 году Лансдорп основал компанию Ampyx Power, которая разрабатывает новый способ получения энергии из ветра, а через три года продал половину своих акций. Лансдорп всегда мечтал оказаться в космосе.
— Я не думал, что когда-то смогу стать космическим путешественником, — говорит он. — Может быть, оставаться нетерпеливым — это все, на что я способен?
В 2010 году Бас Лансдорп вложил все деньги, которые были на его счетах, в проект Mars One. Еще через два года он появился на кабельном телевидении и предложил людям стать первыми марсианскими путешественниками и испытать удачу.
— Наша цель — это постоянное поселение на Марсе в 2026 году, — поясняет Лансдорп. — Полет в одну сторону, и для этого нам потребуется 6 миллиардов долларов. Наш расчет стоимости основан на оценке потенциальных поставщиков, например
В интервью The New York Times Лансдорп признавался, что не сможет полететь на Марс в числе первых. «У меня есть женщина, которую я люблю, — сказал он. — Не уверен, что она согласится составить мне компанию в этом дельце».
Десять лет претенденты будут готовиться к полету на Земле, и Лансдорп превратит их жизнь в реалити-шоу. А после — финальный отбор, и четверка окажется на космическом корабле, построенном Илоном Маском, а потом — на орбите Земли, а потом в Солнечной системе, которая полна радиации, а потом корабль попробует приземлиться на Марсе, и люди построят жилые модули, начнут выращивать овощи, выпаривать воду из песка и устраивать вечеринки. А потом очередная четверка прилетит с Земли. И на Марсе появится первая семья. А потом школы, колледжи, дома бракосочетаний и фитнес-клубы. А потом люди с Марса полетят на альфу Центавра.
«Я в глубокой заднице. Таково мое твердое убеждение. Я в заднице».
Так начинается книга Энди Вейера про астронавта, которого забыли на Марсе.
У Анастасии Степановой тоже не все гладко. — Отстой, — говорит она. — Жесть. Жесть. У меня с учебой просто завал. Жесть. Теоретическая механика — ад. Инженерная графика, начертательная геометрия. Если хочешь понизить самооценку — поступи в технический вуз. Лучше в Бауманку. И каждый раз ты будешь выходить оттуда и думать: «Ну какой же я тупой».
Степанова — высокая блондинка. Она получает второе высшее образование на факультете робототехники и мехатроники, любит Курта Воннегута, чай с облепихой и исключила из рациона глютен. В 2013 году она подала заявку на участие в проекте Mars One, пока работала в пресс-службе какой-то компании, а когда попала в тысячу претендентов, уволилась и теперь проводит лекции для детей о том, как быстро и безопасно покинуть планету, и работает спасателем-добровольцем. Ее комната в родительской квартире напоминает космический корабль.
Вчера в прямом эфире Степанова смотрела экстренную пресс-конференцию
— Тридцать девять световых лет, — она хватается за голову. — Если мы полетим к этим планетам на нашей ракете, то будем там где-то через… тридцать девять миллионов лет!
В интернете ее называют сумасшедшей и самоубийцей. Помимо Степановой в сотню участников проекта Mars One попали еще три русские девушки. Психолог Mars One Норберт Крафт задает всем им один и тот же вопрос во время Skype-собеседования.
«Если через три года после нахождения на Марсе, после спокойной и счастливой жизни, вам выпадет шанс вернуться на Землю к семье, детям и внукам, вы пойдете на это?»
Все они отвечают: «Нет».
Татьяна Медведева и ее десятилетний сын завтракают.
— Что будет со мной, когда меня не будет? — спрашивает Сережа между делом.
— Мы ведь уже говорили об этом, — отвечает Татьяна. — Материя сохраняется и никуда не девается. Ты будешь всем: водой и деревьями.
Потом Медведева едет на велосипеде к Большому адронному коллайдеру. Она наблюдатель: когда протоны в ЦЕРНе сталкиваются друг с другом со скоростью, близкой к скорости света, она следит за тем, чтобы они не вылетели из конструкции. Она живет во французском пригороде Женевы, а до этого жила в Японии и США, а еще раньше — в Санкт-Петербурге. В последний раз она смотрела телевизор 15 лет назад, так что конференцию NASA об открытии новых планет пропустила.
— Все мы хотим лететь на альфу Центавра, но сидим дома, — говорит Медведева.
Сама она только вернулась из Антарктиды. Ее замучили расспросами о том, что будет с сыном, если она вдруг решится улететь на Марс. Из раза в раз Медведева отвечает, что к тому времени он будет совершеннолетним. Гораздо сильнее она обеспокоена вулканом Йеллоустоун, глобальным потеплением и грядущим ледниковым периодом.
В списке ее интересов на сайте Mars One — физика высоких энергий и коллайдеры, электроника, исследования новых детекторов частиц, альпинизм и фигурное катание.
В 2013 году, когда Лансдорп объявил о начале отбора претендентов, он рассказал, что сто финалистов пройдут медицинское обследование, тестирование по Skype с психологом Норбертом Крафтом и переедут на испытательную базу Mars One, где будут жить в течение десяти лет, пока технологии не позволят отправить на Марс первую четверку. А потом еще одну. И так, пока на Марсе не окажется 24 победителя. Остальные претенденты разъедутся по домам, как герои «Топ-модели по‑американски». По подсчетам Баса, шоу заработает не меньше, чем трансляция Олимпийских игр, — с 2010 по 2012 годы зимние и летние Игры собрали 8 миллиардов только на телевизионных эфирах.
— Это шоу, которое вы будете смотреть до конца жизни, — говорит Медведева. — Все мы хотим лететь на альфу Центавра, но сидим дома. И досидимся, пока все тут не рванет.
«Эластичные скафандры — для идиотов. Они не так уж хорошо смотрятся, если вы не обладаете телом супермодели. Чтобы не растолстеть, эти тощие девочки едят как птички. Вы готовы к такой жизни? — пишет Роберт Зубрин в своей книге «Как выжить на Марсе?». — Короче, возьмите с полки пневматический скафандр. Представьте себя вторым Нилом Армстронгом, потому что вы будете носить именно то, в чем он вошел в историю. И если он не выглядел при этом глянцево и сексуально, кому до этого дело? Он выглядел тем, кем был, — парнем в крутом костюме. Это-то вам и нужно».
В 1998 году Роберт Зубрин выступил перед NASA с докладом о том, как попасть на Марс и вернуться оттуда живым. Зубрин рассказывал, как заняться на Марсе пикапом, обмануть бюрократов, заняться ландшафтным дизайном и найти работенку, если ты ничего не умеешь. Его подняли на смех. 15 августа 1998 года в Боулдере, штат Колорадо, он основал просветительскую организацию «Марсианское общество», а потом построил симуляторы космической станции в пустыне Юты и на острове Девон в Арктике.
«Настоящую декларацию следует заучить как Священное Писание и цитировать в любой подходящий момент. Пришло время человечеству отправиться на Марс. Мы готовы» — так начинается официальный документ «Марсианского общества». «Мы не вздохнем спокойно, пока не преуспеем» — так он заканчивается.
Анастасия Степанова встретила Зубрина на лекции в Московском музее космонавтики, а потом вызвалась возить его с одной встречи на другую. Они говорили о тефлоновом покрытии, Гагарине и космической станции в Арктике, где четыре года не появлялись люди. Зубрин рассказывал, что участникам следующей экспедиции «Марсианского общества» придется научиться стрелять из ружья, иначе белые медведи с ними разделаются. Он сказал, что на одного участника этой ролевой игры тратится 4 тысячи долларов, только сейчас денег у общества нет.
«А я — пиарщик, — ответила Степанова. — Вот такая дурацкая профессия».
Зубрин рассмеялся и предложил ей подать заявку на участие в экспедиции.
Прежде мало кто говорил с ней о космосе всерьез. Чаще всего ей советовали выйти замуж.
На Екатерине Ильинской нет живого места. У нее вывихнуто плечо, защемлен локтевой нерв и все руки в шрамах. Она работает тренером по фитнесу в Конькове. Когда Mars One отбирал сотню участников, Ильинская была в Афганистане и пыталась найти еду. Она живет в Пущине, у аэродрома, и каждый раз слышит, как в небо поднимаются вертолеты. Она любит прыгать с парашютом, печенье и путешествовать в одиночестве. В жиме лежа поднимает 70 килограммов.
— Я так прикинула, вот мой жизненный путь, — говорит она и ест гречку ножом. По образованию Ильинская — военный психолог. — Я за всю жизнь стопудово не придумаю приключение круче. Почему не попробовать?
Она называет своей семьей парашютистов и рассказывает, как они падают с небес на Землю, образуя в воздухе фигуры из тел. А потом парашюты раскрываются и ветер разносит их в разные стороны, как листья.
— Все парашютисты знают, что смерть — она рядом. И что иногда она случается, — говорит Ильинская. У нее точеная фигура и стрижка под мальчика. — Вы вместе летите и даже дышите одинаково. Это и есть любовь. Вечность. Или как это назвать? Семья. На Марсе это нам пригодится.
Ее мать — преподаватель английского языка, поэтому собеседование по Skype прошло гладко. Своего отца она никогда не видела.
— Нет у меня семьи, — говорит Ильинская. — И не было никогда.
«Развал брака как главного социального института Земли — относительно свежий феномен, взращенный сумасшедшими бюрократическими законами, — пишет Зубрин в своем путеводителе по Марсу. — Законы о разводе, домашнем насилии, жестоком обращении с детьми, родительских правах, об образовании, брачных договорах и другие государственные вмешательства разрушили более или менее стабильные семьи».
— Мое имя Дина. Мне 29 лет, я родилась и выросла в Ираке. Здесь с тобой обращаются как с вещью. Я должна прятать волосы, я должна прятать все части своего тела, не показывать руки. Раньше я была несчастна.
— Из-за Марса тебя считают сумасшедшей.
— Дай определение сумасшествию. Что это? Для меня — это моя старшая сестра, которая мечтает обзавестись детьми и мужем, состариться и умереть.
В сотню Mars One вошли люди из Мозамбика, Дании, Австралии и других стран. Десять тысяч китайцев прошли регистрацию на сайте, чтобы получить билет в один конец: многие из них заявили, что готовы бежать от властей КНР куда угодно. Власти Объединенных Арабских Эмиратов запретили гражданам соваться к Басу и приравняли проект к самоубийству. Из 200 тысяч зарегистрированных на сайте только 12 тысяч заплатили 15 долларов членского взноса и записали видеообращение. Тогда начался отбор.
— Я физически здорова, достаточно молода, — говорит Оксана Стрельникова в своей видеопрезентации. — Я хорошо приспосабливаюсь, дружелюбна и могу быть воодушевлена долгое время, если это действительно необходимо.
Оксана родилась в Набережных Челнах, выучилась на учителя географии, переехала в Санкт-Петербург и устроилась на работу в типографию. Она придумывает дизайн афиш о выступлениях поп-исполнителей и распродажах шуб. В сети ее зовут Ева Николина, в ее статусе «ВКонтакте» написано: «Ах, мой маленький красный друг…», а на одной из фотографий ее обнимает Чужой.
— Конечно, во всем этом не хватает деталей, — вздыхает она. — Но у нас есть время, чтобы доработать план Лансдорпа.
Через пару месяцев после отбора потенциальных колонизаторов стратегию Mars One проверили в Массачусетском технологическом институте. Студенты из Кембриджа подсчитали, что люди на Марсе задохнутся из-за избытка кислорода, если станут выращивать овощи. И решили, что для строительства жилых модулей и перевозки космонавтов потребуется 15 ракет Falcon Heavy от SpaceX, каждая по 4,5 миллиарда долларов. Американское космическое агентство надеется потратить на колонизацию планеты 45 миллиардов долларов.
— Чтобы на Марсе вы чувствовали себя комфортно, необходимо потреблять 3040 калорий в сутки, — говорит сотрудник NASA, а в прошлом студент Массачусетского технологического института Сидни Ду. — Можно ограничиться салатом, бобовыми, картофелем, рисом и арахисом. Для их выращивания нужны 200 квадратных метров. Mars One предлагает вам 50. Это значит, что через 68 дней вам крышка.
Пока эти девушки скорее «отряд самоубийц», нежели «фантастическая четверка». Чтобы совершить мягкую посадку на Марсе, их кораблю понадобятся большие ракетные двигатели, вес которых достигает 8 тонн. Двести дней космонавты проведут в невесомости, окруженные радиацией. Солнечный свет на Марсе в два раза слабее, чем на Земле: его не хватит даже, чтобы включить телик, а тем более — снабжать электричеством жилой модуль.
По мнению журналиста «Новостей космонавтики» Александра Ильина, колонисты отправляются на Марс не для того, чтобы строить там новый мир. «Они бегут туда, чтобы умереть» — вот что он пишет.
Анастасия Степанова выслушивает такие штуки от людей чуть ли не каждые выходные. Под видеозаписями ее лекций на Youtube так и пишут: «Чтоб ты сдохла на Марсе. Такие нам не нужны». Можно представить, что теперь ее жизнь стала невыносимой.
— Еще эти тупые шутки про Марс, — вспоминает она. — Звонишь кому-то, а в ответ: «Привет, ты еще не улетела?» Очень смешно. И так постоянно. Либо вопрос: «А как же дети?» Достали меня.
Степанова выглядит эффектно. Ее фотографируют для юбилейного номера Cosmopolitan, она занимается йогой и соблюдает диету. Во время одного из первых отборов координаторы Mars One попросили претендентов получить справки о состоянии здоровья из поликлиники. У Степановой с этим проблем не было.
«Подписывая этот документ, я подтверждаю, что Анастасия Степанова может быть отправлена в космос, а именно на Марс» — вот что там было написано.
«Тело человека — это идеальный контейнер для доставки бактерий и базового набора органики на дальние планеты, — говорит микробиолог Гари Кинг из Университета Луизианы. — Один маленький несчастный случай — вот что нам нужно, чтобы в Солнечной системе зародилась жизнь».
Три правила успешного пикапа на Марсе от Роберта Зубрина выглядят так:
«Подожди, кажется, у тебя разболтался кислородный шланг, дай поправлю».
«Ты слышала, что сегодня ожидается северное сияние? Лучшая точка обзора находится в ста километрах к северу отсюда, но у меня есть герметичный ровер, так что могу подбросить».
«Это русский акцент? Ты, должно быть, любишь стихи?»
Три месяца назад Степанова вернулась со станции «Марсианского общества» в пустыне Юта. Пребывание там было похоже на ролевую игру, которая продолжалась три месяца: она выходила из корабля в 14-килограммовом скафандре, исследовала почву и училась бороться с песчаными бурями. А через три месяца голос из динамика произнес: «Добро пожаловать на Землю». А еще через пару дней Степанова приземлилась в Москве, и на нее набросились журналисты. Ее спрашивали, ходит ли она к психотерапевту. С ней говорили о личной жизни и детской мечте прогуляться по Юпитеру.
«Можно ли встретить на Марсе свою вторую половину? — пишет Зубрин. — Запросто. Даже вам, человеку, который, очевидно, потерпел полный социальный крах на планете Земля (иначе бы вас здесь не было)».
Степанова съехала от родителей около года назад, квартиру с космической комнатой продали. Теперь она живет под Москвой, но ее гостиная вся в постерах NASA. В социальных сетях она пишет: «Кальций в наших зубах, железо в нашей крови, карбон в наших глазах созданы в недрах взорвавшихся звезд. Детка, да мы просто космос!» Через несколько месяцев Степанова снова улетит. На этот раз — в Арктику. Но пока она говорит: «Отстой. Жесть. Жесть. У меня с учебой просто завал. Я чувствую себя такой тупой».
«Я в заднице», — говорит Марк Уотни.
Космический корабль оставил его на Марсе, потому что члены экипажа думали, что он не жилец. У него было 400 дней на то, чтобы вернуться на Землю, и немного картофеля. О нем сняли блокбастер «Марсианин» с Мэттом Деймоном в главной роли, а фильм номинировали на «Оскар».
Об Анастасии Степановой тоже снимают кино. Самое известное — документальный фильм о ее семье «Бегство на Марс». Степанова его терпеть не может. Она мечтает найти хакера, который удалит его из сети.
— Как только я стану жить отдельно, у нас будут самые идеальные отношения, — говорит Степанова. В кадре они с матерью готовят обед. — Я же тебе все время на нервы действую, ты сама так говоришь.
— Ты это делаешь специально, — отвечает мать. — Чтобы в конце концов я устала от тебя и сказала: «Слушай, Настя, а летела бы ты на свой Марс, ты меня уже достала». Ты на это рассчитываешь?
— А это ведь неплохая тактика, мама.
— Я уверена, что не бывает путешествий в один конец. ≠
Земля – Марс. В одну сторону
Иван Толстой: Недавно я прочел в интернете об одной голландской затее и вспомнил, что уже несколько лет назад читал что-то подобное. В печати и в интернете идут разговоры о пилотируемом полете на Марс. Идет разработка корабля, который будет оборудован небольшим атомным реактором – для выработки энергии: первым переселенцам взять ее будет неоткуда.
Лететь предполагается через 10 лет, и вот недавно одна голландская компания объявила о наборе экспедиции. Три года специальная комиссия будет отбирать пригодных космонавтов, еще семь лет уйдут на земные тренировки в условиях, приближенных к марсианским. И затем – 8 месяцев полета.
Основные условия для жизни поселенцы должны создать себе сами. Для этого разрабатываются системы выращивания растений, особый марсианский парник. Прототип парника уже построен на Южном полюсе.
Источником воды станут сами астронавты. Воду будут получать, в том числе, из мочи поселенцев. Пописал – живи дальше. Но больше ученые надеются на водные источники на самом Марсе, тогда проблема будет решена в корне.
Жилище построят под поверхностью планеты, чтобы защититься от радиации и метеоритов. К тому же, днем марсианская температура может доходить до +30°С, ночью она опускается -80°С. Атмосфера представлена в основном углекислым газом, который нужен растениям. Растения, в свою очередь, станут источником кислорода, необходимого человеку.
Суровые условия предполагают, что полетят на Марс только нужные люди – инженеры, компьютерщики, врачи. Каждые два годы будет прилетать новый корабль с Земли с новыми людьми.
Забыл сказать о самом существенном «но»: полет – только в одну сторону. Назад дороги нет. Вы летите, чтобы умереть там, вон на той красной точке в небе, о которой написано столько книг и снято столько фильмов. Вы жили мечтой? Получите.
Вернуться на Землю нельзя ни по техническим причинам (не хватит топлива для взлета), ни по медицинским: ученые утверждают, что марсианская гравитация (слабая по сравнению с земной) отучит человеческий организм справляться с нормальными земными нагрузками. А многолетняя отвычка от нашей тяжести помешает обрести ее заново.
За несколько недель, прошедших с начала отбора добровольцев, заявки на путешествие в одну сторону подали около 80 тысяч человек.
Прочитав обо всем этом, я заглянул в комнату своего внука, про которого я, честно сказать, никогда не знаю, что у него в голове. Он слушал, меняя цвет лица. Не дав мне договорить, сказал: «Я лечу».
Когда я сказал об этом матери моего внука, она усмехнулась: «Конечно, летит. Правда до космодрома потребует держать его за руку».
Словом, на майских праздниках меня пригласил к себе в гости мой друг Сол Шульман – кинорежиссер, писатель, сценарист и путешественник. Сол часто выступает в наших программах. Вообще-то он последние 30 лет – австралиец, но наездами бывает в Москве. Сол предупредил меня, что на ужин зван также космонавт Сергей Ревин, полет которого мы с Солом обсуждали в прошлом году в программе «Аэлита над Россией». Предупреждать меня захватить магнитофон не требовалось: я с магнитофоном никогда не расстаюсь.
Но чего я не ожидал – так это целой кампании друзей в гостеприимной квартире Сола Шульмана. Мы весело выпивали и закусывали. Мы – это Сол, инженер Вячеслав Березовский, врач-инфекционист доцент Ирина Безуглова (она же автор великолепно накрытого стола), Александр Самсонов (он — главный редактор и владелец журнала «Экология и Жизнь»), Ирина Ревина (профессиональный музыкант и жена Сергея Ревина) и, наконец, настоящий космонавт. В такой компании странно было бы не заговорить о проекте. После второй рюмки я достал магнитофон и попросил участников круглого и сытного стола не очень греметь посудой.
Первое слово – хозяину, Солу Шульману.
Сол Шульман: В студенческой юности я был совершенно уверен и спорил с моими друзьями, что я буду первый кинорежиссер, который улетит в космос и будет там снимать. Поэтому к этой теме я готов. Полет в одну сторону на Марс, я лично согласен: мне терять нечего — мне 77. Другое: полет для чего на Марс? Чтобы там создать жизнь, которая здесь не обустроена? Я согласен с таким полетом, если туда будут оправляться ребята полные, а скорее всего так и будет, полные романтики. Я уверен, что на такое согласятся ребята только с очень честной душой, другие не могут на это согласиться.
Иван Толстой: Причем, они первыми получат рынок сбыта там. Нужна не честная душа, а быть первым в нужном месте.
Сол Шульман: Рынок сбыта — это что-то такое, как мат. Я точно не понимаю этого слова. Но если мне сейчас вы это предлагаете серьезно, и у вас есть ручка и блокнот, где вы записываете кандидатов, будьте любезны, номер один — я лечу.
Иван Толстой: Я обращаюсь к инженеру Вячеславу Березовскому. Это бред? На самом деле неизбежное будущее человечества? Что это вообще? Это аморально, или это в порядке вещей?
Вячеслав Березовский: Нет, это не аморально, это не бред — это все равно рано или поздно состоится, Марс или какая-то любая другая планета, скорее всего, тем более мы насмотрелись кучу фильмов, изображающих эту жизнь. Насчет личного желания полететь туда — это надо в голове очень многое поменять, что ты живой, здоровый, еще вроде бы как полный сил, но прощаешься со всей своей историей, со всей своей жизнью, со всеми твоими друзьями, близкими, со всем своим Я.
Иван Толстой: А если будет предложен полет с семьей, со всей родней?
Ирина Безуглова: Я не согласна.
Вячеслав Березовский: Полет со всей семьей — это интереснее, потому что понятно, что там, даже если удастся выжить, там будет тяжело. Строительство Беломорканала покажется цветочками по сравнению с тем, что там придется делать первым, строить жилье, добывать воду, делать что-то еще. Кому там — микробам?
Иван Толстой: Под поверхностью там такие живут интересненькие.
Вячеслав Березовский: Я думаю, что-то мы сможем предложить интересненькое.
Иван Толстой: Вы летите?
Вячеслав Березовский: Да.
Иван Толстой: Вы заводите коллектив.
Ирина Безуглова: Я по натуре романтик. У меня взрослая дочь, у меня внучка, если бы мне сказали, мне очень важно, с кем бы я туда полетела, даже не за что и зачем, а с кем. Я думаю, что я бы там пригодилась. Потому что я думаю о том, что там нужны будут специалисты, например, в области инфекционных заболеваний — это моя специальность первая. Всегда, когда студентам читала лекции, такие примеры приводила, что, представляете, если придется полететь в другую страну и встанет вопрос о том, что мы не знаем возбудителей тех, и нужна будет очень хорошая защита. Как бы я им на этом примере показывала, как опасно на самом деле связываться со всякими микробами и так далее. Поэтому это вопрос науки. Может быть невозможно выходить, осуществлять эту жизнь и так далее. Но главный вопрос: если есть с кем, то можно полететь и на Марс.
Сол Шульман: Замечательно: если есть с кем — то я с вами.
Иван Толстой: Александр, ваша профессиональная тема — экология и жизнь. Как вы, эколог и жизневед, реагируете на такое сообщение?
Александр Самсонов: Хуже того, осенью была конференция на эту тему, сейчас точно не помню, как она называлась, там Лев Зеленый, директор Института космических исследований, собственно, рассказывал обо всех аспектах полета. На самом деле аспекты достаточно сложные. Кроме того, наши коллеги-американцы запускали мышей на несколько лет в космос, а мыши сошли с ума. Лев Зеленый рассказывал о том, что солнечные вспышки обязательно пробьют своими пулями мощными дорогу на Марс, то есть точно билет в один конец. В этом смысле предприятие крайне рискованное.
Во всей этой истории есть элемент романтики, он мне напоминает покорение дикого Запада американцами. Американцы тогда тоже вылезали из Европы, никто не знал, доплывут ли и вообще можно ли там жить. Но момент построения нового общества — это очень заманчивая перспектива, она на самом деле греет во всей этой истории. Технические возможности, если можно туда запулить эшелон, длиной сто метров, как вагон, где поместятся и люди, и животные, оранжереи какие-то может, быть все как-то образуется. Но больше всего меня во всем этом, как общество построится. Читал статью Кончаловского в интернете, он сказал, что у нас в России батыев комплекс, что все время реинкарнируется структура, которую создал Батый на Московии. Киевская Русь уничтожена, на Московии батыев комплекс, ордынский, иерархический. Общество — это не совокупность людей, даже очень хороших, хорошая компания — это общество, а просто каждый набор людей — это не общество. Общество — это трансформация, это операция, если достаточно строго говорить, операция, которую мы делаем со всем окружающим миром. И что сделает эта команда, которая полетит на Марс, с этими марсианским миром — это даже не загадочное, не в том дело — к этому надо отнестись очень, заранее найти эту операцию, и тогда я лечу.
Иван Толстой: Четверо уже. Лечу ли я? Если летит мой внук, то я, конечно, должен же присматривать за человеком. Друзей надо еще спросить.
Но, конечно, с философской точки зрения это потрясающе интересно — начать жизнь действительно с нуля, революция на пустом месте, что называется. То есть это такая эскапистская, революция ты убегаешь от того мира, который так и не сумел продемонстрировать некоего идеального или стремящегося к идеалу общества. Мы видим везде пороки, мы видим везде нарушения того, о чем мы читаем в книгах, того, о чем мы мечтаем, того, что мы объясняем своим детям, как нужно жить, где верх, где низ, где зло, где добро. И тут нам представляется настоящая чистая площадка и там все создать. В конце концов, первые люди тоже без всякого интернета ютились в своей пещере, загораживались теплой шкурой, разводили костер и так далее, тоже все начиналось с некоего нуля. То есть не страшно жить один раз, вся наша жизнь в одном направлении — только оттуда сюда и никак иначе. То есть страх купить билет и не сдать его, как Достоевский, страх купить билет — он чуть-чуть искусственный страх.
Александр Самсонов: Еще одна реплика по поводу общества. На самом деле это смоделировано, есть мысленный эксперимент, который сделал Рэй Брэдбери. Он показал, что все там будет примерно точно такое же. Но вдруг откроются гигантские дыры психологические в человеческом сознании, которые совершенно могут изменить смысл существования. И действительно высвободится этот смысл новый на Марсе или не высвободится — это гигантская задача, загадка, которую Брэдбери по-своему решил. Его гениальный ответ — «Марсианские хроники», оно стоит того, чтобы понять, можно ли новую энергию социальную высвободить или нет.
Иван Толстой: По правую от меня руку жена космонавта Сергея Ревина Ирина, музыкант. Ирина, как вы, как жена, как мать, женщина, как вы на это, что кто-то из ваших знакомых возьмет и…? Это, вообще, что, с вашей точки зрения?
Ирина Ревина: Я реалист, я не рисковый человек. И так все первопроходцы связаны с определенным риском — это опасно, я взвешиваю всегда все, и я не представляю себя до конца дней в скафандре, думая о том, закончится ли кислород.
Иван Толстой: В скафандре прилетят. А когда прилетят, что-нибудь построят.
Ирина Ревина: Там нет воздуха. Там нет такой температуры, которая на Земле.
Иван Толстой: А мы постараемся, мы батареи туда привезем вот такие. У нас будут такие расщепляться химические вещества, такая будет выделяться энергия, такая «Змея Фараона»…
Сол Шульман: Шашлыки там будут?
Иван Толстой: Шашлыки будут, потому что там будут бараны, барашков завезем. Сол, не беспокойтесь.
Сол Шульман: Чего лететь? — бараны и здесь есть.
Иван Толстой: Больше, чем нужно. Но мне почему-то кажется, что в тех дворцах, в солнечном свечении…
Ирина Ревина: Я сомневаюсь. Вопрос предыдущий требует очень много времени.
Сол Шульман: Сергей летит.
Ирина Ревина: Я привыкла к его решениям.
Иван Толстой: Вы привыкли ждать на Земле. Сергей, вот уж вы профессионал в этой области, в отличие от нас, фантазеров. Что вы думаете, для начала о перспективах этого? Это маниловщина, это чистая фантазия, этого никогда не будет, или все-таки это вполне реально?
Сергей Ревин: Я думаю, это будет, может быть, не в эти сроки, через лет 15 и, может быть, не будет такой задачи стоять — в один конец. Скорее всего, все-таки будет стоять другая задача — менять экипажи, менять смены экипажей, то есть, как сейчас организована наша работа на международной космической станции, то есть, мы летаем, но мы возвращаемся. Я думаю, примерно так же будет организовано. Непонятна причина, по которой, если только люди не захотят сами остаться, а так, я думаю, это не совсем гуманно — не дать человеку возможности не возвратиться.
Иван Толстой: То есть, вы считаете, что тезис о том, что полет возможен только в одну сторону, — это тезис 2013 года, а совсем не 2050?
Сергей Ревин: Я думаю, нет такой задачи, чтобы там оставался навсегда какой-нибудь человек. Они должны иметь возможность вернуться. С точки зрения нашей цивилизации, если мы будем говорить о цивилизации, как о человеческой цивилизации, то мы не должны посылать людей на гибель, потому что они могут погибнуть. Должны давать им шанс возвратиться.
Иван Толстой: Скажите, в профессиональной среде космонавтов, ученых, инженеров эти вопросы, они обсуждаются в серьезной тональности, не как писатели-фантасты это делают, а как профессионалы?
Сергей Ревин: Сейчас достаточно серьезно обсуждается проект полета на Луну и создание лунной базы. Наши руководители делают заявки определенного плана. Должен создаваться корабль, выделяться определённые средства, корабль который должен летать между двумя орбитами околоземной и окололунной, и затем создание лунной базы. Эти задачи будут решаться, непосредственно создание корабля намечено, примерно через пять лет мы должны иметь корабль, который будет летать с околоземной орбиты на окололунную орбиту.
Иван Толстой: Челнок.
Сергей Ревин: Да. Естественно, с возвращением экипажа. Высадка на Луну будет чуть позже, ставится задача выбрать место посадки на Луну, потому что могут быть противоречия с точки зрения выбора места. Нужно строить телескоп, добывать лед водяной, эти задачи могут быть противоречивые, поэтому нужно искать место. Одна задача — по выбору места. Вторая задача: мы будем работать все-таки вместе с роботами на Луне. Это серьезные задачи, абсолютно материальные задачи, которые стоят перед нами в ближайшие десятилетия. Касательно Марса…
Иван Толстой: Я так понял, что этот лунный эксперимент, эта лунная задача, она понимается как некая предварительная именно с перспективой, с последующим шагом под названием «Марс»?
Сергей Ревин: Я думаю, это разные проблемы и программы, потому что это разные вещи. Луна близка и более реальна, чем Марс. До Луны лететь двое-трое суток, до Марса лететь нашими средствами, которые сейчас у нас имеются, 8 месяцев в лучшем случае. Поэтому это разные вещи, могут быть разные экспедиции, различные схемы полета. Для чего нам нужен Марс? Для того же, что и Луна: это обеспечение безопасности от тех метеоритов, астероидов, которые направляются в сторону Земли. Мы должны раньше их обнаружить. С этой целью, наверное, будут колонизировать Марс. Все равно будут делать постепенно, сначала будет робот, взаимодействие между землянами и роботами, которых мы туда привезем. Поэтому сейчас билет в один конец выглядит немножко преждевременным, может быть, фантастическим.
Хотя с моей точки зрения хорошая тема, Марс все равно будут заселен несколькими семьями, постепенно будет расти сообщество землян на Марсе. Мне кажется, это не очень гуманно, надо всегда иметь шанс возвратиться на родную планету. Я, например, возвратился с летальной станции на Землю, я просто понял, что есть рай, то есть Земля — это рай. Поэтому нельзя лишать этого тех людей, которые полетят на Марс.
Иван Толстой: Так рассуждает космонавт Сергей Ревин, единственный из нашей компании пирующих и праздно болтающих, кто надолго отрывался от Земли. Не кажется ли вам, что для тех, кто родится на Марсе (я надеюсь, что технически, медицински такая проблема будет со временем решена), Марс и станет раем, и возвращение на Марс будет возвращением, при котором космонавт, астронавт, отстегнув свой космошлем, поцелует марсианскую почву и скажет: я дома?
Сол Шульман: Мне понравились соображения Дугласа (это американский актер русского происхождения, ему 90 лет сейчас, и он представил маленькие воспоминания), когда он пишет, что он на том свете пришел к Богу и говорит: «Бог, это что вокруг — рай?». — «Ты что, с ума сошел? Ты только что из рая появился».
Я наоборот считаю, что первооткрыватель, то есть тот человек, который когда-то полетит на Марс, чтобы сделать Марс живым, первая его задача будет и его желание — я лечу навсегда. Вот эта внутренняя задача, это внутреннее ощущение было у первых открывателей Америки: они уезжали туда навсегда. Лететь на открытие новых земель с расчетом: я посмотрю и вернусь — это не философия первооткрывателя, первооткрыватель отправляется навсегда. И вот в этом сила его духа. Я верю в то, что эти люди полетят навсегда. Это не значит, что их потомки не вернутся на Землю или не свяжутся с Землей. Но когда я ставлю себе задачу открытия, я поглащаюсь полностью этим открытием. И если бы мне сказали: слетаешь ли туда? Я бы сказал: зачем тратить время? А если мне скажут: улетишь навсегда, чтобы там создавать жизнь? Я бы сказал: да.
У меня есть один совершенно не связанный с этим разговором пример, когда одному моему знакомому много лет назад, вы другое поколение, вы можете его не знать — Миша Калик, он уезжал отсюда в Израиль, и в аэропорту его встречала премьер-министр страны и сказала: «Миша, ты первый кинематографист из России, приехавший в нашу страну. В кинематографе много евреев, — сказала она, — мы не кинематографическая страна. Вот тебе ключи, создай кинематограф этой страны».
Иван Толстой: Владей.
Сол Шульман: Создай кинематограф. Ему это не удалось. Я с ним общался. Какой шанс он упустил! Ему это не удалось, потому что он решил сделать один-два фильма. То есть, создать новую цивилизацию гораздо выше, чем создать что-то отдельно целое. Я бы полетел навсегда.
Иван Толстой: Кинорежиссер, врач, журналист, музыкант, космонавт за круглым обеденным столом у Сола Шульмана. Я обращаюсь к инженеру Вячеславу Березовскому. Вячеслав, философски вы одобряете то, что сказал Сол, и вообще саму идею, что если улетать, то нужно улетать навсегда, потому что тогда ты наделяешь эту свою мечту и свои жизненные планы, свою судьбу ты наделяешь настоящим чувством пионера в том американо-открывательском смысле, при котором вещи получаются? Более того, ты ощущаешь тогда весь контекст, ты становишься режиссером не только своей собственной судьбы, но и того материала, который тебе дается в руки, а не только, если ты главный режиссер, ты ответственен за все и за все детали, а если ты помреж, то ты помреж.
Вячеслав Березовский: Я согласен абсолютно с Солом, который сказал, что первооткрыватель — это тот, кто навсегда. Потому что слетать туда, пробыть какое-то время, сказать: ничего не получилось, я назад — это не первооткрыватель, это путешественник, это туризм. Если ехать что-то создавать, надо понимать, это зависит еще от того, что ты создаешь, какой фундамент будет заложен в этом обществе, в этой атмосфере, с этими принципами, с этими правилами будут жить твои потомки. А если ты туда-обратно сгонял — это не то. Поэтому надо туда ехать с определенными установками и, понимая, что ты создаешь фундамент, там больше вряд ли удастся за период человеческой жизни, если 20-летним улететь, меньше смысла нет туда набирать, в 15 лет там дети ничего делать не могут. Это великая задача — создать фундамент не просто новой страны, а новой цивилизации, может быть с использованием и учетом всех ошибок на Земле, не будем упоминать политику, в экономике, во всем, во всей жизни — это великая задача. Это грандиозный проект и его надо осмыслить еще, что ты летишь туда не просто дом построить, воду добыть.
Сол Шульман: Вы как хотите. Мы летим с тобой?
Иван Толстой: Корабль один, вы не торопитесь на посадке. Ирина, здесь всё так прекрасно приготовлено вашими руками, что я хотел спросить: во-первых, будет ли это на кораблях? А во-вторых: какую кухню вы бы предложили новым марсианам?
Ирина Безуглова: Во-первых, я хочу сказать, что пока все разговаривали и речь дошла до Сережи и Ирины, они как никто другой понимают больше, чем мы в том – возвращаться или не возвращаться. Не понаслышке знает Ирина, что такое ждать, и так далее. Я подумала, что, наверное, закономерно, что мне, профессионалу, говорят о том, что да, поехать, открыть новое, построить новое общество. Это закономерно, потому что мы не связаны профессиональным страхом, какими-то вещами совершенно очевидными, опасностями, и в нас говорит романтика. И когда я дослушала Сережу, думала, что сейчас наш разговор закончится, что никакой необходимости нет лететь и не возвращаться, я внутри себя подумала: а как все хорошо начиналось и как жалко, что нет этого. Потому что в этом что-то действительно есть. Я думаю, что людей, знаете, сколько, не только мы, согласившиеся за этим разговором, наверное, это была бы драка за места. Потому что люди, к счастью, многие так устроены, им хочется сделать — не то, что подвиг совершить, им хочется быть причастными к чему-то такому великому, как полететь на совершенно неизведанную планету и там что-то начинать.
А что касается кухни, я думаю, тоже очень интересно, потому что там будут открыты какие-то новые возможности — это очень приятно. Я думаю, что мы не можем себе представить, даже если фантазировать необычное.
Иван Толстой: Если будет шашлык, то Сол будет там.
Сол Шульман: Во-первых, мы уже летим, выстраивается очередь. И вообще, России без очереди не бывает. Поэтому мы летим.
Александр Самсонов: Дело в том, что вопрос полета на Марс обсуждался в практическом смысле на той конференции, о которой я говорил. Во-первых, обсуждались два проекта биосферы, где добровольцы как раз погружались в купол, и там семимесячное пребывание у них походило. Первый проект, по-моему, развалился, второй сейчас или продолжается или недавно закончился, его ведет академик Григорьев. Когда я ему задал вопрос по поводу билета в один конец, он сказал: да, это очень сложная психологическая задача и подобрать будет экипаж непросто. А другой человек — космонавт, он сейчас занимается медициной в РЖД.
Иван Толстой: РЖД летит?
Александр Самсонов: Нет, во-первых, космические методы очень хорошо используются в РЖД, вахтовые методы. Он действительно очень организованный человек.
Иван Толстой: И скорость уже под 200 километров.
Александр Самсонов: Он сказал, что, во-первых, это не вопрос о том, что билет в один конец, надо будет — полетим в один конец. То есть, такое слово — надо. Точно будут добровольцы, в этом сомневаться не приходится, если есть необходимость.
Зачем лететь на Марс — это главный вопрос, на мой взгляд. Здесь нужно решать. Кстати, когда обсуждался вопрос по поводу воды на Луне, это же наши ребята открыли, российские ученые открыли воду на Луне. При том, что все смотрят на Луну, наши проанализировали данные по нейтронам, по датчикам, которые запускались. В чем, собственно, амбиция, которая заключалась в полете на Луну, что можно реально сделать на Луне? На Луне можно найти воду, найти гелий третий, уже есть такие проекты, они выглядят немножко полуфантастически.
А что касается Марса, то, во-первых, туда и расстояния совсем другие. Если человек 7 месяцев выдержит и не сойдет с ума во время этого полета, то ему как минимум, если будет техническая возможность лететь обратно, нужно реабилитироваться где-то, сколько времени нужно, чтобы клетки обновились в организме. Вот этот период, он не сможет сразу вылететь обратно, он должен будет там провести энное количество месяцев на Марсе. Полет на Марс предполагает, что там должна быть колония, марсианская колония.
Мы уже третий раз вспоминаем про американских переселенцев, Дело в том, что был такой замечательный Локк, который написал новую американскую конституцию, и Гоббс, который сказал, что люди атомизированы, но вот если их можно собрать по-новому… Это были отцы американской конституции, которые ее писали, которые ее обдумывали вместе с отцами-основателями Америки. Здесь надо очень хорошо подумать о том, какая именно амбиция ведет нас на Марс. Можем ли мы создать общество нового типа, не в том смысле, как мы строили коммунизм, а в том смысле, для чего мы создадим вот это общество. У меня, кстати, есть ответ. Дело в том, что очень много говорят об изменении климата на нашей старушке Земле.
Иван Толстой: О, я слышу голос эколога.
Александр Самсонов: У Марса есть свой климат и по поводу климата — это тоже сложная задача, как он формируется на Земле, одни говорят — будет потепление, другие говорят — будет похолодание.
Иван Толстой: Третьи говорят: мне чашечку кофе, пожалуйста.
Александр Самсонов: Все соглашаются, что идет изменение, только непонятно, в какую сторону. Опять же, только что прозвучала фраза, что мы обязательно загадим Марс. Так давайте, если все это состоится, давайте посмотрим, попробуем выделить рационально, что именно человек вносит в климат Марса, и это будет классная модельная задача, на которой можно понять для старушки-Земли, что же все-таки на ней происходит. Здесь все очень сложно, а там это будет точка. Это будет научный эксперимент, который может дать очень много ответов для Земли. А для Земли это важно, поскольку изменение климата в какой-то момент может запросто стереть человечество. И открытие сверхбольших вулканов, сверхбольшие метеориты.
Ирина Безуглова: Или новые неизвестные инфекции.
Александр Самсонов: Или новые неизвестные инфекции, которые могут запросто мутировать в космосе и с обратным рейсом прилетят сюда. Конечно, все проходят через дезинфекцию. Известная история с озером Восток, когда вскрыли озеро, все там было совершенно стерильно, но потом скандал был пару месяцев назад, что все-таки вышла какая-то новая часть ДНК и получила распространение. Все уже начали обсуждать: будем ли мы мутировать, если выпьем этой водички или кто-то ее попробует. То есть, в озере Восток обнаружился фрагмент ДНК, которого нет вообще нигде на Земле. Если такой фрагмент прибудет к нам с Марса или образуется в ходе полетов, — это достаточно нетривиальная вещь.
Иван Толстой: Вы упомянули Томаса Гоббса, и я вспомнил его книгу «Левиафан», запрещенную в свое время в России, первое издание было сожжено и существует до сих пор только в единичных экземплярах. Как вы думаете, Ирина, вы как жена космонавта, станет ли Марс той площадкой, тем местом, той территорией, куда земляне перенесут свои страсти, свои фобии, свои навязываемые правила, совсем новый, новейший brave new world, который, по словам Хаксли, возникнет на совершенно иной планете. Не страшно ли вам, что мы просто воссоздадим свое собственное общество только с новыми технологиями, с новейшими возможностями? И тогда встает самый главный вопрос: а зачем тогда все? Вам, просто как человеку живому, вам не кажется вся эта авантюра сомнительной?
Ирина Ревина: Кажется. Я вообще не понимаю, что такое климат на Марсе. Сколько раз в день там меняется температура — это раз.
Сол Шульман: А музыку они любят на Марсе?
Ирина Ревина: Я как-то не фантазирую насчет жизни на Марсе. Тем более, слово «первопроходец». Почему-то первопроходец, сразу мы хотим открывать, не думаем о том, что все первопроходцы находились на Земле, на которой созданы все условия, есть все на Земле, она создала все. Мы как младенцы — воздух, вода и все, пожалуйста — открывай, правда, сейчас все открыто. Но Марс — это другое дело.
Иван Толстой: Лучше преобразовать жизнь на Земле и делать ее более счастливой, таким экстенсивным путем заниматься? Поле перестало давать урожай выжгли его и пошли на следующее? Это российская философия народная: нельзя здесь — пошли туда, может там что-то получится. Скажите, Сергей, вы летали, столько видели, вы сказали о своем очень сильном чувстве, которое возникло при возвращении, при тактильном ощущении нашей планеты. Я думаю, что это невероятное чувство, оно чем-то мне напоминает чувство эмигранта, который возвращается к себе домой.
Сергей Ревин: Чувство рождения.
Иван Толстой: Скажите, пожалуйста, немножко об этом, у вас ангельская история — вы летали, мы нет. Скажите, что ощущает ангел, возвращаясь домой?
Сергей Ревин: Могу сказать как человек, не как ангел, наверное. Безусловно, когда находишься на орбите, в отрыве от Земли и когда на Землю смотришь уже со стороны, видя ее как планету, здесь возникает несколько чувств, вроде бы и хочется возвратиться на Землю, и вроде бы надо еще поработать.
Иван Толстой: Есть ностальгия по космосу?
Сергей Ревин: Ностальгии такой нет здесь, несколько чувство иное, просто оно может быть сравнимо с желанием еще продолжить работу. Безусловно, человек ко всему привыкает, это видно на орбите, на станции, привыкает к состоянию невесомости, к состоянию удаления от Земли привыкает. Не исключено, что человек, прожив десятилетия на Марсе, вживется в эту планету, полюбит ее. Поэтому в таких категориях можно.
Иван Толстой: То есть его можно полюбить?
Сергей Ревин: Да.
Иван Толстой: Не захочет покидать Марс.
Сергей Ревин: Поэтому все зависит от того, мы родились на Земле и любим Землю, возможно мы полюбим Марс, живя там год, два, 10 лет, 20, 30 лет проработав там. Мы полюбим Марс настолько сильно, что забудем про Землю, тогда можно не возвращаться на Землю.
Александр Самсонов: По-моему, у Кларка «Звездная пыль» про жизнь на Луне, как город на луне, Артур Кларк написал. Там полностью техногенная жизнь, полностью железные этажи, уходящие до бесконечности вниз. И человек, по-моему, оттуда возвращается… Конец достаточно пессимистический. Там все было построено, но тем не менее. Мысленные эксперименты, проведенные серьезными экспериментаторами (хороший фантаст — это серьезный экспериментатор), показывают, что пока опыт негативный.
Иван Толстой: Сол, вы верите в ностальгию по Марсу?
Сол Шульман: Ностальгия по Марсу? Да, я верю, потому что я романтик и у меня ностальгия по романтике. Без всяких сомнений. Мой любимый фантаст Брэдбери именно по той причине, что все его внеземные рассказы, все его внеземные полеты, они очень земные. Именно поэтому, я думаю, что жизнь всюду жизнь.
Мы говорим: надо ли лететь на Марс? На Марс надо лететь с результатом тогда, когда мы на Земле устроим настоящую жизнь. Лететь на Марс сегодня можно технически, наверное, но вопрос — нужно ли? По той причине, что это будет не полет — это будет побег. Нам очень надоела наша философско-политическая неустроенность нашего мира, и мы думаем, что где-то мы от себя можем удрать. Вот тут большая ошибка. Если здесь мы устроим настоящую человеческую (я не говорю слово рай), но жизнь, в которой внутренний наш мир будет удовлетворен, вот тогда можно лететь на Марс и куда угодно. До этого это будет не полет, а побег. Полет на Луну, например, — чаще всего не потому, что это улучшит нашу жизнь, а потому что мы на Луне получим некие полезные ископаемые, которые помогут нашему бизнесу на Земле, — это противно. То есть, мы практически хотим колонизировать (слово плохое ведь), колонизировать Луну или другую какую-то планету. А в действительности надо не колонизировать, а открывать и себя и ее делать счастливее.
Иван Толстой: Вот так почти все за столом хотят туда — в неизвестность, на «красную планету». Ну, решил я, если уж взрослые хотят, то школьники, мальчишки должны, вероятно, просто рваться. И вышел с магнитофоном на улицу.
Вы полетели бы?
Первый школьник: Я бы не полетел.
Иван Толстой: Почему?
Первый школьник: Мне на Марсе делать нечего. Мне кажется, провести остаток дней на планете, где у тебя выделяется комната и в окружении 20 людей, которые не меняются, перспектива совершенно ненужная, неприемлемая, и зачем мне это делать.
Иван Толстой: В этой публикации рассказывалось, что каждые два года, если я правильно запомнил, будут подлетать следующие корабли со следующими группами людей. А вдруг в следующем корабле, да даже и в первом будут ваши друзья?
Первый школьник: Вопрос заключается в том: а почему мне с моими друзьями не остаться на Земле?
Иван Толстой: Это выбор человека, конечно, можно и остаться, никто не заставляет, тем более это довольно дорого. А все-таки, человек стремится к приключению какому-то, у вас нет этой жилки к такого рода приключениям?
Первый школьник: На Марс полететь возможно. Я помню, читал, что еще кто-то объявлял о том, что хотят облететь Марс, орбиту Марса и вернуться. Но провести остаток дней, которые я мог проводить тут на Земле с удовольствием, на «красной планете», где ничего нет вообще, я просто не понимаю — зачем?
Иван Толстой: А ваше мнение по этому поводу?
Второй школьник: Мне кажется перспектив у этого нет и не может быть. Потому что на Марсе воды нет.
Иван Толстой: А можно завезти.
Второй школьник: Можно, но это очень дорого.
Иван Толстой: Можно синтезировать научиться.
Второй школьник: Это тоже будет дорого, и я не думаю, что у этого проекта есть перспективы. Я бы не полетел. Мне кажется, что проект глупый.
Иван Толстой: Вам он кажется бесперспективным с технической стороны, как я понял, а с приключенческой, с точки зрения какого-то любопытства? Ведь в этом путешествии может открыться что-то совершенно неожиданное, вы можете подружиться с какими-то необыкновенными людьми, которые искатели в своей душе. Может быть, вы обретете смысл, профессию найдете какую-то свою. Более того, а вдруг через несколько лет, гораздо быстрее, чем думают голландцы, люди научатся возвращаться откуда, и тогда вы будете вообще первым человеком, который все это увидел и впечатлился?
Второй школьник: Может быть. Может, я люблю экстремальные вещи, но мне не кажется, что я бы захотел, что моя жажда приключений заставила бы меня полететь на Марс. Мне кажется, будущего там особого нет.
Иван Толстой: А вы что думаете — будущее есть? Вы упираетесь руками и ногами — нет, нет, я не полечу. А для других вы видите такую перспективу, вообще, для кого-то это имеет смысл?
Первый школьник: Может кто-то полетит, я не сомневаюсь, что найдется человек, который полетит на Марс, нет сомнений. Я не сомневаюсь, что кто-нибудь запустит, есть такая технология, кто-то долетит туда, будут находить воду замороженную где-то — пусть. Я не вижу смысла полета на Марс. Пусть там будут научные исследования, все такое, я не вижу смысла отдавать целую жизнь на проект, чтобы прожить, сколько мне обещают лет, на Марсе. Это будет жертва, которую я принесу человечеству и которую я приносить не готов.
Иван Толстой: Все ли школьники такие скептические? Не все. Вот и другое мнение. Ваше мнение, вы бы полетели?
Третий школьник: Ну, я бы полетел, потому что проект, вроде бы, интересный, — что на Марсе. На сколько лет?
Иван Толстой: В принципе, 10 лет в общей сложности готовиться, а потом 8 месяцев лететь.
Третий школьник: Вообще-то, было бы интересно на Марс, потому что новые приключения, звучит интересно.
Иван Толстой: Нет страха, что все-таки даже через 10 лет это будет только в одну сторону?
Третий школьник: Может быть, так и будет, но страха нет, потому что интересно пожить там достаточное время, на Марсе.
Иван Толстой: Есть какая-то надежда, что все-таки будут прилетать и следующие люди, они будут что-то привозить, будут изобретать на Земле новые технологии, тем самым они будут попадать на Марс. То есть, может быть, со временем возникнет перспектива увидеть своих родных и близких.
Третий школьник: Да, я думаю, многим людям было бы интересно.
Иван Толстой: Тем более, что на Марсе должны строить специальные помещения и в них должны вырабатываться какие-то химические вещества, будут блеять барашки и мычать коровы. Ученые надеются на то, что это будет полноценная жизнь. Если бы вместе полетели друзья — это бы облегчило задачу?
Третий школьник: Да, я думаю, на Марсе много разных интересных людей будет, поскольку они согласились поехать на Марс. Конечно, облегчит. Наверное, там появятся разные друзья.
Иван Толстой: А какую для себя вы видели бы роль в этом полете, вы кем хотели бы быть?
Третий школьник: Я хотел бы исследовать, как на Марсе жить, что там можно построить, как там можно выжить.
Иван Толстой: Среди ваших знакомых одноклассников, школьников, как вы думаете, многие разделят вашу точку зрения оптимистическую?
Третий школьник: Наверное, да.
Иван Толстой: Школьники о перспективах полета на «красную планету». Вообще видео-заявок от россиян на полет пока немного — чуть больше 20, но большинство претендентов из Соединенных Штатов, Китая и Великобритании. Крайний срок подачи заявлений — 31 августа этого года. Стоимость проекта, включая затраты на строительство колоний на Марсе, составит не менее 6 миллиардов долларов, и это только в расчете на первую команду колонистов, которая отправиться туда, вероятно, в 2021 и будет частью масштабного телешоу. На телешоу, собственно говоря, и делается весь расчет. Из общего числа претендентов будет отобрано всего 40 человек, а уж из них телезрители будут выбирать космонавтов — 25 человек. Деньги придут главным образом от рекламы и трансляции всех этих этапов подготовки и полета. Можно себе представить, сколько предложат компании за рекламирование себя на Марсе. «Кока-Кола», «Панасоник», «Адидас». Наводишь телескоп на «красную планету», а там гигантскими буквами — «Пиво «Бочкарев» светлое». Кстати, не отчаивайтесь, вторая миссия отправится на Марс уже в 25 году, каждый рейс будет рассчитан на двух мужчин и двух женщин, чтобы было возможным воспроизводство будущего населения Марса. Первую марсианочку я бы назвал Аэлитой. А вот марсианчика…
украинцы в проекте колонизации Марса — Платформа — «Проекти»
7 жовтня 2014
Через 11 лет на Марсе может высадиться первая группа людей. Шанс переселиться на Красную планету по программе Mars One есть и у нескольких украинцев. Двое из них рассказали Platfor.ma, почему хотят покинуть Землю без возможности вернуться.
Частный проект Mars One стартовал в 2011 году. По задумке его учредителей, голландцев Баса Лансдорпа и Арно Вильдерса, в следующие 10 лет на орбиту Марса будут отправлены спутники связи, а на саму планету – груз для обеспечения жизни людей. Наконец, в апреле 2025 года после специального обучения туда ступят двое мужчин и две женщины, которые начнут обживать новый дом. Такие четверки будут прилетать каждые два года и, если все будет хорошо, к 2035 году население колонии достигнет 20 человек. Единственное «но»: возвращение экипажей на Землю программой не предусмотрено. Учитывая, что высадка первых поселенцев обойдется в $6 млрд, снабдить колонию всем необходимым будет проще и дешевле, чем вернуть людей обратно.
Mars One – не первый проект с амбициозной целью доставить человека на другую планету, но только в этом случае из космической одиссеи собираются сделать шоу. Организаторы обещают транслировать по телевидению весь процесс: подготовку участников к путешествию, полет, высадку и даже марсианский быт. Право решать, кто первым ступит на красную планету, тоже будет отдано зрителям. Спонсоры уже объявили о своей поддержке, а поставщики космического оборудования заключили соглашение с Mars One. Проект одобрил и лауреат Нобелевской премии по физике Герард Хоофт. Осталось выбрать космонавтов.
Желающих совершить безвозвратный полет на Марс оказалось более 200 тыс. человек в возрасте от 18 до 65 лет. После обработки заявок оргкомитет Mars One сократил количество претендентов до тысячи человек. Тех, кто преодолел первый барьер, попросили самостоятельно пройти медицинское обследование и предоставить результаты: в космос пустят только абсолютно здоровых. За девять месяцев полета и во время пребывания на Марсе участников поджидают такие опасности, как высокая радиация, сильные перепады температуры и низкое давление. Размягчение костей, проблемы с зубами, нарушение сна, ухудшение зрения и слуха, стресс – самое малое, с чем придется столкнуться переселенцам. Первый космонавт независимой Украины Леонид Каденюк считает, что нормальный человек не должен на это идти. С ним согласны и некоторые психологи.
Сейчас в ожидании следующего тура, который предполагает личное интервью с организаторами и региональный отбор, томятся более 700 человек. 10 из них – украинцы. Мы нашли и пообщались с двумя из них.
Фотографія: NASA/JPL/University of Arizona
Степан Дуплинский
Я делаю это по той же причине, по которой кто-то хочет рисовать, кто-то строить автомобили, а кто-то – брать интервью. Мне это интересно.
Кроме того, это способ почувствовать себя максимально причастным к глобальной научной мысли, к прогрессу и развитию человечества.
Проекту необходимо финансирование, и, на мой взгляд, лучшего источника, чем телешоу, не найти. У меня только одно опасение. Как правило, нескончаемой популярностью пользуются приземлённые шоу. Тема космоса, конечно, актуальна, но обычных работяг больше заботит хлеб насущный. Нет сомнения, что первую трансляцию с Марса будет смотреть людей больше, чем когда-либо, но со временем интерес к теме неизменно начнёт угасать. И тогда перед организаторами встанет вопрос: как остановить падение рейтингов и вернуть проект на стадию «дойной коровы», ведь популярность – это финансирование, а финансирование – это обеспечение колонии ресурсами и, как следствие, её выживание. Впрочем, пока что это наименьшая проблема. Если проект не реализуется, то смысл жизни я не потеряю.
Иоанн Ткаченко
У меня есть мечта полететь в космос и ступить на другое небесное тело, и не в качестве туриста. Mars One – прекрасный шанс для осуществления этой мечты. А насчет того, что это путешествие в один конец: у всего есть своя цена, и далеко не всегда она измеряется в денежном эквиваленте.
Я не являюсь фанатом ТВ-шоу, но в данном случае это необходимо для привлечения внимания общественности к этому проекту. Кроме того, продажа прав на показ частично поможет финансировать Mars One.
Если полечу, точно возьму с собой часы моего двоюродного дедушки. Они достались ему в подарок от лучшего друга, космонавта Александра Сереброва. Они уже были в космосе, и теперь я хочу свозить их туда лично.
Если проект закроется, буду продолжать свою летную деятельность в качестве летчика, добиваться того, чтобы стать пилотом истребительной авиации и в дальнейшем все-таки полететь в космос.
сколько астронавтов должно полететь, чтобы миссия была успешной
Важно не только количество, но и предполетная сплоченность экипажа.
Количество экипажа в первом полете на Марс будет зависеть от затрат на запуск, количества потребляемых на месте ресурсов и логистики. Но тут также задействован человеческий психологический фактор. Он может иметь решающее значение для успеха миссии или ее неудачи, пишет Forbes
Читайте лучшие материалы раздела на странице «Фокус. Технологии и наука» в Facebook
«Нет идеального количества членов экипажа для первого полета на Марс. По общему мнению, нужна группа из не менее пяти человек», — говорит социальный психолог Шерил Л. Бишоп из Техасского университета в Галвестоне.
Это количество было получено в результате социально-психологических исследований.
Бишоп говорит, что в группах из четырех человек или меньше, желание избежать конфликта является самым сильным, и несогласные люди часто просто хранят молчание даже касательно важных вопросов. По ее словам, это может привести к игнорированию критических проблем на ранней стадии их возникновения. Но когда группа состоит из пяти человек или больше, люди, кажется, чувствуют себя вправе не соглашаться и высказывать свое мнение о возникнувших разногласиях, говорит Бишоп.
Также важными факторами при отборе количества экипажа являются личные качества каждого, профессиональные навыки и даже их религия, национальность и пол.
Некоторые эксперты говорят, что идеальным будет экипаж из 6 человек. Но если группа будет находиться в затруднительном положении и астронавтам нужно будет голосовать за жизненно важные решения, то здесь проявляются все плюсы нечетного количества членов экипажа.
Фото: Forbes
По словам Бишоп, нужно избегать слишком большого количества членов экипажа. Это грозит проявлению меньшей сплоченности людей.
«Нужно, чтобы в команде было достаточно много людей, чтобы обеспечить разнообразие, но не так много, чтобы быть частью группы для каждого отдельно стало проблемой», — говорит она.
По словам Бишоп, сплоченность лучше в небольших группах, потому что взаимозависимость между членами группы больше. Лучше начать с большой группы кандидатов, а потом в процессе отбора выбрать минимум 5 членов экипажа и возможно расширить группу за счет 2-4 человек, говорит психолог.
Очень похожий процесс отбора описал в своей книге «Марсиане» писатель-фантаст Ким Стенли Робинсон, говорит Бишоп. В книге группу из 158 кандидатов отправили в Антарктиду, чтобы они построили базу для зимовки. В произведении говорится о том, что это стало настоящим испытанием для людей и многие его не выдержали.
По словам Бишоп, чем больше усилий будет затрачено на создание сплоченной группы, которая идентифицирует себя как группа и практикует совместную работу и совместную жизнь, тем больше может быть эта группа. Но лучше, чтобы на Марс полетело не более девяти астронавтов.
Топ-5 лучших фильмов про Марс по версии телеканала «Наука»
прямую трансляцию посадки марсохода NASA на Марс.
Остросюжетный триллер режиссера Энтони Хоффмана переносит нас в далёкий 2056 год, когда Земле грозит очередная экологический катастрофа. Учёные понимают, что единственным спасением и выходом из сложившейся ситуации может стать переселение человечества на Марс. В срочном порядке команда из шести опытных астронавтов отправляется в долгое путешествие к Красной планете. Однако во время приземления происходит внештатная ситуация, и вся команда в срочном порядке ищет способы спасения собственных жизней, мечтая как можно скорее убраться с огненной планеты.
7.1
Первая марсианская экспедиция благополучно высаживается на Марсе. Внезапно связь с астронавтами прерывается из-за гигантского смерча, который уничтожает весь экипаж за исключением командира. Связь с ним потеряна, из зацепок – одно сообщение, заставляющее всех насторожиться. В срочном порядке сооружается спасательная экспедиция, которая должна выяснить, что же на самом деле произошло.
Фильм рассказывает историю команды астронавтов, которые спустя полгода своего научного кочевничества на Красной планете делают уникальное открытие. В образцах грунта они обнаруживают микроскопические следы некой формы жизни. В последний день своего пребывания на планете они решают вернуться в марсианскую долину и собрать дополнительные доказательства.
7.8
Фантастический фильм, где герой Мэтта Деймона пытается выжить на Красной планете. Режиссёром картины выступил легендарный Ридли Скотт. Во время марсианской экспедиции «Арес-3» на экипаж обрушивается песчаная буря. В экстренном порядке работа ученых прекращается. В этой суматохе инженер и биолог Марк Уотни повреждает свой скафандр. Сотрудники миссии, посчитав напарника погибшим, эвакуируются с планеты, оставив героя один на один с коварной стихией. Очнувшись, Уотни обнаруживает рабочий жилой модуль и решает бороться за жизнь любыми доступными ему способами.
6.7
Завершаем наш список фильмов о Марсе сериалом с одноименным названием от National Geographic, снятого по мотивам книги Стивена Петранека. 2033 год. Успешно состоялась первая исследовательская экспедиция на Марс. Крупнейшие космические агентства объединили свои исследовательские усилия для того, чтобы осуществить мечту всего человечества. Однако учёных, ступивших на неизведанную ранее планету, ждёт много неприятных и опасных для жизни сюрпризов. Их задача – выстоять и начать заселение Марса.
Полеты на Марс становятся все сложнее, поскольку вертолет Ingenuity готовится к 14-му прыжку
Вертолет НАСА «Изобретательность» готовится к своему 14-му полету по Красной планете, но разрежающийся марсианский воздух делает такие полеты все более и более сложными.
Предстоящий боевой вылет, который может произойти в любой день, — это несложный шаг по сравнению с некоторыми из более смелых разведывательных полетов , которые Ingenuity совершала в помощь марсоходу NASA Perseverance, сообщили члены миссии в недавнем обновлении .Для простоты есть веская причина: вертолет весом 4 фунта (1,8 кг) будет проверять более высокие скорости вращения ротора, чтобы увидеть, сможет ли он продолжать полет в быстро меняющихся сезонных атмосферных условиях на Марсе.
План полета предусматривает, что Ingenuity взлетит, наберет высоту до 16 футов (5 метров) и совершит боковой маневр перед посадкой. Изначально предполагалось, что полет состоится не ранее 17 сентября, но это зависело от готовности команды миссии к такой возможности.Обновления будут публиковаться в официальной ленте Perserverance в Твиттере по мере того, как можно будет сообщить о новых разработках.
Связано: Посмотрите, как вертолет НАСА Изобретательность исследует интригующие возвышенности Марса
Ожидается, что короткий испытательный полет, когда бы он ни происходил, будет включать скорость ротора примерно 2700 оборотов в минуту (об / мин), при условии, что запланированная наземные испытания со скоростью 2800 об / мин идут по плану. (Для сравнения, в предыдущем опыте Mars изобретательность летела со скоростью около 2537 об / мин.Инженеры надеются, что большая скорость вращения позволит дрону летать, несмотря на уменьшение плотности атмосферы.
«На самом деле [летать] становится все труднее с каждым днем: я говорю о плотности атмосферы, которая и без того была чрезвычайно низкой и теперь еще больше падает из-за сезонных колебаний на Марсе», — сказал главный пилот изобретательности Ховард Грип из Лаборатория реактивного движения НАСА в Южной Калифорнии, пишет в обновлении.
Grip объяснил, что полетная кампания Ingenuity была рассчитана всего на несколько месяцев после того, как миссия Perseverance приземлилась в кратере Марса Джезеро в феврале.Изобретательность намного превзошла ожидания и все еще продолжает летать, проверяя, как винтокрылый аппарат может действовать как разведчик для марсоходов или, возможно, даже людей.
Но изобретательность не была рассчитана на изменение сезонных условий. Первоначально плотность атмосферы в кратере Джезеро была эквивалентна примерно 1,2–1,5% земной. Но теперь плотность приближается к 1% в дневные часы, предпочитаемые для полета, когда течения от земли вызывают меньшую нестабильность для низколетящего беспилотника.
«[атмосферная] разница может показаться незначительной, но она оказывает значительное влияние на способность изобретательности летать», — пояснил Грип.Запас тяги изобретательности, или избыточная тяга, которую дрон создает сверх того, что ему требуется для зависания, уменьшается по мере того, как Марс становится тоньше. Если плотность атмосферы упадет слишком сильно, изобретательность, возможно, приблизится к стойле в воздухе.
«К счастью, есть способ решить эту проблему, но он включает в себя вращение роторов даже быстрее, чем мы делали до сих пор», — продолжил Грип. «Фактически, им придется вращаться быстрее, чем мы когда-либо пытались с помощью Ingenuity или любого из наших испытательных вертолетов на Земле.Это не то, к чему мы относимся легкомысленно, поэтому наши следующие операции на Марсе будут сосредоточены на тщательном тестировании более высоких скоростей ротора в рамках подготовки к будущим полетам ».
Команда изобретательности будет искать несколько потенциальных проблем. Одна из них заключается в том, что более высокая частота вращения в сочетании с ветром и движением вертолета может привести к тому, что лопасти ротора ударяются в атмосферу со скоростью примерно 0,8 Маха, или 80% скорости звука ( скорость звука на Марсе составляет всего три четверти скорости звука на Земле, из-за гораздо более низкой плотности атмосферы на Красной планете.)
«Если кончики лопастей приблизятся к скорости звука, они испытают очень большое увеличение аэродинамического сопротивления, которое будет недопустимо для полета», — сказал Грип. «Что касается ротора Ingenuity, мы не ожидаем столкнуться с этим явлением до тех пор, пока числа Маха не будут еще выше, но это никогда не было подтверждено испытаниями на Земле».
Инженеры также будут следить за потенциальными резонансами, которые могут вызвать вибрацию вертолета на определенных частотах, которые в худшем случае могут «вызвать повреждение оборудования и привести к ухудшению показаний датчиков, необходимых для системы управления полетом», — сказал Грип.Другие соображения будут включать в себя большую мощность, необходимую от электрической системы, и более высокие нагрузки, необходимые для роторной системы.
«Все это создает значительную проблему, но, подходя к проблеме медленно и методично, мы надеемся полностью проверить систему на более высоких скоростях ротора и позволить Ingenuity продолжать летать в ближайшие месяцы», — сказал Грип. «Следите за обновлениями».
Следуйте за Элизабет Хауэлл в Twitter @howellspace . Следуйте за нами в Twitter @Spacedotcom или в Facebook.
Впервые в полете: НАСА только что доказало, что полет на Марсе возможен — дальше будет Солнечная система
Представьте себе сцену: небольшой дрон размером с чемодан спускается в темную марсианскую трещину — возможно, в лавовую трубу, образовавшуюся миллиарды лет назад из-за вулканической активности на Красной планете. Дрон освещает свое окружение, записывая виды, которые раньше не видели человеческие глаза, а его набор инструментов ищет признаки прошлой или настоящей инопланетной биологии. Наконец, после завершения разведки дрон возвращается в зону приземления на поверхности, чтобы передать бесценные данные обратно на Землю.Впитав марсианский солнечный свет для подзарядки своих батарей, он продолжает исследования местности, недоступной для любой другой машины.
Отнюдь не мечтательный полет фантазии, такая миссия вскоре может стать реальностью благодаря оглушительному успеху винтокрылого аппарата НАСА Ingenuity, иногда называемого вертолетом или дроном — демонстрация технологий, которая прошла на Марсе над океаном. последние несколько недель. Эта маленькая машина, доставленная на планету марсоходом НАСА Perseverance, который приземлился 18 февраля, весит ничтожную 1 штуку.8 килограммов — это первая попытка управляемого воздушного полета в другом мире — более века спустя после того, как этот же подвиг был совершен на Земле братьями Райт. «Теперь мы можем сказать, что люди управляли марсоходом на другой планете», — сказала МиМи Аунг, руководитель проекта «Изобретательность» в Лаборатории реактивного движения НАСА (JPL), в речи перед своей командой из центра управления полетом после успешного первого полета на 19 апреля. «Теперь у нас вместе время наших братьев Райт».
Благодаря успеху Ingenuity ученые-космонавты задумались о роли, которую летательные аппараты могут сыграть в наших исследованиях Солнечной системы.Немногие миры обладают необходимыми условиями для аэродинамического полета с двигателем, а именно атмосферой и скалистой поверхностью, как у Марса или Земли, но есть два других, заслуживающих внимания. «Общая техника воздушного полета применима к таким местам, как [спутник Сатурна] Титан и Венера», — сказал Боб Баларам, главный инженер команды Ingenuity, на брифинге для прессы после первого полета. Чрезвычайно высокие температуры и давление последнего создают некоторые уникальные проблемы: «У поверхности это ближе к плаванию», — говорит Пол Бирн, планетолог из Университета Северной Каролины.Тем не менее, полет там не невозможен, что было доказано советскими воздушными шарами Vega в 1985 году. Поскольку винтокрылый аппарат под названием Dragonfly уже разрабатывается для посещения Титана в следующем десятилетии и продолжается работа над концептуальным преемником Ingenuity, будущее воздушной авиации выглядит радужным. исследование инопланетных миров. «Это может стать началом новой эры», — говорит Бирн.
Первый полет Ingenuity с полосы земли на Марсовом кратере Джезеро, который сейчас называют «Филд братьев Райт», был скромным, но впечатляющим: атмосфера планеты невероятно тонкая, всего 1 процент от земной, поэтому создание подъемной силы чрезвычайно сложно.«Это похоже на Землю на высоте около 100 000 футов над землей», — говорит Бен Пипенберг, инженер оборонного подрядчика AeroVironment, который помогал создавать Ingenuity. Под наблюдением Perseverance с безопасного расстояния, Ingenuity вращала свои лопасти со скоростью 2500 оборотов в минуту (об / мин), чтобы подняться на высоту трех метров, где она зависала в течение 30 секунд и совершила вращение на 96 градусов. Затем он снова опустился на землю, приземлившись на четыре ноги, с общим временем полета 39,1 секунды.
Дальше все стало сложнее.Второй полет длился 51,9 секунды, достигнув высоты пяти метров. И он включал в себя боковое движение примерно на два метра — то, что не предпринималось в пределах испытательной камеры на Земле, где Ingenuity впервые полетела в смоделированных условиях Марса. В третьем рейсе Ingenuity пролетела половину длины футбольного поля, около 50 метров, достигнув максимальной скорости чуть более двух метров в секунду. Четвертый полет 30 апреля снова вышел за рамки возможного: Ingenuity оставалась в воздухе почти две минуты — 117 секунд — и достигла впечатляющей скорости 3.5 метров в секунду, когда он исследовал потенциальную будущую зону приземления на расстоянии более 260 метров в оба конца . Пятый полет Ingenuity, завершившийся 7 мая и изначально планировавшийся как последний, отправил его в путешествие в одну сторону к новой зоне приземления, чтобы дождаться прибытия корабля-носителя Perseverance.
Теперь этот чрезвычайно успешный дрон для демонстрации технологий вступает в новую фазу своей миссии — второй месяц более амбициозных эксплуатационных испытаний. Эти испытания призваны показать, как бортовые дроны «могут сыграть активную роль в будущей научной миссии марсохода», — говорит Дэйв Лавери, руководитель программы Ingenuity в штаб-квартире НАСА в Вашингтоне, округ Колумбия.C. Хотя изобретательность не будет напрямую поддерживать научные цели Настойчивости, а именно поиск признаков прошлой жизни на Марсе, она поможет разведать потенциальный маршрут марсохода вперед, поскольку команда планирует оптимальный путь через богатства кратера Джезеро. И аппарат может фотографировать близлежащие места, которые не входят в запланированный путь «Настойчивости». Есть даже небольшой шанс, что изобретательность сможет поддержать и более позднюю миссию марсохода — если корабль выживет. «Мы могли бы подумать о том, чтобы заглянуть через край кратера», — говорит Лавери.
Многое было сказано о том, как эти машины могут однажды поддерживать человеческие миссии, действуя как разведывательные дроны для людей, чтобы исследовать интересующие области рядом с посадочной площадкой или переносить инструменты между локациями. В ближайшем будущем перспективы более захватывающей робототехнической науки не за горами — возможно, таким же образом, как марсоход Sojourner в 1997 году, который сам являлся прототипом колесных исследований и частью миссии NASA Pathfinder, проложил путь своим преемникам Spirit, Возможности, любопытство, а теперь и настойчивость.«Я действительно думаю, что в будущем мы увидим несколько летательных аппаратов», — говорит Майкл Мейер, ведущий научный сотрудник программы НАСА по исследованию Марса в штаб-квартире агентства. «Теперь он будет частью нашего портфеля методов, которые мы используем для разведки. Есть вещи, которые можно делать с вертолетом, чего нельзя делать с другими платформами ».
Примеры могут включать исследование вышеупомянутых лавовых труб или, возможно, приближения к стенкам кратера — слишком высоких и крутых для масштабирования марсохода — где вертолет может делать снимки и выполнять некоторый анализ с близкого расстояния.Другим примером может быть изучение повторяющихся линий склона, темных потоков на Марсе, которые, возможно, были связаны с жидкой водой, текущей по поверхности. И наоборот, именно эта возможность наличия воды — и сопутствующий риск заражения бактериями, привезенными с Земли, — по существу запрещает кому-либо или чему-либо ступать (или колесом) туда, чтобы искать признаки местной марсианской жизни. Но парящий дрон мог смотреть, не касаясь, предлагая новый маршрут исследования. «Винтокрылый аппарат даст нам возможность подойти и посмотреть вблизи на то, что мы иначе сочли бы неподходящим для марсохода, — говорит Бирн, — либо из-за проблем с планетарной защитой, либо из-за того, что это слишком опасно.”
Одна концепция возможного летательного аппарата, выходящего за рамки изобретательности, уже исследуется. Этот шестилопастной гексакоптер, известный как «Марсианский научный вертолет», будет весить почти 30 килограммов. И он будет оснащен приборами на несколько килограммов для анализа различных регионов марсианской поверхности и сможет летать в течение нескольких минут на расстояние в несколько километров. «Мы пытаемся извлечь уроки из изобретательности и спрашиваем себя:« Чего мы сможем достичь, если продвинемся дальше? », — говорит Теодор Цанетос из JPL, который входит в концептуальную группу Mars Science Helicopter.Наука, которую могли бы позволить себе такие черты, была бы огромной, поскольку внезапно в пределах досягаемости появились большие участки поверхности Марса. Текущий рекорд расстояния на Марсе принадлежит марсоходу НАСА Opportunity, который преодолел более 42 километров за чуть более 11 лет. Вертолет может достичь того же результата за несколько недель.
Другие идеи включают использование винтокрылых аппаратов для исследования обнаженного водяного льда на участках марсианской поверхности, недоступных для марсоходов. «Дроны могут нырять в марсианские долины, такие как двухкилометровая долина Маурт-Валлис, в поисках доказательств наличия глин, связанных с астробиологией, или, возможно, использовать инструменты для исследования нижних слоев марсианской атмосферы», — говорит Шанна Витроу-Мазер, исследовательский вертолетный аппарат Mars. систем возглавляет Исследовательский центр Эймса НАСА.И все это может быть выполнено либо вместе с более крупной миссией марсохода, либо в виде более экономичных и гораздо более легких автономных миссий, что позволит более широко исследовать множество марсианских локаций. «Мне лично это понравилось бы», — говорит Витроу-Мазер.
В других частях Солнечной системы возможности полетов более ограничены. Можно представить себе винтокрылый аппарат в атмосфере одного из газовых гигантов, таких как Юпитер или Сатурн, где теоретически возможен полет. Но на самом деле попасть туда было бы проблемой.«Проблема, конечно, заключается в замедлении и количестве энергии, которое потребуется» по прибытии на планету, — говорит Бирн. Но Титан, интригующий спутник Сатурна с невероятно плотной атмосферой и озерами углеводородов на его поверхности, представляет собой очень заманчивую перспективу. В 2019 году НАСА выбрало миссию по запуску винтокрылого аппарата Dragonfly на Луне. Dragonfly планируется запустить уже в 2026 году и прибыть в 2034 году, а его команда очень внимательно следит за успехами Ingenuity.
«Мы наблюдали с большим интересом, — говорит Элизабет Тертл, руководитель миссии Dragonfly в Лаборатории прикладной физики Университета Джонса Хопкинса. «Мы очень хотим увидеть, какие уроки мы можем извлечь для Dragonfly». Как и Ingenuity, Dragonfly будет летать автономно, поэтому он будет использовать аналогичные возможности бортовой обработки изображений, чтобы решить, где приземлиться на поверхности Титана. (Изобретательность выполняет картографирование местности, делая 30 снимков земли в секунду.) Но Dragonfly — гигант по сравнению с Ingenuity, весит почти полметрической тонны и работает на плутонии. И это отдельная миссия, а не прогулка, как Ingenuity. «Это похоже на« Настойчивость »[по масштабу], за исключением того, что мы летаем, а не едем по поверхности», — говорит Черепаха.
Несмотря на то, что Титан является гораздо более удаленным инопланетным миром, чем Марс — время полета от Земли на свету составляет около часа, по сравнению с примерно 20 минутами для Красной планеты — полет там относительно легче.Гравитация Титана составляет всего 14 процентов от гравитации Земли и намного меньше, чем у Марса, в то время как гораздо более плотная атмосфера Луны делает создание подъемной силы сравнительно легким ветерком. «Человек мог надеть крылья и взлететь над поверхностью Титана», — говорит Черепаха. Ветры на Титане также намного медленнее, чуть больше километра в час по сравнению с десятками километров в час на Марсе. И если лопасти Ingenuity требуют 2500 об / мин, чтобы поднять его хрупкое 1,8-килограммовое тело с поверхности, то полуметрическую массу Dragonfly можно поднять, просто вращая роторы со скоростью 800 об / мин.Основной проблемой Титана является его температура, которая в среднем составляет всего около –180 градусов по Цельсию — отсюда необходимость в долгоживущем, выделяющем тепло плутониевом источнике энергии. «Конечно, холодно, — говорит Черепаха. «Это нетривиальный вызов».
С «Стрекозой» на горизонте и, возможно, с будущими миссиями, такими как научный вертолет на Марсе, в разработке есть много поводов для волнения, помимо изобретательности. Эта маленькая машина впервые доказала, что полет в инопланетные миры возможен — как с физической, так и с логистической точки зрения.Теперь впереди новая захватывающая эра открытий, и хотя лишь несколько миров предоставляют подходящие условия для этого метода исследования, небо — это предел для науки, которая может быть выполнена с помощью летательных аппаратов в этих инопланетных небесах. «Есть вещи, в которых нужно разобраться, — говорит Мейер. «Тогда я думаю, мы начнем видеть некоторые новые и улучшенные вертолетные платформы, которые действительно могут нести заманчивую полезную нагрузку».
Как доставить людей с Земли на Марс и безопасно вернуться обратно
Есть много вещей, которые человечество должно преодолеть, прежде чем начнется любое обратное путешествие на Марс.
Двумя основными игроками являются НАСА и SpaceX, которые тесно сотрудничают в рамках миссий на Международную космическую станцию, но имеют конкурирующие идеи о том, как будет выглядеть миссия на Марс с экипажем.
Размер имеет значение
Самая большая проблема (или ограничение) — это масса полезной нагрузки (космический корабль, люди, топливо, припасы и т. Д.), Необходимой для путешествия.
Мы до сих пор говорим о запуске чего-то в космос, как о запуске чего-то на вес золота.
Масса полезной нагрузки обычно составляет лишь небольшой процент от общей массы ракеты-носителя.
Подробнее: Захороненные озера с соленой водой на Марсе могут создать условия для жизни
Например, ракета «Сатурн V», которая запустила «Аполлон-11» на Луну, весила 3000 тонн.
Но он мог вывести только 140 тонн (5% от начальной стартовой массы) на низкую околоземную орбиту и 50 тонн (менее 2% от начальной стартовой массы) на Луну.
Масса ограничивает размер марсианского космического корабля и его возможности в космосе.Каждый маневр требует затрат топлива для запуска ракетных двигателей, и это топливо в настоящее время должно быть доставлено в космос на космическом корабле.
ПланSpaceX состоит в том, чтобы его корабль Starship с экипажем заправлялся в космосе с помощью отдельно запускаемого топливозаправщика. Это означает, что на орбиту можно вывести гораздо больше топлива, чем за один запуск.
Концепт-арт приземления дракона SpaceX на Марс. Официальные фотографии SpaceX / Flickr, CC BY-NCВремя имеет значение
Еще одна проблема, тесно связанная с топливом, — это время.
Миссии, отправляющие космические корабли без экипажа к внешним планетам, часто проходят сложные траектории вокруг Солнца. Они используют так называемые гравитационные маневры, чтобы эффективно летать по разным планетам и набирать достаточный импульс для достижения своей цели.
Это экономит много топлива, но может привести к выполнению миссий, на выполнение которых уйдут годы. Ясно, что люди этого делать не хотели бы.
И Земля, и Марс имеют (почти) круговые орбиты, и маневр, известный как переход Хомана, является наиболее экономичным способом перемещения между двумя планетами.По сути, если не вдаваться в подробности, здесь космический корабль совершает одиночный проход по эллиптической орбите перехода от одной планеты к другой.
Передача Хомана между Землей и Марсом занимает около 259 дней (от восьми до девяти месяцев) и возможна только примерно каждые два года из-за разных орбит вокруг Солнца Земли и Марса.
Космический корабль может достичь Марса за более короткое время (SpaceX заявляет, что шесть месяцев), но, как вы уже догадались, для этого потребуется больше топлива.
У Марса и Земли мало общего. НАСА / Лаборатория реактивного движения-КалтехБезопасная посадка
Предположим, что наш космический корабль и команда доберутся до Марса. Следующая задача — приземление.
Космический корабль, входящий в Землю, может использовать сопротивление, возникающее при взаимодействии с атмосферой, для замедления. Это позволяет аппарату безопасно приземлиться на поверхность Земли (при условии, что оно выдержит соответствующий нагрев).
Но атмосфера на Марсе примерно в 100 раз тоньше, чем на Земле.Это означает меньший потенциал для перетаскивания, поэтому безопасно приземлиться без какой-либо помощи.
Некоторые миссии приземлялись на подушки безопасности (например, миссия NASA Pathfider), в то время как другие использовали двигатели (миссия NASA Phoenix). Последний, опять же, требует больше топлива.
Двигатель приземляется на Марс.
Жизнь на Марсе
Марсианский день длится 24 часа 37 минут, но на этом сходство с Землей заканчивается.
Тонкая атмосфера Марса означает, что он не может удерживать тепло так же хорошо, как Земля, поэтому жизнь на Марсе характеризуется большими перепадами температуры в течение дня / ночи.
Mars имеет максимальную температуру 30 ℃, что звучит довольно приятно, но его минимальная температура составляет -140 ℃, а средняя температура составляет -63 ℃. Средняя зимняя температура на Южном полюсе Земли составляет около -49 ℃.
Таким образом, нам нужно очень избирательно подходить к выбору места проживания на Марсе и того, как управлять температурой в ночное время.
Гравитация на Марсе составляет 38% от земной (так что вы почувствуете себя легче), но воздух в основном состоит из углекислого газа (CO₂) с несколькими процентами азота, поэтому он абсолютно непроницаем для дыхания.Нам нужно будет построить место с контролируемым климатом, чтобы жить там.
SpaceX планирует запустить несколько грузовых рейсов, включая критически важную инфраструктуру, такую как теплицы, солнечные батареи и, как вы уже догадались, объект по производству топлива для миссий по возвращению на Землю.
Жизнь на Марсе возможна, и на Земле уже было проведено несколько симуляционных испытаний, чтобы увидеть, как люди справятся с таким существованием.
Возвращение на Землю
Последняя задача — вернуться в путешествие и благополучно доставить людей на Землю.
Аполлон-11 вошел в атмосферу Земли со скоростью около 40 000 км / ч, что чуть ниже скорости, необходимой для ухода с орбиты Земли.
Космический корабль, возвращающийся с Марса, будет иметь скорость входа от 47 000 км / ч до 54 000 км / ч, в зависимости от орбиты, которую они используют для прибытия на Землю.
Подробнее: Дорогой дневник: Солнце никогда не заходит на арктическом симуляторе Марса
Они могут замедлиться на низкой орбите вокруг Земли примерно до 28 800 км / ч, прежде чем войти в нашу атмосферу, но — как вы уже догадались — для этого им потребуется дополнительное топливо.
Если они просто вылетят в атмосферу, он сделает все замедление за них. Нам просто нужно убедиться, что мы не убили космонавтов перегрузкой и не сожгли их из-за чрезмерного нагрева.
Это лишь некоторые из проблем, с которыми сталкивается миссия на Марс, и все технологические строительные блоки для их достижения. Нам просто нужно потратить время и деньги и собрать все воедино.
И нам нужно благополучно вернуть людей на Землю, миссия выполнена.НАСАчеловек не умеют летать на вертолете на Марсе, и поэтому изобретательность так удивительна
Вертолет НАСА «Изобретательность» на Марсе можно увидеть парящим во время третьего полета 25 апреля 2021 года, как … [+] марсоход «Персеверанс». Изобретательность, разработанная в первую очередь для целей испытательных полетов, успешно выполнила свою основную задачу и теперь надеется продемонстрировать дальнейшие возможности использования вертолета в целях исследования планет.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-КалтехНезависимо от того, насколько продвинутыми становятся наши технологии, существуют определенные ограничения, которые невозможно преодолеть.Возможно, самое известное ограничение заключается в следующем: ничто во Вселенной не может передавать информацию или посылать сигналы со скоростью, превышающей скорость света в вакууме. Этот космический предел — 299 792 458 метров в секунду — никогда не может быть нарушен. Независимо от того, сколько энергии вы вкладываете в сигнал, независимо от того, переносится ли он фотонами, гравитационными волнами или массивными частицами, даже если он квантово-механически запутан с другой частицей, информация просто не может передаваться быстрее света.
Это не слишком большая проблема для большинства практических целей, поскольку обмен сигналами между любыми двумя точками на Земле может происходить всего за миллисекунды. Но если мы собираемся общаться с чем-либо, находящимся за пределами мира, например с роботом на поверхности Марса, скорость света является ужасным ограничением. Информация, которую мы получаем, показывает Марс не в реальном времени, а как это было несколько минут назад. Сигналы, которые мы посылаем на Марс, тоже не поступят в течение нескольких минут.
Как же тогда мы могли надеяться на такую сложную задачу, как полет на вертолете на Марс? Это наука, объясняющая, почему изобретательность так удивительна.
На этом снимке 1973 года показаны советские техники, пилотирующие луноход Луноход-2 на Луне. Джойстик в … [+] правой руке водителя управляет марсоходом, который может реагировать на команды только после того, как они прибывают со скоростью света. Эта временная задержка приемлема для транспортных средств на Луне, но делает такой же метод недопустимым для транспортных средств на других планетах, таких как Марс.
Universal Images Group через Getty ImagesИстория нашего первого марсианского вертолета на самом деле восходит к 1990-м годам, когда первый удаленный марсоход — Sojourner — был размещен на Марсе.Раньше люди на Земле вручную управляли дистанционно управляемыми транспортными средствами, такими как советский Луноход. Человек будет получать удаленные данные с космического корабля, посылать команды, сообщающие марсоходу, что делать, и когда поступает сигнал, марсоход делает это.
От Земли до Луны каждый сигнал сопровождался задержкой в оба конца около 2,5 секунд: значительная, но не чрезмерная величина. Если марсоход покажет, что движется к препятствию — например, к заблудшей скале, обнаженной поверхности или кратеру какого-либо типа — визуальный сигнал будет:
- путешествие от Луны со скоростью света,
- , куда он прибудет на Землю примерно на ~ 1.25 секунд спустя,
- , где водитель марсохода увидит сигнал и отреагирует,
- отправляет команды (например, «стоп») обратно на Луну со скоростью света,
- , куда они прибудут еще через ~ 1,25 секунды,
и, наконец, ответит марсоход.
Относительные орбиты Земли и Марса вокруг Солнца за период ~ 20 земных лет. Обратите внимание, что … [+] Земля обгоняет Марс и приближается к нему в масштабе времени немногим более 2 земных лет.Время полета света в одну сторону от Земли до Марса варьируется от минимум ~ 3 минут до максимум ~ 22 минут.
Уэйн Пафко, 2000 годЭто правдоподобный подход к кораблям на Луне, учитывая, насколько мало время пути света от Земли до Луны и обратно. Но в любом другом мире нашей Солнечной системы расстояние измеряется не сотнями тысяч километров, а скорее десятками (или, для некоторых миров, сотнями) миллионов километров. Вместо того, чтобы принимать сигналы от удаленного роботизированного транспортного средства и отправлять сигналы на них, требуется всего несколько секунд, это занимает минуты или даже часы.
Чтобы послать сигнал на Марс, время прохождения световой волны в одну сторону сильно варьируется. Когда Солнце, Земля и Марс образуют прямую линию с Землей между Солнцем и Марсом, световому сигналу требуется чуть больше трех минут, чтобы пройти это расстояние. Но когда Земля и Марс находятся на противоположных сторонах Солнца, обмен сигналами может занять до 22 минут. Очевидно, что если марсоход собирался столкнуться с чем-то опасным, это слишком долгая задержка для того, чтобы люди могли ответственно отреагировать.Единственное решение, если бы мы настаивали на ручном управлении, было бы ехать так медленно, чтобы вовремя избежать любой идентифицируемой опасности.
На этом изображении, сделанном Mars Pathfinder его марсохода Sojourner, показаны различные цвета. Колеса марсохода … [+] красноватые из-за марсианского гематита; нарушенная почва внизу намного темнее. Можно увидеть камни самых разных цветов, но также ясно видна роль, которую играет угол солнечного света.
NASA / Mars PathfinderОднако с запуском миссии NASA Mars Pathfinder небольшой, но предприимчивый вездеход Sojourner был развернут впервые.Подобно Ingenuity, это был экспериментальный автомобиль «для проверки концепции». Можем ли мы отправить марсоход на Марс? Сможет ли он работать в стрессовых марсианских условиях? Сможет ли более крупный космический корабль, служащий ретрансляционной станцией — Mars Pathfinder в случае Sojourner, Mars Perseverance в случае Ingenuity — работать с меньшим кораблем для облегчения управления и связи между Землей и этим новым устройством?
Несмотря на то, что Соджорнер не ушел далеко, пройдя всего лишь около 100 метров (330 футов) за время своего пребывания на Марсе, он был активен в общей сложности 83 дня: более чем в 10 раз дольше запланированного 7-дневного срока службы. .Его научные инструменты успешно собирали данные, для сбора которых он был разработан, и установка позволяла нам указывать ему, что делать в различных ситуациях: что-то вроде сценария «если … то».
Успех «Соджорнера» позволил планетологам развить его, создав будущие поколения марсоходов, которые были более мощными, обладали большей автономностью и могли выполнять невероятную серию операций без вмешательства человека.
Сравнение размеров марсохода Sojourner (Mars Pathfinder) и марсохода Mars Exploration (Spirit… [+] и Opportunity), посадочный модуль Phoenix и Марсианская научная лаборатория (марсоход Curiosity). Как видите, ранний, примитивный марсоход позволил более поздним, более мощным поколениям марсоходов, которые его заменили. Есть надежда, что Ingenuity сделает для воздушных исследований то же, что Соджорнер сделал для наземных исследований Марса.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех ЗаSojourner последовали первые марсоходы-близнецы Spirit и Opportunity, запланированные 90-дневные миссии которых были продлены на много лет.В отличие от Соджорнера, Spirit и Opportunity были не просто вездеходами, это были их собственные автономные научные станции. Способные реагировать на сложное программирование, они прошли многие километры — с Opportunity, завершившим первый в истории марсианский «марафон» — исследуя беспрецедентные полосы марсианской местности.
Марсоход Curiosity стал преемником Spirit and Opportunity: больше, быстрее, оснащен более мощными научными инструментами и способен самостоятельно преодолевать более сложные опасности.По-прежнему работающий, он проложил путь к Perseverance: самому совершенному вездеходу на другой планете.
И все же, пожалуй, самая впечатляющая вещь, которую удалось сделать на данный момент, — это то, что она сняла видео с вертолета НАСА Ingenuity Mars Helicopter во время каждого из его первых трех полетов, все из которых были успешными.
При первом полете вертолета Ingenuity на Марсе произошел подъем, легкое боковое движение … [+] с последующей посадкой. Несмотря на то, что весь процесс занял всего полминуты, этот полет с двигателем около 4-фунтового транспортного средства представляет собой начало воздушных исследований других миров, кроме Земли.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех / ASU / MSSSПодобно тому, как Sojourner был (в основном) технологической демонстрацией, впервые тестируя новые возможности с помощью небольшого и простого дизайна, Ingenuity идет еще дальше в своем спартанском дизайне: у него вообще нет научных инструментов на борту. Вместо этого, его единственная цель — раздвинуть пределы возможностей полета с двигателем в экстремальных условиях: на Марсе, где атмосферное давление у поверхности составляет всего 0,7% от земного. Чтобы представить это в перспективе, вам нужно будет создать в атмосфере Марса давление в 140 раз больше силы, чтобы оно равнялось атмосферному давлению Земли.
Как вы летаете в такой среде? И, кроме того, как вы относитесь к марсианским ветрам, которые, несмотря на низкую плотность атмосферы Марса, обычно дуют со скоростью около 35 километров в час и часто достигают скорости в сотни километров в час?
Крошечный вертолет весом 1,8 кг (4 фунта) был разработан для преодоления именно этих препятствий. И, как и все, что мы отправляем на Марс, ему приходится иметь дело с экстремальными трудностями марсианской среды.
Изобретательность во время второго полета на Марс; Взлет и посадка не были зафиксированы Perseverance…. [+] Здесь вы можете стать свидетелем бокового движения вертолета из стороны в сторону во время полета. Этот ~ 52-секундный полет был примерно вдвое больше продолжительности первого испытательного полета, что стало еще одним шагом вперед к воздушному исследованию Марса.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех / ASU / MSSSВ то время как дневные температуры на Марсе могут быть такими же, как и в солнечный весенний день здесь, на Земле, ночью они падают до -90 C (-130 F) в месте, где находится Персеверанс. Из-за разреженности марсианской атмосферы, изобретательность должна быть легкой, с лопастями несущего винта, которые больше и вращаются быстрее, чем аналогичный вертолет на Земле.Единственное преимущество — это гравитация: на Марсе ускорение к центру планеты составляет лишь около одной трети от ускорения на Земле, что позволяет вращающимся лопастям легче поднимать его легкую массу.
Но самым большим преимуществом Ingenuity является компьютеризированный «мозг». В то время как инженеры-проектировщики на Земле будут намечать траекторию полета вертолета, эти большие расстояния (и длительное время прохождения света) означают, что изобретательность должна принимать многие собственные решения. С этой целью:
- анализирует данные датчиков и изображения, чтобы убедиться, что он остается на своей траектории полета,
- компенсирует изменения ветра для предотвращения отклонения от курса,
- изменяет уровень энергопотребления в зависимости от температуры, чтобы сохранить тепло,
- автономно заряжается от своей солнечной панели, при этом самоконтролируя свои возможности по питанию,
и многое другое.Инженеры намечают маршруты полета; Изобретательность сама принимает другие решения.
На этой анимации показан третий покадровый полет вертолета Mars Ingenuity. Он не только … [+] вращает лопасти и поднимается, но и перемещается на 50 метров в одном направлении, в том числе вне поля зрения, а затем обратно в кадр, возвращаясь в исходное положение. На данный момент три успешных полета «Изобретательности» открывают путь к воздушному исследованию других планет.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех / ASU / MSSSПо состоянию на 27 апреля 2021 года Ingenuity выполнила три испытательных полета, причем три успешных.Во время своего первого полета он поднялся, завис около 30 секунд, а затем приземлился. Его второй полет был немного дольше, достигая большей максимальной высоты, включая движение вбок, и длился ~ 52 секунды. И совсем недавно его третий полет имел колоссальный успех: он поднялся, прошел полные 50 метров (164 фута) по траектории полета, а затем вернулся в исходное местоположение, где застрял при приземлении.
Планируется, чтоИзобретательность и Настойчивость будут вместе оставаться на этом начальном участке в течение 30 дней, при этом Изобретательность оптимистично надеется совершить как минимум пять отдельных полетов.Насколько можно судить, летные характеристики Ingenuity соответствуют всем установленным для нее ожиданиям, и ее достижения продолжают приближать нас к конечной цели: успешному набору испытательных полетов, которые проложат путь не только для посадочных аппаратов, орбитальных аппаратов и др. марсоходы на Марсе, но и для воздушных исследований в марсианской атмосфере, а также над марсианской поверхностью.
По всему Марсу появляются сезонные замерзшие озера, свидетельствующие о наличии (не жидкой) воды на поверхности. … [+] Это лишь некоторые из множества доказательств, указывающих на водянистое прошлое на Марсе, но они также демонстрируют резкие перепады температур и низкое атмосферное давление, присущее Марсу.
ESA / DLR / FU Берлин (Г. Нойкум)Это настоящая цель Ingenuity: проложить путь для будущего набора воздушных исследователей Марса и, возможно, за его пределами. Долгое время посадка на Марс была чрезвычайно рискованной задачей, и по состоянию на ~ 2003 год только одна из каждых трех миссий была успешной. Но недавняя череда успехов НАСА повысила совокупный показатель успеха с 1 к 3 до 1 к 2; мы можем принять приземление как должное. Теперь проблема в том, какие новые вещи мы будем делать по прибытии.
Текущие орбитальные аппараты имеют большие накладные расходы; Марсоходы ограничены в скорости, с которой они могут двигаться, по площади местности, которую они могут преодолеть, и по типам местности, которую они могут масштабировать. Идея низколетящего вертолета открывает некоторые заманчивые возможности для исследования, в том числе:
- изображения поверхности в высоком разрешении с высоты птичьего полета,
- разведка для роботизированных миссий или миссий с экипажем,
- Исследование труднодоступных мест, таких как лавовые трубы и кратеры с крутыми стенами,
- и возможность перевозить легкие полезные грузы с одного места на другое.
Поскольку впереди еще один набор испытательных полетов, Ingenuity может означать не только первые шаги, но и первые гигантские прыжки к воздушному исследованию других миров.
«Световой люк» лавовой трубы на марсианском вулкане Павонис Монс, который ведет в подземную пещеру диаметром 35 … [+] метров (115 футов). Когда потоки лавы затвердевают наверху, но продолжают течь в жидкой фазе внизу, могут образовываться лавовые трубки. Эти подземные реки могут позже стекать, оставляя внутри пустую полость.Вертолеты, как и Ingenuity, потенциально могут их исследовать.
НАСА / Лаборатория реактивного движения / Университет АризоныМарс — во многих отношениях совершенно негостеприимный мир. Его тонкая, разреженная атмосфера часто дует с невероятно невероятной скоростью, вызывая пыльные бури и причудливо унося все, что находится в ее атмосфере, куда бы дуют эти ветры. Его экстремальные температуры — это проблема для выживания, особенно для роботов со сложными механически движущимися частями.И его большое расстояние от Земли накладывает ужасные ограничения на то, что мы можем выполнить вручную: все, что требует реакции быстрее, чем время прохождения света туда и обратно, должно быть выполнено in situ на Марсе, без вмешательства человека.
И все же мы преодолели межпланетное путешествие, чтобы добраться до Марса. Мы преодолели узы гравитации, отправляя орбитальные аппараты вокруг Марса и совершая посадку на его поверхность. Мы преодолели проблемы марсианской поверхности с помощью марсоходов, которые могут преодолевать десятки километров за время своего существования.И теперь мы впервые покоряем марсианскую атмосферу, успешно продемонстрировав полет на другой планете. То, что мы наблюдаем, по-своему является кульминацией наших технологий в области аэронавтики, но это также начало чего-то большого: воздушного исследования миров за пределами Земли.
Вертолет NASA Mars Ingenuity завершил второй полет
Инженеры NASA уже вошли в историю в понедельник, совершив 39,1-секундный полет небольшого вертолета Ingenuity в разреженной атмосфере Марса.В четверг они прибавили к своему успеху, когда экспериментальная машина взлетела выше, длиннее и рискованнее.
В 5:33 по восточному времени — было 12:33. в кратере Джезеро на Марсе — Изобретательность снова автономно поднялась над красной поверхностью Марса, подняв облако пыли при подъеме. Он достиг высоты 16 футов, наклонился на 5 градусов, чтобы переместиться на семь футов в сторону, завис и повернулся, чтобы направить свою цветную камеру в разных направлениях, затем вернулся в исходную точку и приземлился.
Этот рейс длился 51 человек.9 секунд.
«Звучит просто, но есть много неизвестного относительно того, как управлять вертолетом на Марсе», — сказал Ховард Грип, главный пилот Ingenuity, в пресс-релизе НАСА. «Вот почему мы здесь — чтобы сделать это неизвестным».
Вертолет Ingenuity — это демонстрация новых возможностей полета, которые НАСА может использовать в будущем. Он был добавлен к марсоходу Perseverance, который стоит миллиарды долларов для отправки на Марс для поиска признаков исчезнувшей микробной жизни. Несмотря на то, что небольшой винтокрылый аппарат обошелся в небольшую часть его миссии — 85 миллионов долларов, — он содержит сложное компьютерное оборудование и программное обеспечение.И проект требовал от инженеров НАСА для разработки решений основных инженерных проблем.
Самым сложным из них было то, как заставить вертолет лететь в 1/100 воздуха от поверхности Земли, без которого летать трудно. Команда Лаборатории реактивного движения НАСА, создавшая Ingenuity, преодолела эти проблемы с помощью сверхлегких материалов, которые могли вращаться со скоростью примерно 2400 оборотов в минуту.
В своем первом полете в понедельник Ingenuity поднялся на высоту 10 футов, затем развернулся на 90 градусов и приземлился почти точно там, где он стартовал.Но этот короткий прыжок был первым полетом с двигателем, как самолет или вертолет, в другой мир, и расширил список отличий НАСА на Марсе.
Это также подтвердило, как можно разгадывать загадки солнечной системы с помощью других средств передвижения, помимо роботов-вездеходов и орбитальных спутников. Инженеры на Земле могут быть более вдохновлены исследованием потенциала других нетрадиционных космических кораблей, таких как роботизированный дирижабль для изучения облаков Венеры или подводный дрон, чтобы погрузиться в океаны ледяных лун, таких как Европа.
В настоящее время нет планов по запуску второго вертолета на Марс. Но Боб Баларам, главный инженер проекта, сказал в понедельник, что он и его коллеги начали набрасывать эскизы более крупного вертолета Mars, способного нести около 10 фунтов научного оборудования.
У команды Ingenuity мало времени, чтобы завершить программу испытаний. НАСА выделило всего 30 марсианских суток — около 31 земных суток — на пять испытательных полетов. Затем марсоход, связанный с Землей, отправится в путь, чтобы начать свою основную миссию по поиску признаков прошлой жизни в высохшей дельте реки вдоль края кратера.
Инженеры потеряли неделю на диагностику проблемы, из-за которой компьютер Ingenuity не переключился в «режим полета». Корректировка команд, отправляемых с Земли на Марс, похоже, решила проблему.
Остальные полеты призваны еще больше расширить возможности изобретательности. МиМи Аунг, менеджер проекта, заявила в понедельник, что надеется, что последний сможет проехать около 2300 футов от начальной точки.
Развиваются и другие мероприятия на Perseverance. НАСА сообщило в среду об успехе эксперимента по производству кислорода на марсоходе MOXIE.Устройство разрушало молекулы углекислого газа в марсианском воздухе. Это достижение будет иметь решающее значение для будущих астронавтов, прибывающих с Земли — как для создания чего-то, чем они могли бы дышать, так и для выработки топлива для их возвращения на Землю.
Вертолет НАСА парит над Марсом в первом полете на другой планете: NPR
4-фунтовый экспериментальный вертолет НАСА Ingenuity приземляется на поверхность Марса в понедельник. НАСА через AP скрыть подпись
переключить подпись НАСА через AP4-фунтовый экспериментальный вертолет НАСА Ingenuity приземляется на поверхность Марса в понедельник.
НАСА через APОрвилл и Уилбур будут гордиться этим.
Вертолет НАСА «Изобретательность» совершил первый полет на другой планете, спустя более 117 лет после исторического полета братьев Райт на эту планету.
Сам полет был скромным. Четырехфунтовый вертолет поднялся на 10 футов в воздух, ненадолго завис и вернулся на поверхность Марса. На снимке, сделанном с корабля, была видна тень Изобретательности на поверхности, а на другом снимке марсохода «Настойчивость» — воздушная изобретательность.
«Теперь мы можем сказать, что люди летали на винтокрыле на другой планете», — заявила своей команде менеджер проекта МиМи Аунг.
Результаты были переданы на Землю в понедельник утром.
Проблема, обнаруженная при предполетном тестировании, вынудила менеджеров миссии отложить первоначальную дату запуска 11 апреля. Проблема была связана с проблемой времени на вычислительном элементе на вертолете. Инженеры на Земле смогли диагностировать, что было не так, а затем отправить команды Ingenuity, чтобы исправить это.
Иллюстрация того, как НАСА планировало полет вертолета Ingenuity над Марсом. НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех скрыть подпись
переключить подпись НАСА / Лаборатория реактивного движения-КалтехИллюстрация того, как НАСА планировало полет вертолета Ingenuity над Марсом.
НАСА / Лаборатория реактивного движения-КалтехИзобретательность немного похожа на тонкую детскую игрушку. Сверху находится небольшая солнечная панель для зарядки шести литиевых батарей вертолета. Ниже расположены два ротора из углеродного волокна, которые вращаются в противоположных направлениях. Лопасти прикрепляются к общей оси, выступающей из корпуса марсохода. Тело размером с коробку для салфеток. Четыре тонкие ножки, которые выглядят так, как будто их можно было сделать из вешалок (но на самом деле сделаны из углеродного композита), обеспечивают шасси.
Вертолет прибыл на Марс 18 февраля, прикрепленный к брюху шестиколесного марсохода Perseverance. В минувшие выходные марсоход сбросил вертолет на поверхность Марса, а затем направился к смотровой площадке примерно в 60 ярдах от него.
В отличие от дрона, вертолет сохраняет устойчивость в воздухе за счет точной регулировки шага лопастей несущего винта.Созданные для полетов в тонкой марсианской атмосфере, лопасти намного больше, чем потребовалось бы для вертолета аналогичного размера на Земле. Даже в этом случае лопасти должны вращаться довольно быстро, 2537 оборотов в минуту, согласно пресс-релизу НАСА.
Хотя плотность атмосферы на Марсе лишь примерно на 1% от плотности на Земле, требования к подъемной силе несколько меньше из-за марсианской гравитации — около одной трети земной. Изобретательность весит 4 фунта на Земле, но всего 1,5 фунта на Марсе.
Изобретательность парит над поверхностью Марса в понедельник.Небольшой экспериментальный вертолет поднялся с пыльной красной поверхности в разреженный марсианский воздух, совершив первый управляемый полет на другой планете. НАСА через AP скрыть подпись
переключить подпись НАСА через AP«Изобретательность — это демонстрация технологий, — говорит Лори Глейз, директор отдела планетарных наук в штаб-квартире НАСА.Несмотря на то, что он оснащен камерами, он не был предназначен для участия в научной миссии марсохода по поиску признаков древней жизни. Вместо этого он предназначен для расширения возможностей будущего исследования Марса.
НАСА выделило месяц миссии марсохода на тестирование возможностей вертолета. В зависимости от того, как проходит первый полет, инженеры могут проинструктировать Ingenuity подниматься на 16 футов в будущих полётах и преодолевать расстояние до 150 футов от точки взлета.
Скотт Нойман из NPR внес свой вклад в этот отчет.
Главный пилотIngenuity объясняет, как летать на вертолете на Марсе
11 апреля впервые в небо Марса взлетит марсианский вертолет Ingenuity. Он будет делать это полностью автономно, по необходимости — временная задержка между пилотами Ingenuity в Лаборатории реактивного движения и кратером Джезеро на Марсе делает невозможным ручное или даже контролирующее управление. Поэтому лучшее, что могут сделать ребята из JPL, — это как можно больше практиковаться в симуляции, а затем надеяться, что вертолет справится со всем сам.
Здесь, на Земле, моделирование является важным инструментом для многих приложений робототехники, потому что оно не зависит от доступа к дорогостоящему оборудованию, является неразрушающим и может выполняться параллельно и со скоростью, превышающей скорость реального времени, для фокусировки. по решению конкретных проблем. Если вы думаете, что все выяснили в моделировании, вы всегда можете попробовать его на реальном роботе и посмотреть, насколько близко вы подошли. Если это работает в реальной жизни — отлично! А если нет, что ж, вы можете подправить кое-что в симуляции и попробовать еще раз.
Для вертолета Mars симуляция гораздо важнее, и ставки намного выше. Испытание марсианского вертолета в условиях, соответствующих тем, что он найдет на Марсе, физически невозможно на Земле. Лаборатория реактивного движения использовала инженерные модели в марсианских атмосферных условиях, и они использовали приведенный в действие трос, чтобы имитировать гравитацию Марса, но нет никакого способа узнать, что это будет за полет на Марсе, пока они не полетят на Марс. Помня об этом, команда Ingenuity в значительной степени полагалась на моделирование, поскольку это один из лучших инструментов для подготовки к марсианским полетам.Мы поговорим с главным пилотом Ingenuity Ховардом Грипом, чтобы узнать, как все это работает.
Планируется, чтоIngenuity совершит свой первый полет не ранее 11 апреля. Перед взлетом команда Ingenuity проведет различные предполетные проверки, включая проверку реакции системы управления и раскрутку лопастей до полной скорости (2537 об / мин. ) без отрыва. Если все выглядит хорошо, первый полет будет состоять из набора высоты 1 метр в секунду на 3 метра, 30 секунд зависания на высоте 3 метра с небольшим поворотом на месте, а затем спуска на посадку.Если Ingenuity справится с этим, то вся ее миссия будет успешной. В течение следующих нескольких недель будет больше рейсов, но все, что нужно, — это один, чтобы доказать, что автономный вертолетный полет на Марсе возможен.
В прошлом месяце мы поговорили с руководителем Mars Helicopter Operations Тимом Кэнэмом об аппаратном и программном обеспечении Ingenuity, а также об автономности, но мы хотели узнать больше о том, как команда Ingenuity использовала моделирование для всего, от проектирования транспортных средств до планирования полетов. Чтобы ответить на наши вопросы, мы поговорили с Ховардом Грипом из JPL, который руководил разработкой систем навигации и управления полетом Ingenuity.Грип также имеет титул главного пилота изобретательности, что довольно круто. Он резюмирует эту роль как «управление системой управления полетом, чтобы вертолет делал то, что мы хотим».
IEEE Spectrum: Не могли бы вы рассказать мне о среде моделирования, которую JPL использует для планирования полета Ingenuity?
Håvard Grip: Мы разработали симуляцию вертолета Марса сами в JPL на основе системы моделирования нескольких тел, которая также была разработана в JPL, под названием DARTS / DSHELL.Эта система разрабатывалась в JPL около 30 лет и использовалась в ряде миссий. Итак, мы взяли эту структуру многотельного моделирования и на ее основе построили собственное моделирование вертолета на Марсе, собрали нашу собственную модель ротора, наши собственные модели аэродинамики и все остальное, что необходимо для моделирования вертолета. Нам также очень помогли специалисты по винтокрылым машинам из НАСА Эймса и НАСА Лэнгли.
Изобретательность в авиасимуляторе JPL. Изображение: NASA / JPL
Не имея возможности протестировать на Марсе, насколько вы можете подтвердить то, что видите в симуляции?
Мы можем сделать довольно много, но это требует тщательного планирования. Когда мы сделали наш первый реальный прототип (с полноразмерным ротором, который выглядел так, как мы думали поставить на Марс), мы сначала потратили много времени на его проектирование и использование инструментов моделирования для управления этим дизайном, и когда мы были достаточно уверены что мы были достаточно близко, и что мы достаточно поняли об этом, затем мы фактически построили эту штуку и спроектировали целый набор тестов в вакуумной камере, где мы могли воспроизвести атмосферные условия Марса.И эти тесты были до того, как мы попытались управлять вертолетом — они были специально нацелены на то, что мы называем идентификацией системы, которая связана с выяснением истинных свойств, истинной динамики системы по сравнению с тем, что мы предполагали в нашем модели. Затем мы должны были увидеть, насколько хорошо работают наши модели, и в тех местах, где они нуждались в корректировке, мы могли вернуться и сделать это.
Работа по моделированию, которую мы действительно начали после того самого первого первоначального испытания подъемной силы, позволила нам раскрыть все секреты создания вертолета, который может летать на Марсе.
Мы провели много таких тестов. Это была большая кампания в несколько этапов. Но есть, конечно, вещи, которые вы не можете полностью воспроизвести, и вы действительно полагаетесь на симуляцию, чтобы связать вещи воедино. Например, мы не можем точно воспроизвести марсианскую гравитацию на Земле. Мы можем воспроизвести атмосферу, но не гравитацию, и поэтому мы должны делать разные вещи во время полета: либо сделать вертолет очень легким, либо мы должны немного помочь ему, потянув за него веревкой, чтобы разгрузить его. веса.Эти вещи не полностью воспроизводят то, что будет на Марсе. Мы также не можем одновременно воспроизвести аэродинамическую среду Марса, а также физическое и визуальное окружение, в котором будет летать вертолет. Это места, где инструменты моделирования определенно пригодятся, с возможностью проведения полных летных испытаний от A до B, с вертолет взлетает с земли, запускает полетное программное обеспечение, которое он будет запускать на борту, моделирует изображения земли, которые навигационная камера делает во время полета, передает их обратно в программное обеспечение полета, а затем управляет им.
В какой степени моделирование действительно может компенсировать те виды физических испытаний, которые вы не можете провести на Земле?
Это дает вам несколько различных возможностей. Мы можем провести определенные тесты на Земле, в которых мы воспроизводим ключевые элементы окружающей среды, такие как, например, атмосфера или визуальное окружение, и вы можете проверить свое моделирование по тем параметрам, которые вы можете проверить на Земле. Затем вы можете комбинировать эти вещи в моделировании, что дает вам возможность создавать произвольные сценарии и проводить множество-много тестов.Мы можем делать что-то по методу Монте-Карло, мы можем совершать полет тысячу раз подряд с небольшими отклонениями различных параметров и выяснять, какова наша чувствительность к этим вещам. И это те вещи, которые вы не можете сделать с помощью физических тестов, потому что вы не можете полностью воспроизвести среду, а также из-за ресурсов, которые потребовались бы для выполнения одного и того же действия тысячу раз подряд.
Поскольку есть пределы физических испытаний, которые мы можем проводить на Земле, есть элементы, в которых, как мы знаем, больше неопределенности.По тем аспектам, где высока неопределенность, мы пытались создать достаточную маржу, чтобы мы могли справиться с рядом вещей. И моделирование дает вам возможность затем, возможно, поиграть с этими параметрами, установить их на их внешние пределы и протестировать их за пределами реальных параметров, чтобы убедиться, что у вас есть надежность даже в этих крайних случаях.
Как убедиться, что вы не слишком полагаетесь на моделирование, тем более что в некотором смысле это ваш единственный вариант?
Речь идет о привязке к реальным данным, и мы многое сделали с помощью наших физических испытаний.Я думаю, что вы имеете в виду слишком совершенную симуляцию, и мы стараемся моделировать важные вещи. Например, смоделированные датчики, которые мы используем, имеют реалистичные уровни смоделированного шума и смещения в них, изображения навигационной камеры имеют реалистичные уровни ухудшения, у нас есть реалистичные помехи от порывов ветра. Если вы не учитываете эти вещи должным образом, значит, вы упускаете важные детали. Итак, мы стараемся быть максимально точными и улавливать это, выходя за рамки областей, где у нас высокая степень неопределенности.
Какие смоделированные задачи вы испытывали на вертолете Mars и как вы решаете, насколько далеко продвинуть эти задачи?
Одним из примеров является то, что мы можем имитировать движение по пересеченной местности. Мы можем подтолкнуть его и посмотреть, как далеко мы можем зайти, и при этом вертолет будет вести себя так, как мы хотим. Или мы можем ввести уровни шума, которые, возможно, не видят настоящие датчики, но вы хотите просто посмотреть, как далеко вы можете продвигаться, и убедиться, что он по-прежнему надежен.
Где мы устанавливаем ограничения и то, что мы считаем реалистичным, часто является проблемой. Мы рассматриваем это в индивидуальном порядке — если у вас есть датчик, с которым вы имеете дело, вы пытаетесь провести с ним тестирование, чтобы охарактеризовать его и максимально понять его характеристики, и вы укрепляете в нем уровень уверенности. что позволяет найти правильный баланс.
Когда дело доходит до таких вещей, как неровность местности, это немного другое дело, потому что мы фактически выбираем, куда мы летим на вертолете.Мы сделали этот выбор и знаем, как выглядит местность вокруг нас, поэтому нам больше не нужно об этом думать.
Спутниковый снимок района полета Ingenuity. Изображение: НАСА / Лаборатория реактивного движения-Калтех / Университет Аризоны
Способ, которым мы пытаемся подойти к этому оперативно, заключается в том, что на этом этапе мы должны закончить проектирование. Мы не зависим от возврата и повторного моделирования, кроме нескольких проверок здесь и там.
Есть ли примеры того, чему вы научились в процессе моделирования, что привело к изменениям в оборудовании или миссии?
Знаете, это было путешествие.Одна из первых вещей, которые мы обнаружили в рамках моделирования вертолета, заключалась в том, что динамика ротора была совершенно иной для вертолета на Марсе, в частности, в отношении того, как ротор реагирует на изгиб лопастей вверх и вниз, потому что они не совсем жесткий. Это движение очень важно влияет на общую динамику полета вертолета, и, когда мы начали моделировать, мы обнаружили, что на Марсе это движение затухает гораздо меньше. Такие малозатухающие колебательные вещи, как эта ваша фигура, могут представлять проблему с контролем, и это тот случай: если вы просто наивно спроектируете его, как вертолет на Земле, без учета этого, у вас может быть система где реакция на управляющие входы становится очень вялой.Это потребовало изменений в конструкции автомобиля по сравнению с некоторыми из самых ранних концепций, и это привело нас к созданию чрезвычайно легкого и жесткого ротора.
Цикл проектирования вертолета «Марс» — это не значит, что мы могли бы просто построить что-то, вынести это на задний двор и попробовать, а затем вернуться и подправить это, если это не работает. Построить что-то и разработать тестовую программу, где вы должны использовать вакуумную камеру, чтобы проверить это, требует гораздо больших усилий. Таким образом, вы действительно хотите приблизиться как можно ближе к началу, на первой итерации, и не возвращаться к чертежной доске по основным вещам.
Итак, насколько близко вы смогли подойти к своей первой итерации конструкции вертолета?
[Это видео показывает] очень раннюю демонстрацию, которая была сделана более или менее с предположением, что вещи будут вести себя так же, как на Земле, и что мы сможем летать в марсианской атмосфере, просто вращая ротор быстрее и имея очень легкий вертолет. По сути, мы просто пытались продемонстрировать, что можем произвести достаточную подъемную силу.Вы можете видеть, как вертолет прыгает, и кто-то пытается им управлять, но оказалось, что им очень трудно управлять. Это было до любого моделирования, о котором я говорил ранее. Но как только мы начали серьезно заниматься моделированием и симуляцией, мы приступили к созданию прототипа транспортного средства с полноразмерным ротором, который находится очень близко к ротору, который будет летать на Марсе. Одно отличие состоит в том, что у прототипа было циклическое управление только на нижнем роторе, а позже мы добавили циклическое управление также и на верхний ротор, и это решение было принято во многом благодаря работе, которую мы проделали в моделировании — мы добавили виды возмущений, которые, как мы думали, мы могли бы увидеть на Марсе, и решили, что нам нужны дополнительные контролирующие органы.
Как вы думаете, есть ли возможности для улучшения моделирования и как это может помочь вам в будущем?
Инструментов, которые у нас есть, определенно было достаточно для выполнения работы, которая нам требовалась с точки зрения создания вертолета, который может летать на Марсе. Но моделирование — это вещь, требующая большого объема вычислений, и поэтому я думаю, что определенно есть место для моделирования с более высокой точностью, если у вас есть для этого вычислительные мощности. Для будущего вертолета Mars вы могли бы получить некоторые преимущества, более тесно связав аэродинамические модели высокой точности с более крупными многофюзеляжными моделями и сделав это быстро, чтобы можно было быстро итерировать.Конечно, есть больше возможностей для оптимизации.
Изобретательность готовится к полету. Фото: NASA / JPL-Caltech .
Наблюдение за первым полетом Ingenuity, вероятно, будет очень похоже на наблюдение за приземлением Perseverance — мы сможем проследить за командой Ingenuity, пока они отправляют команды на вертолет и получают данные обратно, хотя задержка по времени будет означать, что любая прямого контроля будет невозможно.